***
Из воспоминаний выдернуло гнусавое мяуканье Твари. Называть ее Ладонной у Даламара не поворачивался язык. Зверь так и сидел посреди комнаты, разглядывая Даламара таким же, как у Крисании, плотоядным взглядом. −Хорошо тебе. – вырвалось вдруг у эльфа. – Живешь себе, никому ничего не должна. Никто от тебя ничего не требует. Кормят, поят, иногда даже гладят. Гладить кошмарное создание отваживался только не так давно поселившийся в башне теперь уже бывший послушник Храма Паладайна. Припомнив Рейстлина, Даламар мучительно скривился. Проклятый святоша, таскавшийся сюда каждую неделю по какому-то секретному поручению, сначала раздражал. Особенно из-за наложенного заклинания. Отпечаток кончиков пальцев Крисании так и остался на груди уродливыми пятнами шрамов. А когда Даламар все-таки попытался сказать вслух все, что думал о кучерявом послушнике и всей этой истории, шрамы вдруг заболели так, что эльф едва удержался от крика. Мантия на груди стремительно начала пропитываться кровью. Несколько минут спустя боль ушла, кровь свернулась, но предупреждению Даламар внял. В тот день, когда между наставницей и послушником что-то произошло, Даламара в башне не было. Вечером он застал разгромленный кабинет – перевернутую мебель, обгоревшую обивку, сорванный карниз, осколки реторт и чернильниц посреди луж реактивов и чернил. И крайне задумчивую и тихую госпожу Крисанию. Убираться в кабинете заставили его, а наставница заперлась в лаборатории и долго там чем-то громыхала, чертила какие-то заклинания и вообще вела себя странно. А потом посреди ночи опять притащилось это кудрявое несчастье с очень бледным и решительным выражением на худом остром лице. Все дальнейшее развитие событий Даламар, конечно, своими глазами не видел, но отчетливо воспроизводил по колебаниям магического поля башни. И люто завидовал. Сам не зная чему. Безошибочно почувствовав нервное состояние мага, в мутном и тяжелом сне явилась Темная Госпожа. Шипела, скалилась, будто была не Всебесцветной Драконицей, а обыкновенной гадюкой. Ругалась и обзывалась, поминая недобрым словом Паладайна, древних магов, которые ее заточили, почему-то рыцаря Хуму, госпожу Крисанию с ее послушником. Потом обрушилась с обвинениями на совершенно потерявшегося в ее речи Даламара. А дальше… После этого дальше Даламар проснулся в холодном поту, на сбитых и мокрых простынях и с чувством, что жизнь все-таки отымела его, как следует. Причем без любви и даже без смазки. А теперь свалилось еще и поручение от госпожи Ладонны. Встречу с главой Ложи Черных Мантий Даламар очень хотел бы стереть из памяти навсегда. Потому что это было уже слишком. Чародейка, которую про себя упорно хотелось обозвать ведьмой болотной, металась по роскошным покоям дорогой гостиницы, в которой всегда останавливалась, бывая в Палантасе, и только что не метала молнии. Даламар прижимал к груди полотенце, унимая кровь, и изображал раскаяние. Заклинание и впрямь не давало ему даже упоминать при посторонних имя послушника. −Проклятая ничтожная девчонка! – не хуже Такхизис прошипела слегка остывшая Ладонна. Даламар рискнул все-таки открыть рот: −Вы можете снять с меня это заклинание, моя госпожа? Светлые глаза чародейки сверкнули так пронзительно, что Даламар счел за благо замолчать и притвориться мебелью. Очевидно, сколько бы Ладонна не ругала Крисанию ничтожеством, справиться с ее заклинанием член Конклава не могла. −Слушай внимательно, Даламар. – хмуро проговорила Ладонна, искоса разглядывая окровавленное полотенце и морща неестественно-гладкий лоб. – Мне