Глава 1. Хенины.
22 марта 2023 г. в 18:00
На окраине шумного мегаполиса, на выезде из города расположилось большое здание с тремя корпусами. Белые и розовые вставки огромного комплекса будут приветствовать всех нуждающихся. Этот дом выглядит подозрительно для тех, кто видит его в первый раз. Многие, кто жил рядом и не был готов к шуму, разврату и веселью, поторопились сменить свое место обитания.
Чонин до последнего не хотел сюда идти, отговаривал себя, но беспомощность и отчаяние довели его до ФПНО. Он стеснялся произносить расшифровку этой организации, поэтому даже в мыслях называл аббревиатуру. Ян вошёл в большое здание, подходя к стойке администратора.
— З-здравствуйте.
На первый взгляд это место выглядело очень чистым и приличным. Туда-сюда ходили сотрудники в светлых рубашках и розовых штанах. Милый паренёк за стойкой улыбнулся пришедшему. Чонин знал, что здесь все не такое простое, каким оно хочет казаться.
— Здравствуй, спасибо, что пришел в наш Фонд помощи нетраханным омегам. По записи, на запись или, возможно, спонсорство?
— По записи, — кивает Нини, осматриваясь и неуверенно поправляя большую толстовку. — Ян Чонин. На консультацию.
— О, так ты первый раз, — загорается миловидный парень. — Назови имя консультирующего, и Тони тебя проводит.
— Имя? — непонимающе смотрит на сотрудника Ян. — Мне не говорили. Я просто на сайте записался.
— О, если на сайте, то сейчас я посмотрю… Вау, да тебе повезло! Ты попал на консультацию к господину Киму!
— Это хорошо? — хмурится Нини, посматривая на подмигивающую статуэтку щеночка на стойке.
— Это очень хорошо! Тони!
К ним подошёл другой миловидный мальчик в розовых штанах.
— Я провожу вас, пройдемте.
Вокруг были одни омеги и беты, что очень радовало Чонина. Он не особо хотел, чтобы какой-нибудь альфа засек его в подобном месте. Вскоре дверь в кабинет закрылась за Яном, а перед ним предстали два молодых человека. За белым столом сидел милый парень в круглых очках и дорогом костюме, смотря в экран ноутбука. Рядом был парень меньше его ростом, по запаху, он был альфа.
Именно последний первый поднял голову на Яна, но в его глазах не было хищного блеска, который Чонин привык замечать за альфами.
— Здравствуй, Чонин, — улыбается альфа. — Меня зовут Со Чанбин.
— Здравствуйте, — нервно кланяется Чонин, так и стоя у входа.
— Ты джентльмен или кто? Проводи молодого человека к столу, — шикает на Чанбина господин Ким.
Со встал, потягиваясь. У него, похоже, было очень хорошее настроение.
— Присаживайся, Чонин, — приглашает его Со, отодвинув немного стул и ожидая младшего.
Его запах альфы был совсем слабым, вперёд выходил приятный мягкий парфюм.
— Чай, кофе или сок? Ни о чем не беспокойся и ничего не стесняйся.
— Яблочный сок, если есть, — осторожно бубнит Нини.
— И так, Чонин, я — Ким Сынмин, я твой куратор на время реабилитации. Чанбин — мой помощник, он хоть и альфа, но проблемы омег знает похлеще нас самих, один из лучших психологов, которые работают в моем фонде, — кивает господин Ким.
— Как много ты уже знаешь о нашей организации? — спрашивает Чанбин, достав из мини холодильника упаковку яблочного сока и наливая его в стакан.
— Только то, что вы помогаете омегам удовлетворить свою естественную потребность и найти подходящего партнера, — осторожно произносит Чонин, рассматривая Чанбина.
Весь кабинет был настолько белый, что даже слепил глаза. Яркими пятнами выступали только нежно-розовые костюмы Сынмина и Чанбина, а также странные игрушки и статуэтки в виде кролика с поросячьим носом. Чонину было тяжело определить это существо.
— Все верно, — улыбается Чанбин, поставив сок перед младшим и проходя к своему месту. — В наше время темп жизни ужасно бешеный, часто бывает, что даже поговорить не с кем о такой тонкой проблеме, как поиск партнёра. Здесь можно совершенно не беспокоиться и не стесняться любых своих желаний. Наш фонд спонсирует 23340 альф, 4000 из них в нашем городе. Все альфы готовы выйти на контакт и, кто знает, возможно, все не ограничится одной ночью. Так, немного о процедуре встречи под луной, так мы называем сведение. Для начала мы собираем данные о твоих предпочтениях и о тебе самом, это как раз то, что мы будем делать сейчас во время консультации.
— Ты куда побежал? — шлепает его по заднице Сынмин и придвигается к краю стола. — Перед началом необходимо, чтобы клиент рассказал истинную причину посещения.
— Это же по желанию в начале опроса, разве нет? — тихо бурчит Чанбин, потирая отшлепанное место.
— Всех клиентов мне просирает, — закатывает глаза Ким и улыбается Чонину. — Так в чем причина?
— Э… на самом деле, я достаточно давно расстался с парнем, который мне очень нравился, из-за того, что он не выдержал меня. После этого с кем бы я не знакомился, все говорят, что я не выносим. Это не такая проблема, но… — Нини неуверенно смотрит на Чанбина, — даже течку провести не с кем.
Глаза альфы загорелись заинтересованным профессиональным блеском. Он и бровью не повел на слово течка, и даже не стал представлять Чонина в ее момент. Запах совершенно не изменился.
— Не существует невыносимых людей. Существуют не подходящие друг другу альфы и омеги или слабые альфы, — усмехается Чанбин.
— На самом деле, альфы, как Чанбин, работают у нас не случайно. Я не чувствую почти твой запах, поэтому не могу стать профессионалом и тут же определить твой уровень силы как омеги. Думаю, ты понимаешь, что, чем сильнее морально и физически омега, тем тяжелее альфе его подчинить, — улыбается Минни, а Чонин внимательно его слушает.
— Да, на самом деле, к нам довольно часто обращаются от природы сильные омеги, потому что многие альфы просто теряются, не зная, что делать. Либо не способны принять в себе желание подчинения, но это все уже дело случая и индивидуальности, — добавляет Чанбин, проверяя некоторые листки и делая какие-то пометки в компьютере. — Я могу по запаху понять только примерно то, насколько ты сильный, все равно о предпочтениях придется заполнить бланк, в котором ты сможешь указать мелочи, которые нужны лично тебе.
Чанбин глубоко вздохнул, смотря на листок с бланком и поставил печать.
— Здесь вопросы о твоих предпочтениях не только в сексе, но и в партнере. Постарайся объективно смотреть на себя со стороны, заполняя бланк. Мы позадаем тебе ещё несколько вопросов для точного определения твоего типа личности и того, кто тебе подойдёт, — кивает Сынмин и идёт к мини-бару, чувствуя важность выпить виски с колой прямо сейчас.
— Мне тоже, пожалуйста, — шепотом попросил Чанбин у Сынмина, а затем посмотрел на младшего. — Ну что, начнем?
— Да, — уверенно кивает Нини.
Вопросы были абсолютно разные. Нини пришлось заполнить анкету о своих предпочтениях и написать свои самые развратные желания, которые он таил от своих партнеров, чтобы не быть слишком настырным, потому что «омеги не должны такого хотеть». Он ответил и на вопросы старших, которые распивали дорогущий виски. Уже в конце их двухчасового разговора дверь неожиданно открылась и до безумия унылый голос безэмоционально заорал:
— Уборка комнат!
Чанбин дернулся, смотря на дверь. В помещение затянулся парень с темными волосами и шваброй в руке. У него был слишком задолбавшийся вид, как будто он собирался умереть или убить кого-то этой шваброй.
— Минхо, во-первых, повежливее, у нас гость, а во-вторых, ты забыл, что в этом кабинете уборка только после шести? — смотрит на него Чанбин.
— 17.55, — смотрит на часы Минхо, угрожая Чанбину шваброй. — Знаешь, где она может оказаться, если не свалите. Никаких детишек никогда не будет.
Сынмин только кивнул, молча вставая:
— Господин Ян, пройдемте в общий зал.
Чанбин вздохнул, собирая бумаги.
— Общий зал? — посмотрел на Сынмина Ян.
— Зал ожидания, где обычно ждут альфы и омеги. Просто покажем вам, как выглядит это помещение, потому что когда вы будете приглашены на свидание, вам придётся самому туда добраться, — улыбается Минни, наблюдая за тем, как Минхо уныло трет пол.
Чанбин перепроверил, все ли заполнено, и кивнул, оставляя половину бумаг на столе.
— Вам по номеру придет сообщение с местом и разными удобными вам обоим днями. То есть встретитесь вы здесь, а дальше вам будет предоставлена локация.
— Я думал, свидание обязательно должно быть здесь, — удивляется Нини.
— Ночь вы и правда можете провести здесь, а перед этим сходить в ресторан или, как я со своим мужем, на тарзанку, — вздыхает Сынмин, влюблённо поднимая глаза к потолку.
