Люди и правда бывают разные...

      Следующее утро началось намного лучше предыдущего. Сон как рукой сняло, стоило только Хайтаму открыть глаза в попытке нашарить телефон рядом с подушкой. Чувствовал он себя хорошо лишь из-за того, что вчера не сидел до поздней ночи за ноутбуком, сгорбившись наподобие горгульи, возвышавшейся у сводов крыш архитектурных творений прошедших веков, в кровати, а отрубился сразу же, как только смог скинуть с себя слегка пропахшую потом одежду, ведь до последнего автобуса пришлось бежать. Сон поглотил его тело и разум сразу же после того, как висок коснулся мягкой подушки, даже сны не снились. Спал как убитый.       Подъём с мягкой и согретой недавно отошедшим ото сна телом постели был лёгок, разум чист, а телефон высвечивал несколько непрочитанных сообщений. Налив себе кофе, так как сейчас это было единственной пищей на пустой кухоньке, Хайтам сел за обеденный стол и принялся проверять уведомления. Как ни странно, ему писал Кавех. Может, кому другому такое и могло показаться необычным, что единственное сообщение утром парень получает от недавно заведённого приятеля, - чем-то большим их пока что было сложно назвать - а не от друзей или, хотя бы родственников, но такое внимание дарило приятные чувства. Друзей у Хайтама всё ещё нет, так что любое внимание после столь долгого одиночества кажется чем-то особенным, хочется, чтобы выказываемый интерес продолжался. Лишь бы потом не пожалеть. Наверное, он с лёгкостью мог бы обзавестись большой компанией по-настоящему преданных ему друзей и приятелей, но имеет ли это смысл, если люди, узнав его настоящего, сразу после этого готовы окрестить горделивым занудой, не считающимся с чужим мнением и вознёсшим свою неимоверно достойную всех почестей и похвал кандидатуру на собственно построенный пьедестал. Отрицать или опровергать слова собеседников после таких выводов Хайтам никогда не пытался. А смысл, если это правда? Да, он порой очень груб в выражениях, высказывая всю правду прямо в лицо, без прикрас, заносчив и горд собой и своими, честно заработанными за всю жизнь, умениями и знаниями. Он такой, какой есть, и меняться ради кого-то не собирается. Вот только если этот "кто-то" решит, что даже такой человек имеет право на дружбу, или, боже упаси, на нечто больше, то он будет готов услышать столь странного человека, разглядевшего в парне нечто в глубине бирюзовых глаз.       Выпив половину налитого растворимого кофе (который, по правде говоря, он очень не любил, но из-за небольшой стипендии и карманных денег, вынужден был покупать), Хайтам решил всё же, выходя из глубоких дум, прочитать сообщения, видневшиеся на экране блокировки. «Доброе утро. Надеюсь, твои мышцы в порядке после вчерашней тренировки. А если что-то чересчур болит, можешь сказать мне, я могу рассказать как с этим справляться или ещё чем помочь :)»       Через пять минут Кавех прислал ещё одно из пяти сообщений, похоже, не дождавшись ответа собеседника и начав скучать: «Мне вот после первой тренировки ходить было три дня сложно. Чуть ли не ползком передвигался, а Нилу лишь посмеивалась в сторонке(»       Хайтам начал посмеиваться. И чего этот странный блондин от него добиться пытается. Ещё и так рьяно сообщениями закидывает, похоже даже не думая о возможности отказа в виртуальном общении со стороны оппонента. «Но ты не переживай, мы тебя, пока что, щадить будем. Так что приходи, пожалуйста, на следующую тренировку, а то наш клуб и правда закроют сразу же...»       