Дорогой Темный Лорд

Блэков и лорда Лестранжа, появившегося перед отбытием ребят, оставили в замке. Приближалось время собрания Братства, и им требовалось присутствовать. Ответственным за безопасность двух подростков был только Северус. Когда Гермиона, наконец-то, вышла из ступора, то увидела, что Гарри уже одет в черные классические брюки, белую рубашку и светло-бежевый замшевый пиджак. Завершали образ черные модельные туфли и такой же пояс. Парень был удивительно хорош. Не красив, как фотомодели, а симпатичен, как молодой человек из высшего общества, такой выглядит даже в майке и шортах как во фраке. К тому же, от гриффиндорца исходил внутренний свет, не его сила магии, а доброта и открытость сердца, которые стали видны гораздо сильнее после усыновления Темным Лордом. Как бы Гермионе ни хотелось приписать изменения, произошедшие в друге, Дамблдору или кому-то другому из прежней жизни подростка, но врать самой себе как-то стыдно, особенно, когда все факты просто кричат о том, что именно Вольдеморт - единственный из людей, кому бывший враг оказался небезразличен настолько, что он решил активно вмешаться в его жизнь. От этого было больно и стыдно. Ведь они столько лет являлись друзьями, видели, что Гарри нужна помощь, но им не хватило решимости вмешаться в жизнь сироты и сделать её немного счастливей. А враг после воскрешения одним махом решил все проблемы “героя магического мира”, при этом оказавшись совсем не тем чудовищем, о котором писали книги и говорил директор школы. В комнате кто-то вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание, только тогда Ровена заметила ещё одного человека, находящегося рядом. Им оказался высокий статный мужчина лет двадцати пяти-тридцати. Вот его-то можно было назвать невероятно красивым: смоляные волосы, скользящие волной по спине, антрацитовые глаза, завораживающие своим бархатным блеском, белоснежная кожа без малейшего изъяна, не по-человечески правильные и симметричные черты лица, высокий рост и стройная фигура, излучающая хищную силу. По законам простейшей логики этот тип не мог быть человеком, так как в живом мире полная симметрия черт является аномалией. К тому же от незнакомца веяло не Тьмой, а каким-то запредельным ужасом, до сих пор Гермиона не встречала ни одного живого существа с подобной аурой. Все эти выводы заставили девушку поежиться и инстинктивно отстраниться от мужчины. Кашель Северуса привлек внимание Гарольда к происходящему в комнате. С удивлением осмотрев себя в зеркале, он отметил, что раньше ему не нравился бежевый цвет, а обувь в классическом стиле ассоциировалась со стариками, но теперь всё казалось соответствующим. Его так сильно захлестнули эмоции, что выбор одежды прошел мимо сознания. Сделав такое открытие, он перевел взгляд на Хранителя. Северус, приподняв бровь в любимом жесте, взирал на Ровену, разглядывающую его как некое чудо природы. - Герм, я же тебе рассказывал про Северуса. Он - мой Хранитель, - немного обеспокоенно сказал парень, глядя на подругу, странно косящуюся на вампира. - Гарри, мне кажется, ты что-то упустил в своём рассказе. Ты сказал, что профессор Снейп отвечает за твою безопасность, но не упомянул об изменениях, произошедших с ним. - Мисс Лестранж, я нахожусь в одном с вами помещении, и если моему Создателю разрешается неформальное обращение ко мне, это потому, что он выше меня по положению и имеет на это право. Вы же такими привилегиями не обладаете. Поэтому, будьте так любезны, соблюдайте правила поведения в культурном обществе, - холодно заявил черный маг. Девушка покраснела и, смутившись, опустила взгляд. Новая внешность зельевара никак не вязались у неё с образом злобного профессора, внушавшего страх всему Гриффиндору, это вызывало страшный сумбур в голове, а если учесть, что в последние дни и так произошло слишком много перемен, то девушке было сложно осознать кардинальное изменение одной из констант школьной жизни. По её мнению, профессор зельеварения должен быть сальноволосым, уродливым и старым, а не красавцем, похожим на звезду киноэкрана. Гарольда искренне забавляла эта ситуация, он