Ещё с самого детства маленький Арсюша мечтал о великом будущем актёра, но судьба достаточно жестока, поэтому сейчас, перешагивая через сугробы или то грязное месиво, которое от них осталось, парень шёл на остановку, чтобы отправиться в «любимый» офис. Раньше, предаваясь мечтам об актёрской карьере, Арсений представлял прекрасное безбедное будущее, в котором он выступает на лучших сценах страны, ну или на крайний случай Омска, но в его идеальном плане явно была осечка — он
омега. И нет, в нашем мире никто его не принижал, но родители смогли хорошо промыть мозги доверчивому мальчишке, так что наслушавшись их рассказов о трудностях творческих профессий, он поступил на экономиста, ведь там всегда есть деньги.
Ага, да, конечно.
К большому сожалению, в жизни всё не так радужно, как хотелось бы, и деньги с небес не сыпятся, если конечно ты не родился с золотой ложкой во рту. Именно поэтому парню сейчас нужно будет проехать сорок минут в битком набитом автобусе, а затем ещё десять минут идти по месиву из снега и грязи, молясь, чтобы не замарать чёрные джинсы, только что вытащенные из стирки. Радует хотя бы то, что строгого соблюдения дресс-кода в их компании не требовали. Это был, пожалуй, один из немногих плюсов Антона Андреевича.
Босс-тиран
Доброе утро, Арсений. К моему приходу принеси мне в кабинет кофе и план дома на Карла Маркса
Вот какой адекватный человек будет писать за полтора часа до начала рабочего дня? Ах, да, точно, Шастун. Очень хочется отправить в ответ что-нибудь максимально язвительное, но набирает парень только краткое:
Арсений
Хорошо, Антон Андреевич
Что ж, день будет весёлым.
Если вас однажды спросят, как выглядит самая жестокая пытка, то вы можете смело спросить у Арсения — он в этом разбирается. Иначе почему он сейчас стоит в полностью забитом автобусе и смотрит уничтожающим взглядом на двух прелестных бабушек, которые непонятно зачем и куда едут в семь утра и бурно обсуждают неблагодарную молодёжь, которая почему-то спит по дороге на учёбу. И по их разговору понятно, что во всём виноваты телефоны, но точно не система образования, из-за которой бедные дети сидят по полночи, сгорбившись над столом.
По всему салону витает ненавязчивый запах омег и альф, которые предпочитают не скрывать своих истинных запахов, из-за чего всё это смешивается в какое-то непонятное месиво полевых цветов, коньяка, смородины и кучу других ароматов. Сам же Попов предпочитает пить подавители запаха, ведь так легче и проще.
Арсений пах мелиссой. Достаточно свежий и приятный сердцу аромат. В детстве они с бабушкой всегда собирали небольшие букетики этой травы, чтобы потом засушить для успокаивающего чая, который отлично помогал, когда маленький Арсюша не мог заснуть.
Через тридцать минут пути автобус остановился, попав в пробку. Что ж, вполне обычная ситуация в не самом маленьком городе. Спустя десять минут бесконечного стояния на одном месте эта ситуация стала напрягать и порядком надоедать, ноги уже побаливали, и парню приходилось переминаться с ноги на ногу, чтобы хоть как-то облегчить свою участь. Ну что могло случиться на этом несчастном мосту? Как можно стоять десять минут и не сдвинуться даже на миллиметр? Это оставалось загадкой. За размышлениями о бренной жизни и пробках прошло ещё двадцать минут, Арсений опаздывал на работу, автобус, видимо, никуда не торопился. Все пассажиры начинали напрягаться, бурно обсуждать происходящее и нервно поглядывать на часы, только лишь эти самые бабушки сидели и продолжали вести свою увлекательную беседу. Арсений, будучи атеистом, начинал молиться, на кого — тут уже не совсем ясно, но время всё также неумолимо летело вперёд, а пробка двигалась со скоростью умирающего ленивца.
Видимо, сегодня его точно уволят.
Через сорок минут парень, весь запыхавшийся, с каплями на джинсах и стаканом кофе в руке забежал в здание офиса. Игнорируя лифт, он понёсся к кабинету директора, по пути чуть не снеся Оксану, мирно спускающуюся на нижний этаж. Перед самой дверью он перекрестился (чего только не сделаешь под страхом увольнения) и робко постучал, из-за двери послышался раздражённый голос начальника.
