Listen to me

Конечно, яйцеголовые предупреждали его об этом. О новых ощущениях, обостренных чувствах и всем прочем. Майлз знал об особенностях великолепного зрения, чуткого обоняния и острого слуха На’Ви еще задолго до того как стал одним из них. Ну, их разновидностью. Но чего он точно не ожидал, так это того, что его чувства сейчас будут настолько хороши. Для него они были одновременно и даром, и проклятьем. Даром были потому, что благодаря своим новым способностям он был намного лучше остальных солдат, лучшей версией своей прошлой оболочки. В конце концов, теперь он на одном уровне глаз со своим заклятым врагом. Но с тех пор, как он вернулся на плацдарм, на базу, в свою комнату, ничем, кроме как чудовищным проклятьем назвать эти способности язык не поворачивался. Да, его обостренные чувства были незаменимы в бою, но в его личных покоях его обостренный слух превращал его пребывание там в сущий ад. Ну, особенно в ночное время. По его распоряжению следующая после него комната досталась Лайлу. Капрал был тем еще паровозом во сне, его храп, казалось, был громче, чем рев Танатора. С обостренным слухом Полковника это было просто невыносимо. Спустя время пустую комнату по второму краю заняла ты. Майлз не знал тебя человеком, вы познакомились только когда ты присоединилась его синему отряду. Ты не была похожа на остальных: молодая, строптивая и жаждущая приключений. И, возможно, чуть более симпатичная для рекомбинантного солдата. Ты была больше похожа на тех лабораторных задротов с яркой улыбкой и солнечным жизнерадостным видом. И ты определенно действовала ему на нервы. Больше, чем хотелось бы. И стала еще больше нервировать, когда Генерал Ардмор перевела тебя в комнату рядом с ним. Теперь ночи стали еще хуже, сопровождаемые маленькими ночными шалостями со стороны новой соседки Полковника. Чертовы На’Ви с их чертовым слухом. Иногда, в особенно тяжелые ночи было ощущение, что стены просто отсутствовали. Он мог слышать тебя отчетливо, как если бы ты была ровно перед Полковником, занятая своими вечерними постельными шалостями. Куоритч мог слышать, как в душевой льется вода, как ты заходишь под горячие струи только через несколько минут после. Ты определенно любила горячий душ, в этом он убедился еще с первой ночи. С этих пор он не находил ничего лучше, чем смириться и пытаться заснуть, но со временем в в голову Полковника все чаще стал приходить твой образ под горячими струями воды. Это оказалось еще более невыносимо. Его сознание в момент рисовало перед ним ясную картинку, где ты проводишь руками по всем соблазнительным изгибам своего тела. Черт, он даже мог учуять запах твоего шампуня. Гребаная ваниль… Он усмехнулся, когда его рука самопроизвольно добралась до резинки его боксеров, спуская их ровно настолько, чтобы освободить стояк. Завтра он определенно заставит тебя нарезать штрафные круги вокруг базы просто из-за этого. Не сказать, что у него было много свободного времени на этой чертовой планете… Но раз он не мог уснуть, почему бы не использовать это время с умом?.. В конце концов у Полковника, в отличии от большинства его сослуживцев, была отдельная комната, и в данный момент он просто не мог не позволить себе воспользоваться прелестями личного пространства. Его стояк был уже каменным, член болезненно ныл, требуя внимания, и Майлз, чуть сжимая хватку, начал с ленивых поглаживаний, в то время, как его голова безвозвратно утопала в мыслях о тебе. Внезапно он вспомнил разговор Ждинарск с тобой, который Полковник застал пару дней назад. Это было после миссии, она спросила тебя, как тебе удается при такой нагрузке сохранять кожу такой мягкой. Ваши тела требовали гораздо большего ухода, чем человеческие, и ты любезно объяснила напарнице, какие средства и масла нужно применять, и во всех красках описала, как правильно их нужно втирать. И господи, какого черта сейчас перед глазами Куоритча была ты, вся в масле, такая аппетитная, как его чертова любимая сладость из человеческого детства. Майлз, скрежеща зубами, увеличивал темп движений по синему стволу и заставляя капли предсемени растекаться по