В следующих двух сообщениях Кавех излагал свои мысли о несправедливости бытия, то есть просто жаловался на упущенный из-за закрытия зала и беготни с ключами к охране последний автобус. На Нилу, не пожелавшую ехать с ним в общагу, а отправившуюся пешком к подружке, живущей рядом с университетом. О постоянно высоких ценах на такси и о мерзком дождике, заморосившем так не к стати ближе к ночи. И как эта тонна информации уместилась в, казалось бы, небольшие пару сообщений, да ещё и с таким количеством красноречивых от возмущения и негодования описаний, приправленных толикой обиды на игнор Хайтама. Хоть и было понятно, что парень, скорее всего, уже давно спит без задних ног, но поддавшись ночному порыву полить грязью всех и вся его окружающих, Кавех строчил сообщения в пустоту, всё же надеясь, что завтра ему ответят. И не прогадал. Напечатав небольшой ответ, Хайтам усмехнулся и пошёл умываться.       Прохладный душ освежил и так ясную голову для полной уверенности, так что настроение и правда становилось замечательным. Хоть бы сегодняшние пары не вернули его обратно к приемлемому, всё-таки с таким настроем любой материал воспринимается и укладывается куда лучше. А дисциплины ожидали сложные, хоть и не представляющие для Хайтама какой-либо внушительной угрозы. Как никак он ещё летом изучил весь необходимый материал, сейчас останется понять самое сложное и освежить в памяти остальное, диплом уже не за горами.       Доехав до вуза парень осознал, что до первой пары остаётся больше тридцати минут и занять себя совершенно нечем. Подпирать старенькие, не раз перекрашенные и всё равно облупившиеся стены не хотелось, общаться с теми немногими приехавшими также рано одногруппниками тем более. Вот и остался единственный вариант - пойти подкрепиться в буфет, находящийся в соседнем корпусе, чтобы не завывать китом на лекциях. Как раз восполнит пропущенный завтрак, почитает, может даже ролики какие найдёт. В раздумьях о том, чем бы себя занять на те тридцать с лишним минут, Хайтам и не заметил, что время стремительно утекало, пока он стоял в очереди за двумя булочками - одна представляла из себя круассан местного изготовления с вишнёвым вареньем, вытекающим через край слоёного теста и прилипающего к пакетику, вторая была обычным пирожком с мясом, без особых излишеств и источала вкусный манящий аромат. Он забрал желаемое и отошёл к свободному столику. Оставалось всего десять минут, а дойти до лекционного зала тоже нужно было успеть. Поняв, что подкрепиться, сидя в столовой ему не удастся, сытную булочку Хайтам взял в руки, вторую же закинул в сумку, свисавшую с плеча, и быстрым шагом направился к аудитории. Быстро зажевать на ходу свою пищу он всё же успел, так что уже сытый присел за первую парту, за которой отчего-то все отказывались сидеть.       Лекция была скучной, нудной и непонятной, если не читаешь дома сам дополнительную информацию (что Хайтам конечно же делал без уговоров разочаровавшихся в несамостоятельности нерадивых студентов преподавателей). Но даже сейчас юный языковед не позволял себе обращать внимание не на лектора, а на телефон и прочие отвлекающие предметы. Записывал конспект, иногда прерываясь и считая более полезным вникнуть и просто запомнить всю информацию, нежели бессознательно записывать как печатная машинка. Остальные его, практически, коллеги, не вникали в суть лекции и занимались, кто чем мог и на что хватало фантазии. И вот эти люди каждый раз пытались пробиться к нему в "друзья" лишь бы переписать все лекции до начала сессионной недели. Как-то раз, ещё на первой сессии, он дал слабину и позволил нафоткать свои конспекты одной милой одногруппнице, но после пожалел - девушка распространила его записи на весь курс, даже спасибо не сказала, что уж от остальных просить. Обжёгся, увидел, какими наглыми и неблагодарными могут быть люди, и больше не показывал свои конспекты ни одному просящему и умоляющему. Если что, всю информацию можно и в интернете найти, каждый преподаватель даёт не по одному источнику печатной литературы, но всем, конечно же, лень бегать по библиотекам перед сессией и вычитывать учебники, в которых, чего уж греха таить, просто вёдрами вода налита.       