наслаждался наблюдением за растерянной мордашкой Гермионы, и, похоже, Северус разделял настроение Создателя. После проведенного вместе времени гриффиндорец научился гораздо лучше разбираться в манере поведения своего Хранителя. У вампира было много повадок хищных животных, да и черных магов, а после перерождения и принятия Гарольда как своего Создателя стали проявляться и лучшие черты личности замкнутого профессора. Парень начал улавливать настроение и эмоции Северуса по мельчайшим изменениям мимики и положения тела, подумывая согласиться на открытие двусторонней ментальной связи с желчным профессором. Этот мужчина больше не внушал опасения, а знать мысли и мотивы вампира хотелось с каждым днем всё сильнее. Тем более, что после возвращения от лорда Малфоя наследник Принцев стал сдержанным и уважительным, что очень хорошо сказалось на отношении к нему Гарольда. Так что сейчас парень решил позабавиться, шокируя подругу, и повеселить этим Северуса. - Прости меня, Герм, всего столько случилось, что о некоторых деталях я как-то не вспомнил, - развел руками, состроив сокрушенную мордашку, мальчишка. - Деталях! Простите, профессор, если это ваш личный секрет, но, как я поняла, вы теперь являетесь личным телохранителем Гарри, и рядом с ним постоянно. Вы стали частью его жизни, поэтому я и спрашиваю - что вы такое? - взвилась вспыльчивая девушка. - Ндааа... Теперь я понимаю, когда вы говорили, что Гриффиндор - это диагноз, - удивленно посмотрев на подругу, обратился к Хранителю парень. - Полное отсутствие инстинкта самосохранения. Гарри осознал, что с развлечением ничего не получилось. - Иногда с вами случается такое же, но, признаюсь честно, мисс Лестранж переплюнула большинство представителей этого факультета, - философски заметил вампир бархатным голосом, при этом удлинив клыки и позволив глазам зажечься рубиновым пламенем. Гриффиндорка побледнела и прикрыла ладошкой рот, обессиленно сев на кровать, с которой вскочила во время эмоциональной тирады. - Я думаю, ты уже догадалась, мой Хранитель - вампир и черный маг. С твоей стороны было оскорбительным говорить о представителе магического народа как о предмете, думаю, ты всё ещё жива лишь потому, что являешься моей гостьей, и потому, что Северус привык к манере поведения представителей нашего факультета. В дальнейшем попрошу думать, прежде чем говорить. Я уважаю твой ум, но иногда ты потрясаешь меня своей бестактностью и грубостью, - резко, но без осуждения, а скорее с какой-то печалью высказался Гарольд. И от этой печали девушке стало невероятно стыдно. Так в детстве её отчитывала мама, когда маленькая Гермиона делала что-то глупое или жестокое. И теперь она снова почувствовала себя нашкодившим ребенком. Раньше гриффиндорка считала себя старшей в их компании, поэтому возложила на себя ответственность заботиться о двух безалаберных мальчишках, но сейчас Гарри очень ярко продемонстрировал, как изменился за прошедшее время. Он больше не боялся ей перечить и не избегал конфликтов, наоборот, он поступил как взрослый, указав ей на её недостаток без оскорблений и криков. - Простите меня, профессор, и ты, Гарольд, - искренне извинилась девушка, впервые назвав друга новым именем. - Мне тяжело принять столько всего разом и изменить привычную манеру поведения. - Тебе придется многому научиться и ещё больше понять и принять. Всё, что мы учили прежде, полная чепуха по сравнению с тем, с чем тебе придется столкнуться здесь. К тому же Госпожа не любит поспешных слов и действий, - махнув рукой и оглядев комнату, прежде чем покинуть дом, сказал парень. Настроение оказалось испорченным, и по большому счету вины девушки в том не было, но Гарольд никак не мог понять, как умница Герми могла действовать и говорить так необдуманно, не заботясь о чувствах других людей. Северус тоже заметил состояние своего Создателя и с удивлением осознал, что ему больно видеть печаль в глазах мальчишки. Это послужило причиной того, что маг пренебрег своей пассивной позицией наблюдателя, более активно включившись в разговор. - Мисс Лестранж. Я, конечно же, прощаю вас, так как вы не желали меня