Птичка в клетке

Брюс устало зашёл в поместье и снял тяжёлое пальто, отбрасывая его на сиденье рядом с гардеробным шкафом. Его режим работы в этом месяце был полностью ненормированным. Помимо линчевательской деятельности, Брюс вместе с Люциусом также работал над новыми деталями для бэтмобиля и несколькими новыми гаджетами для патрулирования. Из-за этого ему приходилось чаще задерживаться в офисе Уэйн Энтерпрайзис и позже начинать патрулирование Готэма. И по этой же причине он стал чаще оставлять Тима дома одного, а также сокращать его присутствие рядом с Бэтменом, чтобы не слишком сильно вредить режиму и школьным дням. Но сегодня Брюс, наконец-то, завершил все важные дела в офисе и согласовал то, что Люциус передаст в отдел разработок. Это позволило ему вернуться домой на несколько часов раньше, чтобы провести время с Тимом и выйти вместе в патруль. — Добрый вечер, сэр, — поприветствовал Альфред с кухни, доставая только что приготовленную лазанью из духовки. — Как прошёл ваш день? Брюс замялся перед тем, как сесть за стол. Ему хотелось сначала принять душ, но лазанья от Альфреда пахла настолько аппетитно, что желудок мужчины слегка сжался, напоминая о не съеденном обеде. — Нормально, — вздохнул Брюс, садясь за стол и вынимая телефон из кармана брюк. — Новые детали для бэтмобиля будут готовы через пару недель. Надеюсь, работа с машиной позволит Тиму меньше дуться на меня из-за сокращения патрулей в этом месяце. — Определённо, — кивнул Альфред, накладывая ароматное блюдо на тарелку. — Кстати, о мастере Тиме. Я не слышал его шагов. Он не вернулся с вами? Брюс нахмурился, отрывая взгляд от экрана телефона. — Что ты имеешь в виду? Его всё ещё нет дома? Альфред перестал накладывать макароны и повернулся к Брюсу с таким же хмурым лицом. — Утром молодой человек сказал мне, что вы позволили ему посетить центральную библиотеку после уроков. — Верно, — озадаченно кивнул мужчина, не совсем понимая всей ситуации. — Я сказал ему, чтобы он попросил тебя забрать его через несколько часов, чтобы он успел сделать всю домашнюю работу перед патрулированием. Лицо Альфреда внезапно исказилось неодобрением, но быстро сменилось на извиняющееся. — Прошу прощения, сэр, — осторожно произнёс дворецкий, откладывая лопатку для лазаньи. — По всей видимости произошло какое-то недоразумение. — Альфред, — зарычал Брюс, всё ещё не понимая, что происходит в его собственном доме. — Ты забыл забрать Тима из библиотеки? —это было абсурдно, но Брюс не мог не спросить. — Не совсем так, мастер Брюс, — и взгляд Альфреда стал более задумчивым, будто его мозг решал какую-то загадку. — Дело в том, что мастер Тим не просил меня забирать его из библиотеки. — И что он сказал вместо этого? — нетерпеливо спросил Брюс, начиная беспокоиться о том, что он понятия не имеет, где находится его тринадцатилетний сын. — Мальчик сказал, что с вашего разрешения он доберётся до поместья на автобусе. Кажется, вы также дали ему добро на то, чтобы он проводил исследования по экономике до закрытия библиотеки. Брюс несколько долгих секунд сверлил дворецкого негодующим взглядом. Этот маленьких хитрый мальчик опять обвёл взрослых вокруг пальца. У Тима была слишком нездоровая привычка всё время ускользать из поместья. Будь то фотографирование редкого звёздного неба, бессонница, преследование Бэтмена, когда он считал, что для Тима опасно выходить в патруль, или нужда во внимании. На родительских часах Брюса только Дик ускользал так много раз в своём собственном детстве. Но, Тим… Этот пацан определённо побил рекорды даже самого Брюса. За время мимолётного погружения в мысли, мужчина не заметил, что его пальцы автоматически набрали номер Тима, а рука подтянула смартфон к уху. Только громкий звук гудка, раздавшийся из динамика, вывел Брюса из лёгкого транса. — Я приношу свои извинения, сэр, — сдержанно произнёс Альфред, накрывая остывающую лазанью салфеткой. — Я должен был проверить достоверность информации и… — Это не твоя вина, Альфред, — с горечью процедил Брюс, дожидаясь ответа. — Тим клялся, что больше не будет сбегать. У тебя не было причин не доверять ему. Альфред промолчал, и Брюс почувствовал, будто воздух вокруг них начал вибрировать от нарастающей паники. Но сейчас не было времени поддаваться эмоциям. Нужно найти этого мальчика как можно скорее. — Привет, старик, — слишком родной и знакомый тембр прорезал слух Брюса, заставляя его замереть