— Войдите! — в эту же секунду дверь распахнулась, представив взору Антона Андреевича растрёпанного омегу, нервно сжимающего этот несчастный капучино.
— А-антон Андреевич, — парень запинался из-за тяжёлых вздохов, очевидно, бежал, дурачок, — прошу прощения, пробки, такого больше не повторится, честно-честно! — омега действительно переживал, несмотря на то, что работа была не очень любимая, но ведь зарплаты вполне хватало на жизнь, это ли не главное.
— Арсюш, а ты новости у нас вообще не смотришь? Ремонт у нас в городе, пробки на мосту теперь надолго, а ты ни сном ни духом, — альфа говорил с явной усмешкой в голосе, но ожидаемой агрессии не было, странно.
— Да я не успел как-то... — а ведь Серёжа действительно говорил ему об этом несчастном ремонте, но Арсений решил, что его это не коснётся, наивный.
— Ладно, не трясись, — это действительно так видно? — прощаю, но завтра без опозданий! И принеси уже этот несчастный план, ещё распечатай все документы, которые я отправил на почту, а после обеда готовься ко встрече с заказчиками.
Что ж, ну вот и день пошёл своим чередом.
— Арсений, передай это Оксане.
— Арсений, зайди ко мне.
— Арсений, напиши поставщикам.
— Арсений, принеси мне кофе.
Чего вообще?! Он ему кто, секретарша, что ли?
— Антон Андреевич, но я ведь...
— Без вопросов, Арсений.
Как же этот альфа бесил омегу. Вы представить себе не можете. Что за особое внимание, как будто у Арса своей работы нет. У Антона вот, например, есть Ира, пусть она ему кофе и носит, тоже мне. Должна же быть от неё какая-то польза в этом офисе, пока что она лишь строит глазки начальнику, надеясь вцепиться цепкими коготками в его кошелёк. Ну что ж, Арсений не гордый (на самом деле гордый, он врёт, не верьте), сходит за этим кофе, заодно и себе обед купит.
Вечером парень прилично так задержался. Арсений заработался и даже не замечал, как из офиса постепенно пропадали люди, в конце концов он остался один. Как он думал.
— Арсений, ты чего здесь сидишь? Рабочий день час назад закончился, — Антон Андреевич появился из-за угла максимально неожиданно и, по традиции всех русских романов, чуть не снёс омегу. Тот, к счастью, удержался, было бы совсем неловко плюхнуться на пятую точку перед своим же директором.
— Да я заработался, а вы чего здесь, неужели вас никто не ждёт дома? — альфа посмотрел каким-то непонятным взглядом, но явно было видно его удивление. Конечно, кто такие вопросы начальнику задавать будет. Может, Арсений всё-таки упал, но ударился не пятой точкой?
— Нет, Арсений, не ждёт. Ты ещё долго сидеть-то тут будешь, домой пора, таким омежкам нельзя одним ходить, — увидев полное замешательство на лице парня, Антон звонко рассмеялся. — Успокойся, Арсюш, может, тебя подвезти?
То, что происходило сейчас, казалось чем-то нереальным, слишком неправдоподобным, словно Арсений спал, но это была реальность, точно, он даже ущипнул себя на всякий случай. Конечно, ехать вот так в одной машине со своим начальником, которого ты, вроде как, не особо-то и любишь, достаточно неловко, но Арсений не самоубийца, чтобы отказываться от бесплатной поездки в полном комфорте, и это он сейчас не о такси Яндекса.
Машина Антона Андреевича была очень даже не маленькая, да и красивый салон подтверждал, что ценник тут далеко не низкий. Хотя Арсению, если честно, плевать, он машинами никогда особо не интересовался, да и усталость давила на веки, ещё и этот запах корицы. В отличие от омеги, альфа никогда не прятал свой запах, из-за этого в его кабинете, да и от него самого, всегда пахло так, словно рядом кто-то устроил производство по выпечки синнабонов. И, признаться честно, Арсения сводил с ума этот тёплый и домашний аромат.
Фарфоровую кожу юноши покрывали поцелуями, буквально не оставляя на ней живых мест. Тихие стоны наполняли комнату, распаляя альфу ещё больше. Этот мальчишка запал в душу уже очень давно, но строгий альфа и начальник Антон Андреевич не мог показать эту свою слабость. К сожалению, с каждым разом получалось всё хуже, именно поэтому сейчас этот омега лежит на кровати, получая удовольствие от своего альфы. Постепенно поцелуи снижаются, медленно доходя до паха. По всей комнате витает запах мелисы и корицы, странное, но отчего-то приятное смешение расслабления и уюта — то, что им так нужно. Тщательно растягивая омегу, Антон наклоняется к такому родному лицу и шепчет в самые губы
— Арс, Арс, Арс...