За первой лекцией потянулась вторая, третья, и вот, наконец, учебный день подошёл к концу. И именно сейчас Хайтам явно не ожидал встретить возле двери, на выходн после толпы одногруппников, знакомые золотые волосы и багровые, словно алые капли крови, глаза. А смотрели на него очень даже хищно и явно были рады эффекту неожиданности, который удалось создать своим появлением. - Привет! - громко поздоровался Кавех в попытке перекричать гул толпы, переходящей от одного кабинета к другому, пытаясь успеть сделать все дела за десятиминутный перерыв. Глаза у него светились, прям аж страшно становилось, и сердце замирало. - Привет, - неуверенно ответил Хайтам, косясь на знакомые лица и уже сразу представляя, что теперь слухов о нём прибавится. И правда, странно же, что он, такой тихий и неимоверно умный, нашёл себе такую яркую личность в друзья. Он сам до сих пор друзьями их не считал, но разве сорокам есть дело до чужого мнения, когда вот она, сплетня, тёплая и трепыхается, как маленькая гусеничка прямо перед их клювами. - Удивился, наверное, что встретил меня? - по-доброму улыбался блондин, хотя взгляд был хищный, как у лисы. - У меня напротив пара была, вот я и решил тебя дождаться. Просто в дверном проёме заметил, что ты на первой парте сидишь. Но что-то ты самый последний вышел, странно даже. У тебя последняя пара или ещё будут? У меня вот закончились. Не против после погулять или в кафе зайти, выпить чаю или чего покрепче?       Слова лились из его слегка пухловатых и розовых губ сплошным потоком, также, как те утренние сообщения. Хайтам едва успевал ухватиться за одну мысль и начинал было открывать рот в попытке ответить на поступивший вопрос, как тема неожиданно менялась и сбивала парня. Под конец монолога он просто хмуро ждал, когда же ему дадут ответить хотя бы на что-то, правда половину фраз он и вовсе забыл, настолько быстро тараторил стоявший напротив юноша. Но вот, наконец-то, он замолк и уставился с милой улыбкой на собеседника, вопрошая без слов, просто глазами. - Пара у меня последняя. От предложения, пожалуй, откажусь, - Хайтам не намеревался идти гулять с малознакомым человеком и не важно, что буквально вчера он позволял ему с собой что угодно вытворять и находился с ним в такой близости, что многие бы позавидовали. В ответ зыркнули так обижено, будто ответ и вовсе не собирались принимать, а вопрос оказался простой командой или призывом к действию. - Да ладно тебе. Нилу сказала, что нам следует сблизиться, чтобы чувствовать друг друга в танце. Она считает, что я должен обязательно встать с тобой в постоянную пару, потому что ей привычно танцевать лишь со мной и менять партнёра за месяц до соревнований она не собирается, - уговаривал Кавех. Он действительно понимал важность слов подруги, да и возможность завести нового друга не казалась ему чем-то странным. Друзей много не бывает. А такого человека и вовсе хотелось разгадать, раскрыть, как раковину моллюска, обнаружить внутри неё драгоценный, формирующийся годами прекрасный камень. Не просто ведь так он отталкивает от себя всё окружение, не просто так выходит последним и, похоже, всегда сидит один. Что-то в нём было, залегало глубоко и скрывалось от недостаточно пристальных взглядов дилетантов, не желающих разузнать, что именно скрывается за стеной отстранённости и незаинтересованности в мире. Да ещё и умный, не просто так ведь награды на конкурсах первые берёт и является лучшим учеником целого курса. Сплошные плюсы, подогревающие интерес молодого архитектора. Такого открытого, хоть порой и до невозможного вспыльчивого от любой мелочи и на любое неверно брошенное замечание. Особенно на его любимую тему искусства. - Соревнований? - выхватил