на месте. Он ожидал услышать мерзкие голоса похитителей, которые будут требовать выкуп за его сына или что-то подобное, но голос Джейсона выбил из его лёгких весь воздух. Они всё ещё не наладили отношения между собой, поэтому любые редкие связи давали Брюсу очередную маленькую надежду. — Джейсон, — выдавил Брюс, на данный момент подавляя желание начать допрашивать своего сына о благополучии. — Тим сейчас с тобой? — Серьёзно? Это всё, что ты хочешь узнать от меня? — с иронией спросил Джейсон, и по звуку Брюс понял, что молодой человек подкурил сигарету. — Тебе даже не интересно как у меня дела? Брюс покачал головой, понимая, что Джейсон не стал бы быть таким упрямым, если бы Тим сейчас не был в безопасности. Но Брюсу просто нужно было словесное подтверждение. Иначе бы он сошёл с ума. — Джейсон, ты же знаешь, что я… — начал оправдываться папа, но Джейсон перебил его раздражённым фырканьем. — Расслабься, мужик, я просто шучу, — Джейсон выдохнул дым и вернулся к разговору. — Замена со мной. Он устал после тяжелого рабочего дня и уснул на моём диване в гостиной. — Что за рабочий день? — ощетинился Брюс. — Ты был с ним весь день? Почему он не пошёл в библиотеку? — Эй, эй, полегче, ладно? — Джейсон театрально запротестовал и снова выдохнул дым. — Я верну маленького детектива утром в поместье, и ты спросишь об этом дерьме лично у него. Я не буду вмешиваться в ваши родительские отношения. — Так не пойдёт, — зарычал Брюс, сжимая кулак в порыве ударить по чему-нибудь твёрдому. — Назови мне адрес, и я заберу Тима прямо сейчас. Это было немыслимо. Его сын целый день обманывал отца, занимаясь не пойми чем. Брюс думал, что уже давно четко и ясно дал понять каждому Робину, что они работают только с Бэтменом. Никаких одиночных миссий и тайных расследований за спиной руководителя. Тем более в тринадцать лет. И тем более с таким небольшим линчевательским опытом работы, как у Тима. — Ага, тебе прислать адрес сообщением или сразу поделиться моей геолокацией? — язвительно спросил Джейсон. Брюс собирался сказать, чтобы он просто назвал любой ближайший адрес, но Джейсон явно не был настроен на сотрудничество. — Послушай, оставь пацана в покое, ладно? — командным голосом продолжил молодой человек. — Он в порядке, обещаю. Просто дай ему выспаться, а утром я привезу его прямо к двери твоего чертового дома. Джейсон сбросил звонок, даже не дав папе возможности вставить своё слово. Брюс продолжал сжимать телефон в руке и сверлить взглядом арочное окно, открывающее вид на вечерний двор. Он мог бы отследить номер телефона Тима, чтобы найти его геолокацию. Но, если у них с Джейсоном всё в порядке, то Брюс не хотел бы злить своего второго сына тем, что без спроса врывается в его убежище. — Мастер Брюс, — со всей сдержанной манерой позвал Альфред, опуская руку Брюса, которая всё ещё крепко держала телефон рядом с ухом, вниз. — Поскольку мастер Тим в безопасности, я предлагаю вам поужинать и отдохнуть после всей работы, что вы проделали в этом месяце. Я уверен, что сегодняшняя ночь будет тихой и без Бэтмена. Брюс вздохнул, потирая ладонями лицо. С его лёгких будто только что сняли тонный груз, который облегчил дыхание. Он доверял Джейсону заботу о Тиме; молодой человек, вероятно, не стал бы подвергать его опасности, зная, что в ином случае его будет ждать столкновение с Бэтменом. Но Брюса ужасно злил тот факт, что его младший сын врал и сбегал для какой-то неопределённой цели. Поэтому завтра у папы и Тима будет долгая и очень болезненная дискуссия по этому поводу. — Я поработаю в пещере, — сказал Брюс, резко разворачиваясь, чтобы уйти. — Понятно, сэр, — кивнул Альфред, возвращаясь к миске с лазаньей. — Я подам ужин прямо туда.

☆ ☆ ☆

На следующее утро Брюс проснулся слишком рано по мнению своего установленного графика. Он взял телефон и спустился на кухню, где Альфред варил свежий кофе. Поблагодарив дворецкого за чашечку густой и бодрящей смеси, мужчина набрал номер Тима и прислонил телефон к уху. Он надеялся, что оба мальчика уже проснулись и были в пути домой. — Эм, привет, папа, — спустя несколько секунд неловко пробормотал Тим. — Тимоти, — рявкнул Брюс, стараясь сдерживать вновь нарастающий гнев. — Где ты? — Я… эм… — Тим определённо нервничал, подбирая слова для ответа. — Мы с Джейсоном идём в гараж за его мотоциклом. — Ты в порядке? — Да, всё хорошо, — быстро ответил Тим. — Отлично, — сдержанно ответил