его костяшкам. Пока он наслаждался своим быстрым темпом, пришел к выводу, что иногда побыть с собой не так уж и плохо, и позволил волне экстаза пройти через все его тело. За всю жизнь он не встречал женщины, которую так сильно хотел. Это было совершенно незнакомое чувство, что-то, что мучило и изводило его холодный рассудок на протяжении долгого времени. Ты была такой манящей, такой соблазнительной, будто создана, чтобы целовать тебя, чтобы трахать… О, Майлз еще как хотел нагнуть тебя, сожрать тебя, отыметь тебя столькими способами, чтобы в конце ты плакала от удовольствия. Он хотел видеть слезы удовольствия на твоем прекрасном лице, видеть твои покусанные опухшие губы, все в слюне и его семени. И черт, он так блядски хотел видеть твою попку, ударяющуюся о его бедра. О да, ты определенно настолько сладкая, насколько соблазнительно выглядит твоя восхитительная попка. Куоритч не был из тех, кто пялится, он вообще практически не обращал на тебя внимания, будем честны. Но блядь, как же чертовски трудно не поворачивать голову в сторону, когда эта самая попка проходит прямо у него под носом. А со временем, после душа ты иногда не ложилась спать. Ну, в кровати-то ты была, но определенно не спала. О да, в такие ночи Майлз особенно ядовито проклинал твое имя, сжимая руку вокруг члена сильнее. В те ночи он даже мог уловить, как твое тело прогибается на постели, как твое дыхание сбивается. Его слух заменял ему глаза, он мог ясно как день видеть, как ты ложишься в постель, раздвигая эти прекрасные ножки, как твоя ручка оглаживает животик и потом исчезает между бедер. О, как он хотел укусить внутреннюю сторону этих бедер, оставить там свои метки перед тем, как попробовать тебя. Он часто представлял твой вкус, и был уверен, что он определенно сладкий, как нектар, как та чертова ванильная приблуда для тела, и такой блядски восхитительный. Его уши навострились, когда между хлюпающими звуками твоих пальчиков в горячей сладкой тесноте и сбившимся дыханием скрипнула дверь шкафа. И это было то, чего он так не любил, от чего мог очнуться даже из самых глубоких дум — это гребаные игрушки. Он просто ненавидел их противный жужжащий звук, проклинал. И судя по разности тонов твоих вздохов по ночам, они были еще и разного размера. Как — чертовски — бесит. Неужели ты действительно их тех, кто на этом повернут? Да блядь, из-за этого отвратительного звука даже не слышно твоих сладких стонов! Да и потом, если тебе так нужно чем-то заполнить себя, тут есть… По меньшей мере парней десять, готовых нагнуть тебя прямо на месте, судя по их липким взглядам в твою сторону. Тогда какого дьявола ты отказываешься от них, если тебе так нужно, чтобы тебя уложили в постель?! Тем не менее, сегодня ты развлекалась явно с чем-то покрупнее, судя по отсутствию противных звуков вибрации и твоим громким стонам. Вопросов было больше, чем ответов: была ли ты из тех девчонок, кто любит по-жестче, заталкивая в себя что-то большого размера, растягивая себя до предела, или же любила нежно водить силиконовой игрушкой вперед-назад, подразнивая себя? Невольно перед глазами нарисовалась картинка, как ты скачешь на фалоиммитаторе, представляя Полковника. Так, все, пора заканчивать. Он уже обычно ополоснулся, и улегся в постель, пытаясь привести мысли в порядок и хоть немного отдохнуть перед утренней тренировкой с отрядом. И он не посмотрит на тебя, нет, он будет игнорировать тебя, вести себя так, будто ничего не происходит, и будто он прекрасно высыпается. И черта с два кто-то догадается, что он ежесекундно будет отмахиваться от мысли трахнуть тебя, пока демонстрирует образ грозного и беспристрастного Полковника. Это то, как все должно было быть. По идее. Но не так, как на самом деле пошло. Сначала Полковник подумал, что его сознание играет с ним злую шутку. Ну типа, его мозг просто решил добавить в сценарий еще пару звуков, ну так, просто чтобы помочь ему быстрее кончить. Но потом Полковник услышал это снова. Такой мягкий, еле уловимый стон, голосящий его именем. Его чертовым именем. — Майлз-… О, боже, Майлз, черт, да-… — ты стонала, повторяя его