Яблоко похожее на фламинго

Часы аритмично пробили полдень. Ваймс поднялся с крайне неудобного кресла в приёмной, которое кажется было близко к тому, чтобы расплавиться от смеси ярости и нетерпения посетителя. И вошёл в продолговатый кабинет. — А, Ваймс — поприветствовал Патриций. — Сэр. Он остался стоять, не зная с чего начать и наблюдая, как Ветинари перебирает стопку выпусков правды. С одной стороны ему хотелось выплеснуть всё раздражение, которому не мало поспособствовали выходки Вильяма Де Слова и высказать всё, что он думает об этом листке и о Ветинари, который в самом начале не пресёк это начинание. С другой стороны во всей заварушке больше всех пострадал сам Патриций, хоть он таковым и не выглядел. Но ведь несколько недель, проведённых в заключении не могли пройти для человека незаметно. Пусть даже этот человек не вписывался в рамки нормальности. — За тот период, пока я был не удел, в городе произошла масса событий, — первый нарушил тишину Ветинари. Ваймс оторвал взгляд с точки на стене и пристально оглядел внешний вид собеседника. «Да нет, по нему и не скажешь о том, что последние события его как-то касались.» — Например, кого-то похитила странная тарелка, подумать только, стоит оставить свой пост всего на немного, как разная сверхъестественность так и лезет из всех щелей. — Продолжал Патриций. Ваймс нервно откашлялся. — Этот листок. Совершенно немыслимая вещь! У Ветинари чуть заметно дрогнули кончики губ, ну или же это был обман зрения. Ваймс наконец сорвался с цепи как. как.как осадное орудие. — Мальчишка, суёт нос везде и всюду и даже не думает о том, что ему этот нос могут откусить. Я задействовал около половины всех стражников для наблюдения за ним, а он так бессовестно обошёлся с констеблем Ангвой. А пишет он всё, что считает нужным, подрывает общественное спокойствие. В Анк-Морпорке, в котором слухи расходятся так же быстро, как круги на воде, предоставить способ упорядоченно их распространять! Командор осёкся, пытаясь вспомнить, видел ли он хоть раз, расходящиеся круги в водах Анка. －А как же свобода слова? — поднял бровь Ветинари. — Свобода слова?! С таким же успехом мы можем опубликовывать надписи на заборах или же раздать рупоры священнослужителям, хотя не удивлюсь, если они у них уже есть. К тому же он отказывается выдавать сведения страже, хотя сам очень ловко их у нас выпытывает. Я уверен, что он знает все подробности дела, но Кривз, чёртов законник, на его стороне! — А разве стража не преуспела в расследовании одной из первых, здесь несколько колонок посвящены тому, как всё разрешилось благодаря вам? — Подлиза, — фыркнул Ваймс. Ветинари пропустил это мимо ушей. — И всё же мне хотелось бы знать те самые подробности, которые вам не выдал господин Де Слов младший. — Ээ, да сэр. На верхушке заговора стоит лорд Де Слов старший и ещё несколько аристократов. Грубой силой послужили два головореза, личности которых вы сможете установить, если допросите Кривса, так же они использовали вашего двойника. — Отрапортовал Ваймс, ни на секунду не поверив, что сообщил Патрицию что-то новое. Ветинари удовлетворённо кивнул. — На это указывает несколько улик… — Достаточно Командор, это всё что я хотел знать, а сомневаться в вашем профессионализме не приходится. Ваймс обиженно замолчал, возмущённый тем, что его прервали на самом интересном месте. — Как вы себя чувствуете, сэр — осторожно, словно нащупывая почву пробормотал он. — О всё в порядке, ваши камеры очень уютные. Ваймс снова уставился в точку на стене поверх Патриция. — Эти журналисты принесли страже много хлопот, если мы будем распыляться на проблемы, которых в самом начале можно было избежать, я не смогу гарантировать вам прежнюю работоспособность. — Снова попытался Командор. Ветинари с интересом посмотрел на Ваймса. Хм, кажется он успел заразиться толикой политики. — Хорошо, я навещу их отпечатню. Но тем не менее, в вашей работоспособности я уверен. Не смею вас больше задерживать. Ваймс вышел из кабинета, одновременно испытывая облегчение, после выполненных обязанностей и некую досаду. Всё-таки очень сложно поговорить с ним, как с нормальным человеком. … — В свою очередь, — промолвил Патриций, я прошу тебя не раздражать лишний раз Командора Ваймса. Он откашлялся: — Без особой необходимости. — Уверен сэр, мы с ним договоримся. Лорд Ветинари уже в который раз удивлённо поднял брови: — Надеюсь, что нет. Действительно надеюсь. Всякого рода договоры — первый шаг к деспотии и тирании, а свободные люди должны тянуть в разные стороны. — Он улыбнулся. Только это обеспечивает прогресс. Ну и разумеется надо идти в ногу со временем. Всего доброго. — Он кивнул всем и покинул отпечатню. … Лорд Ветинари сидел за столом в продолговатом кабинете и разгребал различного рода бумаги. А тем временем его мысли были совершенно не об этом, на удивление полностью сосредоточиться на работе никак не удавалось. Часть его машинально продолжала выполнять повседневные обязанности и удерживать холодный и отстранённый вид, когда другая постоянно возвращалась к словам Вильяма Де Слова: «Уверен сэр, мы с ним договоримся». Договоримся? С Ваймсом? Даже самому Патрицию подобное удавалось крайне редко. Ваймс столько ярости направил на этого мальчишку, что Ветинари даже стало немного завидно. Находиться объектом внимания Командора было на редкость приятно, пусть даже это внимание было похоже на ураган, сметающий всё на своём пути. А в этот раз на него не попало ни одной искорки его запала. Патриций раздражённо постучал пальцами о стол и снова пробежал глазами выпуск правды, где говорится, как умело Ваймс и его стража разрулили ситуацию. Почему Де Слов отдал ему все лавры? В общем и целом он понимал причину: «Пусть лучше Командор злится на то, что его выставили в хорошем свете нежели на то, что он потерпел неудачу» — так наверняка подумал Вильям Де Слов. Ветинари доверял не многим людям, почти никому. Но самым близким к рубежу доверия был Командор городской стражи. Патриций был параноиком, разумным параноиком, в отличии от некоторых прошлых правителей у которых это выходило за рамки приличий и превращалось в обсессии. Бред, Ваймс верен только городу и никому больше. — Ветинари посмотрел в окно. Сумерки сгущались и плавно перетекали в ночь. Но о каких тогда договорённостях говорит Де Слов? Он понял, что его мысли совершенно не подходят под определение рациональных, какими всегда являлись. Возможно, если бы он не воспринимал Командора через определённую призму у него бы сейчас в голове не было бы подобной каши. Это никуда не годится, подобная внутренняя сумятица сильно мешает работе и не позволяет ему мыслить хладнокровно. Ему срочно необходимо задавить непрошенного червяка сомнений. Если эти мысли не удаётся подавить силой, следует их успокоить. Он должен убедиться в верности Ваймса. В конце концов Патриций должен быть уверен в своей правой руке. С каких пор Ветинари стал считать его своей правой рукой он не стал задумываться. Но Ваймсу это сравнение ой как не понравилось бы. Возможно он даже пришёл бы в ярость, забывшись, упёрся бы руками в его стол, так что бедная древесина заскрипела бы, в стене рядом с дверью в продолговатый кабинет могла бы образоваться пробоина или в крысином зале стало бы на один топор больше. Патриций тряхнул головой. — Да, мой господин. — Стукпостук, извести Командора Ваймса о том, что он завтра хочет встретиться со мной. А после назначь аудиенцию послу из Ланкра. Стукпостук исчез. Ветинари ещё немного посверлил глазами листок правды, который на удивление оказался стойким и не рассыпался от столь пронзительного взгляда. Встал, повернулся спиной к двери и нажал на одно из многих непримечательных пятен на стене. Раздалось тихое жужжание механизмов, открылся проход. … — Здравствуйте, ваша светлость. — Добрый день, Леонардо. Ветинари уклонился от, вылетевшей в его сторону пружины. — Что за приспособление? — Оо, сейчас я работаю над автоматическом поливе садовых растений. — Изобретатель вытер замасленные руки о первый попавшийся на глаза кусок ткани. — Чаю? — Он надавил на что-то, стоящее в углу и в кружку полилась, тонкая, прерывающаяся струйка горячей жидкости. — Занятно, занятно. — Патриций внимательно разглядывал светлую воду. Он бесшумно отхлебнул на редкость не крепкий чай из поданной ему чашки и задумчиво уставился на ближайшую груду металла. — Иногда я задумываюсь, как живут люди без контроля над собой и другими, как они умудряются не потерять во всеобщем хаосе себя и тех, кем дорожат. В моих руках находится почти неограниченная власть[1] я могу повлиять на любую сферу жизни города и даже всего диска. Многие мои предшественники потеряли голову в прямом и переносном смысле от осознания этих фактов. Можно управлять событиями, можно управлять действиями людей, можно даже управлять их желаниями, подстраивать выгодные и невыгодные ситуации, но как управлять их чувствами? Дело в том, что раньше меня никогда не заботил этот вопрос. Для того, чтобы оставаться живым и у власти не обязательно быть всеми любимым. Достаточно того, чтобы от тебя мёртвого было больше неприятностей, чем от тебя живого. Но сейчас мои мысли только и заняты тем, что пытаются