allergic to you

      аллергия.       что-то в венах неприятно жгло, когда она улыбалась, и отчего-то хрусталь костей ломался от каждого касания. ржавчиной становилась кожа при виде нее. в легких опадали увядшие бутоны. таяли леденцовые мозги.       в глазах-сапфирах билась жизнь, ненависть яростным морем плескалась во взгляде. душно. отвратительно. неправильно.       винтер видел ее пустой, бесцветной, ощущал ее порванными лентами судьбы. что-то в юной герцогине его ломало и потрясало. что-то его пугало и манило. он видел бездну. маркиз ласково улыбался, нежная зимняя вьюга в его лице застывала и скользила светом белым по стенам, а принцесса все та же, стеклянная апатия души, сон сердца, по-прежнему гнилое мясо без сути и смысла. она смотрела сквозь, видела будто перед собой нечто меньшее, чем тело и сознание. видела меньшее, чем протянутые ей дрожащие руки.       под ватой ребер — чувство странной потери, будто что-то песком времени уходило сквозь пальцы и взоры. винтер вновь тянулся к ней, без цели и мыслей, но с ощущением в вульгарно-бордовом сердце.       в зеркальной глади бились ливни.       она оседала в памяти алкоголем и тишиной, далеким свинцом облаков, по ночам являлась мутным портретом, нескладной песней. винтер аккуратно ловил ее бледные руки, целовал острые плечи — и ему было нестерпимо больно. его будто душили, по капиллярам бежал кислотно-розовый яд, колючками непогоды врезались в плоть короткие разговоры. дешевым вином герцогиня лилась в душу, гиблыми бабочками танцевала в дрожалих объятьях.       от каждого вздоха по коже бежали кровавые пятна, от каждого чувства боль кипятком врезалась в глаза.       ненависть бушующим океаном пряталась в лживой улыбке. в груди — пустота, принцесса все та же, лишь винтер ночами не спал, но в отчаянии и гневе ловил созвездия в лунных лучах. облака изумрудами падали в лужи.       не то, чтобы он ее не любил, но все же аллергия мешала.