имя, словно молитву. Будто прося его прийти сюда и помочь тебе. Его голова на секунду повернулась, а уши навострились. Такой отчетливый звук, и прямо по ту сторону стены. Пока он думал, его тело задвигалось непроизвольно, без команды мозга. Только он успел накинуть одежду, как уже был у двери в соседнюю комнату. Потребовалось целых пять минут после стука прежде, чем дверь открылась, являя Полковнику твой растрепанный вид. В комнате за тобой была полная темнота, единственный источник света проникал из холла в приоткрытую дверь. Куоритч не смог сдержать самодовольной ухмылки, увидев тебя, одетую лишь в огромную футболку хаки с логотипом RDA, а твой хвост нервно вилял из стороны в сторону за спиной. На тебе определенно не было бра или лифа, что за прекрасный вид для его голодных глаз? Завидев Полковника, твои глазки округлились, а брови удивленно поднялись. — П-Полковник. Сэр, что- сейчас седина ночи, что вы здесь делаете? Майлз делает шаг навстречу тебе. — В следующий раз, девочка, когда тебе понадобится помощь, — он сделал еще один шаг, и теперь его низкий голос звучал ровно у твоего ушка, — просто попроси меня. Он продвигался до тех пор, пока тебе ничего не осталось, кроме как пустить его. Твои глазки широко распахнулись, а густой румянец стал темно-фиолетовым, когда ты посмотрела на него. Он опирается на дверь, закрывая ее и одновременно возвышаясь над тобой. — Слышал, ты стонала мое имя, как маленькая течная сучка, — он ухмыляется, слыша, как ты сглатываешь, — вот все думал, когда ты наконец попросишь меня помочь… Он отталкивается от двери хватая тебя за талию и разворачивая спиной, так, что твои руки и грудь прижимаются к холоду металлической двери, а Полковник остается сзади тебя. Он разделяет твои ноги, отводя их на расстояние друг от друга, и закатывает футболку, открывая вид на твою попку. — Хм, ты посмотри, никакого белья. — он хмыкает. — М-мне пришлось поторопиться, чтобы открыть дверь, Сэр. — ты вступаешь в игру, пытаясь оправдаться, но Полковник только цокает. Ты чувствуешь его руки на задней стороне твоих бедер, они поднимаются выше, проходясь по всем твоим изгибам. Он сжимает твои половинки в огромных ладонях, его угла обзора достаточно, чтобы увидеть твою киску, когда он развел их в стороны. Между ног все мокрое, твои соки, отблескивающие в темноте комнаты, уже стекают по внутренней стороне бедер, и Куоритч непроизвольно проходится языком по своим губам. — О, да. И чем же ты занималась до этого? Майлз расстегивает брюки и спускает боксеры перед тем, как подаваясь вперед прижаться своей длинной к твоей промежности, покрывая член твоей влагой. Он слышит твой всхлип, когда ты роняешь голову между своих предплечий, крепче опираясь о дверь. Он дает тебе несколько минут чтобы привыкнуть к его скольжению между твоих бедер, пока не цокает языком в раздражении. — Отвечай, когда я говорю с тобой. Ты не можешь справиться с собой. Его слова заставляют твои стенки внизу сжиматься вокруг пустоты, и ты уже готова умолять его дать тебе то, чего ты так долго желала. Все же, ты решаешь ответить на его подразнивая. — Я-… Я удовлетворяла себя пальцами. — почти шепотом отвечаешь ты, но Куоритч слышит тебя ясно и отчетливо. — Только пальцами? — хмыкнул он вопросительно, — звучало не так, как если бы это были только твои пальчики. Не ври мне, Милая. Его руки сжимают твои бедра, поднося их ближе к головке его члена и проходясь самым его концом по твоему входу, это заставило тебя задержать дыхание. Он горячий и широкий, и сейчас входит в тебя болезненно-медленно, вырывая из тебя всхлип. Но сразу после он вынимает эти несколько сантиметров из тебя, которыми он наградил тебя за ответ. Это определенно была пытка, чтобы заставить тебя говорить. — Ч-черт! Хорошо, хорошо! Я… я использовала… игрушки. — сдавшись, ты все же призналась чуть стыдливо. В момент ты чувствуешь, как он вновь входит в тебя, еще не полностью, но уже достаточно, чтобы головка его члена упиралась тебе прямо в матку, и от этого твои ноги моментально подкосились. И если бы ты не была прижата к двери, если бы твои бедра не поддерживали его