необходимо точно знать одну вещь. Ты видел когда-нибудь в башне Посох Магиуса? Даламар осторожно кивнул. Посох и правда был в башне и, насколько знал эльф, Конклаву это было отлично известно. В конце концов, именно с ним в обнимку госпожа Крисания и ушла после своего Испытания. −А ты видел когда-нибудь, чтобы она – упорно избегая имени бывшей ученицы, вкрадчиво спросила Ладонна. – им пользовалась? −Нет, моя госпожа. – покачал головой Даламар. Это, в конце концов, тоже не было секретом. Все маги Ансалона знали, что Крисания Таринская колдует без помощи артефактов. −Тогда забери Посох из башни и принеси мне. – сверкнула глазами Ладонна, хищно подавшись вперед. Даламар невольно отступил на шаг, натолкнувшись спиной на стену. −Моя госпожа, − осторожно начал он. – сделать это будет очень трудно. А если даже попытка и увенчается успехом, подозрение в первую очередь падет именно на меня. В башне почти не бывает посторонних. А… Договорить Даламар не успел, ощутив уже знакомую по первой встрече с госпожой Крисанией хватку нематериальных пальцев. Только если хозяйка Палантасской башни грозилась раздавить сердце, то заклинание госпожи Ладонны сжимало не менее чувствительный и гораздо более дорогой эльфу орган. −Ты пойдешь и принесешь мне Жезл Магиуса. – очень тихо и очень спокойно проговорила Ладонна, сжимая крепче. – Или я удовлетворюсь твоим собственным. Даламар нервно и тяжело сглотнул. Лицо Ладонны вдруг на мгновение подернулось рябью, и сквозь гладкую нежно-розовую от румянца щеку проступила пергаментно-желтая складчатая кожа. Чародейка тряхнула головой, и заклинание восстановилось, но Даламару от увиденного стало еще хуже. Тем более пальцы и не думали отпускать совсем сжавшийся от такого возмутительного обращения орган. −Ты понял меня, эльф? – вновь сбилась на змеиное шипение глава Ложи Черных Мантий. −Понял, моя госпожа. – обреченно кивнул Даламар. −Ну вот и славно. Чужие пальцы слегка разжались, но не исчезли совсем. Скользнули вверх, коротко сжали основание. Даламар с трудом подавил скулеж и едва удержался от попытки просочиться сквозь стену. Ладонна внимательно вгляделась в его лицо, презрительно дернула уголком губ и все-таки отпустила. −Пшел прочь! – рявкнула она. Эльф молнией вылетел за дверь, не решившись телепортировать. Кипящая вокруг чародейки ярость должна была птиц в полете сбивать, не то что перебивать телепортацию.***
Даламар отпихнул ногой попытавшуюся цапнуть его за пятку Тварь и принялся одеваться. Итак, Посох Магиуса. Посох с зажатым в драконьей лапе кристаллом Даламар и правда видел не один раз. Он обретался в пятой лаборатории, на простой подставке в углу, и защищен был всего парой простых заклинаний. В основном, чтобы не садилась пыль. Госпожа Крисания совершенно серьезно говорила, что если позволять артефактам покрываться пылью, она начинает перенимать их свойства и становится взрывоопасной. Ничего подобного Даламар никогда не слышал, но с госпожой старался не спорить. Тем более, что после таких разговоров ему обычно вручались ведро и тряпка, а тонкий пальчик чертил в воздухе руну, блокирующую магию. Пробраться в лабораторию не составило труда. От него она и не была запечатана. Правда, Тварь увязалась следом, прыгая за Даламаром на почтительном расстоянии. Гибкой черной лентой зверюга успела просочиться в щель и замерла теперь в углу, любопытно глядя желтыми лампами глаз. Даламар огляделся по сторонам, вытянул вперед руку, прислушиваясь к магическому полю. Никаких новых заклинаний здесь не появилось. Посох по-прежнему