Чанбин прикусывает губу посмотрев вверх по направлению взгляда Минни. Чонин напряженно выдыхает, проходя за сотрудниками фонда. Он все ещё поражался тому, как быстро здесь перемещались люди, что-то строча в телефонах или в ноутбуках. Нини все ещё не верил в то, что ему смогут найти идеального альфу. Он только внешне вел себя так мило и даже вежливо. Со своим альфой он превращается в дьявола, что было ясно по его сладкому запаху с приятной лимонной кислинкой.
Они оказались в общем зале, где уже сидело несколько омег и альф, очевидно, ожидающих свои вторые половинки. Зал также был розовым, здесь играла тихая музыка, а на низком столике стоял аквариум с конфетами.
— Откуда у вас столько денег? — хмурится Нини, оглядывая узоры на стенах.
— Альфы, которые хотят стать участниками нашего проекта, в основном могут стать только спонсорами. То есть список потенциальных альф — это те люди, что раз в месяц делают взнос сюда, — объясняет Чанбин.
— Не обязательно, есть и те, у кого нет возможности спонсировать, — напоминает Минни.
— Мне богатый нужен, — тут же встревает Чонин.
— Мы это учтем, — кивает Чанбин. — Все равно нельзя отрицать, что большая часть денег — это спонсорство.
— Не спорю, — кивает Сынмин и прощается с Чонином.
Чанбину предстояло по анкете и разговору с младшим составить анкету для альф, а так же подготовить список тех альф, кому предстояло познакомиться с Чонином. Случай был действительно не из простых.
Сам Ян отправился домой, не особо ожидая чего-то от этого подозрительного агенства. Конечно, это был его последний шанс привести домой на знакомство с родителями, хоть кого-то, кто его не боится и может говорить не по приготовленному Чонином тексту.
Уже на следующий день его анкету отослали семи первым потенциальным кандидатам. Чанбин лег спать совсем поздно, возясь с этим делом, но он был слишком заинтересован этой ситуацией. Когда он пришел на работу, Сынмин уже был в кабинете и недовольно смотрел на Со.
— Проблемы личного характера? Поговорить с вашим мужем, господин Ким? — приветствует его Чанбин, почувствовав настроение коллеги по запаху.
Раздался телефонный звонок, а Сынмин уже почти с жалостливым стоном взял трубку, шипя:
— Если это снова ты, то я отрежу тебе член и больше ни одного омегу не трахнешь!
— Ну Минни, ну пришлите вы с Чанбином мне что-нибудь вкусненькое.
— О, это Хенджин? Поставь на громкую, — просит Чанбин.
Сынмин смиряет Со взглядом, но включает громкую связь:
— Что-то вкусненькое в ресторане закажешь, а у нас не шлюх раздают.
— Да ещё немного и я буду звонить шлюхам, — стонет Хенджин.
— Мы не виноваты, что ты такой требовательный, Джинни, — издевается над ним Чанбин. — Я же только на той неделе прислал тебе 11 анкет. Ты ни с одним не встретился!
— Они все скучные, — вздыхает голос в трубку. — Пришлите ещё хотя бы две и я не буду вам звонить.
— Где мы тебе достанем лисёнка?! Мы не виноваты, что ты зоофил! Иди в зоопарк, там их полно, — уже не выдерживает Сынмин.
— Я пришлю две последние анкеты, и ты больше не звонишь нам 2 недели, переживаешь гон с рукой, — завершил разговор Чанбин, сбрасывая трубку.
Он отправил Хвану двух последних омег, с кем работал. Сынмин уже не выдерживал подобных альф. Все же они не могли давать гарант, что встреча сто процентов пройдёт успешно. По вкусам могут и совпасть, но чисто физически альф и омег может не тянуть друг к другу.
Это были такие издержки работы, к которым Чанбин уже привык, хотя Хенджин был для них проблемой уже долгое время. К его удивлению, через час Со пришло смс, на которое он не мог не ответить. Глаза Чанбина округлились, и он показал текст Сынмину.
«Хочу встретиться с Чонином.»
— Он издевается? — закатывает глаза Сынмин. — Тогда нужно подправить его анкету. У них слишком разные характеры.
— Если честно, я не уверен, что хочу такую тяжёлую артиллерию вываливать на мальчика после его бывших… Пусть сразу знает, какая драма квин его ожидает и, если что, откажется, — говорит Чанбин и усмехается. — Три месяца никто и ни за что, не подошли даже те, кто хороши по анкете. А тут… Может из-за пункта про веревки?
— Или по внешности? Но вряд ли, Чонин не выглядит как мягкие омежки, которых легко приручить. Да и в гон давать такого хорошего ребёнка, — сомневается Сынмин, рассматривая готовую анкету Чонина.
— Именно поэтому не надо ничего приукрашивать у этого старого бдсмщика. Пусть будет, как было, если Нини он понравится, то может быть все не так и плохо будет. Когда у Хвана гон? Надо успеть за пару дней до него, чтобы, если что пошло не так, Хенджин не сорвался.
— Вот хен, скажи, пожалуйста, кто из нас альфа? Кто из нас лучше должен знать, что гон не по расписанию может начаться? — шипит Минни, начиная злиться и поправляя очки.
— Не держи меня за дурака, я все это прекрасно помню, — закатывает глаза Чанбин. — Было бы просто хорошо подгадать… Ладно, сейчас напишу ему сам, бывали ли у него гоны заранее, но насколько помню — нет.
Вечером Чонину пришло три анкеты с альфами. Ему предстояло отбирать наиболее понравившихся, а после принять письма от них. То, которое больше понравится, и окажется от того, с кем младшему предстоит свидание. В список понравившихся попал Хенджин, но он был на последнем месте в личном рейтинге Нини.
Хенджин был немного выше Чонина, судя по анкете, с длинными волосами. На каждой фотке он был в рваных джинсах, а на каждой третьей — в краске. Хван был искренне удивлен, когда получил уведомление от младшего.
— Вау… Надо начать беседу круто, — усмехнулся Хван и снова проверил анкету младшего.
Нини был явно с двойственными вкусами. Ему как нравилось кушать фисташковое мороженое, так он и занимался боевыми искусствами в свободное время. При этом Хван узнал, что младший учится на преподавателя фортепьяно, что вообще было невозможно предсказать. Этот мальчик вызывал какой-то особый интерес, который Хенджин уже и забыл, что мог испытывать к людям.
Он знал все правила того, как именно нужно писать омегам. Это должно было быть относительно содержательное письмо, рассказывающее о нем как об альфе и в целом как о человеке. Однако муза шепнула на ухо: «не сегодня».
Когда пришло время проверять почту, у Чонина было три письма. Два из них стандартные, довольно увесистые. Оба альфы казались действительно приятными парнями. Теми, кого было не стыдно знакомить с родителями. Последнее, от Хенджина, даже на первый взгляд было значительно короче.
«Привет, я не пианист, но пальцы у меня длинные. И пусть ты не мороженое, на моем языке точно растаешь :)
Хван Хенджин. Буду очень рад знакомству. Если ты тоже, то станешь для меня лисенком, малыш? Хаха ^^)»
Нини едва не ударил себя по лицу, потому что ему стало стыдно за этого альфу. Он ещё раз посмотрел на фотографию, тяжело вздыхая. Конечно, внешне он был самый красивый, но и самый самовлюблённый, а Ян с такими расправлялся очень быстро. Младший решил все обдумать и на утро позвонил Чанбину.
— Хен, а можно выбрать двух? — фырчит Нини.
— Двух? — не совсем понял вопроса Чанбин.
— Двух альф. Одного для жизни, а второго, чтобы въебать, — объясняет Нини.
Чанбин не смог сдержать смеха.
— Размашистый «въебальник» мы можем передать сами, — уверяет его Чанбин.
— Точно? — фырчит Нини, задумываясь. — Почему так сложно? Я думал, будет легче.
— Ты можешь встретиться с обоими альфами. И ты имеешь право не спать с ними на первом свидании, — говорит Чанбин. — Что на счёт того, которому въебать? Ему въебать?
— Это и так понятно, — вздыхает младший. — Тогда пусть будет два свидания.
— В таком случае сначала мы запишем одно свидание, а затем после его итогов — второе. Записанные альфы будут ждать. С кем первым?
— Пусть с нормальным, и пока что тому, которому въебать, скажите, что он мне не зашел, — усмехается в трубку Нини.
— Обязательно передам. Не забудь отметить того, с кем свидание, — улыбается в трубку Чанбин.
Через пять минут тем, кому въебать оказался Хенджин, и с ним свидание Нини не спешил затевать. Чанбин это понял и до того, как в электронном документе появилась соответствующая заметочка.
— Не зашёл? — удивлённо спрашивает его в трубку Хенджин.
— Не знаю, что ты ему написал в письме, но он хочет встретиться, чтобы въебать тебе, — вздыхает Чанбин прислушиваясь к голосу на той стороне.
Он ожидал услышать разгневанную тираду о вопиющем безобразии, ведь «невозможно не очароваться Хван Хенджином».
— Прекрасно.
— Что? — сначала решил, что ослышался, Чанбин, но уверенный и довольный голос только больше удивил его.
— Прекрасно, говорю. Я буду ждать свидание с этим мальчиком. До свидания.
Чанбин ещё некоторое время недоумевающие смотрел на телефон.
— Кажется, у него шило в одном месте.