большие руки, ты определенно уже была бы на полу. — И какие же именно игрушки? — почти рыча, раздраженно клокочет Полковник, погружаясь в тебя окончательно. — Что-нибудь большое? Крупнее меня? Ты не видела его лица со своей позиции, но точно знала: сейчас он скалится, обнажая свои хищные клыки, которыми, кажется, готов разорвать тебя в случае неповиновения. — Н-нет, Сэр! — ты сразу машешь головой отрицательно. — Знаешь, Кексик, я верю тебе. Ты такая охрененно узкая, что я здесь едва помещаюсь. Господи боже… — Куоритч шумно выдыхает, его взгляд прикован к месту вашего соединения. То, как восхитительно твои стенки обнимали всю его длину, как потрясающе сжимали, затягивая глубже… Это определенно будет вашим первым, но далеко не последним разом. И даже пока основное действо еще не началось, он уже был занят мыслями, как будет иметь тебя в следующие разы. — Собираюсь хорошенько оттрахать тебя сейчас. Уверена, что осилишь? — Майлз склонился над твоим ушком, низко рыча. Его слова заставили тебя только сильнее сжаться вокруг него, и ты нетерпеливо завиляла бедрами, давая понять, что ты весьма уверенна. — Хорошая девочка. — все, что ты можешь слышать, перед тем, как его бедра срываются с места, и его член начинает буквально вколачивать тебя в дверь в бешенном ритме. Куоритч повышает амплитуду толчков, сейчас они размашистые, глубокие и невероятно быстрые. Его уши заполняются звуками шлепков кожи о кожу, сопровождаемые твоими сиплыми вздохами и стонами, и он готов поклясться, что ничего более развратного еще не слышал. И это чертовски заводило, с каждым его толчком только больше и больше. Пока ты пыталась хоть как-то удержаться на непослушных трясущихся ногах, удары бедер о бедра заставляли тебя закатить глаза, откинув голову назад. То, как грубо он брал тебя сейчас, было больше похоже на месть. Сейчас Куоритч использовал тебя, удовлетворяя собственную потребность, и как же блядски тебе нравилась каждая гребаная секунда этого. Но после одна из его рук скользнула между твоих бедер в поисках маленькой незаменимой детали. Найденному наощупь клитору достался сначала легкий шлепок, что чуть не заставило тебя подпрыгнуть от чувствительности, втягивая воздух сквозь сжаты зубы. Но сразу после ты почувствовала, как Полковник перекатывает его между пальцами, проводит массирующими и приятно надавливающими движениями маленькие кружки ровно по пучку нервов и вокруг. Это заставило тебя извиваться под ним, стонать еще громче. — Черт, да! Прямо здесь, вот так! О боже-… — твои крики становились все громче с каждым новым толчком, когда Полковник начал увеличивать темп, одновременно совмещая скорость с умелыми уверенными движениями пальцев между твоих бедер. Вы оба знали, что не протянете долго с таким настроем и ритмом. На секунду в закромах твоего здравого смысла пронеслась идея, что кто бы сейчас не оказался по ту строну двери в холле, непременно и безошибочно бы сообразил, что здесь происходит. Достаточно странно, что эта мысль заставила узел внизу твоего живота затянуться еще крепче, заставляя тебя сжать Полковника внутри тебя буквально в тиски. — Вот так, Кексик, не сдавайся. — хрипит Куоритч, — позволь всем вокруг узнать, как тебе хорошо и кто доставляет тебе такое удовольствие. Будь настолько громкой, насколько можешь. У тебя ведь не было с этим проблем, я прав? С новой силой Майлз наваливается на тебя сзади, чуть изменяя угол движений так, что сейчас его член проезжается ровно по твоей точке G, а его пальцы повторяют ритм движений на твоем клиторе. Твой ротик распахнулся в немом крике, кулаки сжались до боли впивающихся под кожу ногтей. Твое дыхание безвозвратно сбилось, Куоритч довел тебя до самого края. Ты чувствуешь доселе не настолько яркое, как сейчас, ощущение, будто кровь бурлит под кожей, разливая тепло по всему телу. Это заставляет тебя прогнуться назад, касаясь спиной горячей груди Полковника. Ты хотела-, нет, тебе нужно было кончить. — Черт, ты глянь, как хорошо ты меня берешь. — рычит Майлз, кусая собственную губу ровно с такой силой, чтобы в беспамятстве не спустить в тебя все через несколько