проанализировать чувства другого человека. Я слышал, что Моркоу говорил: «Личное — не значит важное»… — Ветинари замолчал, ещё глубже погрузясь в свои мысли. Создавалось ощущение, что он говорит сам с собой и сам же внутри для себя что-то решает, обдумывает и приходит к логическому заключению. Леонард участливо вгляделся в правителя: — В этом месяце стену не пришлось ремонтировать? Патриций сегодня был на столько не в форме, что этот вопрос застал его врасплох. Он удивлённо поднял бровь: — Иногда я задаюсь вопросом, почему я столь не осторожен, что оставляю в живых таких опасных людей как ты. — О это очень просто милорд, — добродушно улыбнулся изобретатель, — вы просто любопытный человек, у которого набит глаз на всё ценное и который не любит растрачивать это на ерунду. Ветинари позволил себе лёгкую усмешку. — И всё же, я пришёл к тебе с конкретным вопросом. — Слушаю ваша светлость. — Мои информаторы из Ланкра уже которую неделю докладывают о необычных происшествиях в лесах около Овцепикских гор — Ну в этом нет ничего необычного, Овцепики накапливают мощное сосредоточение магии изпокон веков, стоило бы беспокоиться, если бы там было всё спокойно. — Разумеется, я не стал бы обращать на это внимание, если бы всё было так просто. Обычно со всеми тамошними аномалиями разбираются их местные ведьмы, ну или не разбираются, что в свою очередь говорит о незначительности проблемы. На этот раз всё более масштабно. У подножия горы вырос необычный цветок, что в свою очередь делало его совершенно обычным среднестатистическим растением в Ланкре. Он стал выделять на большие расстояния свою пыльцу и одновременно захватывать всё большие площади вокруг себя своими потомками. Распространяемая цветами пыльца имела вполне себе характерные свойства. Ветинари бесшумно отпил из кружки. Леонард не сводил с него вопросительного взгляда, видимо картина в его голове ещё не сложилась. Ветинари вздохнул: — Численность животных, птиц и насекомых вблизи этого удивительного растения естественным образом стала возрастать, что в свою очередь привело к перенаселению леса. Люди в одно прекрасное утро проснулись и увидели у себя под окнами обширную семью оленей, зайцев, лисиц и чего там ещё водится. А ещё люди обнаружили у себя резкую и непреодолимую потребность уединиться. И в один миг все девушки в деревне стали женщинами. Что неизбежно привело к перенаселению, т. к. сельские люди ещё не успели оценить все прелести городских достижений. Изобретатель всё так же непонимающе смотрел на патриция. Ветинари поднял бровь и голосом, которым обычно рассказывают маленьким детям о происхождении котлеты у них в миске начал: — Скажи мне Леонард, на сколько хорошо ты знаешь биологию, в частности анатомию человека? Леонард на пару секунд застыл напряжённо обдумывая полученную информацию и пытаясь правильно соотнести все факты. — Аааа, ваша светлость, вы имели ввиду то, что в одной из деревень Ланкра появился быстро захватывающий ближайшие территории сорняк, пыльца которого имеет возбуждающие свойства и повышает либидо, в результате чего сексуальная активность всего живого вокруг увеличилась, что в свою очередь привело к нарушению половых циклов и количеству одной особи на квадратный метр. Ветинари почти незаметно поморщился: — Да, именно это я и имел ввиду. Боюсь представить, что будет, если этот сорняк доберётся до Анк-морпорка, прихватив с собой толпы новых поколений, решивших, что наш город резиновый. Конечно мы всецело полагаемся на умудрённых опытом тамошних ведьм, но я хотел бы лично убедиться в том, что цветок будет внесён в синюю книгу[2], как исчезнувший вид. — Понимаю, но для того, чтобы понять, как с ним бороться, мне нужно более точное описание этого растение. — Разумеется. — Ветинари достал из внутреннего кармана мантии аккуратную папку, — тут вся информация: описание стебля, листьев, цветков, корневой системы, пыльцы и её свойств, а так же схематические зарисовки. В конечном итоге автор данного исследования обзавёлся молодой женой и кажется будущим ребёнком. Леонардо с интересом зашуршал листками: — Оо, какой необычный экземпляр, кажется у меня есть парочка идей. — Сколько времени тебе понадобится? — Неделя максимум, очень мощная корневая система, но если прибегнуть к помощи лебёдки, и ещё… — Не буду тебя отвлекать. — Ветинари поспешно встал, ища хотя бы пару сантиметров свободной плоскости, чтобы поставить чашку. В итоге он пристроил её на груду хлама. Непонятно, как она удержалась в вертикальном положении, но Патриций исключительно ловко вписал посудину в общий хаос, присущий данному помещению. — Ваша светлость, когда вы планируете послать людей в Ланкр? — Я собираюсь лично туда наведаться, давно хотел взглянуть на это королевство, в конце концов король Веренс прогрессивный человек, подающий большие надежды. Не исключено, что Ланкр хоть и не в ближайшем будущем, но всё же может выйти на политическую арену. Союзники никогда не помешают. — Командор Ваймс будет вас сопровождать? Лицо Ветинари было похоже на застывшую маску, а глаза обжигали холодом. — Да, ему не помешает развеяться. — И вам тоже, ваша светлость. — пробурчал себе под нос изобретатель. — Вынужден удалиться, у тебя много работы. — Холодно попрощался Ветинари. — Когда эти двоя перестанут друг друга мучать. — подумал он. ___________________ [1] Великодушная тирания в лице лорда Ветинари, патриция Анк-Морпорка. Под контролем Сэмюэля Ваймса, Командора городской стражи герцога Анкского. Кто кого контролирует решайте сами, от перемены мест слагаемых сумма не меняется. [2] В Плоском мире Волшебник, которому первому в голову пришло коллекционировать названия редких видов растений и животных, не стал заморачиваться с выбором цвета, для название данного объекта, а просто посмотрел на цвет обложки своего блокнота, куда записывал всё вышеперечисленное. ____________________ … — В Ланкр? И что мы там забыли?! — А что если я скажу вам, что это официальный визит в быстро развивающееся маленькое королевство, в политических целях? — Скажу, что это бессмысленная трата времени. Я нужен в Анк-Морпорке, особенно сейчас, когда ситуация нестабильна. Не то, чтобы обычно было по другому, но всё же. Ещё эта проклятая правда только обосновалась, они способны вызвать волнение по щелчку пальцев[3]. И вы собираетесь отправиться в путешествие и на несколько недель оставить пост, после всего, что с вами произошло? Последнее восклицание прозвучало чуть более эмоционально, чем планировалось, Ваймс осёкся и упрямо уставился в точку чуть левее уха патриция. Ветинари внутренне возликовал, что никак не отразилось на нём внешне. — Сэр, зачем нам на самом деле в Ланкр? — Мм, кажется я уже ответил на этот вопрос. — И всё же, сэр? — Ветинари откинулся на спинку кресла и уставшим голосом, давая понять, что Ваймсу эта информация была совсем не обязательна, начал: — В основном всё из-за некоего растения, захватившего территории одной из деревушек и кажется, не собирающегося на ней останавливаться. Цветок имеет свойства распространять пыльцу, которая в свою очередь в разы увеличивает сексуальную активность всего живого вокруг. — Ветинари говорил на столько буднично, что не будь Командор в вертикальном положении, он бы заснул. Ветинари замолчал с интересом ожидая реакции Ваймса. — Что?! — Тот озадаченно заморгал и пару секунд потратил на то, чтобы выловить из этой речи самое важное. — Ага, а Анк-Морпорк разумеется не резиновый и не выдержит столь огромного наплыва эмигрантов, которые непременно потянутся сюда в поисках новой жил площади. — Ваймс победоносно ухмыльнулся. Ветинари тоже кажется был доволен его догадливостью, но это мог заметить только такой человек, как Ваймс, проведший в продолговатом кабинете уйму тоскливых часов и у которого 6-е чувство[4] уже работало на автопилоте. — Именно, Командор. — Что ж, они вполне могут попытаться выстроить себе жилища на поверхности вод Анка, если конечно у них атрофировано обоняние. — Ваймс. — Одёрнул его Патриций, впрочем, не очень строго. — А что, я слышал в болотистых местностях, таких как Орлея часто возводят постройки на сваях. — Через три дня отплытие, мы доберёмся на барже. — Окончательно и бесповоротно произнёс Ветинари, даже не удостоив последнее замечание поднятой брови, хотя про себя улыбнулся. — Но сэр, мне то там что делать. — Ещё раз попытался запротестовать Ваймс. Ветинари бросил на него холодный взгляд льдисто-голубых глаз. «Охранять меня, из всех кого я встречал, вы справляетесь с этим лучше всего, хотя вы единственный, кто действительно старается это делать». — Вслух он разумеется этого не произнёс, не хватало ещё выслушивать нотацию от Ваймса, что тот ему не телохранитель, и вообще очень эгоистично использовать стражей правопорядка в своих целях, отрывать их от городских дел и так бессовестно тратить их время, так поступают только тираны. но Ветинари же и есть тиран. Наткнувшись на этот взгляд, Ваймс нахмурился и умолк. А после очередного «не смею вас больше задерживать», отдал честь и покинул продолговатый кабинет, смачно впечатав свой кулак в стену возле двери снаружи. Ветинари за своим столом уже мог не скрывать улыбку, секунду он мечтательно смотрел в потолок, а