Счастье на двоих

Шум морских волн и безмятежность. Палящее солнце, от яркого света которого не скрыть своих глаз под солнцезащитными очками. Жаркое солнце, под теплом которого можно было б нежиться бесконечно. Так хочется, чтоб эти мгновения длились целую вечность, ведь рядом со мной само солнце, свет моей жизни. Лежит рядышком с блаженством на лице. Такой родной и такой свой. Любимый. Хоть иногда и капризный. Пару минут назад я лез к тебе с не благими намерениями, а именно зацеловать тебя до смерти. Ты оттолкнул и тихим безразличным голосом попросил больше не загораживать солнце. Загорает, видите ли. Жду. Ты думаешь, я просто так сдамся? Ни за что. Лежать и делать вид, что мне все равно, быстро надоедает. Приподнимаюсь на локтях, ноль изменений с твоей стороны. Стараясь не шуметь, перебираюсь ближе и наваливаюсь на тебя сверху. Громко и возмущенно вскрикиваешь: - Дону, мы же договорились! Я хочу спокойно позагорать! - А знаешь, чего хочу я? Точнее кого? Пробегаешь ноготками по моим бокам, пересчитывая ребра. - Вообще-то догадываюсь. Снимаю с тебя очки, потом с себя. Хочу видеть твои наглые глазки. Почему все всегда должно быть по-твоему? - И? - Что «и»? – передразниваешь меня. Наклоняюсь к твоему ротику, захватываю такую заманчивую нижнюю губку. Поворачиваешь голову в бок. Значит, сегодня ты у меня недотрога? Впрочем, как и всегда. Ничего, потом я все потрогаю. У меня сегодня очень подходящее настроение для подобных игр. Провожу пальцами от виска до подбородка, едва касаясь кожи. Целую в ушко. - Дону, что ты делаешь? - А что? Мне нельзя поцеловать своего парня? - Можно, но… - поворачиваешься ко мне. Не успеваешь договорить. Попался. Накрываю ладонями твои щеки, теперь никуда не денешься, и впиваюсь в твои уста страстным поцелуем. И кого ты тут обманываешь? Самому ведь очень хочется, я вижу, я это чувствую. Раскрываешь ротик, чтобы я мог хозяйничать в нем языком, проходясь по острым зубам, пробегая по небу, толкаясь в твой язык. Не успел я вдоволь насладиться моментом, как острые ноготки впиваются в мою спину. Резким движением спускаешь руки вниз, оставляя полосы. Больно. Отлепляюсь от твоего рта. - Хоя, ну что ты делаешь? - А что делаешь ты? Да, мой котик собою доволен. Улыбка просто светится в его глазах. Сталкиваешь меня с себя и нацепляешь на нос очки. Не поддался, значит, тактика выбрана неверная. Будем искать дальше. Даю тебе две минуты и снова закидываю крючок. - Может, пойдем, искупнемся? - Иди один. - Хоя, и в кого ты такой? Такой упрямый! - В тебя, наверное. Иди, поплавай. Может, я хоть пару минут смогу полежать спокойно. Полный возмущения встаю на ноги. Отхожу в сторону. Солнце тебе ведь загораживаю. Смотрю на тебя. Ну, что со мной такое? Не умею я на тебя долго злиться и обижаться. В воду, значит, мы не хотим? А меня это волнует? Да. А меня это остановит? Нет. Беру тебя за ногу и стаскиваю с полотенец на золотистый песок. - Дону! Что ты делаешь? - А разве не видно? Веду тебя купаться! - Донуу! Аааа! Это я тебя повел купаться несколько активнее, ты, перевернувшись на живот, начал пытаться затормозить движение руками. Но песок разбегается под твоими пальцами в разные стороны. И у тебя ничего не выходит. Выпускаю твою ногу из рук. Вскакиваешь. - Дону! – но из-за возмущения слов не находишь, только активные жесты руками и пыхтение. Сгребаю тебя в объятия. Перестаешь дергаться, даешь обнимать. - Успокоился? Молчишь, все еще возмущенно сопя. - Сам пойдешь? - Нет. Да, упрямство наша общая черта. То есть я тоже сдаваться не собираюсь. - Тогда я сам тебя отнесу. Пока ты не успел отреагировать, подхватываю тебя на руки. Вцепляешься в мои плечи. Уверенными шагами несу тебя в воду. Теплая морская вода щекочет пятки, постепенно добирается до икр, колен и бедер. Подходящая глубина. - Дону, что ты задумал? - А