Судьбоносная встреча

По, до омерзения белому коридору, раздражённо шагала блондинка в белом халате, нахмуренные брови, на обычно спокойном, рассудительном лице, не предвещали ничего хорошего. «Проект Лиза» — особо секретная разработка, этакий монстр выращенный в этой лаборатории. Кира работает тут полгода, помогает с документами иногда с разработкой всякой опасной хрени, по типу ядов, взрывоопасных жидкостей, кислоты…в общем, к основному проекту блондинку не подпускали. Всё, что она слышала, так это то, что они держат в клетке монстра, который способен убить кого-то силой мысли. — Медведева! — Кира морщится, но всё же оборачивается, натыкаясь взглядом на неприятного мужчину средних лет, — Сегодня за монстрюгой присматриваешь ты. — С чего вдруг? — бровь свою изящно выгибает, чуть рот приоткрыв от удивления, — Я ведь работаю тут не так давно. — Ты крепкая, а Лёхе от неё досталось, остальные боятся. И Кира не выглядит довольной его причинами, её не особо прельщает идея присматривать за монстром, который ломает конечности силой мысли, она не видела её, но представляла ярко, по рассказам других работников лаборатории. Говорили, что у неё серая кожа, уродливые пятна на шее, глаза, налитые кровью, и изуродованное лицо. Так себе картинка, по скромному мнению Медведевой, но не то чтобы у неё был выбор. — Ладно, я поняла, — переносицу трёт недовольно, руку протягивает, чтобы тот ей ключ-карту дал. В том крыле Кира не была ни разу, и она соврёт, если скажет, что ей было неинтересно. Конечно интересно, сверхсекретная разработка, вокруг которой постоянно столько суеты. Шагает по всё таким же светлым коридорам, прокручивает в голове основную инструкцию, которая звучала скорее, как: «Просто присмотри за ней, и покорми, если сможешь, удачи.» Это было чересчур сильно похоже на то, что чел просто слился, и перекинул на Медведеву свои обязанности, но не ей его судить, она и сама таким частенько грешила. Коридоры становятся всё темнее, пока она не доходит до железной двери с панелью для ключа, чуть вертит его задумчиво и наконец прислоняет, механический голос тут же оповещает о том, что ей можно пройти, и Медведева, не скрывая предвкушения, заходит. На лице блондинки замирает непонимание, она характерно хмурится, и озирается по сторонам, в поисках страшного уродливого чудовища, но всё что там есть, сидящая за стеклом худая девочка, обнимающая свои колени. — Привет, ты… Лиза? —Кире приходится прочистить горло, чтобы скрыть удивление. — Уходи, — голос девочки глухой, расстроенный, такой…глубокий? Она не удостаивает блондинку даже взглядом, сидит там как какой-то ребёнок обиженный, это она-то монстр убийца? Лица она конечно её не видит, возможно оно и правда такое, как ей рассказывали. — Не могу, ты предпочитаешь общество того старика? — хмыкает, присаживаясь на какой-то стул напротив стекла, уходить она точно не собирается. И, Лиза, наконец голову на неё поднимает заинтересованно, обычно смотрители боятся с ней разговаривать, да что там, они стараются даже не смотреть в сторону её камеры, а эта, только что не съела своим любопытным взглядом, Лиза его чувствует, даже не смотря на неё. Бледная кожа, изящные черты лица, чуть розоватые губы, и глубокие зелёные глаза, Кира считает, что это ахуеть какое красивое сочетание. Пялится беззастенчиво на девушку за стеклом, ловит себя на мысли, что, не видела ничего более идеального, по её мнению. — Ты не боишься? — Лиза спрашивает, голову с интересом наклоняя и отражая Кирин заинтересованный взгляд. — Чего? Тебя? — Обычно смотрители боятся, а в тебе я страха не чувствую, — поясняет брюнетка, она похожа на непонимающего ребёнка, который нашёл что-то необычное. Кира чуть морщится, ей не нравится, как звучит слово «смотритель» из уст Лизы, хочется, чтобы брюнетка