после, посетовав на свою несобранность, принялся за государственные дела. «Так значит ваша светлость, снова высылаете меня на политическую арену из Анк-Морпорка, да ещё и в компании себя самого в придачу, когда моё место здесь. Чтоб я ещё меньше спал, правда меньше знал. Ни на йоту не поверю, что вы покидаете своё патрицианское кресло просто ради каких-то там цветочков, с которыми я уверен могли бы справится и без вашего личного вмешательства. И всё же вы не соизволили открыть мне настоящую причину. По-ли-ти-ка, чёрт бы их всех побрал». — Ваймс пинком открыл дверь в Псевдополис Ярд, все разом притихли, наблюдая, как он, хмурый словно грозовые тучи, собирающиеся излить всю свою ярость на долину Сто, направляется в свой кабинет. — Моркоу, зайди ко мне, бросил командор, поднимаясь по лестнице. Колон наконец отпил из кружки, которая застыла у самого его рта, как только Ваймс появился. ____________________ [3]По щелчку клавиш отпечатной машины [4]У стражника 6-е чувство состояло из природной подозрительности, циничности, самых неожиданных причинно следственных связей и пассивной агрессии ко всему живому, потому что, любой кто мог держать арбалет, мог из него выстрелить. ____________________ … Баржа плыла вверх по течению Анка. Чем дальше они уплывали от города, тем чаще можно было услышать плеск волн за бортом. В чистой воде[5] даже мелькала какая-то живность, вряд ли конечно можно было надеется сварить из неё уху и получить что-то вкуснее сосисок Достабля, но для Анк-Морпорского жителя далёкого от рыбного промысла, рыба не в мёртвом виде уже была экзотикой. А вот командора возможность увидеть разнообразие животного мира, а вскоре кажется и растительного, если вспомнить цель их путешествия, совсем не радовала. Он стоял на палубе тупо уставившись в мерно плывущий горизонт и курил. А что ещё ему оставалось делать. Ветинари мирно читал какую-то энциклопедию в каюте, очень ловко устроившись в этой ненадёжной на вид штуке, называемой гамаком. Сам Ваймс ни на секунду не поверил, что это удобно. А за столом разместились Вильям и Отто, увлечённо споря над очередным заголовком таймс. «Сума сойти, Ветинари и их потащил с собой. Неужели он действительно одобряет новоиспечённую прессу. Как-будто ему и так мало головной боли. С другой стороны хорошо, что они тут под присмотром. Правда в Анк-Морпорке осталась бомба замедленного действия в виде Сахариссы Крипслок, но думаю Моркоу справится, надеюсь». Ваймс почувствовал что за его спиной кто-то стоит и увидел в отражении водной глади высокую фигуру патриция. Бесшумность с которой тот появился, напрягала, хотя чего ещё можно было ожидать от выпускника гильдии наёмных убийц. — Сэр — Да? — Зачем нам эти сопляки. — Он кивнул в сторону каюты. — Мне нужно будет что-бы они кое что донесли до общественности. Ваймс недобро прищурился: — А вы не думаете, сэр, что я могу оказаться слишком ржавой пружиной для вашей политической машины и нарушить её ход. — О нет Ваймс, вы та самая смазка без которой этот механизм слетит с катушек. Командор ещё больше затянулся, удивлённый таким ответом, кажется даже лестным, что никак не отвечало его ожиданиям. — В таком случае что на счёт вас? — он развернулся, выдыхая дым прямо в лицо патрицию. Где-то на грани его сознания замаячила яма со скорпионами. Он сам поразился своему нахальству, обычно на столько он грань не переступал и теперь с азартом висельника балансировал на новой земле. Его слишком раздражали все эти разговоры о политике, механизмах управления, пешках, королях и статусах. Это не его мир, он не хотел, чтобы это был его мир. Как уже когда-то сказал Ветинари — его оружие — слово, оружие Ваймс — хорошая дубинка. Ветинари поморщился, но не отступил: — Я предпочитаю думать, что я заводная головка, но не буду утверждать, что это действительно так. Ваймс чуть не подавился сигарой. С секунду они молча смотрели друг на друга. — Сэр Сэмюэль, пойдёмте ужинать, госпожа Сибилла попросила проследить за вашим рационом. — В конце концов величественно изрёк патриций. Командор фыркнул, но всё-таки нехотя поплёлся за Ветинари в каюту всем своим видом излучая ауру недовольного вулкана. Комментарии по поводу того, что его светлость по видимому не побрезговал взять на себя роль дворецкого и лично пригласил Ваймса к столу, он оставил при себе. Квадратный стол был накрыт не очень разнообразно, но питательно. Ваймс ковырял свою картошку, посыпанную укропом, гарниру явно не хватало мясных элементов. Напротив него сидел Вильям Де Слов, сидел как на иголках и очень старался не смотреть командору в глаза. Общество двух самых влиятельных фигур в городе возбуждало и нервировало газетчика. По нему было видно, что у него в голове уже проносятся варианты описания этой поездки и кричащих заголовков. Слева от него Отто Шрик, он кажется не испытывал никакого дискомфорта и преспокойненько поедал свой салат. Вид Ветинари, грациозно накалывающего на вилку картофелину, с явным намёком на то, что точно так-же он может продырявить вас, не был для командора чем-то новым. Во время официальных приёмов они часто ужинали за одним столом с его светлостью, разве что этот стол не был таким маленьким. — Господа, давайте сыграем. — С преувеличенным энтузиазмом провозгласил Вильям. Его ложка нервно звякнула о край тарелки в повисшей тишине. — И во что-же вы хотите сыграть? — Спустя минуту, во время которой Вильям уже успел пожалеть о своём предложении, безразлично поинтересовался патриций даже не повернув в его сторону головы. — Каждый из нас должен рассказать что-то, что сам он считает самым дурным поступком за всю свою жизнь. Отто никак не отреагировал, Ваймс стал ещё более хмурым. — О и в чём же позвольте поинтересоваться смысл вашей затеи, кроме того, чтобы собрать по больше историй для вашей газеты, как мне думается, нам то какой резон играть в это? — продолжил Ветинари. — Да так, просто оригинально и любопытно таким образом провести вечер. — Совсем уже сконфузился газетчик. — В том что любопытно, я не сомневался. — Лет 30 назад, когда я только вступил в ночную стражу, при лорде Ветруне был объявлен комендантский час. Нам отдали приказ арестовывать всех, кто показывается на улице после определённого времени и привозить на Цепную улицу. Мы так и делали, после чего спали со спокойной совестью, даже не зная что на самом деле случалось с этими людьми, после того, как мы передавали их в руки капитана Загорло. От Непоминаемых мало кто уходил живым и здоровым, люди подвергались изощрённым пыткам, а мы считали, что хорошо выполнили свою работу. — Ваймс угрюмо посмотрел на Вильяма и оскалился: — Ну что господин, вашим читателям понравится эта история, смогут они обсудить её за чашкой чая или посплетничать с соседями, как быстро раскупят этот выпуск, что-то вроде: «Командор городской стражи, Герцог Анкский, опора города, в молодости отвозил людей на пытки». Что ж, прозвище «мясник» у меня уже есть. — В этот момент Вильям наткнулся на угрожающий взгляд патриция в котором читалось: «даже не смей» и уже второй человек за сегодняшний вечер подумал о яме со скорпионами, — но «терьер Ветинари» мне нравится больше. — закончил Ваймс. Снова повисла напряжённая тишина. Ваймс почувствовал, что под столом его щиколотки мягко коснулся мысок чьего-то сапога. Вильям затравленно сглотнул, покосившись на патриция, такого же мрачного, как Ваймс. — Что ж, — нерешительно начал он, окончательно пожалев, что поднял такую тему, безрассудность когда-нибудь его погубит, — когда я был маленьким, но уже достаточно взрослым, чтобы всё осознавать и запомнить, живя в доме отца, я как-то, играя, уронил старинные настольные часы в гостиной. Стекло циферблата разбилось, а механизм сломался. От одной мысли, что это узнает отец, меня бросало в холод, решение пришло мгновенно. В итоге я всё свалил на служанку, которая обычно протирала пыль в этих комнатах. Её жестоко наказали, а потом с позором выгнали. Порядки у моего отца были жёсткие. Спустя много лет я встретил её в рядах белошвеек. Вильям поник. — Паршивые аристократы. — Выплюнул командор. — Интересно, как она отреагировала, когда узнала вас среди посетителей дома Госпожи Лады, если конечно узнала. — Прокомментировал Ветинари, мысленно внеся это в список «слабые места прошлого и настоящего Вильяма Де Слова младшего «. Вильям с надеждой посмотрел на Отто, в сторону Ваймса и Ветинари смотреть он боялся. Вампир со вздохом начал: — Лет сто назад, а может и больше, я ффыпил ну то самое красного цвета дефстффенницы, а после обратил её, протиф фоли, хотя желающих деффиц ф прозрачных ночнушках было хоть отбафляй. Все тут же глазами нашарили, прицепленную к камзолу чёрную ленточку и облегчённо выдохнули. — И так фсегда. — грустно закончил Отто. Аппетит кажется у всех был испорчен, и несъеденное к этому моменту грозилось остаться таковым. Только тарелка патриция была пуста. Все перевели взгляд на него. Ваймс наигранно безразлично (он всё ещё гадал о хозяине туфель, нарушивших его личное пространство), все остальные осторожно. — Ваша светлость, — робко начал Вильям. Ветинари сидел с видом непонимающей невинности и спокойно промакивал губы салфеткой. — Мы себя компрометировали, а