ты догадайся! - Мне не нужно догадываться, я это знаю! Не бросай меня в воду! О да, именно это я и задумал. При всем моем желании кинуть тебя в воду не удастся, так как твои ручки намертво вцепились в мои плечи. Опускаю тебя вниз. - Ай! Ну, Дону! Тебе даже упрашивать меня не надо. В такие моменты я всегда тебе поддаюсь. Я же ангел. Наверное. Отпускаю твои ноги. Ты неуверенно встаешь в воду, но все еще держишься за меня. Засматриваюсь на твои губы, влажные, от чего кажутся блестящими. Манящие. Интересно, если я очень попрошу, ты мне дашь? Для начала хотя бы поцеловать тебя. Провожу по твоей спине руками. С нежной кожи еще не осыпались до конца многочисленные песчинки. Неожиданно толкаешь меня в грудь. Неожиданно еще и потому, что у тебя выходит это достаточно сильно, что я ощутимо пошатываюсь и едва-едва успеваю уловить равновесие, чтобы не навернуться в воду с головой. Сам ты, разбрызгивая воду в разные стороны, отскакиваешь от меня метра на два и заливаешься громким смехом, когда особенно крупная волна, вызванная тобой, чуть повторно не сбивает меня с ног. - Ах ты! Мое возмущение только вызывает новый прилив веселья. Ты опускаешь руки в воду и начинаешь брызгаться в меня. Капли попадают и на грудь, и на руки, и на лицо. Да мне даже в глаза через очки ты успеваешь налить. Так нечестно. Повторяю за тобой. Когда вода попадает тебе в лицо, возмущенно фыркаешь и закрываешься от меня руками. Двумя большими шажками добираюсь до тебя. Ловлю за локти и развожу руки в стороны. Усыпаю твои щеки легкими поцелуями. Выпускаю твои руки. Ты теперь сам лезешь ко мне обниматься. Водишь пальцами по влажной спине. Приподнимаю тебя за талию, обхватываешь мои бедра ногами, а плечи руками. Расставляю ноги пошире, чтобы держать равновесие под медленно накатывающими волнами. Держу тебя за бедра. Так бы сразу. А то столько времени пришлось тебя размораживать, хоть и так жарко вокруг. Сейчас, когда я держу тебя вот так близко и трусь своим пахом о твою промежность, становится еще жарче, еще горячее. Еще бы я сейчас не хотел! Хочу до ужаса. Можно, даже прямо не выходя из воды. Можно на горячем песке, на берегу. Можно, прислонив тебя к пальме. Можно на лежаке перед нашим домиком. Можно на кровати уже внутри. Можно на полу. Можно… Мы все попробовать успеем и далеко не один раз. И мне каждый раз нужно будет заново тебя завоевывать, уговаривать, упрашивать, заводить. Но мне это так нравится. Целуешь меня в плечо, слизывая языком соленую воду. Я уже возбужден до чертиков, и ты это отлично чувствуешь по стояку, упирающемуся в тебя, но также охотно ласкаешь кожу губами, а значит, соглашаешься на продолжение. Передвигаю руки с бедер на попу и крепко сжимаю ее. Выдыхаешь воздух на влажную кожу, которая вмиг покрывается пупырышками, несмотря на то, что вокруг настолько жарко. Когда я убираю одну руку, ты еще сильнее вцепляешься в меня, держишься. Забираюсь ею под резинку твоих трусов, провожу между половинками и надавливаю на отверстие пальцем. Слабо стонешь мне на ухо. Начинаю водить вокруг него. Дразню. Вылизываешь частыми движениями языка кожу на шее вдоль пульсирующей венки. Нажимаю сильнее, медленно и туго идет. Впиваешься зубками в мою шею. Так не пойдет. Я хочу, чтобы было ласково и нежно, а не грубо и напористо. - Давай на берег? - Давай. Но ты и не собираешься с меня слезать. Преодолевая плотную воду, расступающуюся в стороны при каждом шаге и одновременно с этим норовящую сбить меня с ног, несу тебя на берег. Струйки стекают с шортов. Укладываю тебя на спину на песок, а сам укладываюсь на тебя. Снимаю с себя и с тебя очки. Без них солнце слепит глаза, но мне так нравится смотреть в твои глаза. Зажмуриваешься, наморщив носик. Встречаюсь с кончиком твоего носа своим. Наблюдаешь из-под полуприкрытых век. Тянусь к твоим губам. На