***
Видимо, зря. Уже к выходным мистер Не-Знаю-Слова-Благодарность приходит опять. В этот раз он выбирает роскошные розовые пионы, черную упаковочную бумагу и розовую ленту. Стоит над плечом, периодически отпуская замечания, пока Эггзи собирает букет. Если честно, бесит. Жутко. Конечно, Эггзи не гениальный флорист, но он работает в цветочном у Шарлотт-стрит второй год и успел кое-чему научиться. В конце концов, хочется честно получать заработную плату! — Мистер, — говорит он, внутренне стыкуя трехэтажные матерные конструкции, — доверьтесь славному имени нашего магазинчика. Мы не подведем. Голубые глаза напротив пару раз обжигают с макушки до пят. Эггзи запоминает складку между бровей и изогнутые узкие губы. В родном Ист-Энде он бы уже попытался разбить их, доказывая свою правоту. — Может, имя у этого магазина правда есть, — парирует собеседник, — но у Вас — нет. Акцент выдает, что Вы не местный. И это как удар по яйцам. Эггзи моментально вспыхивает. Едва сдерживает рвущийся с языка мат. Раз, два. Раз, два, сука. Какая же породистая сука. — Если так задевает акцент, выберите другой! На Шарлотт-стрит цветочных десятки. Носатый выглядит максимально удрученным. Будто он внутренне согласен с его раздражением. Аристократичные пальцы выстукивают ритм по стойке. — К сожалению, Ваш удобнее всего. Букет, кстати, получается замечательный. А тварь без имени, но с фамилией оставляет вместо насчитанных 90 фунтов сотню. Эггзи без угрызений совести кладет сдачу в карман. За моральный ущерб.***
К пятому появлению аристократика Эггзи узнает от Роксаны его имя. Ч-а-р-л-и. В перерыве, докуривая сигарету, Эггзи катает его на языке: мягкое, урчащее, совсем безобидное. Не то что хозяин — палец в рот не клади, оттяпает руку по локоть. И что удивительно — только ему. В смены, когда они вдвоем с Рокс, Чарли к ней не лезет. Пристает исключительно к нему, с блядски невинным выражением лица выклевывая мозг. Настоящая королевская гадюка. — Добрый день, мистер, — ненатуральная улыбка ломит рот; Чарли смотрит сверху-вниз с привычным "привет, уеба", и Эггзи рассеянно думает, как бы звучала эта фраза в переводе на снобский, — что пожелаете? — Белые розы. Белые лилии. Гипсофилы. Можно голубые или нежно-фиолетовые. Нужно отдать ему должное — аристократик сечет в языке цветов. Раз за разом собирая ему букеты в стиле "ты мне нравишься", "я ухаживаю за тобой", "ты прекрасна", Эггзи мстительно представляет букет "иди на хуй". Он добавил туда кроваво-красные розы (крашеные черные — моветон) и пару калл. Это было бы без преувеличения великолепно. — Так устроит? — Эггзи накручивает "хвосты" лент и показывает результат. Конечно же, Чарли не нравятся около десятка мелочей, и он методично заставляет исправлять их одну за другой. Отпускает только полчаса спустя и довольный выходит из магазина. Эггзи чувствует себя оттраханным. В плохом смысле слова. Он травит Роксане язвительные байки оставшееся время смены.***
— А мне кажется, он вполне милый, — произносит Рокс, когда Чарли однажды покидает цветочный с букетом хризантем. У Эггзи аж волосы дыбом встают. Во всех местах разом. Неприятное, надо сказать, ощущение. — Я говорил, не мой руки перед "морозилкой", простудишь мозги, — хмыкает он и старается вернуть лицу прежнее выражение. Наверное, со стороны выглядит, будто у него защемило нерв. — Серьезно, Рокс?! Что за херня?! Роксана отмахивается полотенцем и в защитном жесте выставляет вперед ладони. — Он всегда оставляет тебе щедрые чаевые! Эггзи хочет сказать: нихуя! Но прямо перед ним на столе лежит десятка; она выглядит как жуткая и наверняка стоящая улика. Он прячет ее в карман и говорит: — Нихуя, — но звучит неубедительно. Роксана задумчиво подрезает ленты на катушках (привет, ОКР): — Может, он не очень хорош в общении? Ага, человеческом. Потому что на планете сраных снобов, Эггзи уверен, Чарли просто чертов король.***