— Арс, Арс, проснись! — Альфа мягко треплет омегу по плечу, стараясь разбудить, но не напугать спросонья. — Мы уже приехали.
И тут Арсений окончательно понимает, что он только что видел. Чьи губы, которые целовали буквально повсюду, чьи большие ладони, которые так правильно оглаживали тело. Осознание бьёт набатом, щёки краснеют, а на глаза наворачиваются слёзы. Парень вылетает из машины, даже не попрощавшись, слёзы слишком быстро застилают глаза, мешая идти.
Босс-тиран
Арсений, всё в порядке?
Арс, что произошло?
Напиши, как ты
Я волнуюсь
Четыре сообщения висели непрочитанными весь оставшийся день. Забежав в квартиру, парень скинул с себя всю верхнюю одежду вместе с обувью, оставляя её прямо на коврике в прихожей. Хотелось забыться, чтобы не вспоминать ни этот день, ни поездку, и уж тем более не вспоминать альфу, что был так близко, но при этом далеко. Арсений не любил Антона Андреевича, хотя иногда и сам не понимал, за что. Просто с их первой встречи в том самом офисе сознание постоянно кричало о неприязни и опасности. Почему же парень не уволился? Всё просто, зарплата. Антон Андреевич никогда не задерживал ежемесячные выплаты и часто награждал хороших сотрудников, а Арсений им был, совмещая в себе экономиста, секретаря и личного ассистента. Да и к омегам он относился прекрасно, не все компании могли этим похвастаться.
Через час немого диалога с самим собой парень уснул.
Ожидаемо, на следующее утро он проснулся с головной болью, опухшим лицом и слегка красноватыми глазами. Не самое приятное зрелище. Благо, что будильник прозвенел в нужное время, спасибо тому, кто придумал функцию установки будильника на определённые дни, иначе Арсений бы точно проспал. Выпив зелёный чай и положив еду в контейнер, парень решил максимально привести себя в порядок. Воспользовался какой-то освежающей пенкой для лица, наклеил маску и патчи. В итоге через двадцать минут омега был вполне в сносном состоянии — если не знать, то даже и не поймёшь, что этот человек провёл час, проревев в подушку перед сном. Лицо выглядело намного свежее, конечно, синяки от недосыпа всё ещё были, но в них уже нельзя было поместить ведро картошки, а это уже плюс. Белая рубашка была свободная, не облипала тело, зато штаны прекрасно выполняли эту функцию, ну не зря же парень так долго ходил в зал, пусть видят, для чего это всё.
Теперь Арсений точно знал о проблемах поездки на работу, поэтому решил выбрать автобус, идущий совершенно другим маршрутом.
Он должен успеть, точно.
Каково было его негодование, когда он опять попал в огромную пробку, теперь уже на совершенно другом мосту. Ну а с этим-то что?! Как оказалось, теперь многие автомобилисты решили перейти на этот мост, в результате чего и здесь образовались пробки. Ещё один такой день, и Арсений точно станет верующим, потому что не опоздать на работу второй день подряд ему поможет разве что бог, хотя и он, наверное, будет тут бессилен.
Босс-тиран
Арсений, я, конечно, всё понимаю, но где ты?
Рабочий день уже начался
Ну всё, ему конец.
Арсений
Антон Андреевич, прошу прощения, я буду буквально через десять минут
Надеюсь
Босс-тиран
Пробки?
Арсений
Да
Босс-тиран
Я понял
Купишь мне кофе.
Казалось, что Арсений попал в какой-то круговорот, из-за которого он вновь и вновь вынужден проживать один и тот же момент своей жизни, но почему именно этот — было не ясно. Поэтому сейчас Арсений вновь стоял перед дверью босса со стаканчиком кофе в руке, дрожа, и даже не из-за этого несчастного опоздания, а из-за вчерашнего, очень реалистичного сна.
— Арсений, заходи уже! — вот чёрт.
— Здравствуйте, Антон Андреевич… — омега неловко посмеялся, пытаясь скрыть страх и неуверенность, получалось не очень.
