План – тишина

Война шла до самого её истощения. Пока один противник не почувствует, что проигрывает – их будет не остановить. Именно так и случилось при Второй мировой, когда одна страна начала свой путь не туда. Уже тогда была та самая повесточка, которую не заметил сам Союз Советских Социалистических Республик или просто СССР. Он даже не подозревал, с кем имел дело. Рейх казался достаточно хорошим и говорливым собеседником, с ним можно было говорить на самые разные темы. Возможно именно этим он притянул к себе огромную державу. Правда зачем вообще нужен был их мир, если всё равно заместо высоких ожиданий, вместо новых свершений и развития технологий была война? Что это дало всем и в том числе самому Третьему Рейху? Немецкие власти жалко надеялись на мировое господство, веря в то, что это могло быть возможным, что нацизм – вершина того, чего можно было достигнуть. Видимо не учились на ошибках истории. Даже сам правитель страны, чьё имя нельзя называть, был достаточно настойчив в своих решениях и говорил так, что аж кровь переставала двигаться в жилах, боясь его прервать. Нет, Рей его не боялся, просто у него особо не было времени перечить. Бесконечная работа, бумаги, встречи, решения экономических проблем вместе с кризисами... А самое главное – его дети. Его милые близнецы в которых он всю свою душу вложил, успокаивал иногда, которым не редко читал сказки. Он их так любил... Поэтому именно сейчас он сказал им одеваться под звуки бомбёжки и русской речи где-то вдали. Рейх понял к чему привела его халатность. Он виноват во многом, может даже во всём, ведь на его плечах была ответственность за страну, её жителей. И разве он сберёг её? Нет, не уберёг от участи быть уничтоженной миром, что ополчился против фашизма как стая волков. Он подвёл всю свою семью, осквернил все подвиги Пруссии, все заслуги своего отца ГИ, даже если он просуществовал только один мать его год. Ради чего тогда умер его брат Веймар, пытаясь просто вывести страну из пиздеца? А в итоге получается, что все старания братишки были напрасны, ведь Германия снова оказалась в кризисе, причём слишком сильном. Даже дети сейчас в огромной опасности и есть вероятность, что у них не будет великого будущего, как бы Тройка этого не желал. А ведь когда они были совсем крохами Рейх говорил о том, что они у него будут самыми лучшими и сильными... Видимо данным желанием не суждено сбыться. Он испортил всё.. Вермахт.. Он же заправлял армией? Почему Рейх не остановил его? Он даже не пытался. Военная сила подчиняется далеко не только Рейху. Это не всякие экономические вопросы, на это уходит достаточно большой бюджет страны, это сама мощь, на которой всё держится. Или держалось... Да и не сказать, что Тройка не хотел войны. Когда он говорил с правителем, то мысли человека с усами и его желания звучали шикарно.. Власть, мировое господство и в том числе огромнейшие территории СССР, которые они могли забрать себе, если бы сломили русскую силу по самый корень. А затем вся Европа... Да, может ходячую свастику немного настораживал тот факт, что они всё-таки с союзом друзьями были, а потом даже союзниками, но почему-то все мысли были направлены в жалкие мечты о "золотой короне". Интересно, а этот прилизанный мужчина со смешными усами смог бы уговорить его на ещё что-то большее? На завоевание луны например? Для всего этого дерьма Рей нашёл себе союзников, причём их было предостаточно. Но основных было двое – ЯИ и КИ. Сейчас немцу жаль их, в особенности японку. Она ведь тоже была очень жестокой, а вся троица ввязалась не туда, пошла в самое мясо. Они все остались в дураках и в полном проигрыше. Сейчас Рейх сожалеет о том, что всё это дерьмо случилось, коснувшись всего мира и его союзников в том числе. Ранее он обозлился на КИ за его предательство. Потом нашёл в этом вполне логичный ход, чтобы наказание Королевство Италия понесла меньше всего, чтобы его сынок не остался без своего папаши. Очень логично с его стороны, особенно когда исход войны был предельно ясен. Вломившись в комнатку детей он увидел, что его милые дети плакали, одевая на себя то, что было. Снова истерика, они хотели, чтобы всё это прекратилось. Тот