вы нет. Ветинари посмотрел на газетчика, как на самоубийцу: — Мне то что с того, что вы себя скомпрометировали, я не соглашался на эту игру. А теперь, прошу меня извинить, мне пора работать. — Он встал и прошествовал в дальний конец комнаты. Ваймс невольно посмотрел на чёрные лакированные сапоги патриция. Нога в них выглядела очень стройно и грациозно, на размера два меньше чем у командора. Ветинари скрылся за дверью в соседнюю комнату. Ваймс отметил про себя, что лишился довольно приятного зрелища и тут же себя одёрнул. «Это что ещё за мысли, достаточно незнакомое ощущение, у него красивые ноги? Почему, чёрт побери я это подумал. Бред, эти ноги ни на что не годятся, а через подошву сапогов вряд ли почувствуешь улицу». — Он повернулся к столу. Незаметно опустилась ночь, они всё ещё плыли, каждый занимался своими делами. Отто и Вильям разбирали прошлые выпуски правды и ещё какие-то бумажки. А Ваймс нервно чиркал в своём блокноте. У него никак не получалось сосредоточится, нахождение в четырёх стенах угнетало, он и в городе не любил время проведённое в кабинете. К тому же никак не мог выбросить из головы прикосновение под столом и уже в пятый раз мусолил эту мысль. Пробегай рядом фея крёстная, она бы сочла своим долгом вмешаться пока не наткнувшись на улыбку дружелюбного маньяка, которая, сейчас читалась на лице Ваймса, её палочка не была бы сломана. И она развела бы руками. Мол, разбирайтесь сами. С одной стороны мало ли, кто-то просто случайно задел, такие ситуации не редкость. С другой стороны, расстояние между сидящими было большое и для того, чтобы ноги соседей соприкоснулись, нужно было как минимум намеренно тянуться. Да и прикосновение было очень интимное, мягкое и осторожное, а не резкое и неожиданное. А у него очень длинные ноги, длинные ноги в узких брюках. Зуб даю, что под ними на тонких кожаных ремнях крепится оружие, скажем тонкий стилет, да, пожалуй он ему больше всего подходит. — Кхкх. — Звук покашливания вернул Ваймса в реальность. Вильям кажется уже давно пытался привлечь его внимание. — Что? — Угрюмо спросил Ваймс, поднимая голову на газетчиков. — Сэр, эта комната не рассчитана на троих. — Если тебе тесно можешь пойти и утопиться, сделаешь доброе дело на благо общества и мне одолжение. — Я не это имел ввиду, здесь только два спальных места, ещё два в другой комнате. — Ха, и эти подвешенные корзины из верёвок ты называешь спальными местами. — Сэр, ваш гамак там. — Вильям указал туда, куда ушёл Ветинари. Ваймс непонимающе моргнул и снова угрожающе уставился на Вильяма. Мысль о том, что ему возможно придётся какое-то время провести в одном помещении с патрицием, пугала. Тем более, Ваймс сомневался, что сможет заснуть в таких условиях. Да, посещения продолговатого кабинета были его обычной рутиной, но обстановка сейчас была более неофициальной, чем когда-либо. Возможно более неофициальной могла быть только встреча тогда на кладбище. Запахло сиренью. Ваймс тут же постарался затолкать эти воспоминания куда подальше, с той же решительностью, с которой он это обычно проделывал до того, как побывал в шкуре Сержанта Киля. Но теперь от его баррикад ничего не осталось. — Сэр, — снова напомнил о себе Вильям. — А почему бы тебе самому не занять ту комнату, сможешь написать подробную заметку — «обычный день тирана». Не сомневаюсь, что там кроме слова «работа» ничего не будет. В крайнем случае попытаешься опровергнуть миф о том, что патриций никогда не спит. — Я надеялся, что вы не на столько меня ненавидите, чтобы посылать на верную смерть. После моей затеи с игрой я бы предпочёл как-можно меньше пересекаться с лордом Ветинари, она кажется ему совершенно не понравилась. — Как и мне. — Отчеканил Ваймс. — Вам более привычно находиться с патрицием наедине. — Попытался привести последний аргумент газетчик. Ваймс обречённо подумал, с каких это пор он начал двусмысленно трактовать фразы. — Ладно, на этот раз тебе повезло, но я считаю ты заслужил того, чтобы отправится на корм скорпионам. Ваймс нерешительно застыл перед дверью раздумывая, должен ли он постучать. Дверь в продолговатый кабинет обычно открывалась яростным пинком, но там он был уверен, что найдёт совершенно безупречного патриция за письменным столом, а тут… Хотя скорее всего он как и сказал работает. И вообще с чего это Ваймс должен стучать, где сказано, что нужно сообщать о себе перед в ходом в любое помещение, где находится патриций. А даже если и написано, то что это ещё за странное правило, чтобы ему следовать. Спустя секунду внутренних метаний, командор решительно открыл дверь и шагнул в комнату. — А, Ваймс. — Ветинари поднял голову от бумаг. Он сидел на маленькой табуреточке, в три погибели согнувшись над ворохом документов, которые обширно устроились у него на коленях. — Сэр, — неловко отозвался командор, мнясь на пороге. — Не стесняйтесь, проходите, эта комната такая же ваша, как и моя. Я слышал ваш спор. Не переживайте, я вас не съем, я сегодня плотно поужинал. — Он улыбнулся одной из своих колючих улыбочек. Ваймс сконфузился и слегка покраснел, но как всегда ярость взяла своё. Это кто тут переживает, не съест он его, ага. Да Ваймсу дела нет до каких-то там титулов, будь Ветинари хоть императором диска, командор бы не менее крепко спал бы в его присутствии, как будь он капралом Шноббсом[6]. Ваймс громко протопал к своему гамаку и с размаху плюхнулся в него, чуть не промахнувшись. Ветинари про себя улыбнулся. «Ах, Ваймс, ваша вспыльчивость подомная пороху, поднеси маленькую спичку и последствия будешь расхлёбывать долго. И как город раньше обходился без вашей справедливой всепроникающей ярости, как без неё обходился я». ____________________ [5] По сравнению с водами Анка в городе [6] Хотя всё-таки лучше так не рисковать, если не желаете проснуться без единого пенни в кармане и своих сапог, возможно даже кулон вашей любимой троюродной тётушки вы больше не увидите. ____________________ Было далеко за полночь. Ваймс проснулся от того, что свалился с гамака и больно ударился об пол головой. Он выругался. Напротив него сидел Ветинари ровно в том же положении над бумагами. — Вы что же, так и не ложились спать? — Осторожно поинтересовался командор, сидя на полу и потирая ушибленный затылок. Ветинари удивлённо поднял голову: — Не спится. — Коротко ответил он. — И вы не нашли ничего лучшего, как снова приняться за работу? — Время сэр Сэмюэль очень ценная вещь, и я не могу себе позволить просто так его расходовать. А чем по вашему я должен был заняться? — Ну не знаю, баранов там посчитать. — Ваймс понятия не имел как на это реагировать, бессонница его редко беспокоила, обычно он работал на износ и засыпал ещё до того, как голова касалась подушки. А в те редкие ночи, когда царство Морфея не принимало его, он бродил по улицам города, дыша ночной прохладой и ароматами мест, куда порой отлучаются, неотъемлемое амбре Анк-Морпорка. Он привык скептически относится к слухам о клинке из тысячи душ и тому, что патриций никогда не спит. Все мы люди и вряд-ли Ветинари исключение. Сейчас, когда слухи подтверждались, он был в некотором замешательстве. Чему ещё можно верить. — Я этим и занимаюсь, считаю баранов, которые даже не способны отчёт нормально составить. — Патриций перелистнул ещё несколько бумажек и сделал пометку карандашом на полях. Ваймс продолжал на него пялиться. «Ну нет, это совершенно невыносимо. В таких условиях невозможно работать. Сколько ещё командор собирается на него пялиться, как на аномалию. Здесь что нет трещин поверх левого уха Ветинари. Видимо отсутствие сна даёт о себе знать. А ведь и это косвенно из-за Ваймса. В его присутствии, последнее время было достаточно сложно держать свои мысли под контролем. Патриций никогда бы не подумал, что его самообладание может дать слабину. Стоило ему раз проанализировать свои чувства к этому человеку и заслонку уже было не опустить. И препятствовать сокращению дистанции в их общении, которое уже давным давно вышло за рамки субординации, стало невозможно». — Ветинари устало разогнулся, пальцами разминая шею. Ваймс проследил за его движениями и поймал себя на том, что думает, как же наверное у его светлости затекли все конечности, да и старая рана на ноге тоже даёт о себе знать. Сидячий образ жизни исключительно вреден для здоровья, а Ветинари и не собирается о себе думать, когда речь идёт о делах города. Кто это там говорил о рациональности. — А вы почему не спите, командор? — Да на этой проклятой штуке, даже тролль не заснёт. — Тролля гамак и не выдержит, — усмехнулся патриций. — Тогда давайте постелем на полу. — Что?! — Ваймс удивлённо заморгал. — Если постелить одно из наших одеял на пол, а другим накрыться, должно быть не слишком неудобно, как думаете мы поместимся? Командор промычал что-то нечленораздельное. Ветинари ловко вытянул своё одеяло с гамака. Ваймс, как во сне проделал тоже самое. Они улеглись, было тесно, так что их плечи соприкасались. Ваймс чувствовал, что лежит на доске с гвоздями, уставившись в потолок. Он не смел пошевелиться. Внезапно Ветинари повернулся к нему лицом: — Хотите услышать мою историю, командор? Ваймс впервые обнаружил нерешительность в голосе патриция. — Что? Какую