Соларис

У Кима горячие и сухие руки. Жан трогает его мозолистые ладони, по очереди касается узловатых пальцев, пересчитывает выступающие костяшки. Ким выглядит напряженным — эта спонтанная ласка и сумбурная нежность от Жана немного тревожат его, однако он продолжает спокойно сидеть на месте. Руки Жана приносят с собой холод. По коже Кима пробегают мурашки, и ссутуленных плеч как будто касается морозный зимний ветер. Это внезапное чувство длится не дольше пары мгновений, и Ким быстро восстанавливает самообладание. Жан улыбается ему — слабая улыбка едва касается губ, но тепла в ней больше, чем в любой другой. Она — только для него, это знак доверия и самая большая награда за долгие, полные терпеливого ожидания дни. Она — огонь, что греет изнутри и освещает самые темные ночи. Жан осторожно сжимает запястье Кима, пальцами второй руки обводит линии на его ладони. Сегодня Жану хочется быть нежным и тактильным, и Ким покорно позволяет ему делать всё что угодно. Прикосновения пальцев к коже мягкие, легкие, едва ощутимые. Жан как будто боится надавить сильнее и спугнуть попавшую к нему в руки пташку. В глазах Кима отчетливо читается недоумение: это кто тут пташка? Жан смеется над собой и своими глупыми страхами. Он берет руку Кима в свою, сжимает крепче, чтобы разделить на двоих огонь и удушающий жар эмоций. Ответное касание становится неожиданным подарком. Оно — только для него, это знак доверия и привязанности, кульминация затаившихся глубоко внутри чувств. Улыбка Кима похожа на прохладный летний дождь, омывающий лицо во время засухи, и Жан купается в ней, широко раскрыв глаза. Яркий свет слепит его, и пальцы едва заметно дрожат, будто обожженные, однако случайный ожог — ничто для Жана, если это позволит ему дотронуться до солнца.