Никаких имён

      — Итак, начнём. Первое и одно из главных правил — никаких имён.       Кто-то рассмеялся, но взгляд Абрама был сосредоточен на мужчине средних лет перед ними.       Абрам. Единственное, что осталось от его реальной личности. От него настоящего. Когда его нашел мужчина, новой личности ещё не было, а старая перестала существовать. Он был никем. Абрам было единственным именем, которое у него осталось.       Помимо него и этого мужчины, чьего имени Абрам не знал, в комнате находилось ещё 9 человек и Абрам всеми силами старался не повернуть голову и не посмотреть на одного из них. Того, кого Абрам думал уже никогда не увидит.       Когда он только зашёл в комнату, его взгляд сразу наткнулся на одного, слишком знакомого, блондина. Рядом с ним был ещё один парень, точная его копия, но не для Абрама. Он сразу узнал Эндрю. Но Эндрю его нет. Сейчас Абрам выглядел не так, как раньше, восемь лет назад, когда они были друг для друга всем.       И так должно было оставаться и дальше. Эндрю не должен был знать, с кем ему придется «работать». Абраму хотелось рассмеятся, а потом послать всё к черту. Он был уверен, что не переживет это ограбление, тогда что ему было терять?       Ничего.       — Тогда как же мы будем друг друга называть, и, кстати, как называть вас? — Спросила одна из трёх девушек в комнате. Длинноволосая, немного высокомерная, блондинка, чем-то напоминающая его мать. Абрам вздрогнул, вспомнив о ней. Она бы точно не одобрила то, что он сейчас делает.       — Профессор или Тренер, главное без имён.       — Хорошо, Тренер, — блондинка нагло улыбнулась, откидываясь на спинку стула.       — С этим решили. Но что с нами? — подал голос русый парень, сидящий сразу за блондинкой.       — Названия рек?       — Звёзды?       — Города?       Одновременно предложили сразу несколько человек из комнаты, Абрам не уследил, кто именно.       — Города — неплохая идея. Все согласны? — Спросил Тренер, осматривая такую разношёрстную компанию. Абрам до сих пор не понимал, как ему удалось собрать их всех вместе.       Первой руку подняла та самая блондинка.       — Венеция.       — Прекрасно. Дальше?       — Торонто, — русоволосый парень, сидящий за Венецией. Абрам решил сразу начинать привыкать называть людей в этой комнате по городам, понимая, что имён не будет.       — Аделаида. — Темнокожая девушка с короткой стрижкой.       — Новый Орлеан. — Темнокожий парень, сидящий за Аделаидой.       — Валенсия. — Милая девушка со светлым каре и покрашенными в пастельный цвет кончиками волос.       Абраму пришлось немного повернуться, так как начали представляться люди, сидящие сразу за ним.       — Окленд. — Высокий парень с татуировкой 2 на щеке. Кевин Дэй. В детстве Абрам должен был играть с ним и Рико Морияма в одной команде, но его мать сбежала с ним ещё до того, как они успели познакомиться. Абрам иногда видел этого парня по телевизору и сейчас искренне не понимал, что тот здесь делает и почему, если мог бы играть на поле, получать деньги, и не рисковать умереть.       — Лас-Вегас. — Смуглый парень, сидящий следом за Кевином. Он показался Абраму шумным. И «имя», которое он себе выбрал, полностью оправдывало его догадки.       — Монреаль. — Парень — копия Эндрю. Но не он. Абрам даже не мог объяснить, как он отличил их, ведь когда они виделись в последний раз с Эндрю, им было 10 и 12 лет, и в то время у Эндрю точно не было брата близнеца. Но он просто чувствовал.       Воцарилась тишина. Не представились только они двое и никто не хотел говорить первый. Но Абрам сдался под давлением тишины и взглядами, устремленными в его сторону.       — Лондон.       Абрам почувствовал на себе изучающий взгляд Эндрю, но не отреагировал.       — Балтимор.       Мир Абрама на секунду замер, его взгляд метнулся в сторону Эндрю, который смотрел прямо на него. В карих глазах плескалось непонимание, интерес, опасность.       Это просто совпадение, не так ли?       Дальше Тренер сказал про запрет на личные отношения, на что многие рассмеялись. Абрам понимал, зачем нужно это правило, но так же Абрам понимал, что оба эти правила к концу ограбления будут нарушены каждым в этой комнате. Абрам уже знал имена двух парней, с одним из них они были лучшими друзьями в прошлом.       Абрам видел, как друг на друга смотрят Аделаида и Орлеан, и Торонто с Венецией. Балтимор, Абрама передёрнуло от одной только мысли об этом городе, а теперь ему придется слышать его название ежедневно, на протяжении полугода, и Монреаль, как сказал Тренер, были родными братьями, что было, черт возьми, очевидно, а Лас-Вегас был их кузеном, что вызвало несколько шуток про их родство со стороны Торонто.       Все это было личными отношениями, но, тем не менее, правило существовало, и Абрам считал, что по возможности его нужно придерживаться, если они хотят выжить. Абрам был уверен, что он не переживет все это.       Именно поэтому он сейчас стоял в коридоре возле комнаты Эндрю, хотя бы в мыслях он решил не упоминать ненавистный ему город. Хотя кое-что хорошее в Балтиморе было. Там он познакомился с Эндрю.       