— Уборка комнат! — заорал кошачий голос над ухом Чанбина.
Со весь передернулся, немного задев плечом Минхо.
— Так и до инфаркта довести можно! — кричит на него Со.
— Я буду рад, — улыбается Минхо. — У меня сегодня хорошее настроение, я тебя не убью.
— Кто-то согласился подменить тебя на смене? — недоверчиво щурится Чанбин, неосознанно принюхиваясь к Ли, пытаясь распознать род «хорошего настроения». Однако он чувствовал лишь агрессию и желание прикончить Со.
— Че встал? Хочешь, чтобы этот пылесос тебе что-то отсосал?
— А, так ты был не серьезен, — вздыхает Чанбин, снова благодаря всех божеств, вселенную и свою мамочку за то, что у него есть возможность распознавать истинные чувства по запаху.
Чанбин сел обратно в свое кресло, вздыхая, и посмотрел на Минхо.
— Слушай, Минхо. Вопрос, конечно, довольно личный, но… Ты можешь назвать три слова, которые описали бы для тебя идеального альфу?
Ли строго посмотрел на него, складывая руки на груди.
— Я альфа вообще-то.
Чанбин закатил глаза.
— Ох уж этот Сынмин, — вздохнул он, потому что уже полгода Сынмин убеждал Минхо и всех вокруг, что тот — альфа. — Я тебя спрашиваю не для поиска партнера. Это абстрактный вопрос… Хорошо, а с кем бы ты точно не пошел на свидание?
— С человеком, — фыркает Минхо, начиная уборку.
— Ну да, как я мог забыть, — кивает Чанбин, решая оставить Минхо в покое.
Через несколько дней состоялось первое свидание Чонина и его будущего парня. Младший был открыт и старался вести себя, как милый омега. Но все закончилось тем, что он выпил и чуть не избил того парня, когда тот его приобнял. В итоге ночью в ФПНО пришёл Нини в одиночестве.
Ему написал Чанбин, потому что получил сообщение об избиении альфы. «Чонин~а, как ты?» — обеспокоенно спросил Со.
«Мне очень грустно. Хен, я у вас. Куда мне идти?» — нервно печатает Нини.
«Сейчас свободны комнаты 360, 338, 230, 377, можешь выбрать любую, советую 338. Сейчас к тебе подойдёт кто-нибудь из наших сотрудников и проводит. Там есть мини бар, можно заказать любую еду из меню. Все бесплатно. Через 20 минут я буду у тебя, расскажешь, что пошло не так», — отвечает Со.
На часах было 21:28. Нини отвел один из омег и помог перевязать ушибленную руку. Похоже, альфа оказался больше, чем Нини ожидал. Он хотел папочку, но не настолько. Чанбин пришел в комнату уже через 15 минут. Он был в джинсах и черной футболке, поверх которой была накинута кофта. Волосы влажные и вьющиеся, похоже, он недавно вышел из душа, возможно, собираясь ложиться спать, но вот он здесь перед Чонином с тазиком фисташкового мороженного.
— Привет. О боже! — увидел он ушиб. — Тебе нужно в травму или что-то такое?
— Нет, все нормально, — вздыхает Нини и тянется за ведерком. — Наверное, просто у меня не может быть хорошего альфы.
— Нет, ничего подобного, — открывает ведёрко Чанбин и достает ложку для младшего, садясь рядом. — Довольно часто первое свидание оказывается не совсем точным в подборе альфы. Все же люди это не только набор галочек, верно? Дай посмотрю…
Чанбин аккуратно приблизился к ссадине на личике.
— После какого момента все пришло… К вот этому?
— Мы были в ресторане, говорили, и у одного из омег рядом за другим столиком началась течка. Ну я и… вступился, — вздыхает Нини.
— Кто-то хотел напасть на того омегу? — внимательно слушает Чанбин и потянулся за аптечкой в тумбочке. — Ты большой молодец, что заступился за него, хотя это опасно для тебя же…
— Это нечестно. Почему если я омега, значит, что я слабее? — фырчит Нини, осматривая мороженое. — Но да, «мой альфа» чуть его прямо на месте не взял.
Чанбин смотрит на него, выливая на ватку хлоргексидин.
— Это мерзкая форма поведения, — вздыхает Со, аккуратно прикладывая ватку к ссадине. — Прости, что так вышло. Я применю меры к этому альфе. Не вижу никакой проблемы в сильной омеге, а вот проблема того, что сильные и могучие альфы не могут хоть немного контролировать себя… Вот что действительно беда.
— Как тебе удаётся быть настолько спокойным? Тебя ни один омега не боится, — хмурится Нини.
— Сынмин иногда на такие вопросы в шутку говорит, что у него есть дистанционное управление от браслета-электрошокера, которым он меня усмиряет, — хихикает Чанбин. — В подростковое время, конечно, я наломал дров, потому что хотел быть крутым плохим альфой… А потом подрос мой брат омега, и я как-то пересмотрел свои позиции, наблюдая за тем, с какими проблемами он сталкивается. Было бы странно кидаться на него или его друзей омег, просто потому что они омеги, верно? И я как-то… Перестал зацикливаться на этом всем, проводя много времени с омегами. К тому же, я несколько раз натыкался на их проблемы с течками, не только у брата. Если что я ни с кем не спал, но мы с братом иногда старались помогать тем, у кого были проблемы дома во время течки. Конечно, у меня тоже иногда бывают реакции на особенные запахи, но пока ещё не было случая, чтобы я не смог совладать с собой.
Нини его внимательно слушал, уплетая мороженое и посасывая ложечку. Ему было интересно, как видят этот мир альфы и с какими трудностями они сами сталкиваются.
— У тебя нет парня?
— Эм ну… это секрет, — усмехается Бинни. — Я как раз наоборот, наверное… Слабоват для альфы. Именно морально. Не сильно люблю давить и все такое, хотя всегда и точно скажу, если что-то мне не нравится.
Было видно, что он расслабился, отходя от рабочего образа. Даже без него Чанбин оставался обаятельным и милым молодым человеком, который был рад стать лучшим другом для каждого в этом мире.
— Получается, я просрал свой шанс? — расстраивается Нини.
— В каком плане? — не совсем понимает его Чанбин.
— Найти своего альфу я больше не могу, — вздыхает Нини.
— А, конечно, можешь, все в порядке. Мы же собираем новые анкеты каждую неделю и, на самом деле, подходящих парней намного больше, не могу же я сразу тебе дать 100 штук, верно? — усмехается Чанбин и в шутку добавляет. — К тому же, у тебя есть запасной вариант на въебать.
— Мне кажется, он хуже, чем этот, — качает головой Ян, отчаиваясь.
— Он капризная стерва, — подтверждает Чанбин. — Хотя я был удивлен, что он тобой так заинтересовался.
— Расскажи мне про него, — просит Чонин, залезая, как маленький, в кровать.
— Мы довольно давно с ним знакомы, — задумался Бинни. — Он очень любит рисовать и ебать всем мозги. Уверен, что последнее — его хобби, потому что первое — работа. Он увлекается пошивом одежды, но по нему так и не скажешь. Он уже давно ищет себе омегу, но ты видел его анкету…
— Почему он так и не нашёл, если ищет давно? — не понимает младший.
— Либо никто не может удовлетворить его потребностей, либо ему скучно с теми, кто все же заинтересовался, — объясняет Чанбин, поудобнее устраиваясь рядом и притягивает к себе пачку с чипсами, спрятанную в одной из тумбочек. — К тому же… У него есть такая вещь, как шарм. Не так и много людей я встречал с своим особенным шармом. Чаще он есть у омег, но Хенджин особый случай.
Нини заинтересованно усмехается, задумываясь.
— Давай я встречусь с ним. Назначь нам свидание.
— Серьезно? — удивляется Чанбин. — Я про шарм говорил как про опасность. Некоторые омеги долго не могут о нем забыть… Хотя, наверное, тебе это не грозит.
Со открыл телефон, проверяя календарь.
— У него через неделю должен начаться гон, так что… Либо рекомендую поторопиться, либо наоборот уже после гона…
— Давай тогда пораньше, через пару дней? — предлагает младший. — Да и ты думаешь, что я в гон с ним не управлюсь?
Чанбин усмехается, делая запись на один из ближайших дней.
— Я начинаю подозревать, что у тебя единственного есть шанс с ним справиться.
— Почему это? — удивляется Нини.
— Я просто чувствую, — улыбается Чанбин.
Некоторое время они спокойно посидели, лениво посмотрев фильмы, а на утро заказали себе завтрак на двоих. Со пришлось долго отвечать на вопросы Сынмина о том, почему тот не в форме и как так вышло, что он всю ночь провел с их клиентом, но в обед, когда Чанбин успел быстро сбегать домой и поменять одежду, все утихомирилось.
Через два дня настал день икс. Тот самый день, который очень ждал Хенджин. Место свидания выбирал именно он по предпочтениям младшего. Чонину не хотелось чего-то обычного, поэтому Хвану предстояло того очень удивить. Хенджин снова просмотрел анкету младшего, пытаясь сложить все увлечения Нини. Тот любил необычные места, видеоигры, путешествия и ночные сеансы кино. Этого было достаточно, чтобы придумать что-то необычное.