берегу, но я определенно начинаю тонуть. Тонуть в нашем глубоком поцелуе, пока наши руки трогают друг друга везде. Отрываешься от меня. Оба задыхаемся от поцелуя, но безумно хочется еще. Шепчешь в мои губы: - Дону, ты мне доверяешь? - Безгранично. - Тогда, - неожиданно толкаешь меня в грудь, а через пару мгновений ты уже на мне, - закрой глаза. Закрываю. Целуешь меня, не успеваю поймать твои губы. - Только не подглядывай. Я быстро. Встаешь с меня, но я слушаюсь. Жду, прислушиваясь к звукам. Но доносятся только плеск воды от слабых накатов волн на берег. Тишина, спокойствие, тепло и рай. Остров. Очень скоро я не выдерживаю и открываю глаза. Оглядываясь вокруг, не обнаруживаю тебя рядом. Но замечаю нечто другое. Надпись на песке у моих ног – «найди меня». Проказник. Насколько бы это не было банально, но я начинаю поиски с нашего домика. Было бы до ужаса глупым, если бы ты был там, а я бродил где-то. Может, ты меня ждешь уже готовенький в кровати? Я бы хотел разоблачить тебя сам. Эх, мечты, мечты. С тобой никогда не бывает так просто. Наверное, задумал какую-нибудь пакость. Обыск нашего домика закончился удачей. Видимо, ты все это заранее подстроил. Наверное, и на пляже думал меня сплавить в воду, а самому улизнуть. На нашей кровати лежал конверт, а внутри листочек с каким-то непонятным рисунком. Переворачиваю его с ног на голову, и только тогда доходит, что это схема. Прячу смешок в кулаке. Теперь становится ясным твое «найди меня». Тут крестиком отмечен клад, видимо, это место, где ты находишься. Мое сокровище. ***** Отодвигаю в сторону длинные листья неизвестного мне растения. Пробираюсь через них. Вроде бы место то. Кажется. Когда я стал рассматривать местоположение беседки относительно дома, меня начали мучить сомнения по поводу того, что я смогу тебя найти по этой карте. Оставалось только надеяться, что мы мыслим в одном направлении, и мне что-нибудь подскажет его. Выхожу на свободное от кустов место, оглядываюсь по сторонам. Признаков жизни не наблюдается. Что дальше? Вернуться? Представляю, как ты расстроишься и разозлишься, когда ненайденный вернешься сам. А этого мне хочется меньше всего. Поступаю самым идиотским способом. - Хоя! Хоя! Хоя! После каждой попытки докричаться до тебя прислушиваюсь, но это результатов не дает только тишина. Черт. Что теперь делать? Походить кругами с воплями? Возникает желание подпрыгнуть вверх на метра два, возможно, я бы так и поступил, но ты с воплем «Дону!» запрыгнул с разбегу ко мне на спину, что меня согнуло в три погибели. - Хоя!!! - Тише, всю округу перебудишь. - Какую округу? Мы на острове одни! - Черт, Дону, - слезаешь с меня, после чего я наконец-то могу разогнуть спину, - всю романтику перебил. Я даже не успеваю опомниться, как ты скрываешься из виду за кустами. - Мне надоели эти игры. Хоя, немедленно выходи, и мы отправляемся домой. Скоро начнет темнеть, а надо еще отсюда выбраться. - Ты как моя мамочка. - Что?! Чья?! Кто?! Раздвигает листья в стороны, показывая свое лицо и растрепанные волосы. Мило и так невинно улыбаешься мне. - Так ты пойдешь за мной? - Нет. Отпускаешь веточки, и я снова тебя не вижу. Хочется побежать за тобой, схватить за руку и потащить домой, а если не дашься, взять на руки или перекинуть через плечо и отнести. Ты меня постоянно злишь своим упрямством. Через минуту снова выглядывает твое довольное лицо, но я почти сразу же теряю его из виду. Снимаю с головы шорты. Твои шорты. Следующим предметом, запушенным в меня, оказываются плавки. - А теперь пойдешь за мной? Черт, да я даже полететь готов. Пробираюсь на твою сторону, распихивая растительность, которая мне мешает, не давая пройти и царапая кожу. Укромное место, окруженное плотной стеной из кустов и деревьев. По небольшому свободному клочку земли расстелено покрывало. Ты сидишь