одно единственное слово из всего вороха объяснений Хайтам. Он и не думал, что среди таких непрофессионалов, как простые студенты гуманитарного ВУЗа, существуют соревнования. Известие заинтересовало, захотелось узнать побольше. Участвовать парень не желал, но посмотрел бы с удовольствием, как никак на красивое всегдп приятно смотреть. Студент любил искусство во всем разнообразии его проявлений, а если это нечто, отличное от текста, не важно, будь то книга или песнь, оно волновало лишь сильнее. Выражать чувства и эмоции простыми движениями, мазками, материалами или звуками - вот то, на что способен лишь умелый и поистине одарённый человек. Хайтам же умел передавать свои мысли только при помощи текстовых записей в экране ноутбука или, очень редко, в дневниках, описывая разные события собственных корявеньких и незамысловатых произведений. О большем и мечтать не пробовал. - Нилу, наверное, забыла тебе рассказать, - и снова он упоминает свою подругу. Даже слух начинает резать то, как часто он возвращается к её персоне, будто она его неотделимая часть тела и порознь им просто не выжить. Неужели эта девушка ему настолько дорога? - Между студентами всех учебных заведений, в которых имеются спортсмены, занимающиеся бальными танцами, проводятся ежегодные соревнования. Только студентов профессиональных ВУЗов за бортом оставили, у остальных иначе и шанса на победу не будет. Наша пара уже, кстати говоря, участвовала. Правда мы даже пятое место не заняли, но это было захватывающе. Вот и в этом году собираемся участвовать. Может хотя бы до третьего доползти удастся.       Снова Кавеха невозможно было остановить. Однако сейчас его слова были довольно полезны. Хайтам хотел посмотреть и собирался было спросить, как это можно устроить, но не успел. - Мы тебе билеты дадим, в первые ряды. Их бесплатное получить можно, не переживай о деньгах. Для всех близких танцоров такая акция, правда позвать всего двоих можно. Родителей, так сказать, или ещё кого важного, - снова затараторил Кавех, сверкая улыбкой и смотря своими алыми глазами прямо, не отводя взгляда. Он был искренен и будто угадывал всё, что собирался сейчас сказать Хайтам. Даже мурашки по спине пробежали и волосы на затылке дыбом встали. - Ладно, это обсудили, - продолжил будущий архитектор, разворачиваясь на все сто восемьдесят на пятке и направляясь в сторону столовой, снова ошарашив своим поведением собеседника, заставив того просто молча идти следом и недоумевать, - а сейчас давай до столовой дойдём, я кушать хочу страшно. У тебя ещё и пара как раз в том корпусе, я тебя и подожду в ней. Спустишься после лекции и в кафе сходим. Мне, правда, главное тогда сейчас не наедаться, а то никакой чай уже не влезет.       Хайтам просто молчал. Молчал и шёл. Ещё никогда в своей жизни он не получал столько информации всего лишь за пять минут. Даже бабушка, до жути любившая поболтать со своим единственным внуком, ни за что не смогла бы переплюнуть Кавеха. Это ж с какой скоростью нужно говорить, чтобы подать оппоненту столько информации и при том не спутать все его мысли, а позволить усвоить всю выложенную, будто картами на стол, информацию. Стоит просто позавидовать и приходить в себя, пока поток очень даже связных мыслей прекратился и дал передышку, такую короткую и до одури необходимую.       