***
В какой-то момент Син Цю кажется, что его жизнь превратилась в поток рассказов о предначертанных. Брат все чаще возвращается воодушевленным после «неофициальных встреч с партнерами» и весь ужин не умолкает о «той девушке из Фонтейна и великолепной архитектуре региона». Подруга детства, неугомонная владелица похоронного бюро, вечно тараторит что-то о то и дело мелькающих перед глазами свитках, пока однажды не получает один из них с очередной отклоненной жалобой на нее от известного на всю гавань юриста. Даже Сян Лин, заинтересованная ранее лишь в новых рецептах, однажды за ужином внезапно замирает на несколько секунд, а после возбужденно вскакивает и поочерёдно заключает в объятия всех за столом от нахлынувшего восторга. Син Цю чувствует себя лишним. Нет, он преуспел в делах в гильдии и помогает брату вести торговые переговоры, он приобрел влияние и положил начало возрождению клана Гухуа, выходные он проводит за обедом в шумной компании друзей, всё так же позволяя себе небольшие шалости, как в детстве. Но даже так Син Цю чувствует себя лишним. Он не видит чужими глазами. Точнее он видит… видит совершенно всё и одновременно ничего. Перед ним то и дело мелькают далекие горные пики, затерянные в кудрявых облаках, искрящиеся потоки воды, полные пестрых рыбок, играющих на мелководье, темные безлунные ночи, скрывающие в непроглядном мраке всё, кроме завораживающего звездного неба. Столько живописных пейзажей ему не увидеть и за всю жизнь. Вот только… Житель уединенной горной деревни, насколько велики их шансы пересечься хоть раз за жизнь? Да и это не… Он невольно бросает взгляд на пустующее рядом место. В груди снова что-то болезненно сжимается. Возможно, отрицать свои желания было бессмысленно с самого начала. Они выходят из ресторана пестрой гомонящей компанией. Сян Лин шумно возмущается оставленной на тарелке морковью, обещая в следующий раз прихватить с собой внимательного Гобу. Син Цю охватывает неподдельный ужас от одних только воспоминаний, насколько ужасающим может быть на вид плюшевый мишка. Он поворачивается к подруге и собирается уже молить о пощаде, когда внезапно видит абсолютно незнакомое женское лицо. Видит не своими глазами. Белоснежные волосы, утонченные черты лица и ледяной взгляд… отчего-то он в ту же секунду пробирает до дрожи. Ошеломленный, Син Цю не сразу замечает, что пейзаж на фоне также изменился, впервые за долгие годы. Знакомый с раннего детства… гавань Ли Юэ?.. Все заканчивается слишком быстро, чтобы убедиться наверняка, но Син Цю неожиданно твердо уверен, что ему не показалось. Он ожидает, что его захлестнет радость, воодушевление или приятное волнение, в конце концов. То, что долгое время казалось невозможным… сейчас в шаге от исполнения! Это больше не затерянная где-то далеко в горах деревня на пять домов — человек, предначертанный ему судьбой, в эту самую секунду находится всего в нескольких десятках метрах от него. Разве не об этом мечтают люди всю свою жизнь? Но единственное, что чувствует Син Цю, это липкий страх, поднимающийся откуда-то из глубин, и зарождающееся отчаяние. Оно охватывает его целиком, лишает возможности сделать даже вдох. Он не выдерживает. Это слишком… слишком… слишком!.. Последняя надежда на исполнение заветного желания, совсем как в тех романах, надежно спрятанных в дальнем ящике, но все таких же пленяющих под пологом ночи, неумолимо растворяется в воздухе. Это не может быть он… не после стольких лет молчания. Сян Лин что-то взволнованно говорит, внимательно вглядываясь в его лицо, но Син Цю не слышит. Он видит все это будто сквозь мутное стекло, что не пропускает ни звука. Он пытается прийти в себя, разобрать хоть что-нибудь, но все, что он слышит, лишь шум в ушах, сквозь который едва пробивается отдаленное бормотание Ху Тао… кажется, предлагающей услуги своего бюро по дружеской скидке. Хочется скрыться, отвернуться, только бы не видеть обеспокоенных взглядов, что он и делает. ….И тут же замирает, не в силах издать ни звука. Та самая незнакомка хмуро оглядывает его с ног до головы, будто стремясь найти сразу все изъяны, а рядом… Он не может поверить своим глазам, крепко жмурится до плывущих кругов. Вот только в следующую секунду, вместо спасительной темноты, Син Цю видит себя, заключенного в теплые родные объятия.1/1
15 марта 2023 г. в 03:35
Видеть мир чужими глазами… Для малыша, что зачитывался сказками о великих героях, это звучит как что-то невероятно волшебное. Ни с чем не сравнимая, уникальная способность предначертанных, способная в решающий момент спасти самого близкого человека от смертельной опасности! Она вызывает восторг, пленит и будоражит детскую фантазию. С ней он бы мог!.. Он бы мог!..