Брюс. — У тебя есть 20 минут, чтобы добраться до поместья. — Да, — смиренно произнёс мальчик. — Я… Папа, извини… — Мы поговорим обо всём дома, — процедил Брюс, используя тот тон голоса, который предназначался для детей, попавших в беду. — Не задерживайся. Брюс отложил телефон и сделал ещё глоток кофе, обжигая горло. Он вернулся в свою комнату, чтобы принять душ, переодеться из халата в штаны и футболку и почистить зубы. Как раз в тот момент, когда он возвращался вниз, входная дверь открылась и в поместье вошёл Тим. Мальчик выглядел точно также, как и вчерашним утром, когда спустился к завтраку перед школой. Слава богу, что на нём не было синяков, и передвигался он легко и свободно, демонстрируя целостность костей. Та злость и разочарование, которые пылали внутри Брюса, на мгновение испарились, уступая место облегчению и радости, что его мальчик был цел и невредим. И вместо того, чтобы сразу же начинать лекцию, папа подошёл ближе и притянул Тима в сокрушительные объятия. Тим пискнул от удивления, но обнял папу в ответ, обвивая руки вокруг поясницы. Его волосы неестественно пахли травяным шампунем, а одежда отдавала чем-то пряным. Это совсем не было похоже на то, как пах Тим, находясь в поместье. Его одежда обычно излучала запах кондиционера для белья, а волосы имели более нежный и кремовый аромат. — Поверить не могу, что ты снова солгал мне, Тим, — почти прошептал, Брюс, чувствуя, как тело его младшего сына напрягается. — Ты сильно злишься? — робко спросил мальчик. — Обещаю, ничего опасного я не сделал. — Я действительно злюсь на тебя, — ответил Брюс, отстраняя Тима от своей груди. — Но больше всего меня разочаровывает тот факт, что ты так ничему и не научился во время наших предыдущих дискуссиях о побегах. Тим сглотнул и с опаской посмотрел на папу. — Я научился, папа, — искренне произнёс мальчик. — Просто… эм… я… Брюс смотрел, как Тим нервно переминается на месте и закусывает нижнюю губу. Ну, это была до боли знакомая картина, которую и Дик, и Джейсон, и Тим демонстрировали уже много раз. Всегда было сложно признаваться в своих ошибках, когда ты хорошо осведомлён о последствиях. — Идём со мной, — проинструктировал папа, хватая Тима за плечо и направляя в свой кабинет. Тим послушно и молча шёл туда, куда Брюс подталкивал его. Как только они попали в кабинет, папа закрыл дверь и подвёл сына к одному из пустых углов возле книжного шкафа. — У тебя есть десять минут в углу, чтобы сформулировать всё, что произошло вчера, в одно развёрнутое предложение. Тим бросил на отца взгляд, безмолвно намекающий на то, что тринадцатилетним детям уже поздновато стоять в углу. Но Брюса это не волновало. Он мог дать дополнительную мотивацию в виде хорошего шлепка по непослушному заду, если Тим будет упрямиться. — Ты слышал меня? — строго спросил Брюс, приподняв бровь, когда Тим так и не повернулся к углу. — Да, — пискнул Тим, как только мужчина потянулся к его руке, чтобы сдерживать во время предупредительного шлепка. Брюс не остановил себя и шлёпнул обтянутый джинсами зад сына. Тим зашипел, опуская голову и сразу потирая ушибленное место. — Хорошо, — папа отступил, возвращаясь к своему креслу. — Лицом к стене. Руки за спиной. Тим отвернулся, и Брюс сел в кресло, думая над тем, стоит ли ему использовать свой ремень. Если Тим действительно не делал ничего, что подвергло его жизнь настоящей опасности, тогда папа мог бы дать всего пару закрепляющих ударов. Но если ребёнок делал что-то опасное, тогда он заслужил всю порку ремнём. Брюс следил за временем на наручных часах, иногда поглядывая на спину ребёнка. Тим стоял неподвижно, как и должно было быть в угловом времени. Его руки были заложены за спину, а голова немного опущена вниз, но не касаясь стены. Брюс хорошо понимал своих детей, когда они сбегали или нарушали какие-либо правила. И Дик, и Джейсон были такими же. Сам Брюс был таким же, когда рос с Альфредом, за что часто оказывался перевёрнутым через колени своего суррогатного отца. Но Брюс не терпел, когда его дети лгали ему и пытались рисковать своей жизнью. Он, чёрт возьми, должен знать, где они находятся и чем занимаются, когда покидают поместье. — Тайм-аут закончен, Тимоти. Иди сюда, — позвал Брюс, похлопывая по краю дивана, который стоял рядом с креслом. — Садись. Тим пошаркал к дивану и сел неподалёку от папы. Он расстегнул замок на своей красной толстовке и положил сжатые в кулаки руки на