Дойдя до столовой Хайтам выждал, пока его навязавшийся сам по себе спутник купит им, почему-то обоим, обед и кивком укажет на свободный столик прямо у большого, завешенного полупрозрачными, скорее от старости и застиранности, шторами. Как только языковед сел, ему сразу же вручили ложку и небольшую миску супа. На попытку открыть рот в порыве объясниться, что тут явно что-то попутали и есть, а тем более бесплатно, парень не собирается, Кавех только беззлобно шикнул. Следом выхватили ложку, ведь Хайтам униматься не хотел и собирался отстоять своё право на самостоятельность в уплате своей еды, попытались накормить. После бурного сопения и негодования, попыток сначала отобрать ложку, после снова отодвинуть от себя еду, получить её придвинутую обратно, блондин всё же не выдержал и заржал. Лингвист наконец-то угомонил свои устои и принципы, а после, сначала глуша смешки в кулаке, а после уже не сдерживаясь, поддержал товарища. На них косились, столь громкую парочку, пару секунд назад активно копошащуюся и мешающую окружающим, а теперь и залившуюся обоюдным смехом, было трудно не заметить. Но парням было всё равно на остальных. Случившееся не могло ни одного из них оставить равнодушным, до того уж глупо всё выглядело.       Отсмеявшись, Хайтам, смахнув небольшую слезинку с угла глаза, предложил: - Хорошо, я съем этот несчастный суп, уговорил. Но тогда в кафе за чай ты не платишь. Чтобы по честному было, - и протянул в знак заключения своеобразного договора ладонь. - Договорились, - также отсмеявшись, согласился блондин.       Дальше трапеза была спокойной и тихой. Лишь пару раз парни перекинулись словами, но надолго разговор не затянулся, так что было решено продолжить есть в молчании. Закончив, Кавех больше не стал отбирать что-либо у приятеля и они спокойно отнесли посуду, а после инженер вернулся на прежнее место, улыбнувшись Хайтаму, а тот поспешил на пару, ведь эта перемена не была обеденным перерывом и лекция уже явно началась. Зайдя в аудиторию под вопросительный взгляд преподавателя, парень быстро сел за, как всегда пустую, первую парту и подготовил место, достав тетрадь с канцелярией. С задних парт послышались шепотки и было не трудно догадаться, кого именно все обсуждают. И правда, странно, что такой правильный и умный староста опоздал на пару. Даже не прогуливал ни разу, на всех занятиях был вне зависимости от ненужности предмета, лекции или безалаберности преподавателя. Ничего, пускай болтают, Хайтаму всё равно.       Отсидеть пару оказалось сложнее, чем обычно. И всё из-за того, что Кавех, вероятно заскучавший в одиночестве за столовским столом, начал ему написывать. Сообщения не представляли особой ценности и можно было их вполне игнорировать, но отчего-то Хайтаму не хотелось. Как уже стало известно, писал ему мало кто и редко. А тут такой интерес и не важно, что подогрет он был простым отсутствием нормальной компании (всё же чай сложно назвать оной) у архитектора. То он жаловался на шумных перваков, занявших по какой-то необъяснимой причине соседний столик и бурно обсуждающих весь педагогический состав своего факультета, то повариха кричит на непонятливых коллег, вовремя не сообразивших, что кому положить и подать в очереди редких, но оголодавших студентов, то ещё какая беда приключится. Было забавно читать, ненавязчиво так и по-тёплому. Отвечать Хайтаму и не нужно было, от него ждали простого "выслушай и помолчи", но почему-то сейчас этот его эгоистичный нрав не дёргал и было очень даже терпимо. В очередной раз улыбнувшись на сообщение, в который раз отвлекаясь от столь интересных и познавательных речей преподавателя, юноша поймал сердитый взгляд лектора, перевернул телефон экраном вниз и начал делать вид, что усиленно пишет конспект, хотя нить повествования потерял минут через пятнадцать с того момента, как пришёл. Как никак староста, как никак на первой парте.       Наконец-то он закончил и поспешил найти своего неудачливого спутника, который ему уже сообщений двадцать настрочил в панике от "игнора". Доходить прямо до парня не пришлось, можно было просто махнуть рукой да окинуть взглядом, Кавех сам долетел до выхода и как миленький снова устремился в путь. Хайтам мешать не стал, всё равно понятия не имел, куда именно они идут.