Дочь зла

алмазная пыль блестит на пальто

драгоценности в волосах

осыпают нас жемчугами

щедрые небеса

красоты и богатства хватило на всех

настоящего наяву

♫ Fleur — Последний танец зимы

      Ноябрь пролетел незаметно. Вернувшись из Мунго, Лили боялась, что ее окружит толпа любопытных, но обошлось — профессора сообщили о случившемся только кузенам, и никто из них не стал бы болтать. С кузенами у Лили получилось отделаться объяснением «неудачный ритуал»; Роуз и Луи покосились на нее недоверчиво, но не стали требовать подробностей.       Луи не разговаривал с Лили и не подходил к ней близко. Она тоже не стремилась идти на сближение — не знала, как снять с него проклятие, а без снятия порчи разговаривать смысла не было. Рокси и Роуз пару раз попытались столкнуть их вместе, но потерпели неудачу и решили то ли отступить, то ли на время прекратить активное сводничество — у обеих появилось много других дел.

***

      Шагая по коридорам Хогвартса, Лили иногда слышала шепот, видела в зеркальных поверхностях мельком отразившееся на периферии зрения мужское лицо, ощущала чужое присутствие совсем рядом, но больше это не пугало ее, наоборот, вселяло уверенность, что за ней присматривают и не дают в обиду. Словно у нее появился дух-хранитель. Родственник, которого Лили, в отличие от семейства Уизли, никогда не будет стыдиться. Родственник, которым можно только гордиться — может, он был ужасным, но все же великим, настолько великим, что сумел просуществовать до сих пор; жизнью пребывание в состоянии духа не назовешь, однако Салазар не просто наблюдал за живыми, но и мог влиять на них, изменяя реальность по своему желанию. Для призрака он совершал практически невозможное.

***

      За неделю до Рождества — как молнией ударило: подарки! Стыдилась Лили родни или нет, а все равно их любила, и все равно хотела сделать им приятное, и обычно начинала понемногу скупать разные мелочи в подарок еще с октября, но забылось: уроки, экзамены, квиддич, Самайн…       Лили ждала крайне насыщенная вылазка в Хогсмид.