бёдра. Мальчик выглядел расстроенным и задумчивым, медленно моргая длинными ресницами, которые задевали растрёпанную чёлку. — Итак, у тебя было время подумать, — более строго начал Брюс. — Теперь расскажи мне, чем именно ты занимался вчера весь день и почему решил, что соврать мне и Альфреду будет хорошей идеей. Тим немного поёрзал, выпрямил спину и облизал губы, теперь избегая взгляда папы. Обычно Тим был собранным и откровенным, когда попадал в беду, но иногда мог вести себя более скромно. Брюс привык и к этому тоже. — Эм… Всё началось с того, что в понедельник я случайно подслушал за обедом разговор двух старшеклассников, которые говорили о каких-то новых клубничных конфетах, которые они собираются принести на вечеринку. Сегодня была пятница. Это значит, что Тим занимался чем-то за спиной Брюса уже пять дней. Дела становились всё интереснее и интереснее. — Конфетах? — переспросил Брюс, вздёргивая бровь. — Ага, — кивнул Тим, прочищая горло. — Они говорили о том, что собираются закупить тестовую партию перед вечеринкой, чтобы продать эти конфеты кому-нибудь в школе и посмотреть на результат. Мне просто стало любопытно, о чём они говорят, поэтому я следил за ними вместо того, чтобы работать над домашним заданием в библиотеке, — Тим снова быстро взглянул на отца и слегка покраснел, неловко ёрзая. Брюс хмыкнул и кивнул, побуждая Тима продолжать. — Ну… мне удалось подслушать их разговор с продавцом этих конфет, — продолжал рассказывать Тим. — Это был какой-то новый наркотик, по описанию похожий на ЛСД. Он должен был вызывать сильные галлюцинации. В целом, Брюсу была понятна история, но не понятно, почему Тим не рассказал ему это в самом начале. Зачем нужно было целую неделю скрываться? — Что было дальше? — уточнил Брюс. — Эм… эти парни также обсуждали вечеринку, которую организовывал старшеклассник Алех Ларсон, чей отец владеет 80% отелей в Готэме. Они планировали продавать их там, чтобы на выручку купить ещё больше этих конфет для дальнейшего распространения. И, на сколько мне известно, над формулой этого наркотика работал Безумный Шляпник. — И как тебе удалось всё это узнать, если тебе не разрешено заниматься какими-либо расследованиями в одиночку? — надавил Брюс, снова становясь более суровым. Тим поджал губы, ещё больше краснея и нервно сжимая запястье левой руки. — Я знаю, что это не будет оправданием, — с сожалением сказал мальчик, — но ты был занят. Я хотел рассказать об этом деле в понедельник, но ты вернулся так поздно и снова отменил наш патруль. Ну, Брюс действительно был занят, пытаясь улучшить их оборудование. Но это не было поводом, чтобы его тринадцатилетний сын внезапно мог стать одиночным героем. В любом случае, если бы это было чем-то серьёзным, то Брюс не стал бы откладывать это дело на потом. — И что ты сделал тогда? — Я… я позвонил Джейсону, — виновато пробормотал Тим, сверля взглядом свои кроссовки. — Он любит возиться с делами, которые связанны с наркотиками. И потом я предложил ему свою помощь. — Я понял, — процедил Брюс, качая головой. — Это нормально, что ты связался с Джейсоном, чтобы передать ему дело. Но совсем не нормально то, что ты решил не говорить об этом мне, Тимоти. — Но я не сказал только потому, что… — Тим резко замолчал, грустно вздыхая. — Почему? — подтолкнул Брюс, хотя, уже знал ответ. — Потому что хотел провести время с Джейсоном, — объяснил Тим, вскидывая голову. — Я устал сидеть дома без дел. И я скучал по нему. — Тебе не запрещено проводить время со своим братом, Тим, — в который раз повторил Брюс. — Но тебе нельзя вот так действовать за моей спиной. Ты знаешь, что я прошу соблюдать правила не потому, что хочу что-то запретить тебе, а потому, что для меня важна твоя безопасность. — Я знаю, — вздохну мальчик, потирая ладони. — Прости, я просто думал, что ты не разрешишь мне продолжать расследование. — Я бы разрешил, пока это не мешает твоим занятиям в школе и не ставит под угрозу твою жизнь. Кстати, о школе. Почему мне не позвонили из Академии, когда ты не появлялся там? — спросил Брюс, прищуриваясь на сына. Брюс заметил, как щёки Тима вспыхнули ещё более красным оттенком. За волосами было не заметно, но папу не покидала уверенность в том, что уши его сына тоже пылали смущением. — Я… эм… — Тим морщился, выдавливая из себя слова. — Прости, я написал несколько записок от твоего имени и поставил твою подпись. — Тимоти, — выдохнул Брюс, качая