на нем, прикрывшись от меня полотенцем. Как будто я что-то еще не видел. Но ты по-странному все время стесняешься. Отмечаю так же присутствие корзинок с фруктами, питье, а еще… то, что нам определенно пригодится. Мне это уже начинает нравиться. Подготовился. - Пикник! – взмахиваешь довольно руками. - А сразу сказать нельзя было? - Нельзя. Хорошая идея была, только ты все испортил. - Что я испортил? - Ты должен был сам меня найти. Ну, там… как-нибудь подойти ко мне незаметно, закрыть глаза… Ну, Дону, я не знаю. Что ты молчишь? - Слушаю. - Что? - Тебя, твой голос. - Иди сюда, - проводишь рукой около себя. Мне дважды предлагать не нужно. Сажусь рядом с тобой. Передвигаешься ближе ко мне. В глазах дьявольские огоньки горят? Или это мне только кажется? Ничего не могу поделать, взгляд сам собой прослеживает изгибы тела до мест, скрываемых немного съехавшим полотенцем. - Хоя, чего тебе хочется? Смотришь в глаза, а я вот не могу, потому что мои глаза невольно передвигаются на твои губы и кончик языка, которым ты их облизываешь. Черт, только ты так можешь. Мое тело реагирует сразу, быстро, на любую мелочь от тебя. Это так мешает, ведь я сразу возбуждаюсь, передача то, интервью, концерт или фото-сессия, но сейчас… так хочется. - Дону, - тихий голос и такая интонация. Перебираюсь из сидячего положения на коленки и подползаю к тебе. Трусь о твою щеку носом. Запуская пальцы в твои волосы. Спутанные, мягкие. Ты сейчас кажешься таким простым, таким родным и еще более притягательным, когда тебе не приходится ежедневно по несколько раз краситься и наводить красоту. Ты ведь без всего этого намного красивее. Ты прекрасен. Подбираюсь к твоим губам и накрываю их своими. - Донуу, - шепчешь, пока я усыпаю твое личико невесомыми поцелуями. Выводишь узоры на моей груди ноготками, иногда задевая соски, а иногда нажимая немного сильнее, царапая кожу. Снова припадаешь к губам. Сладкий. Забираюсь языком внутрь, углубляя поцелуй. Боясь спугнуть, касаюсь руками твоих плеч. Но потом всю мою осторожность сметает волной, разлившейся от паха до всех частей тела, даже до кончиков пальцев рук и ног, когда ты быстрым уверенным движением спускаешь руки вниз, развязывая шнурки на шортах. Я тут распинаюсь, а ты. Беру тебя за плечи и валю на покрывало. Довольно пронзительно взвизгиваешь от неожиданности, но я затыкаю тебя словами, твоими же словами: - Тише, а то всю округу перебудишь. Затыкаю тебя губами, страстно впиваясь в твой ротик. Становлюсь на колени между твоих расставленных по обе стороны от меня ног. Отрываясь от тебя на секунду, перемещаю руку на твою коленку, начинаю спускать по ней вниз, до… - Донуу… Тянется к моим губам. А я только «за». Скидываю эту совершенное ненужное в данной ситуации полотенце, которое сейчас все так же мешало моему доступу к самым интересным местам. Провожу пальцами по внутренней стороне бедра до яичек. Перебираю их пальцами, а затем кладу руку на стояк. Все на ощупь, что только обостряет ощущения. - Аахх… Дону… Малыш, придется все-таки разбудить округу твоими воплями, так как это только начало. Немного сжимаю и провожу рукой вниз. Кусаю пухлые губки. Стонешь мне в рот. Вверх. Впиваешься в мою верхнюю губу зубами. Раздвигаешь ноги сильнее, шире, чтобы дать мне как можно больше доступа. Тебе так сильно хочется? О чем это я говорю?! Я же сам просто схожу с ума, чтоб не накинуться и не затрахать тебя до изнеможения. Ты меня возбуждаешь так, что я начинаю сходить с ума. Больше, чем уже есть. Мне нравится смотреть на твое лицо, покрытое испаренной, щеки с румянцем, на твои пухлые губы, контур которых я обожаю обводить языком, раскрасневшиеся и искусанные нами обоими, нравится смотреть на трепетание твоих ресниц, смотреть в глубокие глаза, видеть в них себя, любовь и желание быть со мной всегда. - Доону… Стонешь, когда