В конце апреля Чарли неожиданно тихий. Забегает один раз в две недели, берет скромные тюльпаны (Эггзи не запоминает, но они точно его любимые) и почти не бесит. Удивительно. И немного скучно. Адреналин, к приливам которого Эггзи почти привык с появлением в его жизни Чарли, стабилизируется в крови. Эггзи ищет развлечения и сам не замечает, как собирает целую линейку букетов, так или иначе напоминающих сноба. Белые розы и лилии. Ярко-желтая мимоза в оранжевых лентах. Тонкая, почти прозрачная обертка вокруг россыпи розоватых тюльпанов. Глупо надеяться, что Чарли однажды выберет из готового — а Эггзи никогда не признается, что готовил для него. Ему просто нравится. Да, нравится. Разве плохо любить свою работу? Он веселит себя нестандартными названиями. "Иди к черту", "ты слишком плох, носатый мудила", "надеюсь, у тебя будет несварение"... Эггзи чувствует себя этаким злым гением, переизобретающим язык цветов. Но Чарли ходит все реже. И это пугающе, но он начинает его ждать.***
В мае туманы не такие плотные, и над Лондоном иногда светит солнце. Эггзи выгуливает новую кепку, купленную на чаевые, радуясь жизни. И когда он только чуть-чуть расслабляется — на пороге магазина появляется Чарли. Он снова одет с иголочки и умудряется выглядеть на все сто даже в 9 утра. Эггзи чувствует (облегчение) зависть: он уже просчитал, что немного младше, но даже мамкины крема не делают его таким привлекательным, как Чарли. Хотя он не красавчик. Он не красавчик. — Красавчик, — хихикает Рокс и легонько бьет полотенцем по плечу. Спасибо, иначе выйти из анабиоза было трудновато. — А он хорошенький, скажи. — Нихуя, — шикает сквозь зубы Эггзи и (не)деланно улыбается во все тридцать два. Рокс снова хихикает и оттекает через черный вход. — Здрасьте, мистер! Гвоздички? Хризантемы? Самое то для весны. — Красные розы, много, — говорит Чарли и смотрит глаза в глаза. Пробирающе. Маняще. Эггзи уже называл его змеей? Он напоминает Каа из "Книги джунглей", и да, Эггзи вообще-то читает книжки. Детские, с сестрой (опустим). Он собирает букет. Почему-то медленнее, чем обычно. Звенящая тишина над прилавком сбивает с толку. — Что-то не так, сэр? — решает осторожно уточнить Эггзи; Чарли не реагирует. — Что-то не так, сэр? — опять игнор. Чарли смотрит в окно, Эггзи — на его нервные пальцы. Букет получается с кривым бантом, обертка съехала буквально на дюйм. Ноль эмоций. Эггзи не может назвать это злостью, но в груди вспыхивает и моментально разгорается пламя. Оно сжирает все на своем пути, опаляет вены. И, наверное, он звучит злее, чем во время обычных придирок, но — знаете что? — ему плевать. Правда. Все нервы вытрахал, породистая блядь. — Надеюсь, она Вам дала. На шелковых простынях или на чем вы там, снобы, спите. Раз, два. Пауза. Чарли медленно поворачивает голову. Опять этот мозговыносящий зрительный контакт. Одно неверно сказанное слово — и Эггзи уверен, он полезет драться. Он так больше не может. Не может. Чарли облизывает — быстрое, мимолетное движение языком — губы и берет дыхание. Эггзи пытается отговорить себя от стычки на рабочем месте. Тут камеры, а на снобе дорогой костюм. — Еще нет, — произносит наконец Чарли. И улыбается криво (красиво). Эггзи говорит себе: не... к черту! Он тянет Чарли за лацканы, с наслаждением слушая треск натянутой ткани. Хорошо бы приложить его о стойку, но это как-нибудь потом (если повезет — не разочек и в разных позах). А пока...***
Рот Чарли на вкус как вишня и манго. Он любит перехватывать инициативу, прикусывать, оттягивая, нижнюю губу. А еще нежно касаться языком мочки уха. Чарли работает адвокатом, встает в 5 утра на пробежку, часто бывает в этой части Вест-Энда у друзей и обожает суши (ест руками, фу, как непоэтично и неаристократично). Чарли знает язык цветов, умеет самостоятельно составлять букеты (сука) и никогда не хранит трусы с носками. И, надо признаться, Эггзи от него в восторге.***
— А... Чарли забегает перед работой. Чмокает в лоб (Эггзи не любит намеки на разницу в росте). И смотрит свысока, но без яда. — Только не говори, что полгода спустя решил спросить. — Эм, и все-таки... Я не пойму: кому столько букетов?.. Эггзи ловит лучики солнца в его улыбке. Черт, это против правил. — Моя мама работает в Архитектурной школе. — Но у Архитектурной есть еще цветочные. Чарли выглядит хитрым и довольным, как объевшийся кот. — Там нет таких продавцов. — О!.. — Заткнись, Эгги. Просто заткнись. Перед тем как выйти из магазина большими шагами, он целует Эггзи еще раз.