Глыба

      — Да, малыш.       — Все правильно?       — Все верно. У тебя хорошо получается.       Взгляд драконьих глаз внимательно наблюдает за тем, как пухлые губы Сокджини скользят по члену. Прекрасное зрелище. Итак до боли красивый Джин в текущих обстоятельствах выглядит еще краше. Раскрасневшиеся щеки, невинные глаза, сосредоточенное выражение лица. Он так старается, так искренне хочет доставить удовольствие партнеру. Это подкупает.       Такой податливый и милый, что хочется сжать его покрепче и сделать с ним что-то нехорошее.       Намджун опускает руку и берет Джина за волосы.       — Сейчас я трахну тебя в рот. Жестко. Если будет слишком тяжело — можешь похлопать меня рукой по бедру. Я остановлюсь. Возможно.       С коварной улыбкой на четко очерченных губах Намджун притягивает голову Сокджина к себе, входя так глубоко, насколько это возможно.       — Мммм, хорошо, — выдыхает РМ — Ты такой милый, когда стараешься.       Намджун начинает двигаться, не слишком быстро, растягивая удовольствие. Пошлые звуки наполняют комнату.       — Твой рот создан, чтобы сосать. Эти губы прекрасно смотрятся на фото, но на моем члене они выглядят просто идеально.       Сокджин поднимает глаза и Намджун шумно втягивает воздух. Широченные зрачки выдают то, как старшему нравится происходящее, но слезы в уголках придают ему беспомощный вид. Прекрасный контраст. РМ ускоряется. Ему хочется войти в мужчину у его ног до предела, заполнить собой все внутреннее пространство. Буквально залезть ему под кожу и остаться там навсегда.       — Ты прекрасен.       Движения Намджуна быстрые и резкие. Джин старается расслабить горло, но иногда все равно давится, не в состоянии справиться с темпом.       — Мне нравится, что ты готов вытерпеть все для меня.       Толкувшись особенно глубоко напоследок, Наму достает член изо рта хёна. Чуть наклонившись, он берет Джина за подбородок и большим пальцем стирает тонкую ниточку слюны с уголка распухших губ старшего.       — Думаю, не трахнуть ли тебя в качестве награды. Как тебе идея?       — Пожалуйста, мой лидер. Возьми меня. Я мечтаю почувствовать тебя внутри. Быть полностью твоим, в твоей власти. Пожалуйста. Я хочу принести тебе столько удовольствия, сколько возможно.       — Какой хороший мальчик, — Намджун прерывает жаркую речь Джина, засунув ему большой палец в рот, — иди за мной. На коленях.       Намджун отпускает старшего Кима и быстрым шагом идёт к любимому журнальному столику в виде глыбы льда. Сокджин старается не отставать.       — Ложись, — Джун хлопает огромной ладонью по стеклу.       Джин послушно опускается грудью на гладкую поверхность стола. В комнате так тепло, но глыба холодная.       Намджун садится на корточки и заглядывает старшему в лицо.       — Не двигайся. Я вернусь через пять минут.       Предоставленный сам себе Джин начинает дёргаться. Стекляшка неприятно морозит разгоряченную кожу. Колени становятся слишком чувствительными от долгого стояния на ковре, а мысль о том, как он выглядит со стороны — голый, с оттопыренным задом, — заставляет щеки пылать.       — Я же сказал не двигаться, — тяжёлый удар по ягодице был настолько неожиданным, что Джин невольно вскрикнул, — верещать я тоже не разрешал, — ещё один удар обжег мышцу.       Джин закусил губу, чтобы не замычать.       — Так-то лучше. Приподними колени.       Старший незамедлительно слушается. Оперевшись на пальцы ног и задрав зад выше, он отрывает колени от ковра. Намджун просовывает под них мягкую шёлковую подушечку. Джин опускается на нее и чувствует благодарность к своему партнеру. Он бы всё выдержал, но ободранные колени нужно было бы как-то объяснять на съёмках.       — Руки за спину. Я свяжу их.       Старший Ким ощущает, как по его спине нежно провели веревкой.       — Быстро! — звонкий звук шлепка был особенно громким в тишине комнаты.       