самый случай, когда прошлое лучше настоящего. – Lass uns gehen (Пойдёмте). – приглушённо говорил отец, хватая на руки ГДР, а ФРГ под руку. Они не успели одеться достаточно тепло, но это сейчас не так важно. Рейх не хотел того, чтобы они слышали весь этот ужас на улице. Казалось, что бежать тупо некуда, но каким-то чудом Вермахт оказался рядом, закричал им спускаться с какого-то окна. Взрослый и двое его детей спустились по какой-то старенькой лестнице, а затем Тройка показал жест уважение тому, кто заправлял армией его страны. Правда почему-то сам Вермахт не спешил спускаться за ними. Он просто ушёл от окна вглубь здания, уронив лестницу. Видимо он принял тот факт, что им всем не сбежать, никогда. Но Рейху решил помочь в последний раз, зная, что тот явно удумал это не для себя. Проходя по сырой земле, покрытой лужами и обломками, немец крепко держал своих деток под рукой, пока они давили на его сердце своим бесконечным плачем. Ощущение, будто они в троём находятся в газовой камере, плачут вместе со всеми своими людьми. Наверное теперь можно почувствовать всех тех людей, что погибли из-за геноцида народов. Можно прочувствовать врагов, у которых тоже могли убить всю семью на их глазах. Война не щадила никого, даже тех, кто не виноват во всей заварушке. И даже не скажешь, что это всё было по настоящему, что действительно были концлагеря, газовые камеры и миллионы погибших людей. А самое страшное то, что главным противником нациста был СССР, что верил ему и даже помогал когда-то. Как они всё-таки давно не виделись. Целых четыре года прошло, с их последней встречи. Союз предупреждал Рейха своим строгим тоном о том, что могло случиться, если он продолжит свои завоевания. И это случилось, советы был прав с абсолютной точностью. Семья постепенно проходила всё дальше, прямиком от криков, суеты и бомбёжки. Задачей Рея было просто успокоить своих детей, чтобы они перестали сомневаться в том, что всё будет хорошо. Пока отец рядом, пока его тепло ощущается – их не тронет никто. Тройка обещал им это и гарантировал, он готов отдать всё ради их безопасности. Может поэтому Рейх никогда не боялся собственной смерти? – Hhh... – успокаивает от ГДР на своих руках, поглаживая её за плечи. ФРГ же он приобнял одной рукой, стараясь протащить через небольшие снежные кучки. Удивительно, как они ещё остались. Повсюду так серо и влажно. А ведь раньше это место было таким ярким и живым. Эта бойня забрала с собой всю радость и надежду немецких солдат. Всем некуда бежать и Рейх это знает. Прекрасно знает. – Papa, wohin gehen wir? (Папа, куда мы идём?) – плача шепчет девочка своему отцу, но он на этот вопрос не отвечает и идёт дальше без оглядки. Видимо взрослый даже сам не знает ответа, он просто смотрит на разруху вокруг, пробираясь к лесу. Под ногами слышался хруст веток, снега, а также какой-то гул рядом. Что это? Кажется это чья-то речь, а точнее чей-то крик. Судя по всему какой-то русский солдат заметил их, так как его эхо становится всё слышнее. Тройка конечно же начал немедленно бежать, взяв на руки обоих детей. Правда уже через несколько минут прямо около него прошмыгнуло несколько пуль.. Рейх понял, что он далеко с тяжёлым грузом на руках не убежит, поэтому оставил деток за деревом, а сам гордо вышел вперёд, достав свой единственный маленький на вид пистолетик. Были ещё ножи, но сейчас они вряд-ли помогут против чужого оружия. – Вот ты попался, сукин сын! – сказал парень, выстрелив ещё раз. Рейх конечно же кинулся в сторону, упав на удивление не в грязь, а рядом с ней. Он невольно что-то прорычал и начал стрелять сам, попав одним патроном чужаку в плечо. Но тот не остановился и подойдя к немцу начал хреначить его прямо тем же внушительным оружием, видимо перезаряжаться некогда обоим, тем более у Рейха этих самых патронов больше нет. Он просто повалился на землю, терпя сильные удары ружья по своему хребту. Он ждал удачного момента и дождался. Русский солдат начал перезаряжать, думая, что уже забил эту гадину достаточно, чтобы он больше не мог встать. Но он ошибся, когда на него бросился немец с ножом в руке. Рейх не щадил своих ударов, даже если русский несколько раз пытался