стоял на своем месте, защищенный только от пыли и пауков, но никак не от одного темного эльфа. Ученик чародейки тяжело вздохнул и быстро сплел контрзаклинание. Едва заметное голубоватое свечение угасло. Посох легко лег в ладонь. Даламар скользнул пальцами по отполированному древку. Залюбовался золотой драконьей лапой. Подумать только, а ведь этот артефакт был создан еще в Эпоху Грез эльфом из Сильванести. А теперь его держит изгнанник своего народа, продавший все, что имел, за черное колдовство. Даламар дернул головой, прогоняя ненужные мысли. Посох ощущался теплой и уверенной, но совершенно равнодушной к магии тяжестью. Вероятно, ему требовалось активирующее заклинание, которое Даламар, разумеется, не знал. Не сумев противиться искушению, эльф коротко взмахнул Посохом, совершенно по-мальчишески представляя себя Магиусом во время Третьей войны драконов. Обозначил косой удар, одновременно с которым с помощью в общем-то любого магического жезла можно создать неплохое атакующее заклинание. Тварь, про которую Даламар успел позабыть, черным росчерком вылетела из своего угла. Вцепилась когтями в блестящую драконью лапу. А клыкастая пасть сомкнулась вокруг кристалла. Раздался скрежет, от которого Даламара пробрало холодом по спине. Повисшая было на конце Посоха Тварь отцепилась и приземлилась на четыре лапы. В пасти у нее был зажат кристалл. Эльф тупо уставился на обломанные пустые когти на вершине Посоха. −Ты что натворила, бестия? – тихо спросил Даламар. Тварь сощурила желтые глаза, становясь при этом безумно похожей на Ладонну, и вдруг припустила прочь, с разбегу пролетев прямо сквозь закрытую дверь. Даламар, зажав подмышкой сломанный Посох, бросился следом, ударился о створку, впопыхах едва сообразил, как ее открыть, и, наконец, вывалился наружу. В коридоре было привычно сумрачно, но в самом конце мелькнул скорпионий хвост. Даламар бросился за ним, мысленно в красках представляя, что сделают с ним Ладонна и Крисания разом. Ради такого дела эти две гарпии даже, скорее всего, помирятся. Тварь улепетывала широкими скачками, петляя, как заяц. Даламар, так и не отпустив древко Посоха, бежал за ней, на ходу пытаясь вспомнить хотя бы одно подходящее заклинание. Думалось на бегу плохо, к тому же припомнившаяся было ловчая сеть требовала остановки, глубокого спокойного дыхания и довольно сложных пассов руками. Тварь за это время может оказаться где угодно. Хоть на верхней открытой площадке, где даже перилл не было, хоть в спальне у наставницы. Зверюга с кристаллом в пасти вырвалась на лестницу и бодро поскакала по ступенькам. Свернула на средний уровень и решительно протаранила лбом дверь, за которой обитали живцы. Как она умудрялась проходить сквозь зачарованные двери, Даламар понадеялся узнать позднее. Когда отберет у хвостатой дряни кристалл, придумает, как починить бесценный артефакт, а Тварь выпотрошит в специально отведенной для этого седьмой лаборатории. Кровожадно представляя, как будет резать кошмарное создание живьем, Даламар снял заклинание с двери и двинулся вдоль клетушек, в которых тут же принялись активно копошиться почуявшие его живцы. Из противно пахнущего сумрака блестели глаза, доносилось сопение, чавканье и прочие совсем уж непонятные звуки. Даламар этих существ не любил. Госпожа Крисания тоже, потому и использовала нечасто. Но в некоторых опытах без них было не обойтись. Даламар знал, что наставница ищет им замену, но пока безуспешно. Краем глаза эльф уловил слишком быстрое движение, невозможное для неповоротливых живцов. Следом раздался