не ставила её в один ряд с теми придурками. — Меня зовут Кира, ладно, кисунь? Попробуй сказать. — Ки-ра, — Лиза смакует её имя, пробуя его на вкус, а затем улыбается довольно, смотря на блондинку с нескрываемым восторгом, — Кира! — Да, верно, я Кира, — губы в довольной ухмылке растягивает, кажется день всё же будет проведён неплохо. Кира узнаёт, что Лиза эмпат, она умеет считывать чужие эмоции и чувства, вот почему она удивилась, что Кира её не боится. Ещё она замечает, что Лиза совершенно ничего не знает о внешнем мире, возможно именно поэтому, манера речи той кажется немного странноватой, она читает много книг, тяжёлых и скучных, по мнению Медведевой, книг. — Так, ладно, давай откроем это, и покормим тебя, — говорит Кира по прошествии двух часов, на самом деле, это было для неё оправданием, её просто раздражало это стекло между ними. Она нажимает на зелёную кнопку на стене, и стекло, с мерзким писком, поднимается, оставляя Киру абсолютно без защиты от «монстра». Лиза глаза свои удивлённые округляет, чуть с сомнением подходит к Медведевой, рукой тянется к ней, но замирает, нахмурившись, так и не решившись дотронуться, отходит тут-же на шаг назад. — Что не так? — Кира делает к ней шаг, сокращая это расстояние между ними, и Лиза лишний раз удивляется её бесстрашию. — Ради твоей безопасности, — кратко объясняет брюнетка, показывая ей свою ладонь, словно Кире это должно о чём-то рассказать, — я ведь, чудовище. — Да брось, господи, — Кира раздражённо глаза закатывает, и берёт её за руку, сплетая их пальцы в замок. — Видишь, конца света не случилось. Мне абсолютно не больно. И Лизу это удивляет так сильно, конечно, она раньше особо не дотрагивалась до людей, только до главного смотрителя, седовласая женщина, которая присматривала за ней с самого начала. Она была добра к Лизе, приносила книги, но всегда оставалась на расстоянии. У Киры, по мнению брюнетки, необычайно тёплая рука, особенно, если учесть, что температура её собственного тела, гораздо ниже температуры тела обычного человека — всего 28 градусов Цельсия. Лиза изучающе смотрит на их руки, то сжимает, то разжимает пальцы, смакует эти мгновения, пытается понять свои ощущения от этого контакта, недовольной выглядит, когда Кира первая его разрывает. — Прости, кисунь, но тебя нужно покормить, — усмехается блондинка, наблюдая за такими честными эмоциями девушки, озирается по сторонам, почесывая шею неловко. — Чем тебя обычно кормят-то? Киру напрягает тот факт, что она не видит ничего похожего на нормальную, человеческую пищу, а какие-то банки, похожие скорее на консервы для собак, она старательно игнорирует, не могут же они этим её кормить. — Там, в углу… — Лизе тема еды явно не нравится, и Кира снова натыкается взглядом на те самые банки в углу, хмурится, злость свою выдавая, и Лиза чувствует её всем своим естеством. — Почему ты злишься? — Они, блять, этим дерьмом тебя кормят?! Кира даже не скрывает своего раздражения, а брюнетка лишь глазами удивлённо хлопает, пытаясь понять, что значит «блять» и «дерьмо», она никогда не слышала, чтобы кто-то так выражался. — Я принесу другую еду, жди тут… — она уже почти срывается, но замирает, понимает, что Лизу нельзя вот так оставлять, но и запирать её за стеклом не хочет, но таковы правила, будь они не ладны. — Лиз… я могу попросить тебя..? Кира осекается, прикусывает собственный раздвоенный язык, не в силах произнести этого, но Лиза и так всё понимает, послушно идёт в камеру, ждёт пока блондинка на кнопку нажмёт, чтобы её стеклом закрыло. И это убивает Киру сильнее, чем, если бы брюнетка расстроилась или обиделась, тот факт, что для неё такое обращение в порядке вещей, сдавливал Медведевой сердце, которого, она думала, у неё просто-напросто нет. Кира кнопку нажимает, и резко выходит, со