***
В конце занятий Вону шел по проходам, экзамены подходили к концу, и он был свободен... ни от чего, потому что, находясь в этом универе, он и глазом не мог моргнуть, чтобы вокруг не произошло чего-то странного, но, по крайней мере, позади него не было утомительных экзаменов, напоминающих ему, что в универе раньше все было в порядке, но дети были в порядке. Ученики были отстой... и что университет Пледис — отстой. В любом случае, его оценки его не интересовали, его отец мог засунуть их куда угодно, чтобы "гордиться" своим сыном-омегой/товаром. Он остановился посреди зала, когда заметил кучу парней, которые перешептывались между собой и смотрели на него, не зная, как скрыть, что это совершенно очевидно. Они говорили о нем, он знал это, потому что несколько парней позади указывали на него пальцем. Он оглянулся по сторонам, проверяя, что кучка уверовавших и глупых детей не умеет маскироваться, черт возьми, они даже шептались так громко, что Вону мог бы их услышать, если бы обратил внимание. Он подошел к небольшой, менее очевидной и более крупной группе парней, чтобы спросить, они сразу замолчали, немного отодвинувшись друг от друга. Вону улыбнулась им, пытаясь быть милой, хотя на самом деле она просто хотела дать всем пощечину, чтобы они научились маскироваться. Ему было немного неловко, когда на него смотрели ненавидящие взгляды, это было все равно, что десятки Джонханов следили за ним... только, по крайней мере, Джонхан знал, как действовать, не выглядя глупо. Он заложил руки за спину и посмотрел прямо на них. — О чем они говорят? — спросил он, покачиваясь на каблуках своих туфель. — Ничего важного, Чон. — Сказал один из омег с высоко поднятой головой. — Они целились в меня, не так ли? Я думаю, для меня важно знать, почему я сейчас в центре внимания. — Нет, ничего важного, — сказал другой. — Я удивлен, что ты можешь продержаться без рвоты всего две минуты. О, Вону улыбнулся. Хотя последние два месяца он слонялся из ванной в свою комнату, я не думал, что был таким заметным, но с глупыми учениками в этом универе для глупых богатых детей. Что сказать? У них были невероятно большие рты, как и их глупые глаза. Он поднес руку к голове, думая о том, что с ним может случиться столько неприятностей, если он просто ударит одного из них. Вону не был агрессивным... совсем немного, но если они продолжат говорить о нем, это будет настоящей головной болью. — Вас так сильно интересует мое состояние здоровья? — спросил он, скрестив руки на груди. — Продолжайте говорить, у меня нет идеальных манер или уроков, которые помешали бы мне защищаться от глупцов. — Это очевидно. — И будет еще больше, если они не научатся маскироваться. Меня не беспокоит, что они говорят обо мне, в конце концов, это единственное, что они могут сделать, что меня раздражает, так это то, что мне приходится слушать их все время, черт возьми. Учитесь бормотать, идиоты. Он повернулся, чтобы просто уйти. У него не было времени тратить время на идиотов, Джихун попросил его присмотреть за Джонханом, пока они решают свои семейные проблемы или что-то в этом роде. Вону отказался бы, если бы Джихун не выглядел таким огорченным, когда просил его об этом, как будто он хотел скрыть секрет, даже его щеки покраснели, и он ни разу не посмотрел на него. Он делал это не ради Джонхана, Джихун так старался сказать ему, что Вону просто не мог отказаться. Когда он вошел в комнату, он не стал стучать, а просто вошел, как сказал ему Джихун. Он нашёл Джонхана на его кровати, там был сложен небольшой кокон из простыней и подушек, подошла, закрыв дверь, и села рядом с ним, соблюдая крайнюю тишину в комнате. Он знал, что что-то случилось, но не был уверен в этом. Он поднес руку к спине Джонхана и оставил там несколько шлепков. Это было неловко. — Ты в порядке? — спросил он, стараясь казаться дружелюбным. — Ты никогда не притворялся больным, чтобы пропустить занятия? — спросил Джонхан, не двигаясь с места. — Нет, мои родители просто тащили меня в универ, даже если я действительно