головой. — И чем конкретно ты занимался, помогая Джейсону? — Хм… — Тим почесал подбородок. — В основном собирал информацию. И я купил эти конфеты, чтобы Джей мог узнать их состав на случай, если у кого-то случится передозировка. А вчера с утра я искал рядом со школой то место, где был склад с партией конфет для вечеринки. Потом пришёл Джейсон, и мы избавились от них. Потом мы пошли в лабораторию, чтобы забрать лекарство, над которым работал Джейсон. И, поскольку, до вечеринки было ещё несколько часов, Джей предложил мне поехать с ним в Нэрроуз, чтобы поужинать чили-догами, а потом отвезти меня домой. — Но ты пошёл вместе с ним, чтобы прикрыть вечеринку? — зарычал Брюс, думая до этого момента, что Тим был хоть в каком-то подобии безопасности. — Нет, нет, — запротестовал мальчик, размахивая руками. — Я просто испачкал свою кофту, поэтому мы пошли в квартиру к Джейсону, чтобы он застирал пятно от кетчупа. И я случайно заснул у него на диване, поскольку несколько ночей до этого я поддерживал с Джейсоном дистанционную связь, чтобы направлять его по следу Джэрвиса. Утром Джей рассказал мне, что ты искал меня. Прости, мне… мне следовало рассказать. — Да, тебе следовало, — проворчал папа. Ну, хорошо, по рассказу Тима, он действительно не сделал ничего слишком опасного. Если бы Тим рассказал об этому Брюсу с самого начала, то он был бы не против, чтобы мальчик помог с поиском информации для Джейсона. Папа бы не отпустил его патрулировать со страшим мальчиком, но дело и не выглядело так, будто бы Джейсон нуждался в дополнительной помощи. Тим мог легко избежать наказания за нарушение правил, если бы просто не стал скрывать правду и уходить за спиной. — Сколько раз нам еще говорить о том, что те правила, которые я прошу соблюдать, придуманы для твоей безопасности? Тим поджал губы и опустил голову, разглядывая пальцы. — Ты не можешь просто так проскальзывать за моей спиной, Тим, — продолжал ругать Брюс. — Это хорошо, что ты замечаешь такие вещи, как распространение новых наркотиков в школах, но ты должен говорить об этом со мной. Я несу за тебя ответственность, сынок. Я должен знать, где ты находишься и чем занимаешься, когда меня нет рядом. Если бы с тобой что-то случилось во время слежки? Если бы на тебя напали, когда ты прогуливал школу или библиотеку? Как бы я узнал об этом? Брюс ещё раз пожалел, что не установил на Тима отслеживающие устройства. Несколько лет назад он сильно поссорился с Диком из-за того, что его старший сын нашёл несколько жучков в своей руке и ноге. Брюс вживил их без разрешения. Дик был в бешенстве из-за этого. После ссоры, которая чуть не переросла в физическую драку, Брюсу пришлось пообещать, что он даст своим детям немного свободы. Их костюмы и оборудование для патрулей всё ещё отслеживались, но личные вещи папа оставил в покое. Стоит ли говорить, что после этой ситуации, Брюс пересмотрит своё обещание? — Прости, пап, — смущённо пробормотал мальчик. — Я собирался рассказать, честно. Просто, с каждым днём Джейсон всё дальше продвигался в расследовании, и я не хотел, чтобы ты меня отстранил. — Я бы не отстранил тебя, если бы ты сказал мне правду, — твёрдо сказал Брюс. — Я не разрешаю тебе выходить в патруль с Джейсоном, но ты мог бы продолжать быть с ним на связи. Тим промолчал, только вздохнув и качнув ногой. — И подделывать мою подпись, Тим, — продолжил папа, не зная, восторгаться ему способностям Тима или ужасаться. — Это абсолютно неприемлемо. Должен ли я позвонить в Академию, чтобы узнать, как много там записок от моего имени? — Нет, их только две, — ответил мальчик, и Брюс почувствовал искренность в его словах. Хотя, после всего, что снова учудил его мальчик, папа уже не знал, чему можно верить. — Ты… ты будешь использовать свой ремень, не так ли? — с опаской спросил мальчик, резко втягивая носом воздух. Брюс взглянул на него. Он бы сделал это. Но папа хотел произвести этим наказанием на Тима больше впечатления, чем короткая порка ремнём. — Я собирался, — честно ответил Брюс, снова немного наклоняясь вперёд, чтобы быть ближе к сыну. — Но мы поступим по-другому. Взгляд Тима был напряжённым, когда он встретился им с папиным. Но сжатые мышцы на его лице немного расслабились, когда Брюс намекнул, что собирается пересмотреть вариант с ремнём. Только вот Тима ждало ещё большее разочарование. — Итак, у тебя было пять дней во время которых ты обманывал меня и