я надавливаю пальцем на твое отверстие, на такую манящую дырочку, в которую я так хочу проникнуть и далеко не пальцем. Задыхаюсь от желания, которое мелкой дрожью бьет мое тело. Нужна смазка. Не хочу делать тебе больно. Окидываю взглядом пространство вокруг нас. Смотришь мне в глаза. Понимаешь. Указываешь рукой на то, что я приметил в начале, а сейчас вылетело из головы. Конечно, как я могу о чем-то другом думать, когда ты подо мной. На полотенце сбоку от нас лежат несколько тюбиков. Подготовился. Беру первый попавшийся. Глаза выцепляют надпись «с запахом шоколада». Интересно, ты мой сладкий, даже сейчас в таких экзотических условиях тебя тянет на разные штучки. Выдавливаю на ладонь. Холодный. Расставляешь ноги шире, хотя куда уж шире. Господи, что за пейзаж я вижу. Прикасаюсь пальцами к дырочке. Вздрагиваешь и громко стонешь. Не жду и проникаю одним в тебя. Впиваешься пальцами в покрывало. Не больно, я знаю, просто холодное и непривычное. Но через несколько движений пальцем в тебе прохлада сменяется жаром твоего тела там внутри. Добавляю следующий. Хочется быстрее, двигаю ими в тебе, вставляю и третий. Активно шевелю ими, раздвигая их в тебе. Начинаешь двигать бедрами мне на встречу. Нравится? Сжимаю твой член у основания рукой и припадаю губами. Всасываюсь в головку. Обвожу ее вокруг языком. Ты, уже не переставая, стонешь. А у меня уже крышу сносит. Отрываюсь от своих занятий. И на скорости света занимаюсь своим разоблачением и обмазкой кремом члена. Прислоняю его к тебе. Нетерпеливо подаешься мне навстречу. И где твоя скромность и привычная зажатость? Не знаю, но мне нравится. Надавливаю, медленно идет внутрь. Ты весь напряженный, замер, ждешь, будет ли больно. Проникаю наполовину и, наваливаясь сверху, припадаю к твоим губам. Целую, шепчу, целую. - Не бойся, я не сделаю тебе больно. - Я знаю, - целует, - давай, - а бедра навстречу мне. Упираюсь руками, чтоб не придавить хрупкое тело подо мной. Уверенным настойчивым движением раздвигаю твою плоть, проникая внутрь до упора. Ты выгибаешься дугой мне навстречу. Громко кричишь мое имя. Невольно улыбаюсь. Это только начало, будет и громче. - Давай, Дону, еще… Даю. Точнее это ты даешь, а я беру. - Быстрее… Выполняю твое требование. Встав на колени и взяв тебя за бедра, начинаю частыми толчками натягивать тебя на себя. - Сильнее… а… Да… Ааа… Протягиваешь ко мне руки. Я замираю. Помогаю тебе подняться, не покидая тебя. Усаживаешься на мои колени. Мышцы сильно зажимают головку член, которая все еще в тебе. - Господи… - Дону, ты что, не зови его, мы и без него как в раю. У тебя скверный юмор в такие моменты или это меня чувство юмора подводит? Обхватываешь меня и руками и ногами. Жарко шепчешь мне на ухо: - Продолжай. Беру твою попу в руки и проникаю до конца. Черт. Как там узко. Горячо. - Глубже… Дону…глубже Опускаю тебя на свой член, как можно сильнее, одновременно толкаясь в тебя. - АААааа… - Больно? - Нет, что ты. Продолжай, - сорвавшийся голос мне на ухо. Касаюсь рукой до твоего затылка, поворачивая к себе твое лицо, впиваюсь в губы. Теперь можно. Продолжаю трахать его частыми движениями, приподнимая и опуская на свой член. Его член трется о наши прижатые друг к другу животы. Отрывисто целуемся. Скорее даже с трудом попадаем губами друг в друга от быстрого темпа. Пытаюсь думать о чем-нибудь отвлеченном, чтоб продлить этот момент, потому что чувствую, что еще чуть-чуть и кончу. А я не хочу, точнее, хочу, но не так быстро… Ты вцепляешься в мои плечи и, прижимаясь щекой к моей щеке, уже безостановочно стонешь мне в ухо. Значит, ты тоже уже скоро. Ногти впиваются в кожу на спине. Мою располосованную спину никто кроме самого Хои не видит, чьего рук, вернее, ногтей дело. Неожиданно разжимаешь руки. Успеваю подхватить тебя, остановить падение. При этом