историю? — Ту, которую я отказался рассказывать в игре. — Вы не обязаны этого делать. — Знаю, это личная инициатива. Ваймс хмыкнул. — День, когда я не спас очень важного человека. Важного не только для города и его людей, но и для ме… Ветинари остановился, с азартом мазохиста, втягивая запах сирени из воспоминаний и ожидая реакции Ваймса, кажется он тоже почувствовал этот запах. Ваймс молчал. И тогда Ветинари продолжил: — Иногда я думаю, как бы разворачивались события, успей я. Но это всё дела минувших дней, о которых вспоминаешь раз в году, а всё остальное время держишь на задворках сознания. Отвратительная игра, если заставляет вспоминать о таких вещах, но кажется в этом её суть. И ещё, я считаю непростительным с моей стороны то, что я допустил смерть двух человек из-за отравленных свечей. Я обязан был подумать о том, что слуги носят огарки свечей домой, мне очень жаль командор. Ваймс тоже повернулся лицом к патрицию. О боги, в глазах Ветинари действительно читались горечь и сожаление, лишь в глазах, все остальные мускулы были спокойны, но если знать что искать, разглядеть это было не трудно. — Серьёзно, и вы всё это время притворялись отравленным, для чего? Для того, чтобы я сам раскрыл это дело, заставить меня лишний раз попотеть?! На этот раз Ваймс говорил достаточно тихо и это пугало, пугало и. заводило? Ветинари затаил дыхание. Он впервые говорил с Ваймсом напрямую, честно говоря не планировал делать этого в дальнейшем, но сейчас ему было очень интересно, что из этого выйдет. — Мм, видишь ли Ваймс, никто ещё не научился так искусно раздражать всех и вся, выполняя свою работу. А я считаю, лишняя профилактика тогда городу не мешала. — Ага, значит просто использовал, спустил своего терьера с поводка. — Ну, я бы не стал выражаться так грубо. Тем более в начале я действительно получил отравление, а после догадался как. Но наблюдать за тобой было очень занимательно, поэтому я просто не смог тебя прервать. Ваймс фыркнул. — Но ты же всё понял, — продолжал патриций, — топор был достаточной компенсацией. — Достаточной?! — Стол дорогой, из красного дерева. — Ой, да закройте уже рот. Ваймс подался вперёд, притягивая Ветинари к себе вплотную и целуя его. Ветинари удивлённо и немножечко восхищённо охнул. Ваймс почувствовал во рту его язык. Смертельно опасный язык, острый и язвительный, способный убивать. Язык человека в глазах которого были холодные льдины и всё же он видел в них сожаление. Сожаление мальчишки, который не успел. Руки Ваймса переместились на плечи патриция под мантию, массируя и разминая напряжённые мышцы. — Стражник внимательный, как всегда. — Шепнул Ветинари прерывая поцелуй. — Опять болтаешь, — пожурил Ваймс и резко повернул патриция на спину, нависая над ним и восхищённо наблюдая, как губы того расплываются в лукавой улыбке, а глаза распахиваются шире. Ваймс наклонился к самому его уху, параллельно расстёгивая мантию и пытаясь не спешить. Мочку Ветинари обдало горячее дыхание: — Кажется кто-то мне заявлял, что не может расходовать время попросту. — Ну что вы, командор, — сладковато протянул патриций, — уверен вы себя недооцениваете, смею предположить, что это время будет весьма и весьма продуктивным. У Ваймса что-то ёкнуло, а по телу пробежали муражки. Зрелище возбуждённого Ветинари завораживало, это было что-то на грани реального и от того ещё более притягательным. Кто бы мог подумать, что тиран Анк-Морпорка может позволить себе такие человеческие порывы, пусть даже и сейчас он способен перерезать Ваймсу глотку, но факт того что его руки, проникающие под слои одежды ещё на месте, свидетельствовал о неимоверном доверии. И Ваймса захлестнула опьяняющая волна полномочий, которые ему с радостью предоставляли. Он стянул с Ветинари штаны вместе с нижним бельём, тот с готовностью приподнялся на локтях, а после освободился от своей одежды. Ветинари всё это время его внимательно изучал, выжигая взглядом каждый сантиметр, открывавшейся кожи. Ваймс всё ещё старался не спешить. Он аккуратно пощупал мыски, отброшенных патрицием лакированных сапог и перевёл взгляд на него: — Кокетка, — заметил он. Ветинари закатил глаза. Да я гляжу командор пытки — это ваша сильная сторона, почему бы мне вас не перевести в Танти. — Что, там всё ещё пользуются пыточными комнатами?! — Боги, нет Сэм, как же с тобой тяжело. Стало только хуже, услышав своё имя Сэм Ваймс ещё больше впал в ступор. Ветинари поднялся в сидячее положение ближе к Ваймсу и внезапно обхватил его член ладонью. — Эй, я всё ещё здесь. Ваймс издал гортанный звук, похожий на рычание и вцепился в Ветинари яростным поцелуем, прикусывая нижнюю губу и проводя языком по нёбу. Это было похоже на внезапную осаду города. Он углубил поцелуй, получая подтверждение, что ему с готовностью открываются, следуют и поддаются. Ваймс перешёл с губ на лицо, ощупывая тонкую шею Ветинари, как подтверждение, что это всё не иллюзия и человек напротив реальный, сделан из плоти и крови. Постепенно стал спускаться вниз, задевая губами соски и чуть проводя языком по коже, приникая к ней губами. Ветинари тихо застонал, провёл рукой по волосам командора, чуть сжимая их в пальцах. Сердце Ваймса пропустило удар. Он не ослышался, это правда лорд Ветинари, правитель его города, сама невозмутимость. Ваймс, ещё более осмелев, прикусил зубами нежную кожу на шее, оставив багровый засос. Патриций, чуть нахмурившись, коснулся отметки: — Надеюсь, получить от тебя в подарок шейный платок. — Выберу самый лучший, из розового атласа, надо же хоть как-то разнообразить твой чёрный гардероб. — Усмехнулся Ваймс. — Да что вы ваша светлость, — Ветинари чуть надавил коленом на пах командора, — выпускника гильдии убийц и женским нарядом не смутить. Ваймс подавился воздухом и резко сжал член патриция рукой: — Договорились. — Прохрипел командор, с нажимом проводя свободной рукой вдоль позвоночника вниз, заставляя Ветинари чуть изогнуться в пояснице, а другой рукой стал мерно двигать по всей длине. — Не на публике разумеется. — Прошипел Ветинари через очередной стон. — Как на счёт гаремного наряда Клатчцев? — У меня как раз один завалялся в шкафу, после инцидента с Лешпом. Ваймс внезапно прекратил все манипуляции, оставляя Ветинари вздрагивать от напряжения. Командор отстранился, любуясь, пытаясь запечатлеть эту картину у себя в памяти. Зрачки Ветинари расширились, радужки почти не было видно, на лице проступил румянец, а на теле виднелись покраснения от губ Ваймса. Он был на грани, но всё-таки остался неподвижно ждать действий командора, всецело отдавая ему право решать. Холодный и безупречный правитель сейчас совершенно отличался от своего обычного образа. Его как раз опьяняла возможность отпустить контроль и в кои то веки положиться на другого, доверие было новым словом в его лексиконе, применяемом к описанию своих чувств. Ваймс с его харизмой, импульсивностью, вечной раздражительностью и справедливой яростью, рушил все каноны рациональности, но не смотря на это вызывал уважение. Все эти оксюмороны в одном человеке, заставляли Ветинари трепетать, словно лист на ветру, даже когда он внешне оставался спокойным. Ветинари терпеливо ждал, комкая в руке одеяло. Ощущения обострились, в комнате стало жарко, все нервные окончания были натянуты, как струна, в тишине было слышно прерывистое дыхание. И Ваймс решил, без раздумий нырнув в этот омут с головой. Он медленно приблизился к лицу патриция, мягко провёл кончиками пальцев от скулы до корней волос и легко захватил выбившуюся прядь. Ветинари, наблюдал за ним, не смея пошевелиться, словно боялся спугнуть момент. — Ты готов? — Командор внимательно вгляделся в помутневший взгляд патриция. Ветинари коротко кивнул, ничего больше не говоря. Ваймс раздвинул коленями ноги патриция. Дыхание Ветинари сбилось, а щёки ещё больше покраснели. Ему пришлось сделать глубокий вдох, когда Ваймс засунул в него пальцы, постепенно растягивая отверстие. Патриций дёрнулся, пытаясь насадиться глубже, тогда Ваймс убрал их и постепенно вошёл. Ветинари сдавленно охнул, глотая ртом воздух. Командор остановился вопросительно глядя на патриция. — Всё хорошо, Сэм. — Хэвлок приподнялся, пытаясь ещё больше податься вперёд и углубить проникновение. Чёрт. Ваймс уже не мог внятно мыслить. Он обнял Ветинари за талию и стал медленно наращивать темп, с каждым разом вбирая в лёгкие всё больше воздуха. В голове клубился туман, он видел перед собой только раскрасневшееся лицо патриция, таким он его не видел никогда. Подумать только, такая близость этого опасного человека возбуждала до невозможности. И всё же Ваймс был уверен, что яма со скорпионами ему не страшна, потому что в его руках сейчас не только тиран Анк-Морпорка, но и юноша, который потерял в славной революции своего сержанта, точно так же, как и Ваймс 30 лет назад. Человек, который ночами не спит, чтобы город мог нормально функционировать. Ветинари негромко застонал, когда Ваймс особенно глубоко вошёл в него, задевая нужные точки. — Тише, ваша светлость, — задыхаясь пробормотал командор, — вы же не хотите, чтобы наши друзья газетчики услышали нас и на завтра вышел новый выпуск таймс с подробным описанием личной жизни патриция. — О