действовал за моей спиной. Прогуливал школу и библиотеку, прикрываясь моей поддельной подписью, а также занимался расследованиями, над которыми мы должны были работать либо вместе, либо под моим контролем. Ты также обманул Альфреда. Тим хмурился, слушая Брюса. — Поскольку мы уже неоднократно имели один и тот же разговор, и ты ничего не вынес из него, мы поступим по-другому. Я собираюсь отшлёпать тебя сейчас только своей рукой. Затем, в течение следующих пяти дней, я буду шлёпать тебя каждый вечер перед сном. Рот Тима приоткрылся, а брови нахмурились ещё сильнее. Он выглядел так, будто собирался возражать и отнекиваться, но Брюс не собирался идти на уступки. Он поднял руку, призывая Тима молчать, и продолжил тем же строгим тоном: — Я также собираюсь возить тебя в школу и забирать оттуда домой в течение следующей недели. И ты на скамейке запасных. Ни работы в поле, ни работы со связью. Ни с Диком, ни с Джейсоном, ни самостоятельно. Школа, дом, ужин, сон. Это всё, что тебя ожидает, пока ты не начнёшь воспринимать мои правила всерьёз. Есть ли у тебя вопросы? На лице Тима отразился шок и отрицание. Он немного отодвинулся от Брюса и впился в него затравленным взглядом. — Но это несправедливо, — заскулил Тим, скрещивая руки. —Я не делал ничего опасного. Джейсон был рядом… — Ты лгал мне почти неделю, Тимоти, — резко пророкотал мужчина. — Я забочусь о тебе, и мне нужно знать, что ты в безопасности. Ты не в безопасности, когда крадёшься и выполняешь роль Робина за моей спиной. Это не игра, Тим. Особенно, когда ты ввязываешься в дела с наркотиками. У тебя не было связи, у тебя не было защиты, у тебя не было костюма. Это не то, с чем я готов просто смириться и отпустить. Тим повернул голову в бок, чтобы посмотреть в окно. Брюс вздохнул, сдерживая свой гнев и волнение. Если Тим всё ещё так легкомысленно относился к своей безопасности, тогда у Брюса действительно не было причин быть снисходительным. — Тим, посмотри на меня, — попросил Брюс, когда заметил, как плечи мальчика вздрогнули. Тим медленно повернулся, и папа увидел, что его голубые глаза начали наполняться слезами. Мальчик провёл рукой, покрытой рукавом толстовки по лицу, чтобы смахнуть всю накопившуюся влагу, и тихо всхлипнул. — Я люблю тебя, сынок, — всё также твёрдо говорил Брюс, проводя рукой по волосам мальчика. — И я наказываю тебя не потому, что хочу причинить боль или расстроить, а потому что забочусь о тебе. Мне нужно, чтобы ты был в безопасности и оставался честен со мной. Если для того, чтобы ты вспомнил об этом, мне придётся наказать тебя, то я сделаю это. Тим накуксился, обнимая себя плечи. Брюс вздохнул и отстранился, садясь в более удобную позу, чтобы исполнить наказание. — Идём, — позвал он, хлопая себя по бёдрам. — Мы уже всё обсудили, и ты знаешь, где ошибся. Тим заставил себя встать на ноги и подойти к Брюсу. Его взгляд метался от коленей папы к его рукам, пока он поправлял свои волосы и резко принюхивался, чтобы сдержать сопли. Брюс понимал чувства Тима; они уже обсуждали это несколько раз. Тим жаждал внимания и одобрения папы почти во всём, что он делал. Несмотря на то, что Брюс действительно сильно любил всех своих детей, он просто не мог быть с ними рядом так часто, как хотелось бы. И иногда Тим делал такие непослушные вещи, чтобы просто привлечь к себе немного внимания. Даже невзирая на то, что мальчик упомянул тоску по Джейсону, Брюс знал, что Тим в любой момент мог попроситься к нему в гости. Что ж, если Тим решился на такой опрометчивый шаг, чтобы заслужить немного внимания, папа собирался дать ему это. — Невероятно, Тимоти, — проворчал папа, расстёгивая и снимая джинсы сына. — Папа, — захныкал мальчик. — Я бы рассказал, даже если бы ты не узнал об этом вчера. — Я знаю, — кивнул Брюс, помогая Тиму лечь на свои колени. Брюс не сомневался, что Тим не смог бы долго скрывать своё непослушание. Это было то, что он ценил в характере мальчика, вдобавок ко всему прочему. Но на данный момент это не облегчит его приговор. — Ты сказал пять дней, папа, — упрямо запротестовал Тим, хватаясь за ногу мужчины. — Я не хочу. — Именно так я и сказал, — подтвердил Брюс, крепко хватаясь за тощее тело мальчика. — И ты не выбираешь свои наказания. Если хочешь вести себя как непослушный мальчишка, тогда будь добр без возражений принимать за это последствия. Тим что-то промычал, но не ответил ничего внятного. Брюс и не ожидал споров. Он