всех ног спешит в их столовую, там кормили только самым полезным, и чёрт знает, почему, но Кира решила взять для Лизы ещё и сладостей, она была уверена, что девушка такое не пробовала. Несётся со всех ног обратно, словно Лиза может куда-то уйти, сама себе удивляется, но эта девчонка затронула в ней что-то. Лизу обнаруживает на том же месте, только сейчас она стоит, прислонившись ладонями к стеклу, видимо, ждала Киру. — Я тут, взяла тебе всего… — ставит поднос с кучей еды на столик, рядом со своим стулом, и яростно бьёт по кнопке, освобождая брюнетку. Та с интересом подходит, оглядывает, принюхивается, как какой-то зверёк, и смотрит на Киру, словно разрешения ждёт, та кивает почти машинально, и Лиза в руки сэндвич берёт, откусывая аккуратно. Глаза сияют, она съедает это так быстро, словно у неё вот-вот отберут лакомство, и глаза её падают на что-то в блестящей обёртке, она дотрагивается осторожно, слышит, как это шуршать начинает, и руку одёргивает испуганно. — Это конфеты, — поясняет блондинка, подойдя к ней, берёт одну конфету и разворачивает обёртку, протягивает Лизе с хитрым прищуром, — давай, скажи ааа… — Ааа… — Лиза рот приоткрывает, и Кира тут же кладёт в него шоколадную конфету, наблюдая за эмоциями брюнетки. Интересно, понравится ли ей сладкое, сама Медведева сладкое не любит, но Лиза выглядит, как ребёнок, а дети обычно едят сладкое. И она не ошибается, на бледном лице такой восторг застывает, словно она готова сейчас душу за конфеты продать, настолько ей понравилось, что к самой Кире она потеряла всякий интерес. Оборачивается на блондинку, лишь когда все конфеты заканчиваются, выглядит Лиза сейчас какой-то более живой, расхрабрилась вся, глаза сияют. Подходит к Кире смело, за руки берёт, изучающе смотрит на неё, словно анализирует и пытается в ней подвох всеми силами отыскать. — Малышка, ещё слишком рано для такого, — Медведева по привычке, фразочками своими раскидывается заигрывающими, но вместо смущения, видит на лице девушки непонимание и любопытство, язык свой тут-же прикусывает. — Мм, то есть, не смотри так на меня, Лизок. — Но мне нравится смотреть на тебя, — Возражает Лиза, и Кира чувствует, что впервые смущена она, а не собеседник. Вздыхает, усмехается смущённо и ерошит чужие волосы мягко, эта девчушка похожа на маленького котёнка, хочется чесать за ушком и играть с ней днями напролёт. Кира совсем забывает, что Лиза опасное оружие, что она её работа, что, скорее всего, уже завтра её больше не пустят к ней. — Так, что ты обычно делаешь, ну, помимо сидения на одном месте, в клетке? — спрашивает, даже не осознавая, что звучит грубовато, но ей правда интересно. — Ну… — Лиза складывает свои руки в замок за спиной, чуть голову наклоняет задумываясь, — Когда приходит Татьяна, мы практикуем психокинез, она многое рассказывает, но это… всегда очень, больно. — Больно? — Да, — Лиза пару раз утвердительно кивает и сжимает сорочку в районе своего сердца, выглядит несчастной, смотрит куда угодно, только не на Киру, словно та осудит, — я чувствую их, тех людей, на которых мы практикуемся. Медведеву как током прошибает, она совершенно забыла, Лиза ведь вовсе не просто так сидит одна в этой комнате под семью замками, присмотром, Лиза опасна. Девушка может силой мысли сломать тебе позвоночник, она может воздействовать на чужие эмоции и довести человека до безумия. Кира переносицу трёт, вздыхает тяжело, хмурится, собственных эмоций толком не понимает, но девушку обнимает, аккуратно по спине поглаживает, поддержать пытается, несмотря на то, насколько она отвратительна в этом. — Всё будет хорошо, слышишь? — Я тебе верю, — проговаривает Лиза, приобнимая девушку в ответ, чуть улыбается и утыкается носом в чужое плечо, раз Кира сказала, значит так всё и будет, по-другому невозможно.