оскорбить, а действовали по незнанию. Но наследник Слизерин прав. Вы попали совершенно в другой мир. Черные маги вспыльчивы, жестоки и развратны по своей природе, и многие остаются такими навсегда, прозябая внизу иерархии. Но мы ещё и амбициозны. Госпожа благоволит к вам, одарив большими способностями, но её милость сродни проклятью: если человек слаб и глуп, то его поглотят страсти. Вспоминая ваше прошлое поведение в школе, я понимаю, что вы всегда вели себя как представитель темной семьи, не прошедший обучения. Ваши разрушительные наклонности сдерживались обществом моего Создателя и страхом осуждения окружающими, теперь же вам придется понять свои желания и потребности, принять их и научиться контролировать. Но в первую очередь выучить одно железное правило: среди черных магов вы находитесь в самом низу и обязаны проявлять уважение ко всем, кого встречаете, независимо от расы, пола или возраста. Слушайте и держите своё мнение при себе до тех пор, пока его не спросят. Тогда вы доживете до возвращения в Хогвартс. Под конец своей речи вампир понял, что совершенно не чувствует себя оскорбленным, что непременно случилось бы до обучения у Люциуса. Поэтому его слова были наполнены спокойной уверенностью и даже некоторой заботой, ведь эта девушка дорога Гарольду, так что лучше, если она переживет обучение и сможет побыстрее стать ему опорой. Парень тоже был озадачен. Северус впервые проявил инициативу, вступив в разговор, и если ещё пару недель назад гриффиндорец посчитал бы эти слова оскорбительными и вспылил, то теперь он увидел в них проявление заботы как о Ровене Лестранж, так и о самом Гарри. От этого осознания стало тепло на душе, а желание открыть канал ментальной связи ещё больше окрепло. Гермиона же не заметила смысловых оттенков слов вампира, потому что не была посвящена в тонкости жизни черных магов, но отметила, что Снейп не нападал на неё и не оскорблял, напротив, пытался предупредить. Это тоже заставило задуматься над тем, что её ждет впереди. Родственнички не скрывали того, что после возвращения от родителей ей предстоит какое-то совершенно ужасное обучение, и девушка в глубине души надеялась избежать его с помощью Гарри, но сейчас стало ясно, что её чаяньям не суждено стать реальностью. Гарольд Поттер-Слизерин не собирался защищать Ровену Лестранж от жестокой участи, даже наоборот, считал, что без этого ей не выжить. К такому повороту событий девушка не была готова. Тяжело вздохнув и поблагодарив за совет, девушка предложила отправиться к её родителям. Если уж день выдался таким тяжелым, то лучше сделать все неприятные визиты разом, не растягивая сомнительное удовольствие, а в том, что Грейнджеры не захотят иметь с ней ничего общего, она не сомневалась, ведь в последние пару лет они всё меньше и меньше интересовались жизнью дочери. Северус и Гарольд не стали спорить, молча дойдя до точки перехода. Можно было бы отправиться прямо из комнаты, ведь с гостями был один из хозяев замка, но оба Слизерина решили не афишировать эту возможность. Прогулявшись по красивой долине, маги перенеслись во внутренний дворик дома Грейнджеров, к этому моменту маглы должны были вернуться из поездки. Согласно принятому ранее решению, Северус наложил иллюзию на обоих подростков, заставившую их выглядеть, как в тот день, когда они покинули школу. Эти образы лучше всего сохранились в памяти вампира и будут восприняты маглами адекватно. Домик оказался красивый, хотя и не намного больше жилища Дурслей. Родители Гермионы умудрились сделать из типового коттеджа в спальном районе дом, наделенный индивидуальностью, но похоже, что в последние пару-тройку лет хозяева стали меньше заботиться о своём жилище. Так, заборчик, увитый плетистыми розами, начал превращаться в ограду, заросшую шиповником, а газоны и клумбы одичали без заботливой руки хозяина. Это почему-то очень сильно бросилось в глаза Гарольду. Гермиона первой вошла в дом и поздоровалась с родителями, только после этого вслед за ней в прихожую вошли её сопровождающие. Поздоровавшись с хозяевами, они прошли в гостиную и уселись на диванчик, чтобы не мешать