Время идет, а воодушевление все еще остается его верным спутником. Меняются только мечты: ему восемь и он только недавно прочел свой первый роман о храбром рыцаре из Мондштата, спасшем город ценой собственной жизни. Следующие несколько месяцев маленький Син Цю не выпускает из рук новенький меч, слезно выпрошенный у слишком мягкосердечного брата.
А вот ему уже двенадцать и в его глазах горит неподдельное восхищение воинственным, но храбрым народом Натлана. Син Цю стремится повторить все техники, что только находит в древних изданиях родовой библиотеки, а взволнованному Чун Юню, повсюду следующему за ним верной тенью, вверяет невероятно важную роль безжалостного врага. Брат лишь вздыхает в стороне, качая головой на детские проказы мальчишек.
В шестнадцать, увлеченный новой поставкой в лавку «Ваньвэнь», Син Цю не замечает, как в стопке книг, среди многочисленных покупок, теряется бульварный роман. Дома, лишь увидев обложку, он тут же захлопывает книгу, воровато оглядываясь по сторонам, и первым делом хочет избавиться от столь недостойного чтива.
Он собирается выбросить позже, но под пологом ночи подростковое любопытство все же берет свое: он прячется с книгой под одеялом и жадно хватает строчку за строчкой, пока за окном не показывается рассветное солнце.
В то утро Син Цю, прижимая холодные ладони к пылающим щекам, обещает себе больше никогда не прикасаться к подобным книгам. И всеми силами старается не думать, почему этой ночью, где-то посреди романа, в его туманном образе предначертанного впервые стали проступать до боли знакомые черты.
У него просто нет других друзей! Да, все именно так и никак иначе. Услышав его мысли, молодая владелица ритуального бюро надолго бы обиделась на такие фразы.
Впрочем, обдумать это ему тогда так и не удается: пришедший посреди дня Чун Юнь огорошивает его внезапной новостью о клановых тренировках в горах. Он выглядит необычайно взволнованным и постоянно отводит глаза, бормоча что-то о возросшей необходимости контроля над энергией.
Син Цю не понимает. Отчего такая спешка? Он надеется, что это глупая штука. Что это ненадолго, что вскоре они будут, как и прежде, проводить дни в извечных приключениях и коротать долгие осенние вечера, уютно устроившись в комнате с камином.
Но все надежды оказываются напрасны, а день следующей встречи так и повисает невысказанным вопросом — насколько растянутся тренировки, к сожалению, предположить не может никто, даже сам Чун Юнь.
Он обещает писать как можно чаще, но с каждым годом стопка писем неумолимо уменьшается, увеличивая с каждым днем пропасть между ними.
Син Цю все так же не понимает. Он пытается найти хоть одну зацепку, читает каждую книгу, что только содержит упоминание экзорцистов, даже влезает однажды на запретные территории адептов, прикрываясь исследованиями для клана Гухуа, но все без толку.
Он не хочет так просто мириться с потерей самого близкого человека, но это выбор Чун Юня, и в какой-то момент он оставляет любые попытки, уважая чужое решение.
…Но где-то в глубине души все еще надеясь.
А стопка книг, надежно спрятанных под кроватью, только растет.