Зеркало

-Страшный… обезьяна.. тощий.. и так каждый день, постоянно.. – отчаянным шепотом частил Ынхёк, стоя в ванной перед зеркалом. На глаза навернулись слезы, хотя Хёк и старался их сдерживать, но с легкоранимой натурой ничего не поделаешь. Открутил кран и пустил воду, чтобы тихих всхлипов не было слышно в комнате. Дверь скрипнула, пропуская в ванную Донхэ, мягко улыбаясь, он подошел к другу и стал сзади, подбородком опираясь на его плечо. -Ну и чего ты плачешь? – прошептал Фиши, разглядывая лицо Ынхёка в быстро запотевающем зеркале. -Ничего, - Хёк вздрогнул, заставляя себя прикрыть глаза, останавливая слезы. Донхэ будто и не заметил резкого тона и напряженно застывшего тела друга, он продолжал прижиматься щекой к его шее и еле заметно улыбаться. Хёкдже глубоко вздохнул, вновь прикрывая глаза, высвободился и выбежал из ванной, на ходу ладонями пытаясь стереть следы слез с лица. Фиши вздохнул, устало потер лоб и вышел следом. *** Поворот, прыжок, колено согнуть, опять поворот, руку вверх… Музыка закончилась, и Хёк устало вздохнул, подобрал со стула полотенце и вытер мокрый лоб. Предательское зеркало в танцевальном зале отражало худое тело, которое за долгие месяцы истязаний в спортзале наконец-то покрылось рельефом мышц. Обесцвеченные волосы, которые обычно падали на лицо и закрывали глаза, сейчас были заколоты на макушке, не мешая. Только в такой тишине Ынхёк мог подумать, или позаниматься «самокопанием», как упорно называл это Сонмин. В шумной общаге побыть одному – дорогого стоит, поэтому приходилось сбегать в танцевальный зал. И кто ответит, хорошо ли это «быть одному»? Стоит ли настолько заморачиваться «проблемой», если остальные эту «проблему» не видят? Почему, чёрт возьми, к нему выстраиваются очереди фанаток, иной раз больше, чем к Шивону, а собственные друзья, собственная семья, люди с которыми он уже много лет живет под одной крышей – упорно продолжают смеяться, придумывают обидные прозвища, например «обезьяна»? Почему именно самые родные люди доводят до слез и заставляют «приклеивать» к лицу маску «безмятежной радости»? Голова буквально раскалывалась от количества вопросов, ответов которым не было. Парень низко застонал, упал на жесткий пол и свернулся клубком, подобрав колени к груди. Даже Донхэ, лучший друг, настолько красивый, что Хёк в его присутствии начал опускать глаза, а то и вообще избегал, за что жутко себя ненавидел. А Фиши же не дурак, он все отлично видит, но не истерики закатывает, а пытается мягко подтолкнуть, чтобы Хёкдже сам сознался в своем комплексе, сам все рассказал. И от этого было только хуже, сердце сжималось спазмом, заставляя задыхаться. Почему же все так сложно? -Все очень легко, хён.. – в ухо проник чуть дрожащий низкий голос, будто читая мысли и отвечая на все вопросы. Ынхёк, который настолько ушел в себя, что не заметил, как в зал прошел Донхэ, бросил быстрый взгляд в зеркало, отмечая стройную фигурку Фиши, который сидел около него на коленях, наклонившись к уху. Одет он был в спортивную форму, значит тренироваться пришел, а не друга искал, и отлично. -Хэ.. Хэ, скажи мне, что просто? – тихо, почти в пол, сказал Ынхёк. -Все, все просто, Хёк. Когда люди завидуют, они стараются уязвить, сами того не замечая. Вот никто и не понимает того, что делает.. – Донхэ осторожно расцепил руки Ынхёка, уселся поудобнее и притянул его к себе на колени, надежно закрывая теплом своих сильных рук. Провел пальцами по светлым, тонким волосам, прошелся по скулам, спустился к шее, нежно лаская. Хёк задрожал и уткнулся лицом в живот Донхэ, через тонкую ткань майки, прижимаясь губами к мышцам пресса и легко тыкаясь носом. -А ты не завидуешь? – произнес он, наконец, заставляя Фиши вздрогнуть от вибрации голоса по животу. -А ты и так мой, так чему мне завидовать? – озорно сказал Фиши, кажется, улыбаясь, - и запомни… теперь во всех зеркалах, в первую очередь, ты будешь видеть счастливого человека, которого любят… потому что для меня ты самый красивый...