был таким, — последовало долгое молчание. — Что они с тобой сделали, Джонхан? Обычно ты не ложишься спать, не потрахавшись немного. — Я так думаю. — Джонхан... Что случилось? — Джонхан не ответил. — Мы пошли в секцию для младших классов, нам пришлось бежать, и Минхао уронил ботинок, но мы смогли вернуться с информацией и... — Я ничего не хочу знать, Вонуу. — Джонхан отвернулся, прячась дальше. — Я рассказал Джихуну все, что знал... я больше не участвую в этом. — А? Конечно, ты участвуешь в этом, я имею в виду, ты в универе, и тебя похитили. - Джонхан пожал плечами, как будто это не имело значения. — Джонхан... — Оставь меня в покое, Вону. — Как ты думаешь, это игра или что-то в этом роде? — Вону поискал его среди одеял. —Нельзя говорить, что ты ничего не хочешь знать, и больше ты не будешь таким, как бесполезные другие омеги, Ты — Юн Джонхан! Ты не какая-то чертова омега из кучи, которую они могут воспринимать как ничто иное, которая живет в их глупой голове, где все в порядке. Он вырвал веера из рук Юна, бросил их и впился глазами в отметины на его руках... Они выглядели плохо, такие свежие и покрытые синяками, что Вону почувствовал себя немного виноватым из-за того, что был груб с ним, но больше всего его внимание привлекла красная область вокруг руки Юна. Шрам, такой постоянный, что, должно быть, было больно. Когда он поднял взгляд, то наконец увидел глаза Джонхана, они блестели, как будто они вот-вот заплачут, но он этого не сделал, просто столкнул Вону с кровати. — Да, я такой же, как эти глупые омеги, Вону. — Заговорил Джонхан. — Они могут брать меня и делать со мной все, что им заблагорассудится, неважно, мое гребаное имя или фамилия, они могут прикасаться ко мне. Джонхан сел на кровати, его глаза выглядели усталыми, но он не пролил ни одной слезы. От этого не осталось и следа, даже мокрых щек или чего-то в этом роде, да, казалось, он все время хотел заплакать, но он этого не сделал, ни единой капли не вытекло из его кристально чистых глаз. Это было странно для омеги, которая проводила время с жалобами и нытьем... или чем-то похожим на нытье. Вону сидел на полу, скрестив ноги, и наблюдал за ним. — Это что-то новое для тебя? — спросил Вону. — Ты омега, Джонхан, они могут трогать тебя, могут бить и даже плевать на тебя, они могут делать с тобой все, что захотят... ты думаешь, это отличается только потому, что у тебя богатая семья? Нет, так было всегда, только с тобой они достаточно любезны, чтобы скрыть это. — Он встал, подошёл к нему, взял его за плечо и вздохнул. — Ты можешь увидеть это, но если примешь... Они собираются съесть тебя заживо. — Он не смотрел на Джонхана, но чувствовал на себе его голубые глаза. — Так же, как они могут прикоснуться к тебе, ты можешь прикоснуться к ним. В конце концов, мы одно и то же дерьмо. Джонхан не ответил. Вону на мгновение посмотрел на свои руки, Джонхан уже давно помогал им, верно? Тот, кто бросил все это дело... он имел на это право, мальчик был доставлен в странное место, и хотя Вону в любом случае не знал, что произошло, он знал, что в этом нет ничего особенно милого или доброго, он даже был в ужасающей комнате, куда они привели омег. У Джонхана были причины бояться и хотеть игнорировать этот вопрос, скрываться, пока это не станет неизбежным. Затем он подумал, что если Джонхан хочет просто забыть об этом деле, это нормально... Джонхан мог бы спокойно продолжать свою жизнь и не возвращаться в следующем году, это не означало, что о нем не позаботятся, у них были правила, которые нужно соблюдать, но правила были дерьмовыми с самого начала. Если Джонхан хотел просто стать таким же, как другие идиоты, тогда все в порядке, Вону и другие постараются позаботиться о нем, насколько это возможно. Он вздохнул. — Хорошо... — пробормотал он. — Просто постарайся с этого момента не попадать в неприятности, да? — Джонхан не ответил. — Правило номер четыре остается в силе: если тебе нужна помощь, просто попроси ее. — Спасибо, Вону. Вону кивнул, чтобы встать. — Кстати, что бы ни случилось между тобой и Джихуном... он сожалеет. — Джонхан наконец посмотрел прямо на него, как будто был удивлен. — Иногда Мингю ведет себя как идиот, а иногда я идиот, и мы тысячу раз спорили, но ни разу не решили проблему, не поговорив друг с другом. Не бойся поговорить с Джихуном... в конце концов, вы найдёте решение. Перед уходом он услышал тихий смех Джонхана. 