секунд. Он сам был на грани, на том же самом краю, к которому привел тебя. Но он хотел, чтобы ты сорвалась раньше, хотел почувствовать, что ты кончаешь первой. Он хотел, чтобы твой оргазм, спазмы твоей узкой киски сами заставили его сорваться за тобой. Растущее напряжение внутри тебя заставляет тебя еще пуще выгнуть спину, даже немного неестественно. Ты чувствуешь, что больше не можешь, чувствуешь что край исчезает. И в этот момент внутри тебя что-то взрывается. — О, господи, да. я с-сейчас кончу-. — все, что ты успеваешь сказать, перед тем, как оргазм проходит сквозь все твое тело, словно раскаленная пуля, и ты стонешь громче и громе. По идее твои звуки смутили бы тебя, но сейчас это определенно не то, о чем ты была готова думать. Особенно, когда Полковник так восхитительно трахает тебя. — Господи, ты такая потрясающая, такая аппетитная, сожрал бы прямо сейчас. Такая чертовски красивая, когда кончаешь на моем члене. Ты чувствуешь, как его ритм меняется, но так, как это было нужно после того, как ты кончила. Его толчки. наоборот ускоряются, превращаясь в более резкие и глубокие, заставляя тебя буквально впечататься в единственную опору и буквально вколачивая тебя в эту гребаную дверь. Куоритч тоже переходит за край, срываясь за тобой. Он сипло шипит, прижимая уши к голове и обнажая клыки. Он входит в тебя так глубоко, как это только возможно, ты чувствуешь, как его горячее вязкое семя выливается глубоко в тебя. Он крепко сжимает твои бедра в больших ладонях, достаточно сильно для того чтобы наутро появились синяки, не позволяя ни одной капле его спермы пропасть зря и удостоверяясь, что все идет внутрь тебя. От ощущения переполненности ты стонешь и хныкаешь, его тепло распространяется по всему твоему телу. Внезапно ты осознаешь, что вновь на краю, но твое тело опережает тебя, и ты снова кончаешь, изливаясь своими соками на пол. И теперь ты наконец можешь дышать. Ты даже не заметила, как задержала дыхание до настоящего момента. Первые глотки воздуха отрезвили твое сознание достаточно, чтобы ты начала задумываться о том, какого дьявола только что было. — Не могу отрицать, что мне чертовски понравилось, Кексик. — тяжело дыша говорит Куоритч, попутно вынимая из тебя член, быстрее, чем тебе бы понравилось. Ты неуклюже смотришь вниз, наблюдая, как семя, смешиваясь с твоими соками, скатывается вниз по твоим бедрам. Это оставляет чувство грязной липкости на коже. Ты отталкиваешься от двери и разворачиваешься, но стараешься любой ценой избегать взгляда Полковника. Ты нервно натягиваешь футболку обратно вниз, стараясь крыть все интимные части своего тела от Майлза. Как будто это не он только что из первого ряда наблюдал все твои прелести во всей красе… Дьявол! Как ты вообще могла позволить этому случиться? Куоритч фактически твой босс! И сейчас тве маленькое секретное увлечение им навсегда перестало быть секретным! А все потому что ты просто не смогла отказаться. Но тогда как бы ты смотрела ему в глаза, зная, что каждую ночь он слышит твои стоны… Огроменное спасибо Ждинарск за соседней стенкой. Она-то точно не станет задавать лишних вопросов о том, что она только что определенно слышала. Ты была просто не в силах посмотреть на мужчину перед тобой, осознавая, как глупо поступила, как стонала, словно последняя шлюшка, так, чтобы весь гребаный мир услышал, как тебе хорошо. Но тебя привлек звук его усмешки, и ты все же робко взглянула в его сторону. Он хорош, объективно, слишком хорош: стоял перед тобой, скрестив руки на груди, в мокрой от пота майке и расстегнутых брюках, позвякивая жетонами и перекатывая мышцы под сладкой кожей. Блядь… Ты замечаешь, как он с интересом наклоняет голову, наблюдая, как ты рассматриваешь его, и он ухмыляется шире, обнажая клыки. — Если тебе так хочется, в конце концов просто приходи и позволь мне помочь тебе с этим. — Цокая произносит Майлз. Твои глазки округляются от неожиданных слов, и ты удивленно поднимаешь на него взгляд. — вместо того, чтобы будить меня по ночам и заставлять слушать, как ты пытаешься удовлетворить себя этими проклятыми игрушками. Поняла? — Да, Сэр.