Адреналин

Амиту никогда не удавалось влиться в коллектив — ни до Хогвартса, ни в нём. Казалось, уж в школе колдовства, под завязку набитой странностями, найдется кто-то, подходящий ему, как половинка пазла, но не срослось. Амит был вежлив, дружелюбен и услужлив, но друзей так и не завёл, будто все насквозь видели его усилия. Наверное, он был слишком скучным для волшебников — не любил риск и опасность, не ввязывался в приключения и не искал проблем, пока для его сверстников это было естественным, как дыхание. Впрочем, это не было проблемой. На Рейвенкло не было принято лезть друг другу в душу или порицать за другие интересы. Ему нравился факультет, он нашёл занятие себе по душе и потихоньку наслаждался своей спокойной и предсказуемой жизнью. Когда на пятом курсе вдруг появился новенький, Амит сразу решил, что соваться к нему не будет. Во-первых, человек, поступающий сразу на пятый год, драматично врывающийся на церемонию распределения к раздражению директора после того, как его едва не съел дракон — о, такой человек был явно не из лиги Амита. Во-вторых, Кей Майерс оказался распределен на гриффиндор, как только шляпа коснулась его головы — а это уже о чем-то говорило. Ожидания оправдались, даже превзошли себя. Кей был тем самым ультимативным гриффиндорцем, который в свободное время взрывает троллей, противостоит гоблинам и тёмным волшебникам и помогает однокурсникам с затеями любой степени опасности и безумия. Он передвигался по лестницам замка бегом, и только пафосная алая мантия со львом развевалась за его спиной. Он получал высшие оценки от преподавателей, побеждал в дуэлях и бил рекорды Имельды. Даже тусовался он не с кем попало, а с крутыми слизеринцами. Амиту в какой-то степени нравилось наблюдать за ним издалека — это было похоже на его излюбленные приключенческие романы. Удивительно, как кому-то удавалось жить жизнью, сошедшей со страниц книг. Однако приближаться к бесноватому гриффиндорцу Амит опасался. Тот нашёл его сам. Одно за другое — вот ты сначала одалживаешь ему телескоп, ничего не предвещает беды. Вот вам уже приходится в сумерках искать на улице астрономический стол. А вот уже тебя тащат в шахту, кишащую гоблинами, чтобы раскрыть их планы! Внутри себя Амит визжал от ужаса. Гонки на вагонетках, хитроумные изобретения, узкие шахты и безумные битвы — это стопроцентно точно не то окружение, в котором он хотел бы оказаться. Но, будто бы они оба выпили по галлону Феликс Фелицис, Кей смог протащить его в самые недра шахты, а потом вывести без единой царапины. Этой ночью Амит был безумно счастлив — счастлив заснуть, целый и невредимый, в собственной постели в общежитии. Адреналин в его крови, казалось, выветривался всю следующую неделю. «Больше никогда», — пообещал себе Амит, но оказался не прав. Конечно, мало что объединяет людей сильнее, чем совместно пережитое приключение, но Амиту такая жизнь была ни к чему. А вот гриффиндорец внезапно решил, что они теперь друзья. «Привет, Амит, ты же рейвенкловец, тебе не составит труда разгадать парочку загадок?» Кей приходил к нему раз в несколько дней и всегда с каким-то новым приключением. «Ты не видел в округе похожего моста?» «Не знаешь, как прилепить колокол на место?» «Что делать с этим испытанием Мерлина?» Хуже всего, что Кей стал таскать его с собой! Он вытягивал его ночью из замка в запретный лес, кишащий опасностями, чтобы найти пару-тройку астрономических столов. Он притащил его в залы Иродианы, где их обоих чуть не размазало по стенке зачарованными кубами. Он притащил его в место, где им пришлось собирать лестницу ИЗ КОСТЕЙ чтобы выбраться обратно! И, конечно, редко когда путь до места назначения чисто случайно не проходил через лагерь браконьеров или паучье логово. Вскоре, правда, Амит понял, что даже в самой отчаянной драке он может безопасно отсидеться за спиной Кея. Вскоре он даже стал высовываться из-за его спины, чтобы опробовать на противниках какое-нибудь комбо, которое вычитал где-то в книгах. Вскоре Амит даже понял, что за удовольствие другие находят в приключениях. Сделал, так сказать, первый шаг навстречу адреналиновой зависимости. Кроме того, даже когда они просто передвигались по замку, Кей не упускал возможности заставить Амита лопнуть от смущения. «Это Амит, мой друг, он гениальный астроном», — представлял Кей его своим знакомым. Или «Это мой друг Амит, и он свободно владеет гоббледуком». Или «Это Амит Таккар, запомните его фамилию, однажды вы прочитаете грандиознейшие мемуары его авторства». Поэтому, когда Кей внезапно перестал приходить, Амиту стало чудовищно не хватать адреналина. Наверняка это как-то было связано с Крутыми Слизеринцами — он нет-нет да и видел Кея в их компании. Конечно, в его похождениях они наверняка не были такой обузой, как Амит. Что оставалось делать? Только смириться, что все хорошее когда-нибудь заканчивается. От тоски хотелось сделать что-нибудь безумное — оседлать метлу и перелопать все воздушные шары над квиддичным полем или, к примеру, прогулять историю магии. Всё решилось к концу зимы, когда невыносимый гриффиндорец снова появился на крыше башни Рейвенкло. — Только не говори мне, что ты объявился столько дней спустя, только чтобы втянуть меня в очередную опасную авантюру! — Амиту стоило больших усилий изображать возмущенное лицо. Однако Кей, оказалось, пришёл не за этим. Он покачал головой, выдохнул — посмотрел на Амита печальным-печальным взглядом и обессиленно сел на пол. — Эй, что случилось? — Амит присел рядом, обеспокоенно тронул за плечо. — Не спрашивай, — пробормотал Кей. По его опустошённому лицу было ясно, что что-то случилось. Его герой вернулся после подвигов побежденный и подавленный — его надо было утешать. Амит имел весьма смутное представление, как утешают друзей. Он неловко потянулся и обнял гриффиндорца. Тот с готовностью нырнул в объятие. Как клещами вцепился в Амита, положил подбородок ему на плечо. Сердце Амита ускорилось — будто у Кея была такая аура, излучающая адреналин. Хотелось сделать что-нибудь безумное — например, поцеловать его. Амит поддался.