14.2 Около трех часов дня в комнату вошел Джихун, Джонхан впервые за день посмотрел на него, не прячась, он не отвел взгляда и не удосужился убежать, если он продолжит это делать. никогда ни к чему не приведет, вместо этого он встал и подошел к окну, чтобы раздвинуть шторывсе это время он был в неведении, и это заставляло его выглядеть удручающе, и он не был удручающим, совсем нет, даже если он был немного подавлен, он не хотел выглядеть таким перед Джихуном. Наконец-то в комнату проник дневной свет. — Нам сказали идти в наши комнаты. — Сказал Джихун, нарушая молчание. Джонхан кивнул. Он ненавидел говорить Вону правду, но понимал, что прятаться от Джихуна и избегать разговоров с ним ничего не решит, поэтому просто вздохнул и отпустил его, он не будет устраивать еще одну истерику по этому поводу, потому что в конце дня ему больше не нужно было беспокоиться о других вещах, кроме учебы. Он собирался перестать думать о том, чем занимается чертов универ Pledis, и просто игнорировать это, как и все остальные... а потом он не вернется на второй курс, он останется дома, а его родители не хотят, чтобы он был один... он будет умолять их не возвращаться, что еще он мог сделать? — Экзамен... — Вону сказал мне, что ты ничего не хочешь знать о том, чем занимается универ. — прервал Джихун, и Джонхан вздохнул. — Это правда? — Зачем мне лгать Вону об этом? Джихун сжал губы. — Джонхан... Прежде чем Джихун смог заговорить, Джонхан резко повернулся, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Хотя его первоначальной идеей было дать ему хороший аргумент о том, почему он покидает их, его разум оставался пустым. На самом деле он не знал, что ей сказать, он был немного убежден, что в его интересах оставить это дело... возможно, потому что в его голове продолжало крутиться все, что связано с тем, через что он прошел, и еще больше мучило осознание того, что он один. Джонхан был один, не так ли? Его брат не пошел бы за ним, и Джонхан оставлял единственных четырех человек, с которыми он мог разговаривать в течение этих последних нескольких месяцев... так что он оставался один, он мог заводить новых друзей, новых друзей, которые не были идиотами и которые думали почти так же, как эти четверо. А может, и нет. Джонхан почувствовал, как его щеки покраснели, он должен был признать, что испытывал некоторое восхищение перед всеми, потому что Сынгван умел легко перемещаться среди людей, и потому что Минхао был... Минхао был просто им, и это ему нравилось, и Вону... Ах, Джонхан искренне ненавидел их, ненавидел скучать по ним еще до того, как решил расстаться. — Я бесполезен для вас, ребята. — Сказал он, немного припоминая, что он хотел сказать, его голос звучал неуклюже и поспешно. — Нет... Я не знаю, что делать большую часть времени, моя голова была в другом месте, и я не могу думать так, как вы... иногда мне кажется, что я даже не думаю... — он улыбнулся, чувствуя жалость к своим собственным словам, но он не собирался останавливаться, если бы хотел быть честным, то был бы полностью честен. — Это твоя вина. — Ты не можешь винить меня во всем, понимаешь? Джонхан кивнул, Джихун говорил правду, как бы он ни старался, вся вина была не его, и Джонхан отказывался признать, что это полностью его вина, по крайней мере, небольшую ее часть он должен был разделить, чтобы не чувствовать себя немного несчастным из-за этого. Несколько секунд она смотрела на его туфли, лежащие на полу, он не ходил на занятия, так что все было в целости и сохранности, он даже не вставал с постели. Когда он посмотрел на Джихуна, тот не выглядел расстроенным. — Ты мне нравишься. — сказал он, не