Нежность и боль практически одновременно. Джин теряется в ощущениях, но выполняет приказ. Намджун складывает согнутые в локтях руки хёна одну над другой и начинает вязать. Мир вокруг Джина растворяется. Он улавливает только легчайшие прикосновения пальцев младшего, ощущает кожей рельеф веревки, слышит шуршание джута и тяжелое дыхание. РМ не торопится, предельно аккуратно проверяет каждый узел. Закончив, он проводит рукой вдоль бока старшего, вызвав у того сноп мурашек.       — Побудь со мной, детка. Я хочу слышать тебя.       Намджун легонько шлепает Джина по ягодице и гладит место удара.       — Покажи мне, как тебе нравится то, что я с тобой делаю.       Щелчок крышки тоже звучит звучит слишком громко. Джин счастлив почувствовать прикосновение прохладных скользких пальцев к самому сокровенному месту. Он знает, что обычно неловкий Намджун в таких ситуациях обстоятельный, старательный и деликатный, даже слишком. Он не станет торопиться, пока его хён не начнет умолять.       — Ты прекрасен, Джин. Просто великолепен. Обнаженный, беспомощный, связанный и просящий о большем. Как же я счастлив, что никто больше не видит тебя таким. Все тебя хотят, но ты мой.       Намджун говорит низким, вкрадчивым голосом, который почти никогда не слышат поклонники, зато постоянно слышит Джин. Гипнотизируя старшего словами, он мягко проникает в его тело. Пока одним пальцем. Джину этого мало. Он толкается навстречу руке и всхлипывает. Палец исчезает, а ягодицу снова обжигает удар.       — Я разрешил тебе стонать, мычать, просить и даже рыдать. Но я не разрешал тебе шевелиться. Ещё раз нарушишь приказ и останешься лежать здесь один. Ты понял меня?       — Да, мой лидер, — голос плохо слушается Джина.       — Хорошо, детка.       Намджун одной рукой гладит спину старшего, второй мягко растягивая, вызывая всхлипы и тяжёлые вздохи. Джин зажмуривается — нет смысла смотреть по сторонам, ведь Намджун стоит сзади, а так ощущения становились острее. Старший тихо постанывает и отчаянно борется с желанием яростно насаживаться на эти длинные пальцы.       — Пожалуйста…       — Пожалуйста что? — Намджун даже не скрывает иронии в голосе.       — Пожалуйста, трахни меня. Я хочу почувствовать тебя в себе.       — Ты еще не готов, — Намджун продолжает двигаться слишком медленно.       — Я готов, готов! — в голосе Джина сквозит отчаяние. Он больше не хочет терпеть.       — Тебе будет больно.       — Я знаю. Намджун тихо смеется, но не останавливается.       — Да, ты любишь когда чуть-чуть больно, не правда ли? Детка любит блюда поострее.       РМ хихикает, а Джин ощущает, как на него льется прохладная смазка. Младший проталкивает ее в тело хена пальцами, гладит стенки, легонько задевает простату. Такие сильные ощущения, но этого недостаточно. В голове Джина только одна мысль — он хочет, чтобы Намджун был внутри, брал его раз за разом, наполнял собой.       — Пожалуйста, — голос Джина срывается.       — Окееееей, — тянет младший и убирает руку.       О, это ужасное чувство пустоты. Джину почти невыносимо не ощущать прикосновений. Это пытка. Намджун знает об этом, но не торопится. Хен слышит, как медленно рвется упаковка презерватива, раскатывается латекс, как аккуратно его партнер опускается на колени позади него. Скорей бы, скорей.       — Пожалуйста, — его голос полон мольбы.       Намджун снова тихо смеется и входит. Джину бы хотелось, чтобы это было резко и на всю длину, но Намджун ни за что так не сделает. Он одновременно осторожничает и растягивает удовольствие. Он позволяет себе двигаться медленно, чтобы прочувствовать все и дать старшему привыкнуть. Забавно, Рэпмон запросто может выпороть хена любым ударным инструментом просто ради забавы, но берет его всегда как принцессу — нежно и аккуратно. Да, Джину действительно немного больно, но это так приятно, это делает ощущения ещё сильнее, ещё слаще.       — Ты восхитителен. Мне нравится смотреть как ты страдаешь, слышать как ты умоляешь меня.       