Перед сном

— Не уходи… — просит Кристин, протягивая руку к лицу Адама, когда ее глаза уже слипаются. Она боится снова проснуться рядом с ложным Беном или не вспомнить того, что ей дано воспоминаниями. Ей не хочется снова разгадывать, кто она и откуда, кем является на самом деле, и что из этого следует. Адам обнимает мать молча. Уже взрослый мальчик, несмотря на то, что ему не так много лет. Он взрослый, потому что ему, в отличие от Кристин, приходилось жить с болезнью матери годами. И ничего не знать про нее до сегодняшнего дня. — Не уходи… — еле-еле шепчет Кристин, отталкивая от себя упадок сил. Она хочет запомнить каждую свою гематому, каждую ссадину, которые причиняют ей боль сейчас. Она в больнице, под присмотром друзей, но ей не хочется знакомиться по утру с миром, в котором она живет. Не хочется вновь брать в руки видеокамеру и восстанавливать в своей голове упущенные годы. — Не уходи… — совсем тихо бормочет Кристин, думая о том, что сама виновата в том, что забыла себя и свою семью. Не желай она связи на стороне — не было бы никакого Майка, маньяка, что держал ее при себе и создавал иллюзию безопасности. Яркими вспышками разные мелочи проносятся в ее сознании, связанные с материнством. Связанные с ее Адамом. Никто ей больше не нужен. Тот не плачет, старается улыбаться. Кристин старается отпечатать в памяти эту улыбку. Сын держит мать за руку ровно до того момента, пока она не уснет.