задумываясь. — Это очевидно, но... Это очень странно, мы оба омеги. Джихун не ответил. Они оба были омегами, и в отличие от Джонхана Джихуна, если бы у него было будущее с семьей, если бы у него был жених, которому он мог бы подарить щенков в будущем, Джихун создал бы семью с альфа в то время как Джонхан... у него не было бы собственного пути, его будущее зашло в тупик, где он не знал, что его ждет. Куда идти, у него не было выбора, потому что никто не хотел бы, чтобы он был омегой, даже другой. Да, Джонхану нечего было терять, если он сказал, что любит Джихуна, что еще он мог дать? Внешне это никого не волновало, в любом случае его имидж уже был испорчен. Он понимал, что если Джихун решит просто проигнорировать его и следовать дальше, в любом случае ничего не изменится, независимо от его ответа. если бы это имело значение? Джонхан улыбнулся, потому что, конечно, это не имело значения, больше не имело значения, чего он хочет, не имело значения, нравится ли ему Ли Джихун или нет, потому что в конце концов результат будет таким же; его старший брат женится на этой омеге, и они оба уйдут, отдалившись от Джонхана. Тогда это не имело значения. Он улыбнулся ему как мог и просто отпустил. Он ничего не получил, любя Джихуна, и ничего не получил, приставая к нему днем и ночью только потому, что он ему нравился. По крайней мере, он уже сказал то, что хотел сказать, и ему это нравилось. — Если ты больше не хочешь быть с нами... — заговорил Джихун после долгого молчания. — Мы все равно позаботимся о тебе. — Как забавно. Вону сказал то же самое. Джихун протяжно вздохнул, подойдя к двери и открыв ее, выпустив любопытного маленького Сынгвана, он встал так быстро, как только смог, и его красные щеки были немного очаровательны. Джонхан не был сильно удивлен, но я все же надеюсь на какой-нибудь ответ от омеги. — Джонхан, ты уверен? — протянул Сынгван. — Мы позаботимся о тебе, но... ты уверен? Джонхан улыбнулся. Что он сделал, чтобы все были готовы заботиться о нем? Он был бесполезен и не совсем ладил с другими, в какой-то момент он даже был для них обузой. Почему они изо всех сил старались сказать ему, что позаботятся о нем? Джонхан совсем этого не заслуживал. В конце концов, он не заслуживал защиты, он не был таким, как Сынгван, Вону или Минхао, он был просто... он был искренне огорчен этим. Если бы Джонхан мог защитить их... — Ребята, вы должны быть в своих комнатах. — Сказал Сокмин, стоя у подножия двери. — Скоро мы сделаем обзор. — Обзор? — спросил Сынгван. — Что мы собираемся проверять на них? — О, это просто для того, чтобы увидеть, что у них все в порядке, ты знаешь, их вещи и все такое. — Почему сейчас? — спросил Джихун. — Я не знаю, нам просто дали приказ. Сокмин ушел после того, как отдал приказ, как и Сынгван. — Что они ищут, что могло бы быть у нас? — спросил Джихун. Они снова замолчали, им двоим нечего было сказать, в то время как Джихун, казалось, задумался. Что ж, проверка казалась последовательной, они не сделали ничего, что могло бы вызвать у них подозрения в этом, и шприц был возвращен накануне, поэтому в их комнатах не было посторонних предметов. Им не о чем было беспокоиться, верно? Все было хорошо и в порядке... Только у Джонхана был некоторый дискомфорт в желудке, который не давал ему покоя. Несколько секунд он смотрел в пол, сосредоточив взгляд на своих босых ногах. — Мы пошли в секцию для младших классов, нам пришлось бежать, и Минхао уронил ботинок, но мы смогли вернуться с информацией и... — эхом отозвался голос Вону. — Джихун... — заговорил он. — Вы, ребята, ничего не оставили в зоне третьего курса? Джихун отрицал. — Нет, Вону и Минхао ничего не сказали... Если бы они... — он внезапно остановился, как будто обрабатывал информацию. — Они ищут не то, что у нас есть. Они ищут то, чего у нас нет. Джонхан улыбнулся. — Похоже, они ищут нашу золушку. — Они его обнаружат, — сказал Джихун, направляясь к двери, однако префект уже был там, его холодный взгляд был устремлен на омегу. — Оставайтесь в своей комнате, — сказал