***

      Волшебная деревня напоминала сказочную зимнюю страну — из произведений Андерсена или братьев Гримм. Дома казались сделанными из пряников, мерцали разноцветные гирлянды, возле некоторых магазинов стояли огромные забавные снеговики или Санта-Клаусы, а сегодня вдобавок пошел снег, устелив землю новым белым покрывалом взамен старого, уже посеревшего и истоптанного.       Тед пришел покупать подарки в Хогсмид, а не в Лондон, в надежде, что встретит Лили — ему очень сильно хотелось увидеть ее, но он не решался даже написать ей после Самайна. Какой идиот, ну кто так отвечает на признание в любви? Признание любимой девушки! «Я все время работаю», «можем попробовать»… Почти неприкрыто заявил, что работа ему дороже, а это было не так — работу и личную жизнь Тед ценил в равной степени. Но даже если бы и не в равной, то мог бы промолчать об этом. И не провозглашать свысока «можем попробовать». Будто речь шла о решении покататься вместе на лыжах, а не… встречаться.       Оправдать Тедди мог только стресс, и Лили тогда тоже была не в лучшем состоянии, может, не заметила его холодность или не придала значения — можно было надеяться только на это. Тед надеялся, но писать все равно боялся — вдруг получит в ответ письмо, где будет сказано что-то вроде «можем уже не пробовать, не все парни такие мямли, как ты»…       На улицах Хогсмида Тед высматривал рыжую макушку Лили, на витрины глядя лишь мельком. Подарки он заготовил заранее — не для всех, но для самых важных ему людей: купил отцу красивое перо, маме — флакон дорогих духов, дедушке — редкую книгу по гастроэнтерологии, бабушке — элегантный браслет, Лили… с подарком для нее было сложно, но Тед наконец решил, что идеально будет подарить ей серебряное кольцо с изумрудами — увидев его на витрине ювелирного магазина, сразу подумал о ней. Кольцо было не просто красивым и элегантным — оно было выковано в форме змеи, обвивающей палец. Изумруды изображали змеиные глаза. Идеальное украшение для выпускницы Слизерина, и очень подойдет цвету ее глаз.       Кольцо пряталось в коробочке, обитой зеленым бархатом, коробочка — в нагрудном кармане мантии. Тед взял его с собой, как талисман, загадав — если кольцо будет при нем, то он обязательно увидит Лили.       Рыжие волосы мелькнули впереди, и Тедди ускорил шаг, чуть не споткнувшись о бордюр.       — Лили! — позвал он, не сомневаясь, что это она, но внутренне боясь, что обернется на зов другая рыжая слизеринка — и широко заулыбался, когда обернулась все-таки Лили. С момента их последней встречи прошло совсем немного времени, но Теду показалось, будто она немного изменилась — неуловимо. Стала взрослее, еще красивее прежнего, глаза приобрели пронзительность, ранее Тедом за ней не замеченную.       Ее ответная улыбка была сияющей, как зимнее солнце.       — Тедди!       Не стесняясь, Лили обняла его прямо посреди улицы, повисла на шее, умудряясь не уронить два пакета в руках. Тед подхватил ее за талию, крепко обнимая в ответ, и немного покружил. Отпустив, нахмурился:       — Лили, где шапка?       С небес в медленном вальсе падали снежинки, и их блеск в огненных прядях завораживал, как алмазная россыпь, но как бы красиво это ни было, простуда — совсем не красивая и не романтичная вещь.       — Я пью антипростудное, — отмахнулась Лили. — Как раз тренируюсь. Оно сложное в приготовлении почти как Амортенция, но, в отличие от Амортенции, полезное. Особенно если использовать шалфей, а не зверобой, хотя в учебнике указан зверобой, но шалфей куда действенней и не дает побочек вроде сонливости.       — Угу, — выслушав ее, Тед вытащил из кармана специально захваченную запасную шапку и натянул на голову Лили, не слушая ее возражений — довольно вялых для возмущенной до глубины души ведьмы. — Но антипростудное все равно пей.       — Всю прическу испортил, — проворчала Лили. — Я же не ребенок, Тед.       — А я бы нацепил шапку даже бабушке, — сказал он. — Я же целитель. Кстати, о бабушках — ты пришла за покупками к Рождеству?       — Ага, — вздохнула она, забыв о шапке и печально глядя на листок в руке.       — Составила список подарков? — спросил Тед.       