перехватить его руку и в том числе повалить на землю. Но ничего не получалось, ведь сила Тройки была высока на тот момент не смотря на голодные ночи, бессонницы и худощавость. Он уже проткнул чужой живот, слыша какие-то хрипы. Побои на теле, царапина на плече от своего же ножа и в том числе слегка потрёпанная военная форма – последствия битвы. Но кажется, что она закончена и солдат повалился за земь сам, умирая на глазах. Рейх думал, добить его или нет. Хотя в любом случае для первого варианта у него нет нужных патронов, а мараться в крови он не хотел. Отвернувшись он начал постепенно уходить, а далее услышал выстрел, почувствовав боль в правом боку. Всё-таки этот человек успел перед своей смертью перезарядиться и попасть в него, словно на зло. Жить ещё можно, но смерть настигнет от потери крови. Рейху нужно идти быстрее.. Оторвав от своей рубашки ткань он перемотал своё ранение как мог и направился к детям. Теперь они ещё сильнее запуганы... Видя хромающего отца они вылезли из-за дерева, подбежав к нему. Девочка плакала, пока мальчишка просто весь трясся от страха, даже не от холода. – Alles ist gut... Wir gehen. (Всё хорошо.. Мы уходим) – Рей взял детей за руки и направился прочь, слыша вдали гул нескольких врагов своих. И кажется, будто чей-то голос он отдалённо знает, но зацикливаться на этом нельзя, он снова попытался идти быстро, лишь бы уйти от опасности куда-нибудь глубоко. В более менее спокойное место, где он сможет тихо спеть. Но при болевом шоке далеко немец не уйдёт, даже если ходить он сможет гораздо больше, чем обычный человек при факторе своего статуса страны. Спустя десять минут ходьбы, может меньше, Рейх остановился около какого-то дерева, где было ещё относительно чисто. Первым делом он посадил детей рядом друг с другом, укрыв их спины своей достаточно большой шинелью. Далее сел рядом с ними, чуть не повалившись на землю сразу и приобняв их одной рукой. Слышаться хрипы взрослого мужчины. Видимо пытается приготовится для своей дальнейшей речи, правда крови он уже потерял нормальное колличество и где-то уже через минут десять он скорее всего потеряет сознание. Как он так долго умирает? Видимо убить символику страны не просто, да? Можно похвалить окружение хотябы за то, что тут достаточно тихо для неоконченной войны. Спокойствие – всё, что было нужно Рею прямо сейчас. – Papa.. – всхлипывала ГДР, обнимая своего брата, прижимаясь своей холодной щекой к его плечу, пока слёзы неумолимо льются куда-то вниз. ФРГ предпочёл сидеть тихо, смотря на отца как на единственное утешение во всей ситуации. А Рейх? Он просто прокашлял в кулак и затем начал что-то напевать. Так тихо, протяжно, с хрипцой.. Нельзя не сказать, что его голос был очень красив, особенно когда он пел. Jeder Mensch hat Sorgen Jedes Herz hat Stein Hab doch keine Angst mehr Das muss jetzt nicht mehr sein.. (Каждый человек имеет проблемы, Каждое сердце - свой камень. Не бойся больше Так не должно быть) Первые четыре строчки на родном немецком языке звучали с уст отцовских, от чего дыхание детей слегка приостановилось. Они начали слушать такое тихое, мягкое, а главное медленное и убаюкивающее пение. Find ein hauch Frieden Lass ein bisschen Los Morgen geht es weiter Schlaf jetzt in meinem Schoß Denn ich halte Dich Bis du schlafen kannst! Und alles hier vergisst Ich halte Dich Bis Du irgendwann eingeschlafen bist (Найди кусочем мира И отпусти немножко все остальное, Завтра все продолжится, А сейчас спи у меня на коленях. Потому что я держу тебя Пока ты можешь спать И забудешь все здесь. Я буду держать тебя до тех пор, Пока ты когда-нибудь не заснешь.) Пение с каждой строчкой становилось всё чётче, но не переходило границы "громко". Настолько чувственно и мягко, настолько легко и свободно мог петь только Рейх. Благодаря именно такому правильному пению ГДР уже задремала на плече своего брата, пока сам ФРГ только прикрывал глаза, всхлипывая, потираясь щекой о чужую шинель. Тройка конечно же старался быть как можно ближе, придвигался немного к детям с каждым четверостишием, даже если своих ног уже банально не чувствовал. Jede kleine Seele Sucht Ihren großen Traum Zwischen Sternemeeren In jedem leeren