альфа, закрывая за собой дверь. Что ж, он был плохим. За что-то такое глупое их должны были раскрыть, может быть, не Джонхана, а Вону и Минхао... или только Минхао, как этот парень заставил его попасть в беду? а что, если их обнаружат? Трудно было поверить, что универ будет сидеть сложа руки, и когда они обнаружат, что у Минхао больше нет подавителя... что они будут делать? Самым логичным в этом случае было подумать, что они попытаются каким-то образом заставить его замолчать, возможно, предоставив ему знаменитую стипендию по обмену и исчезнув на некоторое время, чтобы он не заразил других учеников своим любопытством., или, может быть, они сделают что-то еще, Джонхан мог думать только о пристальном взгляде альфы на Джихуна и о том, как он это сделал. Он не отступал, как бы ни был напуган. Джонхан немного отвел взгляд, не зная, что делать, он больше не должен беспокоиться о них, он был снаружи... но... они изо всех сил пытались дать ему понять, что все равно позаботятся о нем. как их игнорировать? Если бы он мог что-то для них сделать, то он бы это сделал, но что делать? Его голова была опущена, и альфа смотрел на свою омегу... на омегу своего брата. Он нашел свои туфли в течение нескольких секунд, уставившись в землю, а затем посмотрел на альфу, который не отрывал глаз от Джихуна, как будто хотел сделать его меньше, чем он был раньше. Хорошо. Если бы они забрали Джонхана в зону третьего курса, разве он не был бы там обычным явлением? разве не логично, что он потерял туфлю? Только его туфля была там... Он вытянул ногу, пытаясь не быть заметным, и тут его осенило. Какая, к черту, обувь? Левая или правая? Ах, было бы проще, если бы он мог поговорить с Минхао. Если бы он выбрал наугад, он мог бы ошибиться, и они бы знали, что Джонхан был замешан в этом деле и что Минхао был золушкой, но если бы он выбрал правильное, тогда сомнения рассеялись бы, и они могли бы оставаться скрытыми и в относительной безопасности. "Луна, я оставляю это тебе, — сказал он в своей голове, подходя к своей паре туфель и осторожно вытаскивая одну. — Ты была довольно зла ко мне, так что сделай мне это одолжение, сделай его правильным..." Без лишних слов он просто взял туфлю и выбросил ее в окно, надеясь, что никто этого не заметил, потому что глаза альфы были прикованы к глазам Джихуна, как будто он хотел раздавить его взглядом. К счастью, Джихун не сдался ему, он оставался устойчивым в этой абсурдной схватке взглядов, пока Джонхан не взял его за руку, двигаясь уверенно, и не потянул назад. Он позволил им достаточно долго смотреть на свою омегу... на омегу своего брата. Альфа не стал больше ждать и начал осматривать каждый уголок комнаты, каждую вещь бросали небрежно, не останавливаясь, чтобы посмотреть, может ли она повредить ее или нет, в то время как Джонхан схватил Джихуна, чтобы тот больше не приближался к альфе. Молчание длилось еще несколько минут, так как, как только альфа закончил бросать свои вещи взад и вперед, он повернулся к ним, глядя в оба. Джихун сделал шаг вперед, и Джонхан наконец понял, что он делает, будучи таким настойчивым. Я защищал его от взгляда альфы. И отчасти это было забавно, потому что Джихун был размером с шесть или семь бутылок содовой, сложенных стопкой. — Где твой ботинок? — спросил альфа Джонхана, глядя на Джихуна. — Я не знаю. Я потерял его, — сказал Джонхан. — Когда я проснулся в лазарете, его уже не было со мной. Он не дрогнул и не отвел взгляда, он был уверен в своей лжи, он был уверен, что его не раскроют. Это делало это правдой для него. Альфа прищурился, приближаясь к ним, и Джихун отказался убираться из середины, даже если он был ниже их обоих, он оставался щитом, который помогал Джонхану не отступать. Он ненавидел взгляды альф, ненавидел, когда они злились на него, и ему оставалось только склонить голову и попросить прощения. Джонхан искренне их ненавидел. вот почему Луна выбрала для него омегу? Ах... он уже думал как Сынгван. — Если ты лжешь мне, тебе лучше сейчас отречься, потому что я