Лили издала короткий смешок.       — Список родственников. Я помню всех, но могу перепутать, кому что купила. Мама, папа, — она повела пальцем по листку, — бабушка, дедушка, Билл, Флер, Чарли… и все остальные. Кошмар. Теперь я понимаю, почему у меня нет друзей. Я бы чокнулась выбирать для каждого что-то оригинальное.       — Разве у тебя нет друзей? — искренне удивился Тед — и впервые за всю жизнь, проведенную рядом с Лили понял, что он понятия не имеет, с кем она общается в школе. Беспокоиться за нее причин не было, в Хогвартсе за Лили было кому присмотреть и оградить ее от нежелательного внимания, и когда она уезжала учиться, Тед скучал, но не задумывался, что она делает, кроме как учится и играет в квиддич.       — Есть, но мне повезло, что мои друзья — одновременно мои кузены. Убиваю двух зайцев, — усмехнулась Лили.       — А у меня есть друзья, — зачем-то сказал Тед, и поймал на себе ревнивый прищур. — Они пригласили меня на свадьбу в июле. М-м… хочешь пойти со мной? — пробормотал он, ощущая себя ужасно глупо.       — На свадьбу? — Лили заинтересованно вскинула бровь. — Они женятся, твои друзья?       — Да, недавно решили. Ричард Кроу и Лиза Дарлинг. Ты видела Лизу, — улыбнулся Тед. — Она сделала тебе перевязку в Мунго, когда ты ребра сломала.       — А-а, — взгляд Лили потеплел. Тедди почувствовал, что Лиза ей понравилась, и ему стало приятно за подругу.       — Они пригласили меня быть другом жениха, — продолжил Тед.       — Это очень мило. И очень удобно, что в июле, а не в июне, — сказала Лили. — Сам понимаешь, какой дурдом у меня будет в начале лета. Окончание школы, Т.Р.И.Т.О.Н., выпускной бал, Белтейн, пробы в «Холихэдские Гарпии»…       — Да уж, насыщенный график, — сочувственно согласился он, мысленно снова ругая себя: утверждал, что все время работает и даже не подумал, что Лили тоже занята не меньше. Такими темпами у них обоих хватит времени друг на друга только к пенсии.       — Зайдем в «Зонко»? — предложила Лили. — Мне стыдно, что закупаюсь у конкурентов Фреда и Джорджа, но не буду же я у них на глазах покупать подарки им же.       — Если честно, я вообще понятия не имею, что им дарить, — признался Тед, открывая дверь «Зонко» для спутницы. — Не представляю, что может их удивить, а деньги в этом случае — так себе подарок.       — У них слабость к серьгам, — Лили тихо засмеялась. — Мне сказала Рокси. И ты же наверняка замечал, они постоянно таскают разные серьги в ушах.       — Ух ты, а ведь точно, — вспомнил Тедди. — Но если я тоже подарю им серьги…       — Они будут счастливы, — заверила Лили. — Главное, не купить одинаковые. О, а это для Чарли! — она взяла с полки фигурку дракона. — Надо же, как повезло, у него нет именно перуанского змеезуба!       — А это — Биллу! — Тед взял забавную копилку в форме толстого японского божества. — Кажется, он такое любит.       — Что подаришь Вик? — спросила Лили, и Тедди мгновенно скис — Виктуар все еще кровоточила. Любовь прошла, печаль — нет.       — Духи, — ответил он. — Наверное. Еще не думал об этом.       — Сложно придумывать подарок для бывшей девушки, — словно невзначай, заметила Лили. — Чтобы она не решила, что это намек на предложение вернуть все обратно, и чтобы не решила, что ты обижен и поэтому мстишь ей, подарив какую-то фигню.       — Как будто у тебя есть опыт с бывшими девушками, — проворчал Тед. — Или?..       Лили шутливо ткнула его кулачком в плечо.       — Нет, конечно. Но я могу себе представить.       Расплатившись за покупки, они вышли из магазина. Снегопад усилился, мороз стал крепче, нос Лили мгновенно покраснел, но это придало ей лишь большей прелести. Она поднесла ладони к лицу, дыша в них теплом. Взяв ее руки, Тед поднес их к своим губам — Лили замерла, глядя, как он выдыхает пар на ее пальцы… как касается губами тыльной стороны кисти… прижимает ее ладошку к своей щеке, ласкаясь, как большой кот…       — Тед, что ты делаешь? — растерянно спросила Лили.       — Ничего, — он отпрянул и она тут же пожалела, что спугнула, но… что поделать, не нежничать же посреди улицы до вечера.       — Дальше — за украшениями? — преувеличенно весело предложил Тед.