Намджун двигается не слишком быстро, без резких движений, не вынимая член до конца. Джин всхлипывает и умоляет.       — Сильнее!       — Нет, детка. Хочу помучать тебя еще.       Каждая фрикция вырывает громкий стон с губ Джина. Не зря Намджун пропадает в спортзале — у него фантастическая выносливость. Он умеет долго держать темп, доводя партнёра до неистовства.       — Сильнее. Пожалуйста, сильнее, я не могу больше, пожалуйста!       — Хорошо, детка. Но если ты не сможешь завтра сидеть — это не моя вина. Ты слишком прекрасен.       Намджун ускоряется. Теперь каждая фрикция заканчивается резким толчком, позволяющим проникнуть ещё глубже. Стоны партнёров дополняются грохотом глыбы, раскачивающиеся на гранитном полу.       — Иди сюда, — Намджун тянет Джина за бондаж, фиксирующий руки.       Он прижимает стоящего на коленях хёна спиной к своему животу, целует плечи, трётся носом о шею, гладит по груди. Не самый на первый взгляд тактильный Намджун на самом деле обожает обниматься, но не каждого подпускает близко. Он слишком сильный и не умеет контролировать свою силу. Но Джину это нравится. Эти крепкие объятья успокаивают его, а следы только радуют, потому что напоминают о любимых огромных руках, которые их оставили. Если бы не постоянные съёмки, он бы просил Намджуна оставлять на нем укусы и засосы почаще, чтобы просто любоваться на них в зеркало.       Ускоряясь, Намджун берет Джина за горло, легка придушивая.       — Я хочу чтобы ты кончил для меня, Сокджини.       Он опускает руку на член старшего и начинает ласкать его в унисон с движениями внутри.       — Давай детка, порадуй папочку.       Этот хриплый низкий голос в сочетании с резкими толчками и мягкими ласками на члене действует безотказно — Джин бурно кончает прямо на любимый стеклянный столик Намджуна.       — О боже, — младший стонет, ощущая, как Сокджин сжимает его сильнее. Он снова укладывает партнёра животом на глыбу, прямо на пятно спермы. Буквально пара резких движений и Намджун кончает вслед за старшим. Отдышавшись, выходит из Джина.       — Никуда не уходи, — он встаёт и выходит из комнаты.       Джин при всем желании не может двинуться с места. Ноги не держат его. Если бы не глыба, он бы лежал на полу. Он слышит, как РМ включает воду в ванной, но не хочет думать, зачем и что будет дальше. В его голове совершенно пусто, он лишь чувствует свое полностью расслабленное тело.       Через пару минут Намджун возвращается в комнату с мокрым полотенцем. Он садится рядом с Джином, стаскивает его со столика и прижимает боком к себе.       — Ты такой молодец. Сегодня было нелегко, но ты всё вынес и подарил мне так много удовольствия, — Намджун нежно гладит Джина по голове большой теплой ладонью, — я люблю тебя Сокджини. Правда люблю.       Он поворачивает лицо Джина к себе и целует в губы. Так мягко и так тепло. Старший улыбается в поцелуй и отвечает.       — Я тоже люблю тебя, Намджун.       РМ берет полотенце и аккуратно вытирает лицо своего хёна и снова целует.       — Ты такой красивый. Хорошо, что ты только мой.       После он вытирает старшему живот, перепачканный в сперме.       — Думаю, можно тебя уже развязать, — он отбрасывает полотенце в сторону, разворачивает партнёра к себе спиной и начинает распутывать узлы.       — Как тебе новый бондаж? По-моему, привязанные к телу руки лучше связанных запястий.       — Оййй, давай не будем сейчас ничего анализировать. Это было как всегда восхитительно. Просто пошли в кровать. Это в тебе энергии на маленький город хватит, а я старый и хочу спать.       Закончивший распутывать обвязку Намджун снова тихо смеётся и притягивает к себе Джина. Он целует старшего в затылок.       — Пойдем, пойдем.       Взявшись за руки, мужчины покидают комнату, оставив позади брошенные на пол полотенце с веревкой и перепачканную спермой исполинскую стекляшку за 10 тысяч долларов.