***

Она не могла понять, почему её так волнует девушка, с татуировкой «ИНДИГО» на шее, Кире было невдомёк, что такое чувства. Со своей последней девушкой они расстались не на лучшей ноте, Кира тогда решила, что, наверное, отношения попросту не её стезя. Кроме того, блондинку раздражает тот факт, что её не пускают к Лизе больше, она нервно стучит пальцем по своему столу, хмурит брови, и без конца пялится на дверь, ведущую в тот сраный, до тошноты белый коридор. Вывод напрашивается один, Полякова не оценила её дружбы с Лизой, оно и понятно, она росла в условиях, где привязаться к кому-то было непозволительной роскошью, ведь так ей станет труднее управлять, если только… — Они захотят воспользоваться этим, сука… — Кира рычит почти, пугая внезапным приступом ярости свою напарницу. — Твою мать, Кирюх, я так коней двину, ты чё?! — Афанасьева за сердце держится, ворчит недовольно и снова к колбам тянется. Блондинка переводит на неё взгляд внимательный, и губы растягиваются в ухмылке, в её голове созрел план, правда боязливой Насте он едва ли понравится. — Мне нужна твоя помощь, мне нужно попасть к «монстру». Афанасьева хмурится, и смотрит на девушку как на идиотку, молчит, надеясь, что та скажет ей, что это неудачная шутка. Но Кира продолжает сверлить взглядом, видно, что настроена серьёзно. — Нет. Это плохая идея, как ты это видишь?! — руками разводит недовольно, эмоционируя, краснеет от возмущения. — Ты любимица Поляковой, и у тебя всегда есть ключ, ты сама этим хвасталась, — Кира руки на груди складывает почти победно и продолжает сверлить взглядом девушку, знает, что Настюха не выдержит такого напора, слишком мягкотелая. — Ты с ума сошла?! Меня убьют, почему тебе вообще не всё равно, ты же Кира, тебе обычно на всех плевать. — Значит, в этот раз необычный случай, мне нужно её увидеть, не заставляй меня ломать тебе руки, чтобы забрать блядскую карту, Афанасьева. Кира выглядит до того угрожающе, что девушка перед ней невольно трястись начинает, тянется уже к карману, где покоится ключ-карта, но двери распахиваются резко, заставляя обеих обернуться. В дверях Мария стоит, смотрит на этих двоих удивлённо, Кира всегда задавалась вопросом, как кто-то настолько невинный и светлый попал в это место. — Девочки, вы выглядите напряжённо, что-то не так? — переводит взгляд с одной на другую взволнованно, но понимая, что ответов не добьётся, вздыхает, и смотрит на Киру. — Я хотела бы попросить тебя, ещё раз присмотреть за Лизой. Татьяна, Лаура и я уезжаем на пару дней, а для остальных это может быть опасно, учитывая последние события. Блондинка кивает сдержанно, кулаки сжимает, чтобы эмоции скрыть, Мария девушке карту протягивает и очаровательно улыбаясь, буквально упархивает оттуда. Возможно Кире только показалось, но улыбка женщины словно на что-то намекала. Со всех ног несётся по уже знакомым коридорам, стук в груди её беспокоит, портит ей настроение раз за разом, но она старательно отрицает очевидное. Нельзя влюбиться за каких-то пару дней, это абсурдно, это то, что она всегда высмеивала. Отрицать становится невозможно, как только она видит её глаза, как только она заходит в эту белую тюрьму, как только забитая в угол девочка подрывается к стеклу, с каким-то восторгом. Синяки под её глазами за эту неделю стали намного больше, кожа, словно бледнее, она стала выглядеть такой уставшей, что у Киры зубы невольно стискиваются от злости. Мрази. Она бы разорвала каждого на части, тот факт, что они пользуются этой, слепо доверяющей каждому слову девочкой, чтобы контролировать ублюдков в тюрьмах, раздражает до коликов в руках. По кнопке бьёт, вдох-выдох делает, пытается злость обуздать, а Лиза тут же к ней подходит, с интересом оглядывая. — Ты пришла, — констатирует факт брюнетка, и на бледном лице улыбка