***

      Ювелирный магазин в Хогсмиде открылся после Второй Магической. Назывался он «Теночтитлан»; хозяйка, француженка-полувейла Агнес Делакруа, оформила его в стиле, похожем на королевский будуар, и в интервью для «Ежедневного Пророка» в честь открытия говорила, что сначала хотела дать ему название «Золотая лихорадка», но решила, что это банально, равно как и «Эльдорадо», поэтому остановилась на не менее богатом и пышно украшенном древнем городе ацтеков. Диссонанс между названием и обстановкой она считала забавным. В перерывах между обслуживанием покупателей мадемуазель Делакруа восседала за стойкой и красиво курила тонкую сигариллу, покачивая стройной ножкой в изящной туфельке на высоком каблуке. Как при такой красоте и легком характере она еще не стала мадам, было загадкой для половины Хогсмида.       — Bonjour! — пропела Агнес вошедшим. Над дверью зазвенел бамбуковый колокольчик. — Хотите сделать подарок своей возлюбленной? — подмигнула она Теду.       Лили вся превратилась в слух. Ревность кольнула ее, Агнес была очаровательной женщиной, вдобавок владела чарами вейлы куда лучше Виктуар и даже Флер, но как ревновать, когда теоретическая соперница, наоборот, подчеркивает то, что твой спутник — не просто спутник, а твой парень? Гораздо хуже, если Тед скажет «нет». Это будет правда, но все равно…       — Хочу, — неожиданно ответил Тедди. — Но не сейчас.       — Тогда советую полюбоваться на новейшую коллекцию, — Агнес лениво махнула рукой в сторону полок слева в глубине магазина. — Все от лучших couturier зимнего сезона.       Отдельной особенностью «Теночтитлана» было то, что все товары здесь были выбраны лично по вкусу хозяйки и представляли собой смесь самых разных вещей. Агнес не закупала все предметы новой коллекции целиком — крайне редко ей нравилось все, она собирала понемногу из всего, что предлагали магические и маггловские модные дома, и на одном стеллаже в ее магазине соседствовали духи, браслеты, серьги, помады, часики и многое другое. Новый стеллаж демонстрировал множество удивительных вещей — Агнес не держала ничего скучного и банального.       — Это подарю маме! — ахнула Лили, увидев сережки в виде огоньков, сверкающие, как настоящие искры пламени. Цена ее не остановила, на ценник рыжая ведьма едва глянула. Тед мысленно вздохнул — он такие серьги позволить себе пока не мог.       Его семья не жаловалась на недостаток средств, отец, мама и дедушка регулярно получали зарплату, после примирения семьи Блэк Андромеде досталась законная часть ее наследства, но когда Тед стал совершеннолетним — всячески избегал брать деньги у родни. Сам зарабатывал тоже неплохо, но меньше, чем глава отдела международных отношений в Министерстве Магии и кандидат в министры. Большую часть отложенных на подарки денег Тед потратил на кольцо-змею.       — Это папе! — обрадовалась Лили, увидев красивые запонки — платиновые, с изображением маленьких змеек, очень похожих на ту, что была на кране в туалете Миртл.       — Наверное, Вик понравятся такие духи, — задумчиво сказал Тедди, рассматривая флакон. Лили глянула — апельсин и корица. Маггловская марка. То, что нужно. К Виктуар она больше не ревновала, но если бы Тед вздумал купить ей что-то грандиозное, дорогое, что-то, что понравилось бы и Лили… она бы была задета.       — Наверное, понравятся, — сказала рыжая ведьма. — О, а это ей подарю я, — она взяла гребень из слоновой кости с узором, похожим на узоры ацтекских храмов.       Для близнецов они выбрали серьги — две Фреду и одну Джорджу; Тед взял ониксовые, Лили — агатовые. Для Андромеды она выбрала кулон с сапфиром, для Флер — розовую помаду, для Одри — коричневую, для Анджелины — ножные браслеты, для Гермионы — набор маникюрных инструментов. Для Доминик — золотые тени для век, для Молли и Люси — разной формы заколки, для Рокси — кулон в виде маленького гепарда (недавно она научилась вызывать Патронуса и он принял форму этого зверя), а для Роуз — нежно пахнущий увлажняющий крем для рук.       — Роуз бы больше обрадовалась книжке, — сказала Лили. — Но раз уж всем девушкам я выбрала что-то для красоты…       — Не всем, — напомнил Тед. — Еще бабушка Молли.       — Ох, да, — спохватилась Лили. — Но ей точно не нужно ничего из этого. Разве что где-то есть духи с ароматом пирожков.       Говорила она пренебрежительно, заметил Тедди, и ему это не понравилось, но упрекать Лили он не имел никакого права — начиная с того, что миссис Уизли была ему просто знакомой, подругой семьи, но не близкой родственницей.       — Миссис Уизли была очень красивой в молодости, — заметил Тед. — И сейчас она тоже вполне интересная женщина.       Лили закатила глаза.       — Интересная! Интересная женщина — это миссис Тонкс… нет, даже не так. Она шикарная женщина. Ее и бабушкой не назовешь. А моя…       — Твоя — самая заботливая бабушка в мире, — заступился Тед за Молли.       — Чересчур, я бы сказала. Хм, может, тоже подарить ей крем? Или нет, может, это? — Лили взяла тюбик самой простой гигиенической помады, которому посчастливилось попасть в «Теночтитлан» только за коробочку в форме египетского саркофага.       — Ты не любишь свою бабушку? — тихо спросил Тед.       Дело было не в простоте подарка, и Лили это поняла. Ответила еще тише, на пределе слышимости:       — Иногда кажется, что больше не люблю. Она… она раздражает. Это ее вечное желание накормить всех, как на убой… ее хлопоты вокруг нас, будто она наседка вокруг цыплят… а ее внешность? Она возмутительно себя запустила. Посмотри на миссис Тонкс и на нее. Они не совсем ровесницы, но я уверена, в возрасте миссис Уизли миссис Тонкс будет выглядеть так же ослепительно.       — У Андромеды нет семерых детей, — сказал Тед. — И она… хм, более обеспеченная. Сейчас миссис Уизли тоже, но…       У Лили так и завертелось на языке сказать что-то вроде «и зачем было столько рожать, если Уизли были бедными», но она, сделав вдох и выдох, заставила себя успокоиться. Ссориться с Тедом из-за этого не стоило, тем более, накануне Рождества. Купив для бабушки красивые дорогие жемчужные бусы, Лили вместе с Тедди последовала дальше.