не беспокойтесь, Вильям Де Слов слишком любит свою жизнь, чтобы так бессмысленно с ней расставаться. — С трудом прошипел Ветинари. Он содрогнулся всем телом, и слегка царапая спину Ваймса, кончил, а за ним и командор. Они в охапку повалились на скомканные одеяла, пытаясь дышать ровно. — Дверь заперта? — Рассеянно поинтересовался патриций. — Нет — Ну, будем надеяться, что другие не столь самоуверенны, как ты, чтобы входить без стука. — Спи уже. — Буркнул Ваймс, обнимая Ветинари за плечи. В каюте было одно крохотное окно и естественно солнцу этого было достаточно. Ваймс открыл глаза и с минуту сонно таращился в потолок, соображая почему так жёстко, а рука ноет. Он повернул голову и увидел мирно спящего на своей руке Ветинари. Командор потрясённо замер. За секунду у него в голове пронеслись события прошлого вечера. В животе всё неприятно сжалось. Ночью было куда проще, всё произошло совершенно естественно. А теперь… Подумать только, он переспал с правителем города, у этого просто обязаны быть последствия. Лучше не думать о титулах, командор никогда о них не думал, так почему этот случай должен стать исключением. Ваймс посмотрел на его лицо, таким умиротворённым он его никогда раньше не видел. Всё таки спит. Солнечные лучи живописно освещали острые черты лица патриция. Командор, словно заворожённый, не мог отвести глаз. Повинуясь внезапному порыву, он нежно провёл пальцами свободной руки от скулы к подбородку и тут же, испугавшись, поспешил их отдёрнуть. Соприкосновение его огрубевшей кожи с гладкой кожей лица патриция, могло иметь эффект наждачки. Но его пальцы поймали в воздухе и снова притянули, прикладывая к губам. Ветинари улыбнулся, открывая глаза: — Доброе утро командор. — Мгм, доброе, — промямлил Ваймс. — Кажется уже поздно, нам пора подниматься. — Совершенно буднично произнёс патриций и сел в их импровизированной постели. Одеяло сползло, открывая оголённый торс. Ваймс только сейчас заметил, что они не одеты, Ветинари это кажется ничуть не смущало. Ваймс несколько раз согнул затёкшую руку в локте и тоже сел. Его немного раздражала невозмутимость патриция, ведёт себя, как на утренней аудиенции. Командор подумал, как бы ему хотелось ещё раз нарушить спокойствие этого надутого ублюдка, увидеть, как он задыхается и краснеет. От таких размышлений Ваймс сам покраснел. Ветинари искоса наблюдал за пасмурным Ваймсом, который кажется снова ни с того ни с сего завёлся и закипел словно чайник. Напряжение, исходившее от него чувствовалось физически. Патриций изящно наклонился в его сторону и нежно поцеловал в губы. Краска с лица Ваймса тут же сошла. Он неловко приобнял Ветинари за талию. Патриций отстранился на пару сантиметров и смотря в глаза командора мягко произнёс: — Я не думал, что ночь, проведённая с вами в одном помещении может скрывать в себе столько приятных сюрпризов, смею заметить я давно так хорошо не спал. Ваймс ехидно улыбнулся, не выпуская его из объятий: — Удивительно, как с таким режимом дня, вы не стали похожи на мистера Кривса. Ветинари презрительно прищурился, но тоже улыбнулся, если к Ваймсу вернулась его язвительность, значит всё в порядке. — Ну теперь, если меня снова будет мучить бессонница, я знаю к кому обращаться, ценность командора не заменима для города. — То бишь для тебя. — Как правитель города, я обязан был взять на себя испытание профессиональных качеств стражи. Патриций ощущал на своей талии грубые руки командора. И всё же он его держал так бережно, как будто от неловкого движения Ветинари может рассыпаться на мелкие осколки. Чувствовать себя таким хрупким было необычайно волнительно, от этого перехватывало дыхание. С трудом он нашёл в себе силы выбраться из этих объятий и встать, а так не хотелось этого делать, но работа… работа не ждёт. Пока он тут нежится шестерёнки городов продолжают вращаться, наёмные убийцы — убивать, воры — воровать, клоуны — запускать в полёт свои торты, а заговоры и политические интриги не прощают бездействия, за исключением конечно того, когда бездействие — самое действенное. Ваймс даже не успел моргнуть, как Ветинари уже возвышался над ним, каким-то неведомым образом, успевший облачиться в мантию и привести себя в безупречный вид. Командор уныло принялся натягивать свои штаны. Когда всё обмундирование было надето, (вид по сравнению с Ветинари не такой блестящий, помятый Ваймс в помятой одежде), командор наткнулся на протянутую ему руку. Он уже хотел было оскорбиться, но подумал, что Ветинари вряд-ли удержит его массу и можно будет утащить патриция обратно в постель. Он резко дёрнул за протянутую ему руку, но вопреки ожиданиям, не Ветинари упал на командора, а Ваймса резко потянуло на верх и он, не успев удержать равновесие, оказавшись на ногах, налетел на патриция, ударившись подбородком о его плечо. Командор сделал шаг назад, потёр ушибленное место и ткнул Ветинари в плечо: — Ты что, из камня сделан? — Разочарованно вопросил Ваймс. Ветинари удивленно поднял бровь: — Мне казалась, вы успели убедиться, что это не так. Судя по тому, что он перешёл на «вы», в самом деле, началась официальная часть утра, чего нельзя было сказать по содержанию фразы. — Пойдёмте командор, а то уже скоро обед, а мы ещё даже не завтракали. Леди Сибилла расстроится, если узнает, что вы плохо питались. Я позаботился о том, чтобы в обычное меню включили больше зелени. — Чёрт, вы что сговорились против меня. — Ели слышно пробубнил Ваймс. Ветинари, по видимому услышал, но предпочёл проигнорировать. «Ах да, леди Сибилла, им определённо нужно поговорить и очень обстоятельно, желательно втроём, если такое вообще возможно». — Думал Ваймс, плетясь за Ветинари. Он самую малость почувствовал укол вины, но тут же пинком отправил его за краепад. Длинный и здравый диалог, всё можно решить им. Обычно Ваймс не сильно полагался на слова, увесистый кулак, гораздо эффективнее, но не в этот раз. Он очень надеялся на Ветинари и свою жену, такие мудрые люди просто обязаны всё решить, может он хоть раз не брать всё на себя. Нет, не можешь. — Гнусно пропел голосочек в голове. Ваймс очень не хотел терять ни одного из них. Через несколько дней они прибыли в Ланкр. Их встречала делегация из не очень представительных мужчин во главе с королём Веренсом. Ваймс скучающе плёлся рядом с патрицием, мимолётом оглядывая местные пейзажи. За ними очень воодушевлённо шествовали газетчики, записывая каждый чих. Постоянно мелькали вспышки от иконографа Отто. — Ваймс, вас в последнее время не беспокоила морская болезнь? — Очень вежливо поинтересовался Ветинари. — Нет, с чего это вы взяли. — Огрызнулся Ваймс. — По вашему лицу и не скажешь. Люди, имеющие привычку читать газеты за едой, увидев вашу иконографию, потеряют аппетит. Ваймс, оскалился в хищной улыбке. Лучше не стало. Ветинари театрально закатил глаза с видом учителя, столкнувшегося с наиболее безнадёжным учеником. Гостей из Анк-Морпорка разместили в комнатах дворца. Ваймс уныло оглядел свою спальню на ближайшее время. Всё обито грязно-синим бархатом, уйма кружевных салфеточек и шторок, над кроватью свисает прозрачный балдахин. Он чиркнул спичкой и закурил, не удосужившись отыскать пепельницу, скорее всего хрустальную, в подобной то обстановке. Видимо приезжих старались впечатлить, выделив лучшие будуары. Скорее всего, если он спустится на этаж ниже, то обнаружит ничем не примечательные аскетичные и практичные комнаты. Им дали немного времени чтобы разместиться и собрали всех в главном зале за длинным деревянным столом с множеством угощений. Ваймс сидел рядом с Ветинари и в пол уха слушал их беседу, направив всё внимание на сэндвич содержащий в себе достаточно бекона и жира. Мысленно пытаясь представить примерное расписание дня стражи. Ангва наверное дежурит в тенях и совершенно случайно оказывается в одном трактире с Билли и Бобби, братьями из ассоциации помощи бездомным животным, которые исключительно из чувства сострадания усыпили более дюжины псов, и совершенно случайно просыпали яд над лотком Достабля, хотя, это наверное только добавило острого привкуса его сосискам. Моркоу читает лекцию малолетним вандалам о ценности музейных экспонатов и культуре в целом. Шнобби и Колон предотвращают преступность на улицах, которые обходят стороной. Шелли скорее всего разбирается с пострадавшими от очередного взрыва гильдии алхимиков, и в очередной раз дописывает критерии в протокол безопасности помещений с взрывоопасными химическими веществами. Констебль по сети безуспешно пытается закрасить богохульные граффити, не замечая надпись у себя на спине… — Правда Ваймс, — отвлёк его от размышлений голос Ветинари. Ваймс в замешательстве поймал на себе взгляд патриция и всех присутствующих. — Что? — Я говорю, стража — это отличный механизм поддержания порядка в городе, правда Ваймс? — Механизм, ну да. «Ха, отличный способ. Сам факт наличия данной организации ничего не решает. Ваймс с тоской вспомнил прошлое состояние стражи. Они просто существовали без особой надобности. Шесть часов и всё спокойно. А ведь это даже не худшее, если в стражу попадёт такой человек, как Карцер…» Патриций опять повернулся к королю Веренсу. Тот, заикаясь выдавил: — Н-ну, наша страна не то чтобы