благодарная расцветает. — Мне говорили, что ты не хочешь меня больше видеть… Кира от возмущения почти задыхается, голову в её сторону поворачивает так резко, что слышен хруст, глаза и без того тёмные, ещё темнее становятся, желваки играют на челюсти. — Они так сказали?! — Лиза кивает слабо, пытаясь понять, почему Кира так злится, но помимо злости было ещё что-то, она была чем-то подавлена. — Суки. Лиза посмеивается тихо в кулак, от Киры брань уже звучит как-то по-особенному уютно и искренне, такая уже она…необычная. — Я знала, что они врут, не хотела им верить, — Лиза говорит немного сбивчиво, с паузами, пытается подобрать максимально правильные слова, чтобы донести грамотно свои мысли до собеседницы, — но это меня всё равно напугало, я…не могла исключать подобную вероятность. Кира Лизу поесть заставляет кое-как к вечеру, и брюнетка невольно замечает, что девушка к вечеру всё больше в мысли свои погружается, на лбу блондинки складка образуется, от того, что она хмурится, и грусть с тоской Лиза ощущает каждой клеточкой своего тела. Это разрывает её, она хочет понять, что с ней происходит. Сидит рядом, наблюдая за тем, как сильные руки переплёт её книги любимой по квантовой физике сжимают, по ней ведь видно, что она её даже не читает.

***

Знаете, когда ты по минимуму контактируешь с людьми, грань между хорошим и плохим может быть настолько размыта, что ты ненароком ранишь даже тех, кого не хотел бы ранить даже под страхом смерти. Лиза, она как ребёнок, не задумывается, что хорошо, а что плохо, ей просто интересно, почему Кира сегодня выглядит настолько подавленной. Она хочет выяснить причину, понять, что происходит в голове надзирательницы, и чем она могла бы помочь. Лиза подползает к блондинке, выдерживая зрительный контакт, та напрягается вся заметно, и Лиза немного вздрагивает, пытаясь рассудить, вызвана ли эта реакция страхом. — Лизок? Послушай, ты странно себя… — Кира не успевает закончить фразу, чувствует, как её лицо обхватывают холодные, тонкие пальцы брюнетки. Зависает, смотря лишь на её губы бледно-вишнёвого оттенка, даже в эти секунды старается не потерять контроль над разумом. Голова почему-то гудеть начинает, осознание происходящего заставляет её резко отпихнуть от себя Лизу. Быть не может, она не могла так с ней поступить, не могла вот так без спроса ворваться в самое личное и сокровенное, блондинка кулаки свои сжимает почти до белизны в костяшках. Чувствует, как злость по венам разливается, на ничего не понимающую брюнетку смотрит яростно. — Ты копалась в моей голове?! — рычит утробно почти, хочет, чтобы Лиза отрицать начала, хочет ошибаться. — Я хочу понять, что с тобой про… — Лиза договорить не успевает, потому что блондинка на крик срывается яростный. — Ты, блять, копалась в моей голове, без моего ведома, рылась во мне, словно я ёбаная книжка, которую можно прочесть! Лизе уши хочется закрыть ладонями, спрятаться от этой, явной ненависти в голосе Медведевой, хочется, чтобы она злится на неё перестала, вот только Лиза не знает, как ей всё это выразить, она не умеет выражать свои эмоции и чувства, как это обычно делают люди, как это делает Кира. — Не кричи… — Не кричать, да знаешь, что?! Они правы были, ты чудовище, тебе насрать на чувства других людей! — она так не думает о ней, не думает, но остановить поток яда, вырывающегося из её рта уже не в состоянии. Замолкает, лишь когда видит, как лампочки в помещении начинают мигать, взгляд проясняется, и она на Лизу смотрит. Та дрожит вся, обхватив бледные плечи руками, пытается спрятаться от неё словно. Кира губу нижнюю закусывает, ударить себя хочет, и кто из них тут на самом деле монстр? Лиза очень тонко чувствует эмоции, поэтому, вероятно она решила для себя, что Кира её ненавидит, злость и ненависть очень похожи по