разговору. Северуса представили как сопровождающего Гарри, посвященного во все нюансы школьной жизни детей. Почему-то от этого заявления маглы напряглись. Раньше парень не замечал странностей в поведении родителей подруги, да и общаться удавалось крайне редко, но сейчас неестественность и настороженность просто сочились из четы Грейнджеров. Гермиона решила не юлить и напрямую выложила всю историю с усыновлением. Гарольд и Ровена ожидали какой угодно реакции, но только не того, что отец как-то мигом сникнет, постарев на глазах, а мать зальется слезами. При этом они не задали ни единого вопроса, не возмутились тем, что их обманули, что говорило о том, что они были в курсе происхождения дочери. - Папа, мама, вы знали? - растеряно спросила девушка. - Про то, что ты не наша родная дочь, мы не знали, да и сейчас не верим, а вот о том, что маги заберут тебя у нас рано или поздно, нам сразу объяснили, - горько и как-то безысходно ответил Роберт Грейнджер. - Извините, но что вы имеете ввиду? - вмешался Гарольд. Он чувствовал боль и отчаянье этих людей, оно накатывало на него удушающей волной, словно подросток тонул в застарелом горе и бессилии. Ощущение напоминало детский кошмар, который не развеялся при первых лучах солнца. - Когда к нам пришла эта ваша кошка драная, МакГонагал, мы не собирались отпускать дочку в непонятный интернат, где не будем иметь возможности даже поговорить с нею или повлиять на её образование. Гермиону ждал престижный колледж, а потом университет, а не какая-то захудалая секта, управляемая сумасшедшим стариком и его последователями. Но нам сразу показали наше место и то, что мы не властны над своей жизнью и жизнью нашей дочери. Герми не помнит, но когда мы отказались, её забрали на месяц, а нас заколдовали так, что мы не могли рассказать кому-либо о том, что у нас украли дочь. Тогда мы сдались, и они вернули дочку, но она была свято убеждена, что мы сами отправили её в какой-то подготовительный лагерь для детей маглов, как они нас называют. Мы решили, что на один год отпустим Герми в эту школу, а сами начнем искать выход, тем более, что МакГонагал всё давила и давила на то, что Гермионе необходимо подчинить себе колдовство и научиться им пользоваться. Тогда мы закупили книги в этом вашем мирке и погрузились в его изучение. К нашему ужасу, все наши опасения оправдались. Волшебный мир - это не отдельное государство, объединяющее народы, наделенные магией, а тоталитарная секта, в которой маглорожденным отводится место парий. Но дочку уже забрали, и мы не могли ничего поделать. Сначала Гермиона писала каждый день, и её письма были заполнены детским восторгом и печалью, но потом она познакомилась с вами, мистер Поттер, и письма стали приходить всё реже и реже. Под конец года мы уже решили, что она нашла хороших друзей и просто позабыла нам писать, но потом наша девочка вернулась..., - все это Елена Грейнджер рассказывала совершенно убитым голосом, но сейчас она вскинула голову и, глядя Гарри в глаза, продолжила с жаром негодования. - Может, у магов и принято выкидывать детей на мороз посреди глубокой осени, не позаботившись об их будущем, или травить одиннадцатилетних малышей тролями, церберами и безумными магами, но у нормальных людей такое считается преступлением. Мы сразу же решили, что уезжаем из страны. Всё было готово, дом мы уже продали и купили домик во Франции. Даже школу с преподаванием на английском успели подобрать, - снова опустив глаза и заговорив бесцветным голосом, продолжила женщина. - Но мы рано радовались. За десять дней до начала учебного года снова появилась эта безумная кошка и увела с собой Гермиону. Наша девочка совершенно позабыла проведенное с нами лето и то, что решила больше не возвращаться к магам, вместо этого она радостно сообщала в каждом письме как счастлива вернуться к друзьям и учебе. Нам же пригрозили, что ещё одна такая выходка, и Гермиона о нас совсем забудет, как и мы о ней. Тогда мы попытались найти других родителей, попавших в такую же беду, но выяснили, что даже если родители не пытались забрать детей из школы, те так менялись за время обучения, что