***

      Снегопад утих — снежинки все еще падали, но поодиночке, а не сыпались хлопьями. Холод усилился, поднялся ветер, из-за выпавшего снега идти было немного сложно — покачнувшись, Лили невольно удержалась за руку Теда, и тогда он взял ее под локоть. От его тела исходило привычное ей тепло.       Скупив подарки для всех многочисленных родственников и друзей, оба выдохнули с облегчением и чувством исполненного долга. Тед предложил:       — Выпьем сливочного пива? Но не в «Трех Метлах». Давай здесь? — он кивнул на вывеску кафе, мимо которого они проходили — «У мадам Паддифут». Место, где в основном проходили свидания влюбленных. Лили терпеть не могла слащавую обстановку этого заведения, ей не нравилась хозяйка — вторая мадам Паддифут; прежняя постарела и ей не хватало сил и энергии управляться с кафе, и на смену ей пришла дочь, толстуха в платьях с дурацкими розочками. С посетителями она сюсюкала, как с младенцами или слабоумными, но многие считали ее милой — этакой тетушкой-старой девой, о которых в классических любовных романах говорят «бедняжка». Для полноты образа мадам Паддифут не хватало обмороков и флакона нюхательной соли.       Если бы Лили пригласил сюда кто-то другой, кто угодно — она сочла бы это личным оскорблением, но приглашение Тедди значило, что он… неужели что он признает их парочкой? Спросить Лили побоялась, решив считать, что так и есть. Что вся их сегодняшняя прогулка — репетиция перед будущими отношениями.

