***
Начало марта. Слякоть, грязь и сильный ветер, который почти сносит тебя с ног. Из-за резкой перемены температур на дорогах были лужи, затянувшиеся тонким слоем толком не сформировавшегося льда. Ко всему этому «великолепию» погоды ещё добавился дождь. Мелкие капли падали и быстро впитывались в ткань плаща. Последнее чего хотелось Германии, так это прогулки. Сейчас он буквально бежал от здания работы до своего автомобиля. И угораздило же его припарковаться так далеко, да ещё и зонт дома забыть! — Scheiße… — прошипел Герман в тот момент, когда решил сработать закон подлости, и нога соскользнула в лужу. «Klasse! Super! Jetzt muss ich auch meine Stiefel trocknen…» — выдохнул немец, садясь в машину. Зачесав своей пятернёй мокрые волосы назад, германец повернул ключ в замке зажигания. Авто без проблем завелось. Удача, видимо, показала Герману всеми известный средний палец, или ФРГ уже не мог объяснить почему ж он в пробку-то попал. И так задержался на два с лишним часа, уже все уехать должны, но какие-то трое придурков врезались в друг друга, перекрыв при этом практически всю дорогу в две полосы. Это был самый короткий путь до дома. Простояв в пробке около пятнадцати минут, немец понял, что быстрее будет ехать в объезд, пусть для этого нужно сделать крюк длинною около тридцати километров, город-то большой… День в целом выдался дерьмовый. Работы выше крыши, временами в аккуратно причёсанной головушке Германии возникало дикое желание сжечь к чертям собачьим эту всю макулатуру. Также пришлось присутствовать на очередном «важном» совещании, где стран десять дрыхли без зазрения совести. Также нервишки потрепал немцу Соединённые Штаты Америки вместе с поляком. Умение изображать на лице заинтересованность, спокойствие и даже лёгкое дружелюбие очень помогло сегодня немцу. За столько лет своего существования он это делать научился мастерски, по крайней мере ни Польша, ни США не могли понять, что сейчас чувствует германец по отношению к ним, правда, подавляя практически любые отрицательные эмоции, Герман рисковал рано или поздно взорваться, подобно вулкану, но другим совсем необязательно знать, что иногда ФРГ желает им врезать в лицо. Совсем нежелательно знать. Может так оно если не у всех, но у многих точно есть… Наверное. Единственное время, когда немец по-настоящему отдыхал — это вечер. Всего три-четыре часа, когда организм морально отдыхал, а позже он спал и временами видел сны. Припарковавшись около обычного многоэтажного дома, Герман заглушил мотор, взял свою сумку с вещами и вышел из машины. Ледяной ветер неприятно ударил в лицо, заставив щёки слегка покраснеть. Выпустив изо рта облачко пара на руки, Герман попытался согреть свои конечности, которые уже успели остыть. Заблокировав свой автомобиль, Герман быстрым шагом пошёл к подъезду, пересекая двор. По мокрым ногам бил холод, заставляя идти быстрее. Если так будет продолжаться, то Герман сляжет с температурой под тридцать девять. И тогда на время пропадёт один из самых пунктуальных работников, сравниться по точностью с немцем мог разве что Швейцария с Россией, но второй приходил в одно и тоже время выборочно. Например в буфете находится всегда в одно и тоже время, а на работу может и опоздать. Не злоупотреблял этим, но всё же проспать мог. — Wo sind diese verdammten Schlüssel?! — неужели забыл? А, нет, не забыл. Достав нужный предмет из кармана, Герман приложил круглый пластмассовый ключ к новенькому домофону. Не самый приятный, но уже приевшийся писк и металлическая дверь поддалась. Стук каблуков по полу эхом разнёсся по подъезду. Вызвав лифт, Герман принялся ждать. Минута. Две. Наконец-то лифт приезжает и двери открываются. Зайдя внутрь, немец нажал на кнопку нужного этажа и прикрыл глаза от усталости. Ну ничего… Скоро он будет дома, в тепле… Как вышел из лифта и дошёл до квартиры немец и не помнил, видимо, находился «не