— Спасибо за кофе. Арсюш, сколько можно? Второй день подряд, по-моему, вчера ты обещал, что не опоздаешь.
— Извините, пробки по всему городу.
— Может, ты ко мне переедешь? У меня пробок нет, — щёки парня вмиг покрылись ярко-красным румянцем, хотя, вроде, и уши тоже, да и вообще всё. Он буквально стал пунцовый, а удивление и возмущение шли в глазах бегущей строкой. Увидев это, Антон звонко рассмеялся и спокойнее добавил, — успокойся, шучу. Иди работай.
***
— Как же он меня бесит! — гневно приземлившись в своё кресло, Арсений буквально зарычал. — Да что он себе позволяет! Ненавижу!
— Эй, Арсюх, ты чего? — Серёжа нервно замер. Он, конечно, видел своего друга в гневе не раз, но чтобы вот так — никогда, из него буквально летели молнии, выглядело ужасающее.
— Да он задрал уже, Серёг. То Арсюша, солнышко, зайка, то Арсений, свали отсюда нахуй.
— Арс, ну ты же знаешь Андреича, он бывает странноватым, но нормальный мужик, ты к нему слишком предвзято относишься.
— Да, может, ты и прав…
***
В небольшой квартире была практически немая тишина, её нарушали лишь лёгкий ветерок, слышимый из окна, и мирное посапывание омеги. За этот день парень вымотался слишком сильно, к тому же, прошлая ночь прошла не совсем гладко, поэтому сегодня, как только голова коснулась подушки, парень уснул крепким сном. Но в жизни Арсения не может быть всё так просто и приятно. Наверное, именно по этой причине его сейчас разбудил звонок мобильного.
— Ало, Арс, Арсюш, забери меня, — звонкий невнятный голос, ужасно громкая музыка на фоне и смех. Шастун точно перешёл все рамки.
Узнать у пьяного в стельку Антона адрес оказалось не самой лёгкой задачей, но Арсений всё-таки смог справиться. Натянув худи и первые попавшиеся джинсы, Арсений вызвал такси и поехал за «любимым» начальником. Половину дороги омега провёл за размышлениями, которые в последнее время не давали покоя. Он постоянно говорил о том, как сильно не любит своего босса, но всегда был готов сорваться по первому его зову; он постоянно находил оправдания своим поступкам, но бежал от главного. Может, всё-таки и нет этой неприязни, может, она появилась в попытке заглушить совершенно другие чувства? Хотя, честно говоря, это не имело никакого значения, ведь чем бы на самом деле не оказались эти чувства, между ним и Антоном Андреевичем вряд ли получилось бы что-то большее, они из разных миров, и эти миры никогда не пересекутся. Ему оставалось получать лишь малые крошки внимания, не рассчитывая на что-то большее.
— Антон Андреевич, осторожно! — в темноте коридора раздался грохот, и как только включился свет, Арсений увидел осколки разбитой вазы (между прочим, самой любимой) и смутившегося, но не особо ориентирующегося в пространстве шефа.
— Ой! Арсюш, прости-и-и. Я уберу, — споткнувшись о свою же ногу, альфа полетел прямиком на омегу, прижав того к стене. Взгляд поплыл, но не заметить пунцовые щёки и стеклянные голубые глаза было невозможно, они манили к себе, не давая и шанса на свободу.
Горячее дыхание опаляло кожу, лёгкий аромат алкоголя пьянил, погружая омегу в транс. Вокруг не осталось ничего, кроме ароматной пряной корицы, создававшей ощущение тепла, дома и полного уюта. Хотелось сдаться, полностью отдаться рукам этого альфы, принадлежать ему. Глаза в глаза, озорной блеск в изумрудных радужках альфы и опасливый, но желающий в ледяных омеги. Межу ними химия, необъяснимая, но от этого она лишь сильнее, желаннее. Альфа впивается в губы омеги жадным, требовательным, но неимоверно нежным поцелуем, цепляя поочерёдно то одну, то другую губу, кусая и зализывая ранки. Дыхание сбивается, а сознание плывёт, это словно наркотик, врывающийся в кровь и не выводящийся до конца, от него невозможно избавиться, остаётся только желать и страдать. Поцелуи переходят на шею, прямо к ароматным железам, мелисса чувствуется невероятно сильно, из-за чего альфа буквально вжимает омегу в себя, пытаясь слиться с ним в одно целое, в такое странное, но тёплое сочетание корицы и мелиссы, что-то согревающее и домашнее. Постепенно они перемещаются в комнату, ориентируясь практически на ощупь, не в силах оторваться друг от друга. Альфа нависает над омегой, стягивая такую не нужную сейчас одежду — нельзя даже сосчитать, сколько раз он мечтал сделать это, постоянно видя округлые ягодицы подчинённого, зато сейчас он увидит этого маленького, но бойкого омегу полностью. Пальцы охватывают небольшой омежий член кольцом, а омега, не сдерживая стонов, тянется за поцелуем. Отстраняясь, альфа спускается поцелуями всё ниже, доходя до дырочки, слизывая сочащуюся смазку и проникая языком внутрь, оглаживая мягкие стенки уже изнутри. Омегу буквально подбрасывает от удовольствия и желания, не сдерживаясь, он выстанывает просьбу.