задушенный писк. Тварь выскочила из темного угла, в котором пряталась, глухо подвывая сквозь все еще зажатый в зубах кристалл. Кончика хвоста у нее не было. Очевидно, живший в той клетушке живец принял ее за слишком резвый обед. −А ну стой, зараза! – не хуже укушенной Твари взвыл Даламар. И та вдруг послушалась. Взлетела на обретавшееся тут же перевернутое ведро. Смерила Даламара внимательным взглядом, словно хозяйка на рынке кусок не первой свежести мяса. −Ну же, милая, будь умницей. – заворковал эльф, пытаясь на ощупь, под прикрытием рукава, сплести заклинание. – Отдай кристалл. Я тебе самую большую рыбку дам. Выражение глаз зверюги стало отчетливо скептическим. А потом пасть Твари вдруг распахнулась до невероятных для ее головы размеров. Даламар и не знал, что этот кошмар умеет так выворачиваться. Шея вытянулась, и кристалл ухнул в глубокую, как колодец, глотку. Щелкнули зубы. По морде нагло скользнул длинный розовый язык. Желтые глаза сыто прищурились. −Да я тебя… − взвыл эльф, почти чувствуя, как застилает сознание алая пелена ярости. Как они вылетели из комнатки живцов, Даламар не помнил. В какой момент коридоры башни сменились жилым уровнем, он тоже не отследил. Опомнился только, вихрем влетев в столовую и, как на стену, натолкнувшись на строгий взгляд серых глаз наставницы. Тварь длинным прыжком взлетела на колени сидевшему за столом Маджере и уткнулась тому в живот своей треугольной башкой, глухо ворча и жалуясь. Маджере запустил пальцы в черную шерсть и перевел очень неприятный взгляд голубых глаз на Даламара. Эльф только сейчас понял, что в столовую он ввалился прямо посреди обеда. За небольшим столом, который вообще-то использовался довольно редко, ибо госпожа Крисания часы приема пищи не соблюдала и ела либо у себя в кабинете, либо в лаборатории, либо вообще на ходу, теперь сидели трое. Сама наставница, как всегда элегантно-невозмутимая, с убранными на затылке волосами. Маджере в привычной светлой рубахе нянчил Тварь и почесывал ее за ухом. И незнакомая женщина с копной темных и очень буйных кудрей. Большие карие глаза смотрели на Даламара с веселой насмешкой, а яркие пухлые губы кривились в совершенно хулиганской ухмылке. −А что, в твоей башне есть привидение? – рассмеялась женщина, кивком указывая на Даламара. Эльф невольно оглядел себя. У живцов он успел заляпать подол мантии какой-то дрянью, воротник наверняка сбился, волосы в беспорядке рассыпались, щеки горят. Еще и эта деревяшка. Бездна, Посох… Взгляд госпожи Крисании уже несколько мгновений был прикован к сиротливой и пустой драконьей лапе на вершине Посоха Магиуса. −Конечно, есть. – спокойно отозвалась наставница. – Только это не оно, а мой ученик Даламар. Хотя, признаться, временами я тоже их путаю. Даламар, будь любезен поприветствовать Китиару Ут-Матар. А потом объясни, чем тебе так не угодила Ладонна и причем здесь мой артефакт. Даламар сделал глубокий вдох и поклонился все еще криво усмехающейся женщине. −Здравствуй, прекрасная госпожа. Рад приветствовать тебя в Палантасской Башне Высшего волшебства. −Здравствуй, привидение. – кивнула Китиара. – Я тоже очень рада тебя приветствовать. Со всех возможных сторон. Даламар вздрогнул, уловив в низком и хриплом голосе плохо скрытый намек. Сидевший по правую руку от Китиары Рейстлин вдруг дернул уголком губ и глянул на эльфа почти сочувственно. Тварь у него на руках привстала на задние лапы, оперлась передними о его грудь и полезла клыкастой мордой в лицо. Целоваться. Маджере ловко отвел от себя жаждущую ласки пасть и