здесь», очнулся, когда его чмокнули в щёку, стоило ему переступить порог квартиры. Да. Уже целый месяц Герман живёт не один. И этот месяц один из немногих промежутков времени в жизни немца, когда тот по-настоящему счастлив… — Эй, Гер, всё хорошо? Ты чего завис? — раздаётся приятный голос, выводящий Геру из «транса». — А? Да… Да всё хорошо, Росс… Всё в порядке… — Ладно, ты тогда переодевайся и дуй на кухню, я твои любимые блинчики сделал. — с непринуждённой улыбкой говорит Россия, скрываясь в кухне. Да, за время совместного проживания Герман, можно сказать, полюбил некоторые блюда русской кухни. Раздевшись, разувшись, немец прошёл в ванную, а затем скрылся за дверью их комнаты. Аккуратно сложив свои вещички в шкаф, ФРГ надел белую футболку, которую он свистнул у РФ, хозяин сначала был против, но пришлось смириться, ибо возвращать вещь германец не собирался ни под каким предлогом. — Meine Liebe, ты там не уснул? — Nein, ich bin nur ein bisschen müde… — тихо проговорил Гера, идя на кухню, откуда доносился чудесный аромат. Подойдя к любимому, немец сел рядом и положил голову ему на плечо. — М? Ты чего? — Ничего… — помотал головой немец, оставляя на щеке России лёгкий чмок. Губы Росса растянулись в нежной улыбке. Похоже, сейчас оба испытывают одно и тоже чувство — счастье… Оба его нашли в друг друге. Ни Германия, ни Россия не могли даже предположить, что они когда-нибудь заведут отношения. А ведь всё начиналось так невинно… Оба чертовски уставали на работе и временами выходили покурить на крышу. Ничего не говорили друг другу, а просто молча отравляли свои лёгкие никотином. Потом, когда каждый из них привык к компании другого, стали завязываться беседы. Инициатором чаще всего был ФРГ, нуждающийся хоть в ком-то, кто его сможет выслушать, просто выслушать. И Россия молча слушал и не перебивал, а потом сам стал что-то рассказывать о себе, и в такие моменты Германия тихо радовался, что именно он стал одним из немногих, кому эта «глыба льда» хоть чуть-чуть доверился. А спустя полгода, после начала этой странной дружбы (если это можно так назвать), они вновь стояли на крыше, наслаждаясь закатом. Рядом с ними было несколько банок пива. — В такое время здесь красиво… — Ja, sehr schön… — протянул Герман, отпивая немного из банки. Его чёрные волосы слегка колыхались на ветру. Тело было расслаблено, а взгляд ничего практически не выражал. Спустя пятиминутной тишины, со стороны России раздался вопрос: — Гер, можно я сделаю глупость? — Natürlich kannst du… — не подумав, ответил ФРГ, через секунду перед его глазами оказалось личико России. Голубые глаза затягивали… Хотелось утопиться в них. — Надеюсь ты не будешь очень злиться… — выдохнул Росс, резко сокращая между их лицами расстояние, касаясь своими губами желанных губ германца. Поцелуй вышел неуверенным и быстрым, но щёчки немца всё-равно покраснели. — А ты сейчас очень мило выглядишь… — прошептал Росс, неловко улыбнувшись. — Можешь ещё раз меня поцеловать? — Тебе понравилось что ли?.. — Может… а может я пьян… но в данный момент я хочу второй поцелуй…***
— Гера… Гера… Земля вызывает Федеративную Республику Германия. — раздался голос России над ухом, заставив Германа «вынырнуть» из воспоминаний. — Извини, Росс... Снова задумался... — Ничего... и это... у меня для тебя сюрприз. — Was für eine Überraschung? — Россия поднялся со своего места и куда-то убежал. — Иногда ты ведёшь себя как ребёнок... — через минуту прибежал Росс с... котёнком на руках? — Посмотри какой милашка... Можно мы это чудо оставим? Пожалуйста... — вот и подтверждение слов Германа, вот вам двухметровый ребёнок, который обожает котиков, собачек и многих других, и будь его воля, всех бездомных животных к себе бы домой припёр... — Можно... — вот Гера стал ещё счастливее. Может он и делает ошибку, идя на поводу у желаний этого ребёнка... Но с ним он однозначно счастлив.***