raum... (Каждая маленька душа Ищет свою большую мечту. Между морем звезд В любом пустом пространстве) Наклонившись к сыну отец нежно поцеловал его в макушку, прекратив петь только ради этого момента. Ему не было важно закончить поскорее колыбель. Ему было важно попрощаться со своими единственными родственниками, в которых он вложил всё самое близкое к сердцу. Он отдал им свою любовь и заботу, которую не смог отдать больше никому. Всё равно браки со странами обычно производятся по расчёту ради наследников, но ту женщину, что родила ему этих близнецов Рей не перестал уважать. Wo ist Deine Liebe? Wo bist Du heut Nacht? Bis gleich auf Deiner Wolke Ich finde Dich heut Nacht.. (Где твоя любовь? Где ты сегодня ночью? До скорой встречи на нашем облаке Я найду тебя сегодня ночью) Изо рта полилась кровь. Кажется смерть уже настигает немца, подбираясь всё ближе, но Рейх не сдавался. Он успеет.. Он ещё всё успеет.. Lass Deine Seele fliegen Und alles Böse liegen... (Дай своей душе взлететь И оставь все зло и ложь) Заметив, что дети уже дремают друг на друге Рей умилился всему, чему можно было. Он был на седьмом небе от счастья, увидев такую дивную картину. Он слышал посторонние звуки, они раздовались по такому лесу гулом нескольких сломанных веток. Видимо пение слышали не только дети наци и сам Рейх... Главное, чтобы никто не кричал, чтобы не было громких звуков. Дети... Им нельзя просыпаться в такой момент, они не должны видеть, как отец умирает от очередного удара и выстрела прямо в его голову. Нацист знал, насколько сильно мир будет его ненавидеть и насколько сильно ненавидит сейчас. "Они не должны плакать из-за меня больше. Это я должен плакать за них, лишь бы сохранить эту тишину.." – думал Рей, чувствуя боль в боку и плече. Кровь не остановилась, а таких "бинтов" явно недостаточно. Привкус смерти чувствуется на губах, это послевкусие железа в совственной крови. Это конец, счастливый конец для всех. Смерть немецкой никому не нужной псины. Шорохи, топот ног и хруст веток разносился всё ближе. Казалось, что сейчас будет крик русского солдата, что нашёл главного врага, что сейчас тишина вот-вот нарушиться и весь план Рейха полет ко всем существующим чертям. Но нет..тишина сохраняется, а высокая фигура стоит над тушей Рейха и его детей. Это был сам СССР, без никого, лишь с дробовиком за спиной и пистолетом в одной руке. Правда маленькое оружие тут же спряталось где-то и обе его руки были свободны. Он безмолвно прожигал взглядом немца, пока тот поднял голову, улыбнувшись слегка. – Тише. – случайно сказал вслух Рейх на русском языке и даже сам не понял этого. Видимо разум перестаёт работать на фоне такой долгой смерти. При потери крови ведь всё происходит быстро.. Хотя возможно то, как Рей себя забинтовал помогает, не даёт крови течь быстро. А если это просто потеря сознания? Рана ведь не настолько серьёзна, да? Подумаешь, пуля пробила бок насквозь.. Союз ничего не говорил, посматривая на чужих детей. Заметив состояние своего врага он сказал лишь следующее приказным тоном, но при этом шепча: – Вставай. – долго Рейх раздумывал, прежде чем это сделать. А может ли он вообще встать? Проснуться ли дети? Надо просто подождать, когда они крепко заснут рядом друг с другом, правда судьба этих двоих ещё неизвестна. Рейх просто надеется на что-то, на что-то хорошее по отношению к ним. Они ведь ни в чём не виноваты, пусть лучше забирают отца. – Вставай. – снова повторяют немецкой псине на ухо, но он банально не может этого сделать. Он потерял достаточно крови. Кажется, что Тройка теряется в местности. Глаза закрываются, но он чувствует своим отцовским сердцем, как его дети улыбаются, наблюдая сны. Он поистине счастлив, зная эту информацию. – Спасибо за тишину, Union... – хрипло произносит Рейх, теряя сознание. Он просто заваливается куда-то на бок, слышит непроизвольный шорох около себя. Фуражка падает с головы, а тело уже не ощущает ничего. Наверное, Рейху просто в последний миг показалось, что его кто-то поймал перед столкновением с землёй. Безмолвие и тишина, сопровождаемая шумом ветра и сопением детей. Война подошла к концу, как и последний план немца. Он успел попрощаться.