нуждается в подобных организациях. В каждой деревне все друг друга знают и если кто-то совершил что-то неподобающее, на следующее утро все уже всё знают. — Разумеется, нужно учитывать особенность местного общества. Ветинари губами снял с кончика вилки кусочек говядины размером не больше ногтя и снова метнул молниеносный взгляд в сторону Ваймса. Командор, аппетит которого исчез, как труп в Анке, сглотнул и подперев голову кулаком, мрачно уставился в одну точку. Веренс нервно отпил из кубка, собирая мысли в кучку. Он кажется совершенно не замечал переглядок его гостей, что будь он правителем страны не Ланкра, было бы для него фатальной ошибкой. Но бдительности газетчиков могли позавидовать верховные эксквизиторы. Де Слов, внимательно следя за противоположной стороной, сделал какую-то пометку у себя в блокноте, что не укрылось от Ветинари. Вот досада, нужные ребята, но иногда они так мешают. Визит в Ланкр не требовал проявления особых дипломатических качеств и поэтому патриций не сильно напрягался, позволив себе такую вольность, как кокетство. Нельзя было забывать, что находясь в присутствии газетчиков тебя постоянно сканируют на выявление скандальных фактов и новостей о тебе. Иногда система, которую ты создал, работает против тебя. Впрочем, не без удовольствия отметил про себя Ветинари, это значит, что она работает превосходно и ты сам тоже её часть, что не очень то лестно, зато надёжно. Официальная часть приёма закончилась. Ваймс ещё немного поболтался по залу, стараясь не наткнуться на какого-нибудь дипломата, желающего в качестве профилактики затеять светскую беседу. Ожидая, когда Ветинари закончит обмен любезностями с Веренсом и вся делегация торжественно отправится в свои покои. Комнаты гостей находились на одном этаже. Газетчики скрылись в своих апартаментах. Ваймс уже хотел ступить в отведённое ему царство рюша и бархата, но почувствовал, как кто-то утягивает его в сторону. Дверь у него за спиной защёлкнулась. Комната патриция почти ничем не отличалась от его собственной, на столе уже были разложены бумаги и чернильница с пером. Ветинари стоял перед ним величественный и спокойный, можно было подумать, что Ваймса пригласили обсудить очень важные вопросы дипломатии и политики. Взгляд холодных голубых глаз обжигал сетчатку глаз командора. Ваймс молчал, ожидая каких-то пояснений или дальнейших действий. Ветинари еще с секунду изучал командора молчаливым взглядом, Ваймс почувствовал лёгкие мурашки, пробежавшие по спине и с трудом взял себя в руки, на этот раз проявление инициативы ему не казалось хорошей идеей. Его светлость сел за стол и пригласил его разместиться на стуле напротив. Ваймс остался напряжённо маячить у стены, ощущая противное чувство дежавю, ситуация всё больше походила на аудиенции в продолговатом кабинете. «Если патриций сейчас вздумает отчитывать его за не очень приветливое и не дипломатичное поведение», — боги, одна из стен этой комнаты сильно пострадает. Ему было прекрасно известно об отношениях Ваймса с политикой, когда идёт речь об изображении глуповатого дружелюбия по отношению к соседям, так на что он рассчитывал. Командор почувствовал напряжение, вызванное рамками субординации, которое он раньше никогда не замечал, потому что обычно о ней не задумывался, безбожно нарушая все её границы в приливах ярости. Хотелось сбросить это наваждение, обратиться к Ветинари как-то по другому, как к близкому человеку. Дотронуться до него, почувствовать человеческое тепло, которое, как он теперь знал, скрывалось под слоями холодной рациональности и строгой одежды. Ваймс не двинулся с места. Во взгляде Ветинари кажется промелькнула лёгкая разочарованность, если конечно командор это сам не придумал. Патриций наконец нарушил тишину. — Я хотел с вами обсудить наш план дальнейших действий. — Наш? — Да командор, не могу же я привлечь к этому делу газетчиков. Так вот, если вы помните, не только дружеский визит был причиной нашей поездки. — Аа, вы про те цветы. — Именно. Мне нужно лично убедиться, что этот вид растения исчезнет с поверхности диска. Видите ли, мне не очень нравится факт того, что какие-то неконтролируемые факторы могут влиять на желания и поведение человека. Очень опасно оставлять такие вещи без присмотра, потому что, думается мне, такие люди как Достабль уже придумали практическое применение этому цветку и внедрение его на международный рынок. Лишние проблемы с новыми нелегальными веществами, которые будут называться по типу «рыгание купидона» или «любовное зелье матушки», нам не нужны. — Неужели у вас нет каналов, отслеживающих подобную торговлю? — ехидно прокомментировал Ваймс. — Конечно, одной только стражей мы бы не обошлись, но лучше пресечь проблему на корню. — Ветинари мысленно улыбнулся своему маленькому каламбуру. Ваймс помрачнел. Ответная колкость задела его самолюбие. — Так вот, — продолжил патриций, — Дабы не привлекать внимание начинающих торговцев и предпринимателей или же просто любопытствующих, пришлось обойтись маленькой группкой гномов. Нужное оборудование спроектированное Леонардо, было уже изготовлено — Кто это, — перебил командор, — кажется я слышал это имя раньше, не Леонард ли это Щеботанский, который пропал по неизвестным причинам несколько лет назад. Все думали что он поместил не туда пружину и погиб от взрыва собственного механизма или же смешал не те порошки. — Звучит вполне правдоподобно. — Поморщился Ветинари. Кажется патриций допустил ошибку, раньше он не позволял просто так просачиваться лишней информации. Но сейчас, разговаривая с командором, он невольно скользил взглядом по изгибам его крепко сложенного тела и думать о выгодном для себя построении диалога, что обычно получалось у него на автомате, не хотелось. — Но кажется у вас есть более точные сведения о его пружинах и порошках. Вот бы удивились клатчцы и анк-мрпорцы, узнав, как вы проникли под Лешп. — Ваймс почувствовал укол совести, всё-таки тогда патриций рисковал жизнью. Но остановить на скаку коня праведной ярости сэра Сэмюэля Ваймса, было сложно. Ветинари без сильного энтузиазма поднял бровь, больше по привычке: — Сейчас к делу это не имеет никакого отношения. Я попросил бы вас не отступать от темы. Ваймс закатил глаза, но пререкаться перестал. Патриций снова продолжил: — Оборудование уже запрятано неподалёку от мест цветения этого растения, гномы готовы приступить к работе. Осталось только собрать сведения о точном местонахождении всех ростков и составить карту с примерными прогнозами будущих территорий их прорастания. — Ии, какое отношение это имеет ко мне. Я не садовод. — За то вы отличный картограф, хорошо ориентируетесь на местности и умеете найти общий язык с людьми, ну в каком-то смысле этого слова. Ваймс возмущённо вытаращился на Ветинари. Он что, действительно предлагает ему бегать по лесам и искать цветочки. Нет уж, увольте, ему и Убервальда хватило. — Не думаю, сэр, что это в компетенции стражника. — Я разумеется буду вас сопровождать, полагаю мои знания тоже будут полезны. — Примирительно закончил Ветинари. Ваймс всё так же недоумённо стоял напротив стола патриция. Его не покидало ощущение нелепости затеи. Что бы Ветинари самолично отправился изучать просторы сельской местности, зачем ему это. — Я уже убедился в ненадёжности посторонних лиц, действие пыльцы цветков не оставалось без последствий. Местные леса на удивления полны случайно проходящих мимо за грибами девушек. Уже несколько моих доверенных из опытных оперативников превращались в уважаемых семьянинов и отказывались от работы. Вам же это не страшно, в вашей верности жене не приходится сомневаться, ведь так, сэр Сэмюэль? Ваймс попытался найти на лице патриция намёк на сарказм, но безуспешно. Сволочь, — Ваймс с силой сжал кулаки, так что ногти больно вонзились в кожу, но он этого не почувствовал, — ещё и пользуется ситуацией. Ветинари это заметил и немного смягчился: — Разумеется я не навязываю вам своё общество. Если вы сомневаетесь в своей способности противостоять действию пыльцы, можете остаться во дворце. Мне бы, не хотелось расстраивать Сибиллу. Конечно мистер Де Слов не лучший кандидат в напарники, но если подобрать правильную мотивацию, любовь к жизни поспособствует хорошей работоспособности и сдержанности. Дважды сволочь, слишком грязная манипуляция. И тут Ваймса осенило. Патриций выжидающе смотрел на него. И хоть речи его были ядовиты, пальцы нервно барабанили по столу, увидеть Ветинари в лёгкой тревоге было редкостью. Ну точно, всё это выглядит как предлог для свидания. Ваймса так поразила эта мысль. Всё было настолько просто, что он изначально проигнорировал эту возможность. Точно так же, как при решении замороченной задачки, ты не допускаешь простой ответ при решении, потому что этого не может быть. Точно так же под всеми этими колкими формулировками и высокомерными фразами скрывалось неумение выражать обычные человеческие чувства. Патриций и сам чувствовал, что переборщил, боялся, что завёл пружину до упора. После ночи проведённой с командором он больше не собирался его отпускать и хотел предъявить на него свои права, но переживал, что не имеет этого права. Понимая, что поступает неправильно, ничего не мог