похлопал Тима по попе большой ладонью, а затем нанёс несколько быстрых и крепких шлепков прямо по центру ягодиц. Мальчик немного вздрогнул и напрягся, стараясь быть неподвижным. Это хорошо, потому что Тим определённо пытался произвести на Брюса впечатление тем, что принимает последствия. Брюс сосредоточил колючие шлепки на попе мальчика, думая о том, что ему в будущем нужно будет отшлёпать его ещё пять раз. Он не собирался оставлять синяки или какие-либо другие следы на коже, кроме покраснения. Поэтому ему нужно было распределить наказание так, чтобы не шлёпать каждый день по одному и тому же месту. Сегодня он собирался уделить внимание ягодицам Тима, уже окрашивая их быстрыми и твёрдыми шлепками в розовый цвет. Зад мальчика был напряжен, пытаясь защитить себя, но это, вероятно, делало удары только болезненнее. Брюс чувствовал, как маленькое тело вздрагивает с каждым хлопком кожи о кожи, и слышал тихие и сдавленные вздохи, которые иногда превращались в охи. Брюс равномерно шлёпал каждый дюйм ягодиц сына, разогревая и подготавливая к более суровым ударам. Ноги Тима периодически брыкались, почти касаясь пятками попы, но быстро опускались обратно. Когда нежная кожа на заднице Тима стала тёплой даже сквозь боксёры, Брюс потянулся к резинке, чтобы отправить их вниз к джинсам. Тим поскуливал и царапал папину ногу, всё ещё стараясь выглядеть мужественным и стойким. — Ты не подделываешь мою подпись для таких неоправданных целей, — отругал Брюс, более сурово кладя ладонь на полностью розовый зад. — Ты не представляешь, как я разочарован тем, что ты даже мог подумать об этом. — Я больше не буду, папа, мне жаль, — проскулил мальчик со сбивчивым дыханием, и Брюс заметил, что Тим ещё ниже опустил плечи, будто пытаясь спрятаться. — Скажи мне, почему я прошу тебя соблюдать правила, — попросил Брюс, не сбавляя темп быстрых шлепков, которые оставляли тёмно-розовые овалы от пальцев. — Мм-фф, — захныкал мальчик, начав вилять задом из стороны в стороны. — Потому что ты заботишься и волнуешься обо мне, — голос Тима немного дрогнул в конце предложения. — И потому что это помогает мне оставаться в безопасности. — Верно, — похвалил Брюс, поглаживая спину Тима не шлёпающей рукой. Шлёпающая рука продолжала звонко падать на тонкую кожу, заставляя Тима подпрыгивать и дёргаться вперёд. Тим был более плачущим и сожалеющим мальчиком, чем старшие сыновья Брюса. Но он упорно старался показывать, что может справиться с большим. Но в конце концов, всё и всегда заканчивалось одинаково. Брюс сосредоточил десять более сильных и жёстких ударов на левой ягодице Тима. — Ах! Папа, — Тим, наконец-то, начал плакать и дрыгать ногами, когда пятый шлепок приземлился на красноватую кожу. — Мне очень жаль, что я ослушался. — Я знаю, что тебе жаль, — подтвердил мужчина, нанося оставшиеся пять шлепков. Тим вздрагивал сильнее, и его голос с протестами звучал всё громче. Брюс не видел лица Тима, из-за того, что его голова была внизу и прижималась к ноге. Но Тим уже несколько минут всхлипывал, а теперь полностью плакал. Значит, его лицо было всё в слезах. Брюс вздохнул, и нанёс десятый шлепок точно по центру левой ягодицы Тима. — Ауч! — мальчик взвизгнул, кладя свою руку на отшлёпанную кожу и сжимая её. — Тимоти, — предупредил Брюс, давая сыну возможность оставить руки свободными. Тим заскулил, медленно убирая дрожащую руку. — Хороший мальчик, — кивнул папа, и Тим заплакал громче. Брюс старался не обращать внимания на то, как сильно ранил его сердце этот душераздирающий звук. Он принялся шлёпать правую ягодицу Тима теми же десятью жёсткими шлепками. На этот раз Брюс не делал паузу между ударами, поэтому ему пришлось ловить руку Тима, которая снова откинулась назад, чтобы спрятать попу от наказания. Вёрткое тело ребёнка начало корчиться сильнее и отчаяннее, пытаясь избежать новой боли. — П-папа, — мычал и плакал мальчик, — пожалуйста, хватит. Мне очень-очень жаль. — Вернёмся ли мы снова к этому разговору? — строго спросил Брюс, немного ослабевая шлепки, но продолжая накладывать их в хаотичном порядке на хорошо отшлёпанную кожу. — Нет, нет, я обещаю, — воскликнул Тим сквозь слёзы и вздрагивания. Брюс почти усмехнулся. Сколько раз Дик обещал ему, что не собирается убегать. И сколько раз после этого папа ловил его в самых странных местах. Тим был похож на него. — Как ты собираешься исправить это? — потребовал Брюс. Тим шипел и