Они встретились вечером в 7 часов. Чонин уже начал думать, что Хван не придет или сильно опоздает, так как его никто не ждал, хотя Нини пришел на две минуты раньше. Ровно в 19:00 на пороге зала ожидания появился красивый альфа с растрепанными волосами крашеными в блонд. Под белым длинным лёгким плащом была светлая рубашка с голубыми подтеками. Белые штаны-клёш с серыми вставками на поясе оборачивались тонкой золотой цепью, подчёркивая стройную фигуру альфы. Яркими элементами были две полосатые сумки и им в цвет оранжевые ботинки. Однако больше всего выделялся взгляд альфы — весёлый и решительный. Чем ближе он подходил к Чонину, тем сильнее младший чувствовал вкусный запах персика и рафа.
Этот запах отличался от остальных. Он слишком въедался в память и тянул к себе. Нини выглядел намного проще, чем Хван. Он был в голубых джинсах и зелёной толстовке, из-под которой выглядывала белая футболка. Младший смерил альфу оценивающим взглядом, не спеша вставать.
— Привет. Ведь ты Ян Чонин? — улыбается он, останавливаясь перед ним.
Так близко младшему удалось ещё и распознать нотку киви в запахе.
— Да, — кивает Ян. — Привет.
Хенджина почти ударило запахом кремового торта с нотками лимона, которые говорили об особой кислинке. Хван улыбнулся шире, проверяя время на своих часах. По телу прошла дрожь, но он оставил ее без внимания, тряхнув головой. Невероятное чувство начало постепенно заполнять его.
— Въебешь сейчас или вкусное на потом? — усмехается Хван.
— Посмотрю на твоё поведение, — усмехается младший, показывая свою милую улыбку, чем только сильнее поразил Хвана.
Хенджин облизнулся. Харизма младшего его поглощала. Он предвкушал того, что кроется за этим очаровательным лицом. Того, что совсем немного мерцало в остром лисьем взгляде.
— Возможно, потом тебе и не захочется мне въебывать, — протягивает руку Хван, приглашая к началу свидания.
Чонин хмыкает, ответив на этот жест и ожидая, что же смог придумать старший. Они вышли на улицу, где их ожидало такси. Хенджин вежливо придержал младшему дверь, после чего сел рядом.
— Я хочу, чтобы ты потом сам увидел это место, так что пока что ничего не расскажу. Ты голоден? — смотрит на него Хенджин.
— Немного. Ты сам выбрал место? — заинтересованно осматривается младший.Такси было не из самых дешёвых. Приятный чистый кожаный салон, вода в карманах в дверях.
— Да, надеюсь, мы оба повеселимся. Что для тебя обычно?
— Ресторан — это обычно, прогулка по парку тоже, — бубнит младший, разглядывая бутылку воды.
— Такое и я не люблю. Если я хочу поесть, это можно и просто сделать дома, — пожимает плечами Хван и украдкой рассматривает младшего.
Ему бросились в глаза лисьи черты. Нини был очень милым, что присуще омегам, но от него не чувствовалось слабости или незащищенности.
— Хватит на меня смотреть.
— Прости, ты в жизни намного красивее, чем на фото, — улыбается Хенджин.
— Оставь милые фразочки своим омежкам, — закатывает глаза младший.
— Но ведь моя омежка сейчас ты, разве нет? — хихикнул Хван.
— Я тебе не омежка, — бурчит младший, надуваясь, от чего только больше напоминал ребёнка.
— Хорошо, моя не омежка, — не может удержаться Хенджин и легонько тыкает в щеку младшего.
— Хочешь без пальцев остаться? — хмыкает Чонин и случайно засматривается, медленно обводя Хвана взглядом.
Острая улыбка старшего, как и запах, обволакивают его. Похоже, Чанбин правду говорил о шарме Хенджина. Он был горячим и похожим на паучий яд. Взгляд проникал под кожу вместе с запахом.
— Думаешь, что сможешь так легко лишить меня их?
Хван приблизился до опасного расстояния. Казалось, что вот-вот они столкнуться, но вместо этого Ян услышал как щёлкнул ремень.
— Приехали, — подмигивает ему Хван, отстраняясь.
Когда Чонин все же вышел из машины, то обнаружил себя прямо перед зданием, в котором мечтал побывать каждый геймер. Центр виртуальной реальности.
— Что ж, у нас с тобой через полчаса начнется наш час счастья, — говорит Хенджин, проверяя время.
— Вау, — не сдерживается Нини, а его глаза загораются от предвкушения. — Ты читал мою анкету?
— А что мне ещё с ней надо было делать, закусить ею? — непонимающе смотрит на него Хенджин, но улыбается, видя счастливые глаза. Он потрепал младшего по голове, делая шаг вперед. — Не отставай, лисенок.
Чонин почти побежал за ним, заинтересовавшись идеей Хвана и чувствуя, как его потряхивает от предвкушения. Причем перед этим они зашли быстро перекусить, и только потом пришли к залу, куда их провел милый работник бета.
Младший не мог перестать осматриваться, почти пища от счастья. Он сам спокойно брал Хвана за руку, даже не спрашивая того. Хенджин чувствовал, как на его лице светилась глупая, но счастливая улыбка, которую он не мог подавить. В зале им выдали очки и бластеры, отправляя в путешествие на двоих по невероятным красотам виртуальной реальности.
— Только я должен признаться… Я никогда особо не играл в такое, поэтому буду рад научиться, — предупреждает Хенджин с трудом разобравшись в управлении.
Чонин ему объяснил, как работает игра и что означают все эти значки вокруг. Им предстояло победить немало врагов, чтобы дойти до босса. Нини умело всех разбрасывал с помощью хорошо выбранного персонажа. Хван же вслушивался в каждый шорох, запах его становился только сильнее и богаче в оттенках. Хенджин шарахался и дёргался от каждого неожиданного звука, все время вертя головой и иногда стреляя во все, что видел. К середине в нем открылся азарт, хоть все ещё неумело, но он уже неплохо справлялся с теми задачами, которые получал от Чонина и даже кое-где сам генерировал умные мысли.
Ближе к концу они оказались в битве, которая должна была привести их к логичному завершению сеанса. Главный босс был слишком силён даже для них двоих. У обоих горели глаза от того, как сильно они хотели убить монстра. Хван почувствовал, как запах Нини тоже усилился и ударил в нос.
Они отбежали от главного босса, чтобы перезарядиться, но на них начали нападать мелкие монстры, охранявшие главаря. Хенджин почувствовал, как столкнулся со спиной младшего своей, в обычной жизни он бы усмехнулся над таким жестом, но сейчас, на пределе адреналина, все его тело пронизало огнем.
Оставалось пять минут, когда они, сидя в кустах, выглядывали на босса, прикидывая план победы над ним.
— Думаешь, сработает? — тихо спросил Хенджин и пригнулся, увидев, как огромная каменная глыба с глазами повернулась в сторону их голосов.
— Нет, — усмехается Чонин и стреляет прямо по монстру, прижимаясь спиной к старшему.
Хвана снова пробивает дрожь, на первый взгляд, от громкого звука, но он захлёбывается тем, как ощущает младшего. Альфа напряжённо завис, вслушиваясь в чужое дыхание и совсем едва заметный запах вспотевших волос. Хван уверен, что его глаза сейчас очень потемнели, а прилив терпкого сладкого кофейного вкуса вряд ли останется незамеченным младшим.
— Тогда похуй пляшем?! — выкрикивает новую для себя фразу Хван, откидываясь на плечо Чонина.
Лимонный чизкейк хорошо сочетается с кофе. Это стало понятно мгновенно. Их запахи смешались. Это было возможно, только если они истинные, но задуматься об этом времени не было. Чонин побежал на босса, меняя оружия, но от неожиданного запаха, чуть не падая перед монстром. Его прикрыл Хенджин, который, сделав несколько выстрелов из-за спины, сбил противника, заставив отвернуться.
— Чонин, беги-беги-беги! — оттаскивает младшего в сторону Хван.
С запахами можно было разобраться и позже, сейчас на кону стоит одна из лучших ка́ток.
Нини удивленно посмотрел на него, но взял себя в руки, нападая на монстра со всем остервенением. Неожиданно и Хван вышел на новый уровень воинственности, прыгая на монстра со спины, нанося удар за ударом. Когда они боролись вместе, игра наполнялась только большей реалистичностью. Наконец-то монстр был побежден, а перед глазами появилась фраза: «Поздравляем с победой».
Экраны потемнели, а бета подошёл к ним, чтобы забрать vr-очки. Хван чуть не ослеп от света в помещении и первым делом посмотрел на младшего, с трудом восстанавливая дыхание.
— Это было круто!
— Очень! — выдыхает Ян, мгновенно краснея от их смешанного запаха. Он все ещё думал, что ему показалось, но запах не рассеивался.
Хван зачесал свои волосы, стараясь вести себя непринужденно, но то, как бешеного бился пульс под кожей на шее и как Хенджин не мог стоять спокойно, выдавало его.
— Пойдем дальше? — смотрит на него Хенджин, но глаза его немного плывут, активно выхватывая все малейшие черты младшего.
— Ага, — кивает младший, успокаиваясь и двигаясь к выходу мелкими шагами.