— А-антон, пожалуйста… — формулировка получается не очень, но альфе достаточно и этого. Растянув презерватив по члену, Антон входит, стараясь приносить как можно меньше боли этому прекрасному парню.
Давая немного привыкнуть, альфа начинает плавно двигаться. Крупный член входит полностью, а омега буквально захлёбывается в собственных всхлипах и стонах, ноги переплетаются за спиной альфы, а короткие ноготки царапают спину в попытке выплеснуть скопившиеся эмоции. Вся комната наполнена звуками звонких шлепков, тяжёлым дыханием альфы и всхлипами омеги, которые то и дело тонут в мокрых поцелуях. Через несколько особо сильных толчков альфа кончает, изливаясь в презерватив, затем доводит омегу до пика движением рук и последний раз целует его, прижимая к себе и засыпая от удовлетворения, усталости и остатков алкоголя в крови.
Утро встречает омегу ярким светом из окна и горячим телом альфы под боком, что очень собственнически прижимал юношу к себе. Осознание вчерашней, хотя, скорее, уже сегодняшней ночи, приходит слишком быстро. В мыслях начинает строиться план побега, увольнения и печального окончания жизни где-нибудь в подворотне, но альфа, лежащий рядом, просыпается, давая понять, что бежать некуда.
— Доброе утро, Арсюш, — несмотря на сонное состояние, на лице Антона сияет счастливая улыбка, волосы слегка спутаны, а глаза всё такие же ярко-зелёные, — ты чего напуганный такой? Я с утра, конечно, не красавец, но не настолько же, — омега легко рассмеялся, из-за чего в уголках его глаз появились лёгкие морщинки.
— Всё хорошо, я просто… — Арсений сделал небольшую паузу, очевидно, обдумывая, стоит ли ему что-то говорить, — я не совсем понимаю, кто мы друг другу.
— Так, давай-ка поговорим за завтраком.
Приготовив омлет, Арсений налил альфе кофе, а себе сделал зелёный чай, и парни сели за стол.
— Так, Арсюш, давай проясним ситуацию сразу. Я, признаться честно, давно влюблён в тебя и не ждал, что признание получится именно таким, но, видимо, эта ночь здорово всё ускорила, что тоже неплохо, — альфа сделал небольшую паузу, отхлёбывая кофе, и продолжил, — я не собираюсь прятаться, убегать и делать вид, что ничего не было, напротив, хочу позвать тебя на свидание, и не одно; хочу так же просыпаться с тобой по утрам и завтракать; хочу подвозить тебя на работу, чтобы ты, наконец, перестал опаздывать, — омега нахмурился, сведя брови к переносице, — шучу, шучу, расслабься, Мелисска. В общем, много планов у меня, но я должен спросить, хочешь ли этого ты? — пауза подзатянулась, и Антон уже начал переживать, ведь не понимал, что творится в этой чудесной голове. — Арс?
— Да, хочу, — омега быстро закивал, понимая, что напускные ненависть и злость к альфе были всего лишь защитной реакцией в ответ на свои настоящие чувства, которые он боялся признать. Сейчас, смотря в эти большие глаза, мысленно передающие всю свою любовь и волнение, омега понимал, чего действительно хочет, в чём нуждается. — Только у меня одно условие.
— Какое?
— Ты покупаешь мне новую вазу.
Антон звонко рассмеялся, любуясь внезапно смущённым Арсением, и пара продолжила свой завтрак, первый, но далеко не последний в их жизни.