ощущениям, спутать и в самом деле легко. — Мне не плевать на твои чувства… — слышит Кира, дрожащий не то от эмоций, не то от страха голос брюнетки, — Мне не плевать на тебя, поэтому я хотела понять…почему ты грустишь…я не знала, что это заставит тебя меня ненавидеть… — Что? Постой, с чего ты…кисунь, какая ещё ненависть? — Кира пытается остановить этот похожий на истерику бубнёж, но та словно не слышит. — Лиза. Запястья тонкие перехватывает, заставляя брюнетку на себя посмотреть, замолчать резко, а у самой сердце от этого колотится бешено, эта девочка напротив, наверное, даже не догадывается, насколько далёкие от светлых чувств дружбы, испытывает к ней Медведева. Она покажет, покажет, насколько она ужасный человек, интересно, какое у Лизы будет лицо? Страх? Ужас? Разочарование? Кира одну её руку освобождает из своей, кладёт свою ей на затылок, притягивая ближе, стараясь не смотреть в ошарашенное лицо, выдыхает почти судорожно, оставляя между ними ничтожно мало места, чтобы не дать себе самой путей к отступлению. — Я не ненавижу тебя… — шепчет ей в самые губы, прислоняя свой лоб к её лбу, волосы её короткие пальцами перебирает, похожие на шерсть, мягкие настолько, что Кира не может заставить себя прекратить касаться, — И ты не монстр, это я одна тут чудовище. Лиза рот свой открывает, возразить ей хочет, но не успевает, блондинка ей просто возможности такой не даёт, накрывая прохладные губы своими, горячими, чуть подрагивающими от нервов. Лиза природу своих эмоций понять пытается, ей вроде как приятно, но сердце стучит так сильно, словно ей безумно страшно, пальцами тонкими цепляется в чужие плечи, сама до конца не понимая, пытается она Киру оттолкнуть, или напротив, притянуть ещё ближе. Вдохнуть пытается, а блондинка, словно забывшись совсем, пользуется моментом и скользит языком в приоткрытые губы брюнетки, та вздрагивает всем телом, пока Кира свою руку на её талии устраивает по-хозяйски совсем, словно она всегда должна была быть там. Брюнетка краснеет вся почему-то, чувствует у себя во рту язык Кирин раздвоенный, и своим вытолкнуть его пытается, но получается нечто странное, они словно сплетаются, заставляя коленки Лизы подкоситься безжалостно. Она уверена, что упала бы, если бы Кира не держала её, а блондинка наконец, отстраняется, тяжело дыша и боясь смотреть на реакцию Лизы. Последняя почему-то чувствует себя недовольной, словно на самом деле ей не хотелось, чтобы Кира отстранялась, вкус губ блондинки был даже приятнее, чем сладости, которые она ей таскала. — Лиз… — Кира смотрит на девушку, чувствуя, как не может держать ситуацию под своим контролем, лицо бледное ладонями обхватывает, проходится большим пальцем по щеке, глаза сдержанно прикрывает, слабой себя чувствует, — Давай сбежим отсюда, вместе? Брюнетка чувствует её эмоции каждой клеточкой своего тела, понимает, что Кира сейчас почти в отчаянии, кивает, не до конца понимая, зачем им сбегать, доверяется полностью ей. Блондинка крепко прижимает к себе хрупкое тело, утыкается носом в чужое плечо, выдыхает судорожно, неразборчиво шепчет слова благодарности Лизе. Она понимает, что для них это опасно, настолько, что может стоить жизни. Но они не могут больше продолжать использовать её, как какое-то оружие, она же живая, чувствует всё, даже острее обычных людей, потому что эмпат. Чужую боль почти физически на себя примеряет, кривится каждый раз, за грудь хватается в районе сердца, ей в такие моменты воздуха катастрофически не хватает, так как на грудь постоянно давит что-то. — Лауры, Татьяны и Марии не будет пару дней, я продумаю всё сегодня и сбежим, должно сработать Лизок. — Я поняла, но тебе нужно успокоиться, хорошо? — Лиза голову в бок вопросительно наклоняет, улыбается уголками губ доброжелательно, зрительный контакт выдерживает.