терпеть не могу таких омег, как ты... Джонхан улыбнулся. — Зачем мне лгать? Альфа открыл рот, чтобы что-то сказать, но Джихун оттолкнул его. — Необязательно быть так близко, чтобы говорить... — Серьезное отношение Джихуна заставило Джонхана пахнуть ванилью, и альфа собирался это заметить. — Вы закончили с этим? Нам нужно учиться. Альфа, казалось, пришёл в ярость от простой фразы Джихуна, и Джонхан серьезно не понимал, почему альфы всегда злятся по пустякам? Да, Джихун выводил его из комнаты, но он не был груб или что-то в этом роде, он просто... говорил, ни разу не отступив и не проявив слабости перед глупым альфой. Альфа протянул руку, и на секунду Джонхан подумал, что он собирается схватить Джихуна, но нет, так как большая мужская рука схватила Джонхана за светлые волосы и притянула его ближе. — Я вас предупреждаю... — пробормотал альфа, но закончить не смог. Джихун ударил альфу. — Не трогай его... Никогда. Как, черт возьми, Джихун не нравился ему? Альфа загорелся, и прежде чем он успел что-либо с этим сделать, дверь с треском распахнулась. Джонхан почувствовал, как к нему пришло облегчение, когда он крепко взял Джихуна за руку. Он повернулся, узнав аромат корицы, и не смог сдержать улыбки. Он отпустил Джихуна и бросился к двери, протягивая руки. Когда его приняли, он перестал заботиться о мире. — Я ненавижу тебя за то, что ты доставил мне неприятности, — нежно пробормотал он. — Ты худший и лучший брат из всех. — Ты избалован, — вздохнул Сынчоль. — Есть ли какая-то веская причина, по которой ты собирался избить моего жениха? — спросил он альфу действительно серьезным и глубоким голосом. Обещано. Конечно. Альфа молчал. — Или хотя бы один, чтобы ему пришлось защищать моего брата? — Мне очень жаль, — это было единственное, что сказал альфа. — Извините, молодой Чхве. — Голос директора раздался сразу за спиной Сынчоля. — Не могли бы вы последовать за мной в мой офис? Нам, похоже, есть о чем поговорить. Молодой Джонхан и Молодой Ли тоже придут. Джонхан улыбнулся. Больше не имело значения, сможет ли он покинуть это место, просто зная, что Сынчоль пошел за ним и что Джихун пытался защитить его... это было нормально для Джонхана.***
Джихун только опустил голову, когда Сынчоль посмотрел на него. Находясь в офисе, он осознавал только слова директора и еще пару звуков, у него все еще был в голове аромат ванили, который распространял Джонхан от секунды к секунде, он был настолько сильным, что он чувствовал его вкус в горле, и до этого момента у него было ощущение прямо в том же месте. Это был не страх и не горький привкус, это была просто ваниль, которая подсластила его вкус. Он также обладал ароматом корицы Сынчоля. Было ли нормальным, чтобы альфа так сильно пахла корицей? Обычно сладкие ароматы предназначались для омег, а не для альфы. Он поднял лицо, наблюдая за спиной Сынчоля, и, поскольку тот стоял, не отступая, перед директором, это был мирный разговор, в котором никто не повышал голоса, где давались только объяснения и вежливые слова, которые Джихун считал абсурдными. Он посмотрел немного вправо и увидел Джонхана, который казался счастливее, чем когда-либо, настолько спокойным, что его спокойная улыбка почти заразила его. Он почувствовал, как мизинец Джонхана взял его в свои руки, и он не стал отказываться, переплел пальцы, немного прячась от альфы. — Кошмары? — спросил Сынчоль. — Мой младший брат звонил мне посреди ночи из-за кошмаров? — Это из-за стресса, вызванного изоляцией, — объяснил директор. — Мы назначим ему встречу с психологом в нашем учреждении... Но что я хотел бы знать, молодой Джонхан, с какого телефона вы звонили? Мобильные телефоны не разрешены. Джихун отпустил руку Джонхана, когда взгляды их обоих встретились. Джонхан поднял лицо, не теряя того счастья, которое питало его с тех пор, как он увидел Сынчоля. — Я звонил из лазарета. — Ответил он совершенно спокойно. — Как я уже сказал, я проснулся там, потому что потерял сознание в коридорах... только я не знаю, что я там делал, я не помню, как