Изгнанник

Юноша четвертый день бродил по лесу. Его изгнали из собственного племени, заслуженно или нет, уже не имеет никакого значения. Парень был на крайнем сроке беременности, его тело готовилось в скором времени отложить яйца, и если для других это, возможно, самый счастливый период в жизни, то для него это означало лишь скорую смерть. Из-за огромного живота он не мог добыть себе пропитание или даже организовать ночлег. Он спал на голой земле и ел лишь травы и ягоды, которых к этому времени года осталось совсем немного. Скоро должен выпасть снег, но для парня это не имело значения, он даже не был уверен в том, что доживёт до этого момента. Болезненная схватка стянула низ живота и парень не смог сдержать болезненный крик. Ноги перестали держать измученное тело, и юноша осел на землю, чтобы не упасть. Боль не отступала несколько десятков секунд, заняв собой все мысли и парень сильно сжал челюсти, чтобы хоть как-то переждать этот момент. Когда боль временно ослабла, роженец воспользовался этим, чтобы отползти к ближайшему дереву и уже прислонившись спиной к коре приготовился к новой схватке. Между ног потекла вязкая жидкость, а тело охватила новая волна боли. Мальчишка выл от боли и собственной безысходности. В происходящем не было ровно никакого смысла, он не сможет согреть яйца, они даже не вылупятся, а значит, как бы он не старался, ему не суждено увидеть своих детей. Боль постепенно отступила, но оставила неприятное давление в животе. Даже если парень и не видит смысла производить эти яйца на свет, то его тело делает всё за него. Это больно, зубы уже кажется крошатся от той силы, с которой парень сжимает челюсти, но это не помогает ровным счётом никак. Ноги раздвигаются сами, схватки учащаются и усиливаются, мучая и без того истощённый организм. Парень старается дышать, но может лишь издавать болезненные звуки, выдавливая последний воздух из собственных лёгких криками, стонами и плачем. Сил нет чтобы тужиться, все попытки тут же обрываются, как бы не старался, тело просто не справляется с такой нагрузкой. Не зная что делать, парень начал давить себе на живот, надеясь хоть так немного сдвинуть яйца внутри себя. Наступила новая болезненная схватка, во время которой парень начал тужиться изо всех сил, продолжая руками давить себе на живот. Это совсем немного помогло, но кажется забрало из молодого тела последние силы. Очень хотелось пить, но о том чтобы удовлетворить эту потребность не шло и речи. Упёршись пятками в землю он предпринял ещё одну попытку, ногу из-за этого свело судорогой и парень лишь болезненно зашипел, не имея больше возможности кричать из-за сорванного голоса. Когда он так надорвался, даже не заметил, утопая в собственной боли и бессилии. Это мучение уже продолжалось около часа. Всё тело работало на грани своей возможности, пытаясь произвести потомство на свет. Сознание начало помутняться, пытаясь защититься от постоянной боли и парень больно вцепился ногтями себе в бедро, стараясь остаться в сознании. Он тихо завыл тужась в очередной схватке и наконец чувствуя, что одно из яиц заметно опускается, почти касаясь входа. Неосознанно захотев убедиться в этом, парень протянул руку, касаясь себя и не глубоко проникая пальцами. Это принесло определенный дискомфорт, но также и чувство облегчения, когда под своими пальцами он ощутил скорлупку. Немного раскачиваясь, чтобы чуть ослабить напряжение с затёкших мышц, парень снова потужился, яйцо чуть продвинулось, но сразу же вернулось на прежнее место. Чёрт, он совсем не знал что делать. Начиналась истерика, которая точно никак не поможет в сложившейся ситуации. Парень лёг на бок и на сколько это возможно в его положении, подогнул ноги к груди. Слёзы потекли по лицу, хотя казалось что они закончились ещё в начале родов. Тело словно охватила одна длинная, непрекращающаяся схватка, но даже так он смог задремать. Тело наконец получило долгожданную передышку, а сознание провалилось в тревожные воспоминания недавних дней. Воспоминание о казни его партнёра на котором заставили присутствовать, несмотря на беременность и после долгие споры старейшин о том, кто же должен расправиться со вторым предателем. В итоге не нашлось добровольца и юношу просто изгнали, обрекая на смерть. Проснулся он совершенно опустошённым, но решил продолжить бороться за рождение своего потомства, лишь для того, чтобы увидеть что осталось от его партнёра, сожжёного заживо. Силы, накопленные за время недолгого сна, помогли в потугах, проталкивая яйцо всё ближе. Яйцо наконец коснулось входа, юноша выгибался в спине, продолжая тужиться и напрягаться, хотя и был велик соблазн остановиться и прекратить тратить силы. Он глубоко вдохнул, не прекращая давление на яйцо внутри себя, начал ощущать как оно покидает его тело. Это было мучительно долго и процесс значительно осложняла невозможность подтолкнуть яйцо рукой, ведь роженец лёг так, что обе руки являлись точками опоры. Из-за этого ему пришлось лишь потугами выдавливать яйцо из себя до конца, не давая себе передышки в страхе, что тогда оно вновь погрузиться внутрь тела. Яйцо вышло, но у родившего не было сил даже взять его в руки и осмотреть. Внутри его тела всё ещё оставались несколько других яиц, от которых организм так же пытался освободиться, посылая по телу болезненные схватки. Молодой человек, немного отдышавшись, заскулил сгибаясь и притягивая к себе яйцо. Он обнял его и зарыдал, понимая что не сможет родить остальных. Он одними губами шепчет извинения, но сознание ускользает прежде, чем становится ясно кому они адресованы. С неба падает снег, плавясь при прикосновении к разгорячённой коже. Всё таки он дожил, но сейчас это не имеет никакого значения.