Хван облизнул свои пухлые губы и вышел за ним, а работник открыл сразу все окна, чтобы выветрить тот микс запаха, который они оставили за собой.
— Мне… Нужно в туалет, давай найдем его? — смотрит на младшего Хенджин.
Вопреки своему спокойствию, он не может оставить в покое свои губы и перестать жадно вдыхать воздух вокруг младшего, не подозревая, что смешение запахов может быть настолько дурманящим. Это совершенно не было похоже на запах чужих омег даже в самый горячий разгар течки. Чонин быстро нашел нужное им место. Младший тоже не мог отойти от их общего запаха и невольно замечал, как на них косятся остальные. Все же, по реакции Хвана, он решил пока не поднимать эту тему.
Перед тем, как уйти, Хенджин пихнул младшему визитку со своим номером, после чего пропал в туалете на добрые минут 20. Можно было подумать, что он там умер, но нет. Хван явился с веселой улыбкой и даже с обновленным мейком. Только его запах стал сдержаннее и слабее.
— Прости, заставил ждать. С меня ужин, — садится перед ним Хенджин.
Чонин почти уснул на скамейке, поэтому, когда услышал голос Хвана, недовольно потёр глаза.
— Что можно делать в туалете 20 минут?
— Тебя действительно так сильно интересуют такие интимные подробности? Ну хорошо, для начала я зашёл в кабинку… — угрожающе легко начал Хван.
— Все, замолчи, — фыркает Нини. — Я голоден. И я потрачу все твои деньги.
Парни заказали довольно много еды из местного ресторанчика. Чонин познакомился с первой слабостью Хенджина — овощи. Нини злорадно смеялся, когда подкладывал Хвану баклажаны к его кусочкам жаренной говядины. Хенджин ныл, и его лицо выразительно складывалось, когда он выражал любые свои эмоции. Однако и Чонин был не без греха, он два раза чуть не пролил чай, который в первый раз Хенджин поймал. После вкусного и плотного ужина Хенджин предложил выбор:
— Мы можем сейчас ещё побыть здесь или, например… Просто прогуляться и отправиться либо в фонд, либо в кино?
— Давай погуляем и потом решим. Мне нужно растрясти все количество углеводов, — смеётся Нини.
Ребята шли по ночной улице, когда холодный воздух немного отрезвлял разум и сердце. Хенджин улыбался все время, смотря на своего спутника. Несколько раз Хван останавливался, чтобы сфотографировать младшего в совершенно разных местах. Руки Хенджина были мягкие и ухоженные, такие же по величине, как его собственные.
— Ты бы согласился мне попозировать? — вдруг спрашивает Хенджин, когда они вышли на красивую аллею с цветными вывесками разных магазинчиков по обе стороны.
— Чтобы ты нарисовал меня как одну из своих французских школьниц? — усмехается Нини, выбегая перед старшим.
— Я был бы не против, — улыбается Хенджин, неожиданно притягивая младшего к себе.
— Какой быстрый. Тогда мой ответ: «нет», — усмехается Нини, щёлкая Хвана по носу.
Хенджин забавно морщится, перехватывая руки Чонина и усмехается:
— А я подожду, когда ты созреешь. А то, кто знает? Вдруг меня посадят за растление малолетних.
— Мне 20, — фыркает Нини. — Уже не посадят. А жаль, тебе было бы полезно.
Запах Хенджина снова хлестнул волной, обнимая Чонина. Нини мог почувствовать его почти физически. Хван хотел было сострить что-то в ответ, но насторожился, принюхиваясь к ним же.
— Ты же тоже это чувствуешь?
— О чем ты? — усмехается Нини, делая вид, что не замечает, как запах старшего поглощает его собственной почти полностью.
Хван неосознанно сжал его руки крепче, всматриваясь в глаза и пытаясь найти в них ответ.
— Хитрый лис, — щурится он, совсем прижавшись к Чонину и задыхаясь его запахом.
— Чего пристаешь? Давно не въебывали? — хмыкает младший, довольно улыбаясь.
— А чего так агрессивно? Часто пристают? — усмехается Хван, глазами слизывая улыбку перед ним.
— Бывает, но быстро понимают, что это была ошибка. Ну что? Моя омежка, течка началась? — усмехается младший.
— Ты же заметил… — облизывает губы Хенджин, стараясь скрыть свое смущение.
— Тяжело не заметить. Сдерживаешься плохо, — смеется младший и кладёт руки на плечи Хвана, щекоча пальцами шею.
У Хенджина закатились глаза от этого действия.
— Я выпил подавители, но они не сработали… — тихо шепчет Хван, почти уплывая на пальцах Чонина.
— Интересно, почему? — издевается младший, только мягче поглаживая шею Хвана.
— Чонин, перестань, — просит Хван, с трудом фокусируясь на младшем, чувствуя, как огонь его захватывает. Им было нужно найти хоть немного уединенное место, хотя лучше всего протянуть до фонда.
— Что перестать? — не понимает младший, придвигаясь ближе к Хвану и заставляя старшего вдыхать сладкий запах прямо у шеи.
— Чонина… у нас есть два варианта, — хватается за него Хенджин, впиваясь пальцами в талию, как в спасательный круг.
Однако милая непринужденная улыбка тянула на дно.
— И какие же? — усмехается Нини, зная, что ни один альфа во время гона долго с истинным не продержится.
Хван быстро обвел улицу взглядом и затащил Чонина в один из ближайших узких заворотов улочки. Он прижал младшего к стене, на скорую целуя, кусая губы и сжимая омегу в руках, захлестывая Нини своим запахом, снося его вместе с собой. Чонин смял его одежду на плечах, вплетая руку в длинные волосы. Он довольно усмехнулся в губы старшего, мягко отвечая на поцелуй и не позволяя разогнаться.
— Это первый вариант, — отрывается от сладких губ с карамельным привкусом Хенджин, — но думаю, что нам в первый раз хотелось бы устроиться где-то, где помягче?
— А это второй? — хмыкает Нини. — Как-то мало вариантов.
Хван усмехается:
— Даже здесь предпочитаешь места поинтереснее?
— Нет. Я тебе даю третий вариант. Я тебя отпускаю, и ты идёшь домой успокаиваться ручкой, — усмехается младший, немного отстраняясь от Хвана.
— Мне не нравится это вариант, — дуется Хенджин, ведя пальцами по шее Чонина, неосознанно вспоминая то, что он читал в анкете.
Нини почти незаметно вздрагивает, отталкивая руку Хвана.
— Но тебе придётся его принять. Ты же не хочешь расстраивать своего истинного?
— А ты хочешь? — возвращает ему его же манипуляцию Хенджин, вновь скользнув рукой по шее Чонина.
Нини усмехается, внимательно всматриваясь в лицо старшего:
— Мне нужно подумать.
Хенджин смотрит на него глазами, которые становились все более и более туманными.
— Думай, — как во сне отвечает он, падая носом в шею младшего, прихватывая одурманено пахнущую кожу зубами.
— Подумаю до завтра, — улыбается младший, легонько отталкивая старшего.
— Ну подожди ты, — не может оторваться от него Хенджин. — Только не говори, что не чувствуешь того же?
— А у меня течка не скоро, поэтому не чувствую, — злорадно улыбается Нини.
— Какой же ты дьявол, — шикает Хенджин, сжимая его талию и проклиная свою природу. — Дай хоть поцелую на прощание.
Нини закатывает глаза:
— Давай уж довезу тебя до фонда. Там лучше помогут, чем ты сам будешь на мои фотки дрочить круглосуточно.
Глаза Хенджина загораются. Он глупо кивает, соглашаясь с ним. Он позволяет Чонину снова взять его руку и повести за собой, на ходу глотая еще таблеток, но стоило младшему упустить его из виду, как взгляд проявил нечто горячее и острое.
Подавители рядом с этим запахом были абсолютно бесполезны. Нини заказал такси, куда усадил старшего. Он все же сжалился над Хваном, разрешая почувствовать свой запах и уткнуться в шею. Не прошло и 10 минут, как тот свернулся калачиком на его коленях, скрывая хитрую улыбку в животе младшего.
Когда они приехали, на стойке администрации Ян сказал, что по его заказу должна быть комната. Хенджина это удивило, потому что Чонин успел забронировать, пока они ехали.
— Проводи меня, пожалуйста, — просит Хенджин, прижимаясь к нему, а сотрудники-омеги немного с опасением наблюдали за Хваном, который повис на своем истинном.
— Хорошо, — Чонин вздыхает и осматривается на сотрудников. — Может кто-то сопроводит нас?
— Боишься, что я нападу на тебя, как на маленькую слабую омежку? — усмехается Хван, прикусывая губу.
— Именно, — кивает Нини. — Я вырубить могу с одного удара. Но мне тебя ещё родителям показывать.
— Вау, я могу гордиться, что на меня такие большие планы?
Хван чувствовал, как таблетки постепенно перестают действовать. У него оставалось совсем немного времени до того, как любые его чувства будут считываться по одному запаху.
— Нет, — строго говорит Чонин и берет под руку первого попавшегося сотрудника, направляясь к комнате.