переставали уважать и любить родственников, лишенных магии. После окончания школы они навсегда покидали свои семьи и крайне редко навещали родных, даже если нуждались в помощи и поддержке, словно они больше не считали себя частью семьи. А те, кто боролся за своих детей, заканчивали очень плохо. Вон, Элеонора Криви сидит в клинике для душевнобольных, а её муж спился после того, как дети не вернулись из вашего мира. При этом Гермиона писала, что мальчики счастливы и проводят лето у каких-то родственников. Только вот кроме отца и матери у них нет больше никаких родственников! - перешла на крик женщина. Тут же к ней подошел муж и обнял её за плечи, утешая жену. Гермиона смотрела невидящим взглядом на родителей, ей казалось, что они перестали её любить и устранились из её жизни именно поэтому, а выходило, что она стала причиной их горя. Ей было очень больно и стыдно за то, что она не заметила происходящего с самыми дорогими ей людьми, да и с одногруппниками тоже. А ведь всё было на виду. Ну какой родитель отпустит детей к черту на кулички, без возможности даже нормально общаться с ребенком, особенно после того, как этот ребенок пролежал пол учебного года в больничном крыле и каждый год попадает в опасные для жизни передряги? Оказывается, их просто лишили возможности заботиться и защищать свою же дочь. - Папа, мама, простите, я не знала, - сказала девушка холодным голосом. Она не замечала своего состояния, но сейчас в комнате клубилась Тьма, и источником её была не только она, но и Гарольд. ******** Томас проводил общую встречу, когда почувствовал, что с сыном происходит что-то неладное. Это начало происходить вскорости после отбытия ребят к Грейнджерам, но так как Хранитель не давал сигнала тревоги, а Темный Лорд не чувствовал угрозы для жизни Гарольда, то он не стал отменять мероприятие, тем более, что оно было последним перед штурмом Азкабана. Но с каждой минутой напряжение сына и его недоумение, а потом и ярость возрастали. Не выдержав, маг приказал Люциусу сопровождать его и аппарировал в том направлении, в котором чувствовал сына. Закрывшись щитами и чарами отвода глаз и невидимости, Лорды вошли в магловский домик. То, что они увидели, поразило их. Какая-то магла загробным голосом рассказывала историю своих злоключений, а перед нею полыхали Тьмой два подростка и вампир. Если от вампира и наследницы рода Лестранж этого можно было ожидать, то аура Тьмы у белого мага, пробудившего Свет, казалась просто зрительной галлюцинацией. Но сила этой “иллюзии” заставляла поежиться, особенно если посмотреть в абсолютно черные глаза подростка. В этот момент Ровена попросила прощения у маглов, и Люциус с Лордом приготовились обездвижить девушку. В таком состоянии она могла наворотить дел и испортить все планы на будущее. Но ловить никого не пришлось. - Что ты, дочка! - не замечая магических перемен, произошедших с девушкой, сказала женщина. - Как же мы можем на тебя обижаться, ведь ты пострадала больше нашего, и сколько ещё придется тебе пережить - неизвестно. Только помочь мы тебе не можем, - виновато улыбнулась она, стараясь скрыть слезы, текущие из глаз. Мужчина обнял жену ещё крепче, стараясь показать ей, что она не одна. - Вы готовы бороться за неё, даже зная, что она не ваша дочь, даже понимая, что против магов вы бессильны? - каким-то потусторонним голосом спросил Гарольд, и тут произошло еще одно чудо - маглы увидели магию вокруг парня. Это поняли все наблюдатели по распахнувшимся глазам и побледневшим лицам хозяев дома. Сначала они инстинктивно отшатнулись, и Тьма заклубилась сильнее, поглощая комнату, но потом женщина собрала все свои силы и выкрикнула, превозмогая страх: - Да! Мне всё равно! Она моя дочь, и я готова защищать её до последнего вздоха! - А хватит ли тебе сил любить её такой, какая она есть, и принимать и её, и тех, кто будет в её жизни? - скептически и как-то насмешливо спросил парень, и от этого голоса поежился даже Люциус. - Хватит! А если не хватит, так у Роберта займу, - уверенно ответила женщина. - А ты, мужчина, согласен с выбором своей жены? Зачем тебе заботы о чужом