Абрам постучал в комнату Эндрю. Долго за дверью была тишина, но спустя минуту дверь открылась.       — Лондон? — Брови Эндрю насмешливо поднялись, но в его глазах была настороженность. Абрам был уверен, что Эндрю его не узнал, но где-то в подсознании у него наверняка всплыл образ рыжего мальчишки с голубыми глазами и дерьмовой судьбой.       — Балтимор? — прошептал Абрам.       — Чего тебе?       Абрам понимал, что сейчас самое время отступить. Но все же, если он планировал через пол года умереть, если не от рук отца, то от пули при ограблении, тогда он хочет провести эти пол года со своим самым близким человеком. Который будет его помнить и знать, кто он.       — Дрю.       Оба парня замерли, взгляд Эндрю резко устремился на него, внимательно изучая, пытаясь найти хоть какой-то, хоть один намек на то, что ему не послышалось. Что он не ошибся.       — Ниэль? — Прозвище. Сокращение его имени, которое было у него на момент знакомства с Эндрю. Только один человек так называл Абрама и он сейчас стоял прямо перед ним.       — Это я.       Никто из них не шевелился, боясь, что все это исчезнет. Что это окажется дерьмовой, но слишком реалистичной галлюцинацией.       — Мудак. Ниэль, я… Ты грёбаный мудак.       Эндрю имел полное право так его называть. Восемь лет назад Абрам исчез без объяснений, оставив Эндрю одного, разбитым, не понимающим, что он сделал не так. Абрам тоже не понимал, почему он должен бежать, но мать не оставила ему выбора. Эндрю об этом не знал.       — Дрю, я могу обнять тебя? — тихо спросил Абрам, не решаясь даже войти в комнату.       Между ними повисла тишина. Цепкий взгляд Эндрю выискивал хоть какой-то намек на то, что это и правда он. Абрам решил дать ему это.       Абрам наклонил голову вниз, аккуратно сняв линзы и положил их в футляр в карман своих джинс.       На Эндрю устремились голубые, родные, до боли знакомые глаза, которые он никогда ни с кем не перепутает.       — Да. Да, Ниэль.       Абрам сделал шаг вперёд, насторожено, все ещё не веря, что это реально. Но вот он — Эндрю, реальный, не исчезнувший от прикосновения.       — Дрю. Прости. Прости. Прости. Я не мог остаться. Я…       — Стой, — Эндрю немного отстранился, что бы посмотреть Абраму в глаза. — Давай зайдём в мою комнату и поговорим. Такие разговоры не ведутся в коридорах.       Абрам кивнул и сделал шаг внутрь. Дверь за ним закрылась, послышался щелчок замка.       — Так что произошло тогда, восемь лет назад, Натаниэль? Лондон? Абрам? Ниэль? Кто ты, черт возьми? — В Эндрю смешались сразу несколько чувств: злость, непонимания и осознание встречи. Это было слишком много для одного раза. — Что произошло, когда ты не пришел в тот день ко мне, и на следующий день тоже, и через неделю, месяц, год. Почему? И почему сейчас?       — Для тебя я всегда буду Ниэлем, если ты все ещё будешь хотеть этого, когда выслушаешь меня.       — Говори. — Эндрю сел на кровать напротив него, не переставая смотреть в его глаза. Это было чем-то, что удерживало его сейчас в реальности, в прошлом и настоящем одновременно.       — В тот день я собирался идти к тебе, но меня остановила мама. Она ничего мне не объяснила, сказала лишь, что я в опасности, сказала быстро собирать вещи и спускаться к ней. Мы сбежали. Она украла у отца пять миллионов и мы сбежали. Она не дала мне с тобой встретиться. Все эти восемь лет мы были в бегах от отца, но несколько месяцев назад он догнал нас в Сиэтле. Мама не выжила. Недавно меня нашел Тренер, предложил все это, — Абрам показал рукой вокруг себя, имея ввиду то, чем они планируют заняться и где они. — Я согласился. Насколько я знаю, сейчас мой отец в тюрьме, но через пол года он выйдет.       — И что ты будешь делать тогда? — Спросил Эндрю, пытаясь осознать все сказанное.       — А кто сказал, что к тому времени я буду жив? — улыбаясь, спросил Абрам, но в его глазах была тоска.       — Ты… Ты не выйдешь из банка. Ты хочешь там умереть, — ошеломленно сказал Эндрю, впиваясь взглядом в Абрама. — Ты ебаный мудак.       — Дрю, я умру или от рук отца, или в Монетном дворе. Мне больше нравится второй вариант. Это будет хотя бы весело.       — Грёбаный мученик.       — За восемь лет ничего не изменилось, — усмехаясь, сказал Абрам.       — Ты не умрёшь. Ни в банке, ни из-за отца. — Твердо сказал Эндрю.       — Не давай обещаний…       — Которые не можешь выполнить. Я помню, Ниэль. Ты сам впервые сказал эту фразу мне много лет назад. Но я не потеряю тебя, когда ты только вернулся в мою жизнь.       — Ты стал слишком сентиментальным, Дрю.       — Ну ты и мудак. Пообещай мне, что не полезешь в банке на рожон.       — Не могу, Дрю. Я не доставлю Натану такую радость в жизни, как убийство меня.       — Ниэль, пообещай.       — Дрю… Хорошо. Я обещаю.       Абрам ещё не знал, что это значит для его будущего, но сейчас он был счастлив просто потому, что Эндрю был рядом. Этого было достаточно.