Они дошли по коридору до номера, где сотрудника позвал кто-то еще. Ему пришлось оставить Чонина с Хенджином наедине. Младший осторожно подглядывал на Хвана, останавливаясь рядом с дверью. Ключ был у него.
— На этом нам нужно прощаться.
— Но ведь уже поздно, ты не можешь вот так поехать же домой. Какой из меня тогда альфа? — смотрит на него Хван, открывая дверь.
— Можешь, — мило улыбается Нини, толкая старшего в комнату и захлопывая дверь перед его лицом. Он запер старшего ключиком, который ему дали не просто так.
Хвану сразу бросился неприятный перебивающий запах подавителей. Хенджин прижался к двери.
— Чонин! Чонин, открой!
Хван догадывался об этой черте младшего, но не думал, что это будет настолько убивающее и сносящее его безумие. Запах младшего начал утихать. Для альфы заботливо подготовили все для его безопасного и наименее жесткого гона. Но хуже для него ничего не может быть, чем не быть рядом со своим истинным в этот момент, особенно если тот найден.
Хенджин сжался у двери, вспоминая статистику суицидов во время течки и гона, на мгновение он даже задумался о том, чтобы принять в ней участие, но все же решил воздержаться. Очень уж хотелось посмотреть на его омегу в полностью разваленном состоянии.
Альфа вынюхивал остатки запаха младшего на своих руках, чувствуя, как природа скручивает низ его живота и пах, пульсируя внутри только одной мыслью — быть рядом. Он действительно думал обхитрить младшего, но стал в этой схеме богомолом, не заметившим за спиной чижа.
На его телефон пришло сообщение от младшего. Они успели обменяться номерами во время ужина. «Дорогой хен, хорошей ночи. Не обижайся на меня. Но я переживал за тебя, так ты точно справишься со своей проблемой.»
«Сладких кошмаров, мой лисенок, » — пишет ему в ответ Хенджин, вслух матеря всеми известными ругательствами, а сам набирает Чанбина, скрючиваясь на полу. Эта ночь прошла особенно тяжко для Хвана. Во сне он все время бежал за запахом младшего, но так и не мог его догнать.
Проснулся он мокрый и перевозбужденный. В комнате уже была чистая одежда и вкусный завтрак. Дверь по прежнему была заперта, ради безопасности омег сотрудников.
— Какое же это унижение, — стонет Хенджин, извиваясь на кровати.
Во истину он никогда не был монстром и не бросался на первую попавшуюся омегу во время течки. Гон всегда переживал тихо дома, может, с некоторыми омегами по обоюдному согласию. Но запах истинного оказался сильно действующим на психику. Ему был нужен весь Чонин особенно после такого.
Ближе к вечеру к нему зашёл Чанбин, чтобы проверить его состояние. Кишечник Хенджина сжался вместе с мышцами всего тела — от Чанбина пахло лимонным чизкейком.
— Ого, — не удержался от комментария Чанбин, глядя в голодные глаза Хвана, прикрывая дверь.
Хенджин прикрыл пах подушкой и лег обратно на кровать, уставившись в телевизор с каким-то триллером.
— Пункт назначения? — спросил Чанбин, проходя к окну, чтобы поскорее его открыть.
Он любил кофе, но не горькую кофейную заварку, которой облеплял запах Хвана.
— Пила, — дуется Хван.
— Я думал, ты любишь драмы…
— В драме есть любовь, омеги с альфами, даже если потом они расстанутся… А тут каждому второму отрывает голову или выкручивает кишки. Особо не позавидовать.
На одежде Чанбина остался запах Чонина. Конечно, любому было бы сложно его распознать, но Хван за километр чувствовал.
— Что вы делали сегодня…
— Ничего не было, я его консультирующий омего́лог, так что такие отношения не рассматриваются.
— Подойди, — просит Хенджин, садясь.
Загнанный в клетку благородный лев, почти сведенный с ума. На него было тяжело смотреть. Чанбин сел рядом, но тут же его повалили на кровать, прижавшись носом к рубашке. Запах был свежий, и по нему Хенджин мог полностью расписать все эмоции Чонина. Он явно немного переживал за правильность своего поступка и думал, что его ждёт, когда Хван выйдет.
— Хенджин, я все понимаю, но если ты хочешь контакта с запахом, пожалуйста, предупреждай, — погладил его по голове Чанбин, не смущаясь возбуждённой дрожи, которую вызвал этим жестом.
Хван задыхался, представляя, как его мелкий вредный истинный сидел рядом с Чанбином, возможно, даже нарочно, зная, что рано или поздно тот зайдет его проверить. Чонин, очевидно, хотел передать свой запах, Хван не сомневался в этом.
— Мне… Оставить тебе его запах или ты хочешь компанию?
— Хочу компанию… — сразу же отозвался Хван. — Посиди со мной немного. И расскажи лучше побольше, чем вы занимались этой ночью…
Нини вчера на самом деле уснул в соседней от Хвана комнате. Ему не хотелось оставаться одному, поэтому младший попросил Чанбина. По рассказу Со, было понятно, что Чонин все ещё в этом здании и по каким-то причинам не хочет уезжать. Хван отлично понимал эту причину. Омега тоже не может отходить далеко от своего истинного альфы, когда наконец находит его, без метки о своей принадлежности. До этого момента он почти привязан к своему альфе.
— Бедный мальчик, — снова скрючился Хенджин, смеясь и постанывая от боли.
— Странно это слышать от тебя, — усмехается Чанбин.
— Он все ещё, наверное, думает, что все под его контролем, — переворачивается на спину Хенджин. — Но он и не догадывается, насколько мы теперь созависимы…
Хван встал, укутавшись в одеяло и прошел к корзине, где была его аккуратно сложенная вчерашняя одежда. Он достал свою рубашку и положил ее в пакет.
— Готов поспорить, он среагирует только на мой запах, который прилипнет к тебе. Но моя пропитанная мною рубашка… Ох, Бинни, ты же представляешь, что я могу сделать с тобой, если ты случайно увидишь, до чего его может довести мой запах?
Со вздохнул, не в первый раз слыша нечто подобное от альфы. Однако здесь действительно, даже с точки зрения научного интереса, было занятно пронаблюдать за тем, что было бы с младшим.
— Я передам ее ему, но сомневаюсь, что он кинется трахать себя в твоей одежде или что бы ты там себе не представил, — говорит Со, вставая.
— Подожди… Все равно как бы там ни было, посиди со мной ещё немного, — просит Хенджин и заваливается обратно в кровать.
Чанбин вышел от него в восьмом часу вечера, когда Хенджин с трудом задремал под действием таблеток. Все время, что они были вместе, Со гладил его и позволял обнимать себя. Он не чувствовал себя от этого использованным, и ему это не казалось странным.
Нини кушал мороженое, смотря телевизор. Как только нога Чанбина переступила за порог, зрачки омеги резко расширились.
— Только что от Хенджина, — говорит Чанбин, хотя и без того понимал, что Чонин это прекрасно чувствует.
— Правда? — хмурится Нини. — И как он там?
— Не очень, конечно, — честно говорит Со, доставая жёлтый пакет из сумки.
Нини тут же прикрывает нос ладонью:
— Это мне подарочек?
— Да, он попросил передать… Ты чувствуешь? — удивляется Со.
— Конечно. Мы ж это… истинные, оказывается, — бурчит Нини. — Я даже в комнате его чувствую.
— Наверное, я уже ничего не чувствую после стольких часов с ним, — усмехается Чанбин. — И что ты планируешь с этим делать?
— Я начинаю думать, что зря просто не дал ему. Но я же не могу просто прийти и такой: «Ладно, трахни меня», — вздыхает Нини.
— Ему не нужно разрешение. Думаю, если его комнату перестанут запирать, он быстро тебя найдет и, похоже, спрашивать больше не будет, — кивает Чанбин.
— Он злится? — усмехается Нини, пряча довольную улыбку.
— Да, он злится, — усмехается Чанбин. — Мне попросить принести что-нибудь для вас из списка или и так справитесь?
— А в комнате нет? — удивляется Нини. — И что за вопросы к омеге? Конечно, принести, но я как леди не должен этого говорить.
— Здесь есть только презервативы и смазка в огромном количестве, но некоторые особенные штуки все же требуют поиска, так что на всякий случай пойду поищу. Через час тогда выпущу Хенджина, сейчас он все равно уснул, — потягиваяется Чанбин, смотря на Чонина.
— Ты так говоришь, как будто он животное, — бурчит Нини, облизывая мороженое.
— Не я вчера его запер в отдельной комнате при поддержки еще нескольких сотрудников, — отводит взгляд Чанбин, тихо усмехнувшись с некоторой грустью добавляя, — впрочем это издержки нашей реальности.
Вскоре Чанбин покинул его комнату, направляясь дальше по коридору. Он не запирал больше комнату Хенджина с момента, как сам туда пришел, поэтому не было нужды возвращаться к нему. Чанбин отдал последние распоряжения на этот день и позвонил Сынмину, спускаясь по лестнице.
Жар. Пульсирующий жар песков Калахари проходил через каждую клеточку тела. Хенджин жадно сглотнул, натыкаясь во рту только на сухость. Он жадно хватал воздух, чувствуя, как удушающие нити одна за другой стягивали все его тело. Каждая мышца напряжена, и он не помнил уже себя другим.