ребенке, тем более, что у него есть семья? Что ты ему можешь дать? - снова прозвучал холодный голос. - Мне нечего ей дать. У меня нет больших денег, или власти, или вашего волшебства, но я могу её любить, - уверенно ответил магл. После этих слов с Гарольдом начали происходить перемены: Тьма заклубилась и стала настолько густой и материальной, что в комнате воцарился полный мрак, а потом его прорезала вспышка золотого Света. Маги, которые видели Свет Гарольда прежде, понимали, что это что-то другое. Вместо ослепительного белого света, из-за которого детям Тьмы становилось плохо, по комнате потекло золотое сияние, к которому хотелось прикоснуться, и пить его, как родниковую воду после перехода по пустыне. И маглы видели его также, как и маги. - Тогда вам не о чем беспокоиться. Вы сделали свой выбор, и Магия благословила вас, - прозвучал чистый и какой-то неземной голос. Зеленоглазый подросток сейчас походил на тех святых, изображенных на стенах древних храмов: наполненный теплом и любовью, он казался воплощением всего лучшего, что было на земле. - Я очищу ваши души от боли и восстановлю все утерянные воспоминания, защищу от чужого влияния, а дальше всё будет зависеть от вас. Парень подошел к маглам и положил ладони им на головы, мужчина и женщина обмякли, сползая на пол, после этого Гарольд обернулся к девушке: - Какой твой выбор? Желаешь ли ты всё вспомнить и бороться за них, как за свою семью? - менее ласково, скорее даже с угрозой, задал вопрос подросток. Гермиона видела, что с другом происходит что-то неладное. Тьма в ней млела от золотого сияния, требуя подчиниться его носителю, но при этом намекала, что это не совсем её друг, так что говорить с ним нужно крайне осторожно и серьезно. Обдумав вопрос и осознав, что сохранить прежнюю семью будет сложно, она тяжело вздохнула и сказала: - Сотрите им память. Я не хочу, чтобы они страдали. - Ты не поняла, дочь Тьмы. Эти люди сделали свой выбор. Теперь твоя очередь. Ты не можешь решать за других, только за себя, но учти, если ты откажешься от этих маглов, то лучше сама их убей - так будет милосердней. Они не игрушки, и если перестанут быть тебе нужны, ты не сможешь их выбросить. Девушка задумалась. Такая постановка вопроса казалась ей несправедливой, но спорить с тем, что сейчас говорило через её друга, было так же глупо, как и пытаться вычерпать океан. Это вынудило отбросить привычную манеру поведения и погрузиться в раздумья - готова ли она принять на себя ответственность за отца и мать, которые сражались за неё с целым миром? Казалось, что вопрос такой простой, вот только девушка была на самом деле умной, и понимала, что втягивает беззащитных людей в разборки магов, которым те не смогут ничего противопоставить. Тем более, что она сама теперь принадлежит Роду Лестранж, и в данном случае у неё не было иллюзий - она являлась собственностью темного Рода, и свободы ей не видать. И как ей при таком раскладе заботиться о двух людях, лишенных магии?! Логика подсказывала отказаться, а сердце кричало, что логика неправа, и нельзя так поступать. До этого дня девушка считала, что приняла много серьезных решений в своей жизни, но теперь начала сомневаться, ведь если отец с мамой правы, то ей внушили желание ходить в школу, а возможно, и множество других. Тьма колыхнулась в груди волной, даря покой и уверенность, и девушка приняла решение: - Они - моя семья, и были готовы за меня сражаться, даже не имея на это силы. Я не смогу жить, зная, что отказалась от них, имея и силу, и знания, чтобы сделать их счастливей. У меня есть магия и Тьма, а если я буду стараться, то стану ещё сильнее, так что с моей стороны было бы непростительно отказаться от тех, кто любит меня. - Ну что же. Теперь у тебя есть, за что сражаться, дочь Тьмы. Я верну все утраченные тобой воспоминания и защищу от стирания памяти в будущем. Но если ты отречешься от тех, кого обязалась защищать, то я покараю тебя, - сурово сказал Гарольд и положил ладонь на голову девушки. Уже через мгновение она присоединилась к родителям на ковре. Золотое сияние вокруг парня не исчезло даже после того, как все