насаживаешься на меня еще сильнее, содрогаясь всем телом. Вязкая жидкость выстреливает мне на живот. Сжимаешь меня внутри. Взрыв ярчайших красок, когда я кончаю в тебя, наваливаясь сверху. Сбившееся дыхание друг другу на ухо. Только через пару минут ко мне возвращается достаточно сил, чтобы слезь с тебя. Хоть я и удовлетворен, по крайней мере, на ближайшие несколько минут, картина передо мной еще та, заставляет мышцы в низу живота приятно ныть. Ты, весь покрытый испариной и капельками пота с расставленными ногами. Из отверстия вытекает моя сперма, а на животе твоя. На бедрах от моих пальцев красные пятна. Наклоняюсь. Целую каждый след на твоей коже. - Прости. - За что? - Просто… Провожу языком по твоему животу. Мышцы под кожей напрягаются, вырисовывая рельеф. Собираю губами твой вкус, твою влагу. - Дону, иди сюда. Слушаюсь, ложусь рядом с тобой. Переворачиваешься на бок. Поправляешь свою подушку, меня, чтоб удобнее было лежать. Опускаешь голову на мое плечо. Глубоко вздыхаешь. - Не романтично вышло. - Хоя, ну… Не успеваю даже как следует возмутиться. Целуешь меня в уголок губ, проводя по колечку языком. - Завтра будет твоя очередь придумывать нам приключение на этом острове. - Я даже не знаю… - Хочешь, не хочешь, а придется. Если не придумаешь, то я тебе не дам. - ЧТО?! - Да шучу я. Поцелуй меня. - А ты мне дашь? - Если ты будешь «плохим» мальчиком, то дам в ближайшие полчаса. Целуй. ***** Мы ничего плохого не делали. Так немного. И провалялись в этом логове, устроенном Хоей до темноты, а потом уже не было смысла пытаться найти в этих дебрях дорогу назад. Решили остаться. Романтично? Ты согласился, что романтично. Лежать рядышком в маленьком раю, наполненным нашим светом, в раю, который мы всегда сможем себе устроить сами. В любое время в любом месте. Будь то в номере отеля, будь то в автобусе во время тура, будь то… Когда мы рядом… ***** - Дону, смотри. - Что? - Смотри, какие звезды. Так красиво. Все небо в огоньках. Сияют, светят. Приподнимаю твою голову, лежащую на сгибе моей руки к себе, и целую в макушку. - Поверь мне, Хоя, ты сияешь ярче любой звезды. Ты моя звездочка. - О, Дону. Ты обнимаешь меня сильнее, как можно плотнее прижимаясь ко мне. Хочется остановить мгновение. Я так хочу, чтоб мой малыш светился таким же счастьем как сейчас всегда. Так трудно сохранить этот свет в глазах в реальной жизни, а не в этой чудесной, но короткой сказке. Но я все отдам, чтоб ты был счастлив. Мой Хоя. ***** Некоторое время спустя. Залетаю в спальню на звук доносящейся мелодии сотового. Больно ударяясь коленкой, сшибаю на бегу стул, который с грохотом валится на пол. Хватаю мобильник с тумбочки. Вдох, ответ. - Алло. - Здравствуйте, это секс по телефону? - Нет, стриптиз по телефону. - Тогда давай раздевайся! - Хоя! Давай лучше ты сначала! Не могу не смеяться, представляя, как ты едешь в машине или уже в студии перед записью и говоришь мне подобное. Это так… возбуждающе. - А я не шучу! - Хоя! Что ты со мной делаешь?! Ты специально для этого звонишь?! - Нет, я просто… я скучаю. - Уже? Ты же уехал только, - бросаю взгляд на часы, - пятьдесят четыре минуты назад. - А это разве мало? - Нет. Потому что я тоже уже соскучился по тебе, по твоему голосу, по твоим сияющим глазам, по твоей лучезарной улыбке. - Дону, все это мило, но ты мне зубы заговариваешь. Кто-то обещал стриптиз по телефону. ***** Ли Ховон сидел в студии перед записью передачи. Девушка-визажист поправляла ему макияж, в то время как он слушал кого-то, приложив телефон к уху. Он сиял, но не блеском звезды. Звезды ведь светят, но они холодны и бесчувственны. Он сиял, но не блеском славы. Слава ведь как фортуна, меняет своего хозяина очень часто и быстро. Он сиял так же как его парень, его половинка, его жизнь. Он сиял настоящим счастьем. Счастьем одним на двоих.