уходил. — Вы можете это объяснить? — спросил Сынчоль. — Независимо от того, был ли это кошмар или нет, я беспокоюсь, что у моего брата возникнут проблемы в этом месте, как только прибудет один из его... префектов, он собирался избить моего жениха и моего брата. — Должно быть, это было недоразумение. — Ответил директор. — Как вы видите, оба в идеальном состоянии. — Недоразумение или нет... — Сынчоль так повысил голос, что Джихун почувствовал, как по его спине пробежал холодок. — Если что-нибудь случится с моим женихом и моим братом, я без колебаний возьму это дело на себя. — Молодой Чхве, вам не о чем беспокоиться. — Альфа улыбнулся. — Мы заверяем вас, что в университете Pledis нашим приоритетом является благополучие наших учеников. На данный момент мы назначим встречу молодому Джонхану, чтобы предотвратить еще один инцидент, и заверяем его, что никто не собирается причинять им вреда, мы поговорим со всем персоналом, чтобы выяснить, что случилось... Но, я думаю, у меня есть более четкое объяснение полученного звонка. Видите ли. — Директор встал. — У юного Джонхан были проблемы с одним из его учителей, он и четверо других учеников, включая юного Ли, были наказаны профессором Квоном за все еще плохое поведение в его классе... Я думаю, это могло послужить спусковым крючком для его звонка. Джихун открыл рот, но потерял дар речи. Обвинять в этом Хоши было несправедливо, глупый директор просто пытался лишить Джонхана доверия, и что еще хуже, Сынчоль выглядел полностью готовым поверить ему, как будто он нашел ответ на истерику. Джихун хотел ударить обоих альф... Он посмотрел на Джонхана, и тот только вздохнул, его взгляд стал напряженным и неловким, а нежный аромат ванили стал горьким. -— Это правда, Джонхан? — спросил Сынчоль, поворачиваясь к Джонхану. — Профессор Квон добр к нам. - ответил Джонхан. — Если у нас есть наказание, но... — Ты скажешь мне, что никогда не убегал от наказания? — Как только Сынчоль задал вопрос, Джонхан закрыл рот, как будто объясняя причину. — Джонхан... — Сейчас все по-другому. — сказал Джонхан. — Я не звонил тебе по этому поводу, клянусь. — У молодого Джонхана не было особых проблем. — Снова заговорил альфа. — Итак, мы просто оставим инцидент с телефоном в стороне, однако вам придется отбыть наказание вместе с профессором Квоном. Сынчоль не повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с альфой, он только впился глазами в Джонхана, как будто спорил между тем, верить ему или нет. — Что бы ни случилось... — заговорил Чхве, наконец отведя взгляд. — С Джонханом или с Джихуном я хочу знать. Когда они наконец вышли из офиса в пустой коридор, Джихун начал идти молча, однако Джонхан смотрел на Сынчоля, оставаясь неподвижным, как скала. Ему пришлось остановиться и повернуться, чтобы увидеть, как оба брата вели тихую беседу, в которой не было слов. Через несколько секунд Джонхан просто повернулся и пошел к нему, оставив Сынчоля позади. — Джихун. — Он позвал его. — Я хочу с тобой поговорить. Черт возьми. Они никогда по-настоящему не разговаривали, они просто перебрасывались парой слов и по телефону, никогда не разговаривали лицом к лицу, поэтому ему было так неловко, когда он повернулся и пошёл рядом с ним, и ему стало еще более неловко, когда Джонхан сказал, что вернется в свою комнату, оставив его одного. Джихун плохо разговаривал с незнакомцами, и еще хуже, когда незнакомец был его женихом, братом парня, которого он пару раз поцеловал... Об этом лучше было не думать. Он гулял с Сынчолем несколько минут, пока не достиг почти пустого места, откуда открывался вид на огромный лес, окружавший их, это был гигантский балкон, на котором всегда было полно учеников, только на этот раз ученики были в своих комнатах, играя роль девушек, примеряющих туфлю золушки. Джихун прошел еще немного, пока не вышел подышать свежим воздухом, ему это было нужно, потому что он чувствовал Сынчоля слишком близко. — Почему ты защищал Джонхана от альфы? — спросил Сынчоль чуть более теплым голосом, чем раньше. — Я