представители семьи Грейнджер потеряли сознание. Посмотрев прямо на Томаса, он спросил: - Ты знал? - О чем? - решил уточнить Темный Лорд, снимая бесполезную маскировку. - О том, что происходит с семьями маглорожденных? - Нет. Я рос в детском доме и общался с чистокровными, так что эта часть проблемы прошла мимо меня. - Я знал об этом законе как один из попечителей школы и сотрудник министерства магии, - вышел из тени Люциус. - Я тоже, - присоединился к блондину Северус. - Он был принят ещё в тринадцатом веке, и гласит, что родители маглорожденных детей и полукровок не могут изолировать детей от мира магии. Этот закон спас не одну тысячу детей, рожденных с магией. - Но сколько ненависти он породил? Ещё сто лет тому назад этот закон можно было считать оправданным, так как маги могли что-то противопоставить маглам, но теперь мы не имеем права создавать врагов и множить несчастья. Это прямое нарушение законов Тьмы и Света. Меня удивляет, что с таким отношением к людям магов ещё не истребили. Отец, необходимо выяснить судьбы всех маглорожденных, за последние пятьдесят лет посетивших Хогвартс, и их родственников, - решительно сказал Гарольд. - Мы подставим себя под удар, если начнем бегать по стране и интересоваться жизнями маглорожденных, - скривился Темный Лорд, на голову которого и так свалилось множество дел, и он не видел смысла в новом задании. - Тогда я сам буду носиться по стране, но у меня нет таких ресурсов, как у твоего братства, и мне нужно готовиться к школе. Я не требую чтобы ты бросил все свои дела и ринулся выполнять мою прихоть, но это нужно сделать в кратчайшие сроки, - решительно настоял парень. - Я сделаю всё возможное. Но что мне с ними делать? - устало сдался Лорд. - Просто собери информацию. Я чувствую, что это очень важно. Кому мы сможем помочь, тому поможем, а кого-то милосерднее и убить. Маглы очень плохо переносят частое стирание памяти и внушение, - печально сказал парень, оседая на пол. Его сияние потухло в тот же миг, что и сознание. - Мой Лорд, что это было? - озадаченно спросил Люциус, глядя на четырех человек, лежащих на полу. - Первое слияние Света и Тьмы за тысячу лет. Я могу лишь призвать немного Света, как и любой черный маг я постигаю эту науку постепенно. У белых магов всё по-другому. Они способны призвать Тьму, пережив сильное потрясение или боль. Но если для нас Свет становится наградой и излечивает все наши душевные раны, то для них Тьма - искушение и проклятье. Я удивлен, что моему наследнику удалось очистить Тьму и превратить её в золото. Золотой цвет говорит о том, что все искушения Тьмы были сожжены в огне Любви. Я не понимаю этого механизма, но полагаю, что тут сыграл свою роль выбор маглов. Помните, когда Гарольд потерял контроль над Тьмой, и она через него спросила у маглов об их выборе? - когда последовали утвердительные ответы, Лорд продолжил. - В тот момент у Гарольда получилось позвать Свет, и он, смешавшись с Тьмой, создал чистую Магию, не разделенную на первоэлементы. Можете считать, что сегодня вы видели Магию такой, как её воспринимали драконы. - Так это говорил Создатель или Магия? - поинтересовался Северус. - В тот момент Гарольд и был чистой Магией. Таким он станет, когда сможет окончательно уравновесить обе первостихии в своей душе. Госпожа близка моему сыну по многим причинам, и в наших силах помочь ему. Но как его теперь учить, я не представляю. Он ведь не совсем белый маг, но и не черный, Госпожа только коснулась его. В такой момент он более всего уязвим, - задумчиво проговорил Лорд. - Мне кажется, что сейчас его психика ближе всего к магловской. У них Свет и Тьма проявлены только в душе и личности, но всегда присутствуют оба начала, в отличие от наших нейтральных магов. Так что Гарольду могут подойти некоторые методы, применяемые маглами для гармонизации обоих составляющих своей личности, - начал прикидывать, что бы могло сработать, Люциус. - Жду твой доклад завтра. А сейчас подбираем детей и отправляем их в мой замок, а маглов к Лестранжам, теперь они их родственники, - отдал приказы Темный Лорд и, взяв на руки Гарольда, аппарировал домой.