***

      — Добрый день, дорогие! — проворковала мадам Паддифут, когда Тедди и Лили устроились за столиком у окна. — Что будете кушать?       — Горячий шоколад, — не задумываясь, сказала Лили. Если в этом конфетно-приторном царстве и было что-то хорошее, то, несомненно, шоколад — самый вкусный во всей Британии. Тед заказал то же самое.       — Как у тебя в целом дела? — спросила Лили, вдыхая сладкий пар, исходящий от чашки.       — Нормально, — жаловаться у Теда не повернулся язык. Для Лили ему хотелось быть самым сильным, самым умным, самым удачливым и успешным, а не загнанным в тупик. — А у тебя?       Лили будто не услышала.       — Как продвигается работа над вакциной?       — Медленно, — уклончиво ответил Тедди.       — Не на ком испытать? — догадалась она.       Тед покачал головой.       — Я пробовал на всех. Включая себя.       — Что? — подпрыгнула Лили. Тедди пересказал ей свой эксперимент.       — Поэтому кандидаты в подопытные закончились, — вздохнул он. — Наверное, это не лучшая тема…       — Разве закончились? — Лили задумчиво прикусила губу. — А заключенные?       — Заключенные?       — В Азкабане. Оборотни, которые были на стороне Темного Лорда во Второй Магической. Кто-то уже стал овощем от поцелуя дементора, кто-то нет, но в любом случае, все осуждены на пожизненное заключение. Почему бы не испытать вакцину на них?       Тед закусил щеку изнутри — он думал об этом, но это было… бесчеловечно. Слишком неправильно.       — Есть риск, что они могут погибнуть, — сказал он.       Лили повела плечом.       — Ну и что? Тем, кого поцеловал дементор, уже все равно. Они и так не совсем живы.       — Но они живы, — нахмурился Тед. — Пусть как оболочка…       — Жизнь одной оболочки важнее сотен других, настоящих, полных жизней?       Тед сложил пальцы домиком.       — Каждая жизнь ценна.       — Тогда ты никогда ничего не изобретешь, — безжалостно сказала Лили. — Если будешь бояться и следовать идиотскому гиппократовскому принципу «не навреди».       — Этот принцип спасает людей на протяжении тысячелетий. Врач не имеет права вредить больному.       — Смотря какому больному. Если он уже даже не человек, а так, смятый конфетный фантик…       — Все равно я не могу. Для меня он человек, — рассуждения Лили имели здравое зерно, но Теда покоробил ее холодный равнодушный тон и сравнение людей с фантиками — равно как и ее отношение к собственной бабушке. Лили неуловимо изменилась не только внешне — Лили стала злее.       — Иногда нужно делать выбор, — сказала она. — Жизнь одного или сотен тысяч. Жизнь одного, почти мертвого — и, возможно, миллионов живых, потому что оборотни будут всегда.       — Можешь считать меня слабым, но я все равно не могу, — признал Тед. — Понимаю, все понимаю, они преступники, они уже ничего не чувствуют, смерть для них ничего не изменит… но я хочу спасать людей, а не убивать.       — Ну и дурак, — припечатала Лили. Тед обезоруживающе улыбнулся.       — Дурак, разве я спорю? Может, поговорим о чем-то более приятном?       За столиком слева и чуть впереди от них целовались парень и девушка, оба с факультета Рейвенкло. Поглощенные друг другом, они не замечали никого и ничего вокруг. Тед посмотрел на руку Лили, подумал мгновение и накрыл ее ладошку своей рукой.       — Поверить не могу, — сказала она, — ты со мной флиртуешь.       — Это только начало, — усмехнулся Тед. — Робкие ухаживания, на которые может осмелиться третьекурсник. Или четверокурсник. На самом деле я ужасно хочу тебя поцеловать, — признался он. — Но…       — Но мне шестнадцать?       — Да. И мы здесь не одни. И, если бы мне тоже было шестнадцать, это бы меня не смутило, но… Черт. Я жуткий зануда, да?       — Да, — улыбнулась Лили. — Жуткий зануда.       — Это сложно, — Тед потер переносицу. — Но я знаю одно. Я люблю тебя, и поэтому хочу сделать все правильно. Абсолютно правильно, понимаешь? У меня серьезные намерения, и когда ты закончишь школу, я сделаю тебе предложение. Соглашаться или нет, решать тебе, но я в любом случае попрошу твоей руки. И потом… в лепешку разобьюсь, но у нас все будет хорошо.       — И ты никогда от меня не отвернешься? — тихо спросила она.       — С чего бы мне от тебя отворачиваться? — непонимающе моргнул он.       — Просто пообещай, — потребовала Лили, сжав ладонь Теда. — Пообещай, что всегда будешь на моей стороне! Пообещай, что в любом случае… что бы ни случилось!       Что могло случиться, Тедди понятия не имел, но переспрашивать не стал. Кивнул, в ответ сжимая ладони рыжей ведьмы.       — Обещаю. Я всегда буду на твоей стороне.

***

      Когда они распрощались, и Тед аппарировал в Лондон, Лили остановилась у перекрестка, вынув из кармана засушенный цветок красной розы, обернутый льняной тканью — амулет, созданный ею по примерно тому же принципу, что и амулет невидимости. Ничего сложного, никаких песнопений и обрядов, вместо всех манипуляций — капля крови. Дав Лили обещание, Тедди не представлял, что на самом деле это была клятва — нерушимая. Он не сможет отступить от своих слов — не потому, что за это последует наказание. Просто не сможет. Лили обрекла его на верность себе — не на любовь, это не было приворотом. Именно на верность. Не обязательно, как женщине.       Поднеся розу к губам, Лили запечатлела поцелуй на цветке и зашагала в сторону замка.