с собой поделать, злить Всймса уже вошло в привычку. Долгие годы это было единственным способом вызвать у него эмоции в свою сторону. Он не хотел причинять ему боль и злился на себя за то, что с близким человеком у него не получилось не быть тираном. Теперь он ждал реакции и надеялся, надеялся на то, что Ваймс, как обычно он это делал, в своей манере и грубо, но всё же найдёт правильное решение. Ваймс решительно и бесповоротно направился к патрицию. По старой памяти, нагло упёршись руками в стол и грозно нависая над своей светлостью. — Вы что же, считаете, что меня вот так просто можно заменить на любого мальчишку газетчика. Неет уж, раз притащили меня сюда, так просто от меня не отделаетесь. Не хватало ещё, чтобы его светлость споткнулась о корень дуба или наступила на ежа. Я прослежу, чтобы вы вернулись в Анк-Морпорк целым и невредимым. — Прорычал Ваймс сквозь зубы. Ветинари замер, еле дыша под напором праведного гнева, которого ему так не хватало. Ваймс рывком притянул Ветинари к себе, комкая ткань мантии, вцепляясь в него яростным поцелуем, глубоко вторгаясь в его рот языком, который был с готовностью распахнут. Поцелуй был страстным и долгим, им кажется уже не хватало воздуха, но они продолжали целоваться, задыхаясь, сплетаясь языками в замысловатые узлы и исследуя нёбо друг друга. Командор резко отстранился жадно вдыхая воздух. Они оба раскраснелись и представляли из себя совершенно пошлую картину. Ваймс снова приблизился вплотную к лицу Ветинари. Тот с интересом наблюдал: — Какие цветы вы любите? — О чём вы? — с наигранным удивлением переспросил патриций. — А в прочем, знаю. Командор выпрямился и без дальнейших объяснений направился к двери. — Сегодня в девять часов вечера. — Бросил ему в след Ветинари. — Так бы сразу и сказал. Думаю нам пригодятся свечи и бутылочка вина, если бы я пил. — Свечи? Да, для составления карты. Хотя думаю фонарь будет практичнее. — Ну да, конечно ваша светлость, будьте уверены, я подготовлюсь. Звучит многообещающе. На лице Ветинари промелькнула мечтательная улыбка, которую командор уже не увидел бы. Ваймс смачно хлопнул дверью. Могут услышать. — Поморщился патриций, больше машинально. Впрочем, улыбка всё ещё не сходила с его лица. Покинуть дворец незамеченным особого труда не составило. Местная стража слыхом не слыхивала о понятии уровня преступности и его увеличения в связи с халатным отношением к своим обязанностям. Поэтому болталась где-то в подсобке, невнятно что-то распевая за игрой в дуркер, оставив на посту зелёного юнца с блуждающим взглядом. Ваймс попытался слиться с окружающим ландшафтом, сразу же сойдя с тропинки и направившись через пролесок в сторону деревни. Не то чтобы в его действиях было что-то предосудительное, но он инстинктивно понимал, что их ночные похождения с патрицием стоит оставить в тайне и уж тем более не давать повода для слухов газетчикам, сующим везде свой нос. Он очень надеялся, что никто из них случайным образом не увидел его, выходящего из чёрного хода дворца со стороны прачечной. По размерам деревня была как несколько Анк-Морпорских улиц, не больше. Ваймс достаточно быстро отыскал местный эквивалент рынка. И застыл в нерешительности. На самом деле у него не было чёткого представления о том, что он собирается делать. На дворе стояла ранняя осень. Сирень давно уже отцвела. Но он был уверен, что в деревне с ведьмами и подснежники зимой продают. Обойдя все прилавки Ваймс обнаружил, совершенно обычные продукты и цветы по сезону. Командор озадаченно уставился на георгины. — Скажите, — обратился он к продавцу, — а у вас есть тут что-то по типу лавки ведьмы или например волшебного магазинчика? Я слышал Овцепики знамениты волшебниками и ведьмами по всему диску, неужели тут нет своей, ну скажем сувенирной лавки, эксклюзивных товаров от колдуньи высшего разряда. Он замолк заметив насмешливый взгляд торговца: — Вы как я погляжу не местный. Ваймс нахмурился, он поддался романтическому порыву и сейчас, пытаясь претворить свою задумку в жизнь чувствовал себя неловко, как заикающийся юнец, пытающийся первый раз сказать девушке комплемент. Для него это было непривычно. — Ландо, понял. Ваймс уже развернулся чтобы уходить, но торговец вдруг засуетился и окликнул его. То ли запереживал, что клиент уходит, то ли не захотел ударить в грязь лицом перед иностранцем. — Постойте, а что вы ищите? — Я, — Ваймс без особого энтузиазма обернулся, — да так, букет сирени. — Хмм, букет сирени, к Матушке Ветровоск лучше с такими пустяками не обращаться, а вот Нянюшка Ягг, если придумать достойную романтическую историю и приправить всё это бутылочкой чего покрепче. Продавец что-то неразборчиво бубнил себе под нос. Ваймс, весь как на иголках, постепенно начинал злиться на всю эту ситуацию: — Кх-кх, ну так? — нетерпеливо перебил он. — Позвольте уточнить, а букет нужен для романтических целей. — Нет, на плюмаж перьев не хватило. — Раздражённо прогремел Ваймс. — Значит для романтических. — Примирительно заключил лавочник. У командора покраснели кончики ушей. — 25 долларов. — Сума сошли, столько денег за цветы, которые почти на каждом углу растут! — Возмутился Ваймс, хотя был готов к такой цене. — Да растут, но не осенью. Чем выше спрос, тем выше цена и это я себя без ножа режу. — Ну да, точно. — угрюмо пробубнил командор и высыпал на прилавок монетки. Торговец, оглядываясь по сторонам, поспешно всё сгрёб. — Надеюсь к восьми часам я получу свой букет, ведь так? — К восьми, ага, не извольте беспокоиться. Ваймс бездумно шатался по окрестностям, пока что-то не вспомнил. Он купил фонарь и какой-то пирожок начинённый всем сразу, который тут же и проглотил. Командор пришёл к лавке за пятнадцать минут до восьми и стал нервно мерить шагами землю вдоль неё. Пятнадцать минут прошло, прошло двадцать, тридцать минут, сорок, пятьдесят, а торговец всё ещё не появлялся. Ваймс начал нервничать, вытаптывая у лавки траву. В конце концов ему то чего, придёт он с цветами или без, он вообще мог не приходить. Ветинари явно дал понять, что это не приказ и у него есть выбор. Ну да, как же, есть он у него. Вроде как, но можно подумать от этого легче. Наконец появился запыхавшийся торговец. Проклятье, у него пятнадцать минут. Ваймс был в шаге от того, чтобы вцепиться ему в глотку. Командор ринулся к прилавку. — Чего так долго, цветы то целы, достал? — Выпалил он. — Да господин. — Переводя дыхания ответил торговец, протягивая Ваймсу пышный букет лиловых цветов. Командор был слишком взволнован, что бы обратить внимание на «господин», забирая у лавочника сирень. С её запахом нахлынули с новой силой и воспоминания, Ваймс чуть не пожалел о том, что он задумал, но уже было поздно. Сладковатый запах с привкусом крови из прошлого, проник в его сознание. — Но это было не легко. — Заметил торговец, намекая на дополнительную плату. — Вот ещё, ты и так получил больше, чем я бы тебе дал. … Между деревьев клубился туман, на лес опустились сумерки. Он опаздывает, как всегда. — Заметил про себя Ветинари. Даже если бы вы вгляделись в более густые тени, вы бы не заметили высокого мужчину в капюшоне, одетого во всё чёрное и легко опирающегося на ствол дуба. В свете луны появился другой мужчина, явно добирающийся сюда бегом. Ну если не бегом, то как минимум быстрым шагом. Он придирчиво осмотрел букет сирени в своих руках. — Вроде бы всё цело. — С некоторым облегчением подумал Ваймс. Он огляделся по сторонам: — Да ладно, я ни в жизнь не поверю, что пришёл раньше тебя. — Произнёс он уже в слух. Из темноты выступил патриций: — Добрый вечер, ваша светлость. — Старый трюк. — Прокомментировал командор и вдруг вспомнил, что у него в руках. — Добрый вечер, — он сунул Ветинари под нос букет, — это тебе, если конечно ваша светлость примет. — Никак не пойму, почему ты обо мне такого мнения, — Ветинари то ли раздражённо, то ли недоумённо изогнул бровь, — спасибо командор, очень мило с твоей стороны. — Он бережно принял букет из рук Ваймса, мимолётно коснувшись его пальцев. Ваймс это заметил. — Не думаю, что с этим будет удобно, составлять карту, но мы как-нибудь справимся. — А мы и вправду собираемся её составлять? — Удивился командор. — Разумеется, иначе зачем бы я тебя сюда позвал. — Но я думал. — Ваймс запнулся. Ветинари ничуть не смутился, прямо смотрел на командора своим морозным взглядом. И вдруг он улыбнулся, не краешком губ, не глазами, не той его знаменитой улыбкой, означающей, что его забавляют совершенно не смешные вещи и не намёком, а по настоящему, правда по настоящему и вроде даже тепло. Так улыбаются старому другу, с которым вы прошли многое и внезапно встретились вновь. — Рад видеть тебя сержант, — произнёс Ветинари, — пошли. — Что? — ошеломлённый Ваймс ели поспел тронуться с места. Они шли в тишине, каждый погрузясь в свои мысли, но при этом ощущая присутствие друг друга, ведь их мысли были в одном месте. Сожалений в их думах хватало много, но сквозь сожаление пробивалось чёткое намерение сделать мир лучше. А если не лучше, то хотя бы не хуже, чтобы каждый смог получить своё яйцо вкрутую. Насмотревшись на ошибки прошлого, эти два человека чётко их усвоили, усвоили вместе с запахом сирени, ведь они оба были там.