***

Кира выглядит невыспавшейся, уставшей, раздражённой, без конца роется в архивах, пытаясь найти схему лаборатории, чтобы продумать как им лучше сбежать, но никак не может найти её. Лиза, наблюдающая за этим лишь вздыхает тяжело, она верит девушке, но идея сбегать в таком состоянии кажется провальной и сомнительной. — Я могу попробовать завладеть их сознанием, — предлагает Лиза, имея в виду охранников и других работников лаборатории, выглядит она робко, избегает взгляда явно, — но я не уверена, что получится с таким количеством людей. — Это будут слишком большие нагрузки на твоё тело, — Кира переносицу трёт устало, пытаясь придумать другой вариант. — Но у нас нет других вариантов. Ты уже пару дней не спала, если так продолжится, твой организм не выдержит. — Я довольно выносливая, кисунь, не переживай, — усмехается блондинка, и руку к тёмной макушке тянет, треплет чужие мягкие волосы, это действует на неё успокаивающе. Но отрицать правоту брюнетки становится всё труднее, она не хочет её использовать, но другого выхода просто нет, кроме того, время поджимает. Уже скоро должны вернуться директора этого места, и тогда они уже точно не смогут выбраться. Кира выдыхает недовольно, кулаки свои сжимает в очередной раз, и на Лизу смотрит виновато, а та кивает с улыбкой, понимая девушку без лишних слов. Времени почти не осталось, Кира на девушку натягивает одну из своих худи, и почти заставляет себя перевести взгляд в другую сторону, за руку её берёт и кивает. Брюнетка глаза прикрывает, скользит по сознаниям людей, как нож по маслу, но трудно удерживать под контролем сразу несколько десятков человек, Кира видит, как девушка бледнеет и почти пошатывается, венки на бледном лице вздулись, словно вот-вот полопаются, она уже хотела остановить её, плюнуть и вернуться, но осознание того, что их тогда точно убьют, заставило лишь нервно губу закусить. Лиза подходит к двум мужчинам и легко касается тонкими пальцами их шеи, те замирают резко, цепенеют и не могут пошевелить и пальцем. То, что Лизе понадобилось их коснуться, могло значить лишь одно — её силы на исходе. Кира запястье тонкое перехватывает, как только массивная железная дверь открывается, и они со всех ног несутся в сторону леса, пока девушка не останавливается, замирая. — Кир, что такое? — Вернулись… — шепчет блондинка, и Лиза взгляд переводит на чёрную иномарку с тонированными окнами, — Плевать, побежали. Шипит Кира дёргая брюнетку за запястье и чертыхаясь, а та, словно понимая всё, лишь головой ведёт из стороны в сторону с мягкой, почти обречённой улыбкой, руку крепкую Кирину отпускает, и на пару шагов отходит. Блондинка чувствует, как от этого жеста Лизы, земля уходит из-под ног стремительно, и пытается в её сторону шаг сделать, но с ужасом осознаёт, что не может и пальцем пошевелить. — Лизок…остановись… не нужно, — голос блондинки дрожит непривычно, а сама девушка выглядит, словно вот-вот разрыдается от бессилия. — Если уйду с тобой, ты будешь в опасности, это место не должно существовать, иначе ещё очень многие будут страдать. Прости меня, и спасибо, что показала мне как жить, показала мне, как чувствовать. Лиза разворачивается, и пошатываясь, решительно идёт обратно в сторону места, из которого они с таким трудом выбрались, а Кира лишь губу до крови закусывает, смотря на то, как брюнетка отдаляется, контроль над телом возвращается, лишь когда та за массивной дверью скрывается. Кира рычит от злости и негодования, порывается за брюнеткой погнаться, но видит, как