Ноги утопали в раскаленном песке. Его тянуло вниз, тело сдавливало со всех сторон. Хенджин боролся с этим, но его только больше тянуло вниз, скручивая все нутро изнутри. Мокро. Он весь был мокрый. Его тело выталкивало всю влагу на поверхность кожи, чтобы та начинала гореть как на масле.
Хван запрокинул голову к солнцу, надеясь хоть напоследок вдохнуть немного свежего воздуха, но вместо этого он ловил только один запах. Его тело обожгло дыханием песка, в который он провалился, а разум погрузился в алую темноту. Совсем мокрая рубашка неприятно ерзала на коже, царапая ее песками, будто ногтями по ребрам, но это было ничем по сравнению с жаром, который Хенджин чувствовал внутри себя. Он опустил голову, чтобы осмотреть себя и обнаружил, что проглотил Солнце.
Тьма. Вокруг темно, и только огромный пылающий шар в самом низу его живота крутился и источал свет прямо сквозь тело Хвана. Он стал ужасно чувствительным., Малейшее движение — на него выливался коктейль из самого сладкого тягучего меда, посыпанного корицей с натертыми красным перцем и иглами внутри. Он попытался сделать вдох, но тут же закашлялся, ошпарил легкие пыльцой жасмина, крошкой звезд и порохом.
Хван услышал шорох. Все его тело откликнулось быстрее, чем он сам. Со стоном он развернулся на фырчанье и увидел, что ярче него горел только Золотой Лис, хитро улыбающийся ему. Прекрасное животное сделало прыжок в сторону, побежав вглубь тьмы.
— Постой! — кричит Хенджин, почти падая со стоном. Мед с перцем, привкус алкоголя, обжигающие звезды, тяжесть солнца — это все слишком много для его смертного тела.
Хван упал, вибрируя и дрожа, но не сводя глаз с Лиса. Его запах придавал сил, поднимал на ноги и манил к себе. Свободный и легкий, хитрый зверь наворачивал круги, дразня Хенджина и фырча ему на ухо: «ты не сможешь меня приручить». Хван с рыком и стоном бросился вперед. Он хотел избавиться от проглоченного Солнца, которое наполнило его тело неподъемной тяжестью. Он знал, что сможет это сделать, только сев верхом на Золотого Лиса.
Хенджин гнался за ним. Лис смеялся и фырчал, то позволяя задеть его пушистый хвост, то убегая так далеко, что Хенджин едва ли успевал его видеть. Солнце росло внутри, сотрясая тело от напряжения. Рычание становилось громче, и Хенджин чувствовал, как тело его вот-вот разорвется от нового воплощения. Он горел от корней волос до кончиков пальцев ног, чувствуя лисьи следы на всем своем теле.
«Поймаешь?»
С громким криком Хенджин сделал прыжок в пустоту и схватил Золотого Лиса, по-львиному впившись зубами в его шею. Солнце взорвалось, превратив волосы в косматую гриву, а руки в золотые лапы. Свет ослепил, сжимая их двоих внутри…
Хван проснулся. О резко сел на кровати. Вся простынь и одеяло были мокрыми. Одежда на нем — тоже. Темно. Вряд ли утро даже приближалось. Было тихо. Хенджин слышал только собственное дыхание, которое грозилось разорвать его грудную клетку, как и возбуждение уже не первый день гудящее в его члене.
Хенджин не видел себя, но чувствовал, что еще не перевоплотился. Он не стал обратно человеком. Не поймал еще лиса. Хенджин встал, проигнорировав любую обувь, и уверенно направился к двери. К счастью этого места, она не была заперта, иначе он бы ее точно выломал.
Оказавшись на воле, он закрыл глаза, прислушавшись к запахам. Нос точно уловил тот самый, нежный, манящий. Ноги сами двинулись к нему.
Чонин спал в большой комнате, распластавшись по всей двухспальной кровати. Ему снился приятный сон, который был вызван запахом Хенджина. Хван тихо открыл дверь. Запах младшего вызвал стаю мурашек, вспенивших его кожу, вызывая дрожь.
Нини лежал в одних шортах, не перекрытый даже одеялом. Рубашка Хенджина покоилась в его руках, Нини прижимался к ней носом, вдыхая запах глубоко в легкие. Даже его собственный запах уже почти полностью был поглощён кофеином. Младший жмурился во сне, нежась под лунным светом. Его волосы были разбросаны по подушке, от чего Хенджин увидел покрасневшие щеки и уши.
«Точно Золотой Лис», — думает Хенджин, кусая свои губы и тихо крадется к кровати.
Матрас скрипнул под его весом, когда он встал на него коленями. Хван склонился над младшим, некоторое время рассматривая его губы, закрытые веки и точеные скулы. Он сам назвал бы это все безумием, едва касаясь кончиками пальцев его талии, задирая свою же рубашку, прикрывающую его торс.
«Если он проснется и убежит, я не смогу его догнать, » — думает Хенджин, оглядывая комнату.
Чонин поежился от одного прикосновения, прижимая рубашку ещё ближе к себе. Запах для него усилился в несколько раз, а сердце застучало как бешеное. Дыхание даже во сне начало сбиваться. Хенджин увидел на полу коробочку для них, подготовленную фондом. Там было все по желанию их двоих, а особенно самые любимые вещички Хенджина.
Он усмехнулся, доставая красную веревку.
Еще в дреме Чонин почувствовал, что его руки будто держал какой-то великан с очень длинными мягкими пальцами. Уже твердые соски терлись о что-то жесткое, шершавое, а во рту застрял ком с привкусом Хенджина. Кофейный запах заложил нос, а что-то прохладное коснулось его яичек.
Нини проснулся от того, как сильно его начало трясти от всего этого и от удушающего запаха. Он медленно открыл глаза, вглядываясь в темноту и пытаясь понять, что происходит. Перед его глазами был Хенджин, который водил по его торсу руками и рыжим лисьим хвостом с металлическим наконечником. Чонин хотел было закричать, но у него во рту была рубашка Хенджина, с которой он уснул.
— О, ты проснулся, — улыбается Хван, посмотрев на младшего.
Нини осторожно смотрел на него непонимающим взглядом, медленно вспоминая, что сам разрешил открыть дверь. Чувствуя, что не может двинуться, он начал сомневаться в этой идее, хотя уже все тело было возбуждено из-за Хвана.
— Я решил снять с тебя белье, а то оно было мокрым, — говорит Хенджин непринужденно, кивая на шортики младшего, выброшенные за борт кровати.
Хван смотрел на него совсем мутными темными глазами. Растрепанные волосы спадали на лицо, но опухшие от вечного покусывания губы не могли насытиться воздухом. Металлический наконечник прошелся меж ягодиц. Нини вздрогнул, сводя колени и мешая старшему, хотя Хван уже видел, что младший возбужден до того, что смазка была абсолютно не нужна. Даже простынь была мокрая от того, как действовал запах Хенджина на Нини. Хван тихо рассмеялся, рывком раздвигая его бедра и вводя игрушку внутрь.
— Что, лисенок, тяжело тебе в капкане? — усмехается Хенджин, делая несколько толчков рыжим хвостиком внутрь младшего.
Нини выгнулся, мыча и сжимаясь, чувствуя, как Хенджин его полностью подавляет. Все тело пробивало возбуждение, а сопротивление вызывало только неприятные ощущения. Нини попытался приподняться, чтобы забрать у Хенджина возможность двигать игрушку, но в итоге только позволил старшему рассмотреть сильные бедра и проглядывающий пресс.
Хенджин стонет от этого вида и, проводя пальцами по торсу младшего вниз, прижимает его к кровати. Он натянул на себя один из рядом лежавших презервативов и, пробежался пальцами по проходу, собирая смазку. Он убрал игрушку и приставил горячую головку к колечку мышц. Это было слишком большой пыткой для того, кто терпел почти два дня, так что Хенджин отложил свои игры в попытке протолкнуться в своего омегу.
Нини застонал, прикрывая глаза и прижимая ноги к груди, чувствуя насколько вывел за время гона Хенджина. Облегчения от одного проникновения у старшего почти не было, но ощущение того, как хорошо подходил ему Чонин, сносило крышу. Не зря они были истинными, их пропорции сочетались слишком идеально.
Хван по-звериному прихватил зубами его грудь, когтями впиваясь в бедра, делая несколько быстрых и точных толчков. Чонин чувствовал, как его всего протаскивают по постели, а пружины ритмично застонали под ним. Это было стихийно и бурно, но не давало полного единения — Хенджин не оставил метку, дразня младшего и оставляя все самое вкусное на потом.
Нини замотал головой, пытаясь избавиться от рубашки, потому что выносить такое было очень тяжело. Стоны младшего заглушались тканью, а все тело покрывалось мурашками. Чонин начинал задыхаться от того, как резко и сильно входит в него Хенджин. Он чувствовал, что вот-вот заплачет, когда Хенджин сорвался на быстрый темп, но Хвана не хватило на долго. Он кончил, сжимая волосы младшего, наполняя презерватив внутри. Хван вышел из него, оставляя неприятную пустоту и полное неудовлетворение, ведь Чонин даже не приблизился к тому состоянию экстаза, которое прошел Хенджин.