слышал, как ты говорил не трогать его. — Эта альфа доставляет нам дискомфорт. — Он просто сказал. — И со вчерашнего дня Джонхан был немного ошеломлен неким кошмаром. — Ты... ты сейчас ладишь с Джонханом? У него в животе раздался нервный смешок. Конечно, он хорошо ладил с ним, он поцеловал его трижды и все время был готова к четвертому... Хотя было не лучшим решением сказать это Сынчолю. — Да, — ответил он. — Время от времени Джонхан может вызывать головную боль. — Сынчоль встал рядом с ним, не видя его, аромат корицы наполнял его чувства. — Он немного избалован. — Немного? — спросил он с некоторым юмором, и пожалел бы об этом, если бы Сынчоль не рассмеялся. — Хорошо, может быть, больше, чем следовало бы. Но он хороший человек. — Я не сомневаюсь в этом. — Честно ответил он, немного ошеломленный смехом Сынчоля. — Я рад, что вы хорошо ладите. — Джихун кивнул. — Пожалуйста, не попадайте в неприятности. Джонхан неосторожен, я надеюсь, ты сможешь удержать его в страхе. Я знаю, что это не твоя ответственность, но если бы ты оказал мне эту услугу, я был бы очень благодарен... Я также не хочу, чтобы я втягивал тебя в какие-то неприятности. — Тебе не стоит об этом беспокоиться, — пробормотал Джихун. Ложь. — Я забочусь о Джонхане. — Он сказал это бездумно, как будто его губы двигались сами по себе. — Ты не должен этого делать, — сказал Сынчоль, и Джихуну пришлось изо всех сил сдерживать желание настаивать. Он должен был позаботиться о Джонхане. Потому что Джонхан был его омегой. — Я должен позаботиться о Джонхане. — Твердым голосом заговорил Сынчоль. — И я тоже должен позаботиться о тебе. Когда сердце Джихуна начало биться, ему пришлось удержать его руку, чтобы не поднести ее к груди. Аромат корицы окружал его, такой защитный, что он просто хотел броситься на него. Но ваниль все еще застревала у него в горле. — Мне не нужно, чтобы обо мне заботились. — Так он и сказал. — Ты мой жених, Джихун. — Твердый голос Сынчоля заставил его усомниться. — Я не хочу, чтобы ты пострадал, ни ты, ни Джонхан. Вот почему я прошу тебя больше никогда не встречаться ни с одним альфом. "Пошел ты, Чхве" — вот что он подумал, услышав это. Поскольку Сынчоль думал, что он не сможет защитить Джонхана, потому что он был омегой, а омега не мог быть защитником, у омеги не было достаточно сил, чтобы защитить другого. Черт возьми. Джихун был омегой, гребаной омегой, но Джонхан не переставал быть его омегой, и он защитит его от гребаного мира, если потребуется. Он стиснул зубы, чтобы ничего не сказать по этому поводу. Он ненавидел аромат корицы, потому что он пробирался к ее горлу. Он не хотел, чтобы аромат Джонхана исчез из его воспоминаний. — Я в порядке. — Ответил он с раздражением. — Мне нужно учиться. Он повернулся, оставив Сынчоля. Он был расстроен, расстроен из-за того, что Сынчоль был идиотом, расстроен из-за того, что Джонхан поставил его в такую ситуацию, из-за того, что альфа был идиотом, который хотел его ударить... и который причинил боль Джонхану, и он был расстроен собой из-за того, что был только им. Он был расстроен всем, чертовым миром и чертовым универом, из-за гребаных шагов, которые он не мог предпринять с легкостью. Почему все так усложнялось? Когда он вышел из здания, он остановился и обнаружил Вону и Минхао, которые искали его в зарослях, они, казалось, были погружены в свое занятие, он вздохнул и подошел, споткнувшись обо что-то на земле. Он опустил взгляд и вытянул руку, пока не нашел предмет, который с любопытством поднял. Это была обувь. — Ах! я нашел её! — закричал Вону, поднимая что-то в правой руке. — А? Джихун? Что ты здесь делаешь? — спросил Вону. — Что вы, ребята, здесь делаете? — Вону выбросил мой ботинок в окно. — объяснил Минхао, пробираясь сквозь заросли. — Он сказал, что лучше потерять обе туфли и сказать префекту, что я их потерял, чем сделать очевидным, что я потерял только одну... Это головная боль. Джихун опустил взгляд и поднял туфлю. — Что? Их две? — Вону подбежал к нему и собрал их вместе. Они были парой.