здание резко начинает пылать огнём. — Сумасшедшая…что ты наделала… — среди выбегающих людей, едва различает Афанасьеву, которая тут же Киру под локоть подхватывает и тащит в подальше от этого места, в безопасность. Сил не осталось даже на то, чтобы вырываться, она не до конца понимает, что происходит у неё перед глазами, не до конца верит, что всё это реальность, потому что события развиваются слишком стремительно, потому что Кира не может контролировать эту ситуацию, а она ненавидит собственное бессилие. Это был первый раз, когда её интересовал кто-то больше чем она сама, и она не уберегла её…

***

— А дальше то что? — Мальчик лет девяти тянется к блондинке с горящими глазами, дёргает за рукав, в глазах неподдельное переживание, — Та девушка уничтожила лабораторию?! И людей в ней убила?! Всех злодеев?! Кира усмехается, треплет мальчика по волосам рыжим и чуть задумчиво произносит. — Нет, Дим, она никого не убила, потому что девушка была слишком доброй, позволила злодеям выжить, но лабораторию уничтожила. — А что с ней самой стало?! Она умерла?! Расскажи! Кира уже рот открывает, с готовностью свой рассказ продолжить, но осекается, когда в комнату заходят. — Ты эту историю рассказываешь уже сотый раз ему, Кир, давайте закругляйтесь, я вам какао приготовила. Кира кружку с горячим напитком из рук девушки забирает, видя, как пальцы её от температуры кружек покраснели. Чуть осуждающе вздыхает, и берёт её руку в свою. — Надо было меня позвать, Лизок. Ну сколько раз говорила. — Я не могла прервать ваш ритуал, — смеётся брюнетка, садясь рядом с Кирой и кладя голову на её плечо, на мальца смотрит чуть прищурившись, — ты же знаешь, что конец истории будет всё тем же, Дим: лаборатория уничтожена, чудовище пропало без вести. — Не называйте её чудовищем, тёть Лиз! — возмущённо вскликивает пацанёнок, и взгляд брюнетки теплеет, мягко улыбаясь. — Верно Лизок, она ведь вовсе не чудовище, она прекрасная девушка с супер-способностями, — Кира пальцы их переплетает, и легко девушку в висок целует, едва слышно шепчет ей на ухо, — а ещё, она моя прекрасная жена. Лиза рдеется, чуть кивает, смотрит на возлюбленную и её взбалмошного племянника, чуть сжимая чужую руку в ответ. — Ладно-ладно, сдаюсь, она прекрасная девушка. — Вы тоже прекрасны, тёть Лиз, — спохватывается мальчонка, — вот вырасту и женюсь на вас. — Э, тихо мне тут, — Кира возмущённо прищуривается и по носу его щёлкает, кружку на тумбочку отставив, — тут как бы, занято, Димка, не мешаю я вам?! Лиза смеётся мягко, чувствуя, как отовсюду тепло разливается, она ведь и правда чуть не погибла в тот день, глаза прикрывает, вспоминая как блондинка, сломя голову в огонь кинулась, вытаскивая её. Упрямая до невозможности, не оставила её одну, даже под страхом смерти. Лиза бесконечно благодарна Кире, что та обходится без имён в своём чудесном рассказе с грустной концовкой, в виду обстоятельств. А ещё Лиза благодарна за ту судьбоносную встречу в лаборатории пять лет назад, Кира показала ей мир, подарила любовь и окутала заботой. Когда мальчишка наконец засыпает, блондинка девушку аккуратно за руку уводит, наконец позволяя себе обнять и поцеловать Лизу. — Он на моё посягает, выскажу потом его отцу, — фыркает Кира в губы брюнетки, а та смеётся мягко, укладывая свои руки на её плечах. — Я люблю тебя, Кирюш. — Не атакуй меня такими внезапными приступами милоты, кисунь, — в охапку её сгребает, в плечо носом утыкаясь, чтобы смущение спрятать. — Чёрт, как я рада, что не сдалась тогда…