всхлипывал, когда рука папы продолжала шлёпать его красные ягодицы. Брюс держал руку сына прижатой к пояснице, чувствуя, как она дёргается в попытке вырваться, после каждой оставленной пощёчины. Тело Тима всё сильнее и сильнее сопротивлялось, отказываясь лежать спокойно. Папе приходилось крепче хватать его, чтобы оно не упало с колен. — Не буду лгать, — сквозь слёзы прошипел мальчик. — И не буду действовать за твоей спиной. — Именно так, — одобрительно промычал Брюс, ещё раз прижимая тело Тима к животу. — Папа, пожалуйста, — продолжал плакать мальчик. — Больно! Мне правда жаль. — Хорошо, — ответил Брюс, чувствуя всю боль и отчаяние мальчика. — Мы почти закончили. Ещё тринадцать, и я отпущу тебя. Дыхание Тима сбилось ещё сильнее, когда Брюс подвинул ноги мальчика так, чтобы зажать их между своих бёдер. Брюс не ожидал, что Тим скажет что-то ещё, поэтому принялся завершать наказание. Он в быстрой последовательности покрыл горячую и чувствительную кожу мальчика шлепками средней силы, вызывав новую волну слёз и причитаний. Брюс знал, что они скоро помирятся, и слёзы его сына высохнут. Но он надеялся, что Тим, наконец-то, начнёт относиться к своей безопасности более серьёзно и ответственно. — Вот и всё, — закончил папа, натягивая боксёры Тима на обожжённую попу. — Готов встать? Тим закивал, пытаясь оттолкнуться, чтобы принять вертикальное положение. Брюс помог ему встать на ноги и сразу потянулся к красному лицу, чтобы убрать вспотевшие волосы и вытереть влагу. Тим хныкал, переминаясь с ноги на ногу и почёсывая свой зад. — Извини, что разочаровал тебя, — икнул Тим, судорожно вытирая бесконечные слёзы. — Ты меня не разочаровал, малыш, — более мягко заверил Брюс, притягивая Тима в объятия. — Поверь мне, я знаю, что мальчики твоего возраста могут делать неправильный выбор. И, как твой отец, я здесь, чтобы не дать этому повториться или зайти слишком далеко. Тим прильнул к телу папы, стоя между его коленей и продолжая тихо всхлипывать. Он крепко обвил руки вокруг его шеи и пропитал футболку солёными слезами. — Тогда извини, что я не могу быть для тебя идеальным сыном, — прохрипел мальчик, цепляясь за Брюса, будто он собирался исчезнуть. — Мне не нужен идеальный сын, Тимми, — Брюс нежно гладил мальчика по спине и волосам и медленно покачивался. — Мне нужен именно такой, как ты, но живой и здоровый. Поэтому постарайся больше не быть безрассудным, хорошо? Тим закивал, проводя рукавом под носом и вытирая скопившиеся слёзы. — Всё в порядке, не плач, — утешал Брюс, продолжая гладить дрожащую спину Тима. — Я рядом, малыш. Тим ещё немного поплакал, икая и покашливая от слёз. Когда его сопения стихли, Брюс подтолкнул мальчика вперёд и помог натянуть его джинсы обратно. — Ох! — пискнул мальчик, поджимая губы и гримасничая. Брюс покачал головой, вставая на ноги и беря Тима за руку. — Идём, я провожу тебя в твою комнату, — проинструктировал папа, выходя в коридор. — У тебя есть время до обеда, чтобы отдохнуть, а затем, я хочу, чтобы ты сел делать уроки. Все задания, которые ты пропустил из-за прогула, тоже должны быть выполнены. Понятно? — Да, пап, — проскулил Тим, осторожно шагая рядом с мужчиной. — О, мой дорогой мальчик, — Брюс увидел, как Альфред спускается по главной лестнице с корзиной для одежды. — Привет, Ал, — пробормотал Тим всё ещё сдавленным от плача голосом. Дедушка поставил корзину на пол и вытянул руки, чтобы притянуть мальчика в объятия. — Признаться честно, вчера вы заставили меня поволноваться, — произнёс пожилой человек, крепко прижимая Тима к себе. — Я думаю, пара новых седых волос мне обеспечена. — Прости, Альфред, — смущённо ответил мальчик, потирая глаза. — Прости, что обманул тебя. Я не хотел пугать тебя. — Я рад, что вы в порядке, мастер Тим, — с любовью заверял Альфред. — Надеюсь, мастер Джейсон кормил вас не только уличной едой, но и чем-то более… съедобным. Брюс ухмыльнулся, даже не удивляясь тому, что его отец так хорошо знаком со стилем Джейсона. — Джей приготовил на завтрак блинчики с джемом, — с лёгкой улыбкой рассказал Тим, успокаивая дедушку. — Хорошо. Это приятно слышать, — Альфред похлопал мальчика по спине и тоже улыбнулся. Тим отстранился, и Брюс снова взял его за руку, направляя в комнату. Папа не мог отменить всю свою работу, чтобы постоянно быть рядом с сыном. Но он мог сделать всё возможное, чтобы Тим находился рядом с ним на протяжении всего домашнего ареста.