потрепал зверюгу за пузо. Озадаченно нахмурился. −Донна, такое чувство, будто ты слопала сразу три луны. – сказал он. – Признавайся, кого сожрала на этот раз. −Кажется, я знаю, чем полакомилась Ладонна. – холодным, как вьюга, голосом сказала Крисания, не сводя с Даламара неподвижных страшных глаз. – И что она будет есть на ужин, я тоже знаю. Вернее, не что, а кого. Даламар попробовал было отступить на шаг, но не сумел даже двинуться, хотя магию Крисания не применяла. Ледяной взгляд удерживал на месте не хуже заклинания. −Слушай, сестренка. – прорезал наступившую было тишину медленный и ленивый голос. – Как вижу, твой ученик набедокурил. Но раз наказывать ты его будешь только вечером, пусть пока он проводит меня до Палантаса. Идти через твою оранжерею темно и страшно. Я боюсь одна. – пухлые губы сложились в очаровательную гримаску. Крисания все-таки отвела глаза от Даламара. Встретилась взглядом с Китиарой. И улыбнулась так широко и солнечно, что эльфу захотелось немедленно провалиться прямо в Бездну, к Такхизис. −Конечно, Китиара. – тоном безмерной сердечности отозвалась чародейка. – Даламар тебя проводит. −В таком случае, мне уже пора. – Китиара решительно бросила на стол салфетку и встала. – Рада была повидать тебя, Рейст. Женщина ловко поймала за шею попытавшегося увернуться Маджере и звонко чмокнула его в щеку. Бестрепетно надавила на нос чихнувшей от такой наглости Твари. Неглубоко, но продолжительно склонила голову перед Крисанией. −Жду приглашения на вашу свадьбу. Присматривай за моим братишкой, Крисания. −Непременно. – чародейка улыбнулась и, чуть помедлив, добавила. – Рада была познакомиться, сестренка. Китиара махнула ей рукой и, уже выходя, подцепила за локоть уронившего наконец-то Посох Даламара. Хватка тонких горячих пальцев была железной, как у недоброй памяти заклинания. А прижавшееся к левому боку тело даже сквозь мужскую одежду казалось гибким и отменно тренированным. −Пойдем, привидение. – промурлыкала Китиара. – Покажешь мне все самые изогнутые деревья этой клятой Рощи. Даламар прикусил губу и позволил вытащить себя в коридор. Крисания выпорхнула из-за стола, подобрала оставшееся валяться на полу древко, потрогала обломанные драконьи когти, потом посмотрела на разомлевшую на коленях у Рейстлина Ладонну и звонко расхохоталась. −Кит его живым не выпустит. – без особого беспокойства предупредил Рейстлин. – И что это было? −Кажется, Даламар окончательно доломал Посох Магиуса. – хихикнула Крисания, встряхнув пострадавшим древком. – Вернее, его скверную копию. Оригинал я и правда забрала в свое время из Вайрета. В качестве компенсации. И все ждала, когда же его попробуют украсть. Как видишь, попробовали. −Надо думать, настоящий Посох ты запрятала так, что и сама найти не сможешь. – фыркнул Рейстлин, сталкивая на пол вякнувшую Ладонну. – А что она съела? Ей не будет плохо? Крисания постучала по пустому навершию. −Зачарованную стекляшку. Не бойся, эта бестия и не такое переваривала. А Даламара, как выползет от твоей сестры, ждет серьезная лекция об умении отличать настоящие артефакты от подделок. Рейстлин рассмеялся, взмахом головы отбрасывая назад волосы. Крисания отставила фальшивый Посох и в одно движение оказалась рядом. Бережно вплела пальцы в пушистые кудри. −Китиара сказала правду? Она спасла тебя, когда ты был маленьким? −Да. – Рейстлин прикрыл глаза, наслаждаясь мягкими массирующими движениями тонких пальцев. −Тогда я очень ей благодарна. – тихо ответила Крисания, наклоняясь за поцелуем. −Я тоже. – выдохнул ей в губы Рейстлин.