— Невероятно, — усмехнулся Хенджин, поцеловав внутреннюю сторону бедра младшего, слизывая часть смазки.
Он все еще был ужасно возбужден. Ему было мало, но торопиться Хенджин не собирался, дразня Чонина своими пальцами и лисьим хвостом, чей наконечник никак не мог сравниться с членом Хенджина. Нини почти плакал, хныча и наконец-то сбрасывая раздражающую рубашку. Он почти закричал:
— Блять! Хен, я сейчас умру! И кто из нас тут нетраханный омега?!
Хван выгибает бровь, совершенно бескомпромиссно.
— Я могу оставить тебя в таком положении и подумать над твоим поведением. До утра, — возвращает ему его же слова Хенджин. — Мне теперь и твоего запаха хватит, чтобы насытиться, а тебе?
Хенджин провел рукой по ноющему члену младшего, сжимая его и затягивая на его основании резинку, горячо и жестоко улыбаясь тому, как все тело Чонина подбросило на кровати.
— Хен, — хнычет Нини, дрожа и постоянно дергаясь. — Пожалуйста. Я же твой омега, ты обязан меня удовлетворить!
У Яна уже перед глазами темнело от перевозбуждения.
— Прямо обязан? — издевается над ним Хенджин и берет красную веревку, которая держала руки Нини над его головой.
Он снял красную петлю с выступа и, заведя руки младшего за спину, перевернул его, поставив на дрожащие колени.
— Что я там обязан, повтори? — держит его за красный узел на руке Хенджин, не давая лечь или упереться лицом в подушку, чтобы скрыть пылающие щеки.
— Хен, — нервно выдыхает Нини, вздрагивая и пытаясь максимально прижаться к старшему. — Ты обязан меня трахнуть и дать мне кончить. Иначе у тебя будет разъярённый омега, который задушит тебя во сне.
— Только посмотри на себя, — хмыкает Хенжин, надавив на его лопатки, — Ты так сильно дуреешь, когда хочешь мой член или тебя действительно надо научить просить?
Он заставил Чонина опуститься вперед на свою щеку и плечи, ужасно нелепо оттопыривая задницу с лисьим хвостом. Нини повернул голову больше интуитивно и наткнулся на зеркало, в котором увидел себя. На его голове были лисьи ушки. На шее — белый, почти прозрачный рюшевый воротник. Все его тело обмотано красной веревкой, которая все время терлась о его соски. Это было почти унизительно — буквально вилять хвостом под его альфой, чей чертов большой член был одновременно так близко и невозможно далеко.
— Извращенец, — рычит младший, краснея уже не только от перевозбуждения, но и от злости. — Да я сам тебя трахну, придурок!
Нини хоть и не мог толком двигаться без Хенджина, но его эмоций хватило, чтобы развернуться и сесть на старшего, потираясь о него и срываясь на тихий стон хоть какого-то удовольствия. Хван выгнулся, резко сжимая соски младшего и толкая его обратно на спину, нависая сверху.
— Не мечтай, кончишь, когда я этого захочу!
— Бесишь! — рычит Чонин, тяжело дыша. — Не хочу я такого альфу!
— Как грубо, — хмыкает Хван, оказываясь прямо перед ним. — А я очень рад, что именно ты мой омега.
Хенджин ускользает куда-то вниз, прихватывая кожу на шее зубами. Но он поставил лишь засос. Затем, прижав к себе Чонина крепкими руками, он впился в местечко рядом с краснеющим засосом, и это уже была особенная печать альфы на его коже. Нини от этого вскрикнул, выгибаясь и чувствуя, как между ними появляется глубокая связь. Хенджин чувствовал каждую эмоцию Нини и все его неудобства. Он даже без слов младшего знал, как и что тот хочет и чувствует.
— Почему именно на шее?! Я ж теперь скрыть никак не смогу!
— А зачем это скрывать? Я вот не буду скрывать, что ты мой, — улыбается Хенджин, целуя его шею снова и чувствуя приятную дрожь, лёгкую эйфорию от того, что только что произошло между ними.
Лев и лис становятся целым.
— На тебе-то нет метки, — фырчит Нини, вздрагивая и тихо хныча. — Хен, пожалуйста, сделай что-нибудь. Мне очень плохо.
Хенджин знал это уже по одному запаху. Чувства чтения своего омеги были новыми, но до безумия приятными. Хенджин прижимается к его губам поцелуем, стягивая с члена резинку, облегчая боль. Чонин уже только краем сознания слышал, как шуршит ещё один презерватив. Губы старшего его очень отвлекали от всего. Ян будто был под толщей воды, из которой вынырнул, только когда почувствовал, что альфа входит в него.
Нини даже облегченно запищал в губы старшего, поудобнее устраиваясь и чувствуя утроенное удовольствие. Именно сейчас они понимали, почему так хорошо подходят друг другу. Чонину нравился быстрый при этом волновой темп старшего. В один момент он совсем не сдержался.
— Можно похоронить твой член во мне?! — хнычет Нини, сам насаживаясь на своего альфу.
— А можно я буду заглядываться в тебя на молитву почаще? — смеётся Хенджин, укладывая младшего поудобнее и волнами толкаясь в него.
Лисьи ушки слетели, а руки были развязаны. Наконец-то младший был абсолютно свободен и смог прижать к себе Хенджина, цепляясь губами за его шею и сжимая волосы почти до боли. Он был очень близок, поэтому осторожно потянул старшего на себя, переворачиваясь и седлая его:
— Смотреть снизу вверх очень возбуждающе? — усмехается Нини, царапая коготками грудь Хвана.
— А ты знаешь свои сильные стороны, — улыбается Хенджин, запрокидывая голову и путаясь в натянувшихся красных верёвках.
Он толкается вверх, сжимая бедра Чонина и старается не сводить с него глаз, чувствуя, как близки они к краю. Чонин первый сдался, громко вскрикивая и кончая. Он почти упал на Хвана, пряча лицо с самой яркой эмоцией удовольствия. Его всего потряхивало, даже Хенджин чувствовал как вокруг него сжимается другое тело. Хван прижался к Яну губами, встречаясь с космосом следом. Он совсем потерялся в ощущениях, беспорядочно втягивая носом смесь их запаха и обнимая младшего.
Когда Нини хоть немного отошёл, он слез со старшего, падая рядом:
— Надо почаще тебя запирать.
— Ты же ни разу не видел меня в действие просто, не взаперти, — улыбается ему Хенджин.
— Да, но лучше уже не будет, — тяжело вздыхает Нини. — Фонд реально рабочий.
— Тебе просто повезло, — обнимает его Хенджин, утыкаясь носом в мокрую макушку.
Нини довольно улыбается, укладываясь на грудь старшего. Он уже начал что-то говорить, как в комнату вошёл уже знакомый сотрудник:
— Уборка комнат!
Хенджин закричал и даже кинул в него рубашкой, которая легла на плечо Ли.
— А… Это ты Минхо… — выдыхает Хенджин, накрывая Нини одеялом.
Минхо недовольно смахнул с себя рубашку, фыркая:
— У вас здесь банк спермы можно открывать. Сваливайте. У меня уборка по расписанию.
— Но сейчас ведь… Шесть утра! — смотрит на него в шоке Хенджин.
— Утренняя уборка, — кивает Минхо с лицом камня. Казалось, что у него других эмоций вообще нет.
Нини осторожно приподнимается, шепча на ушко Хвану:
— Я сейчас не встану.
— Минхо, мы тут сами уберемся, можешь ничего не делать, — уверяет Ли Хенджин, попытавшись улыбнуться и надеясь, что это сработает.
— Вы меня не слышали? У меня по расписанию уборка, — Минхо берет в руки тряпку, надвигаясь на парней. Нини вцепился в Хенджина, прячась от страшного образа.
— Что я могу сделать, чтобы ты просто пропустил нашу комнату из своего расписания? — интуитивно закрывается от него Хенджин.
— Два косаря, и вы меня не увидите, — кивает Минхо.
— Окей, — соглашается Хенджин и потянулся за своей сумкой, но вспомнил, что он не в своей комнате. — О боги… Чонин-а, мне нужно дойти до соседней комнаты…
— Бля, сейчас, — шипит Нини, доставая из тумбочки кошелёк и отдавая Хенджину, чтобы не светить своим голым телом перед потенциальным альфой, пахнущим как омега.
Минхо получил свои два косаря и, кажется, только после этого Хенджин вспомнил об идентификации Ли.
— И Минхо… Стучись хотя бы в следующий раз!
— Это лишнее, — хмыкает Ли, закрывая за собой дверь.
— Он меня пиздец напугал, — вздыхает Нини, расслабленно потираясь о грудь старшего.
— Я уже привык к нему, — хмурится Хенджин, обнимая его.
В его голове был вопрос о странном для альфы запахе Минхо, но все вопросы вытеснил сладкий запах Чонина.
— Я так и не понял, кто он, — тихо смеётся Нини, вдыхая кофе и чувствуя, как его тело устало и хочет просто уснуть, растворившись в своём альфе.
— Думаю, это последнее, что имеет сейчас значение, — улыбается Хенджин, обнимая младшего, сплетаясь с ним руками и ногами, утопая во сне.