***
С того инцидента проходит пару дней. Что странно, Кевин на самом деле привык к выходкам Рико, но эти дни он ходит весь дёрганный и отстранённый. Казалось, он уже должен был свыкнуться с той мыслью, что теперь издёвки Рико перейдут на иной уровень, но что-то в его душе отзывалось слабой надеждой, что их капитан так больше не поступит. О, конечно нет. Он сделает что-то ещё более ужасное. В этот день Кевин сумел на короткое мгновение выбраться из Гнезда. На самом деле, он очень редко бывал на улице, вне стен их стадиона и общежития, поэтому, когда Рико решил, что ему необходимо на волю (хотя все мы знаем, что по отношению к любому из Воронов слово «воля» – что-то нереальное и несбыточное), он взял Кевина с собой. Обычно Морияма выбирается в студенческий городок в полном одиночестве, но в этот раз Кевин был слишком покладистым в его руках, чтобы отказать нападающему в такой маленькой и жалкой просьбе, как прогулка по кампусу Эдгара Аллана. Они шли по тротуару, совершенно никуда не торопясь. Кевин не знал, всегда ли Рико ходит в таком неспешном темпе, или же он нарочно даёт Кевину время на то, чтобы тот насладился своим временем снаружи, но Дэю было плевать на правильный ответ в этом вопросе. Он просто старался запомнить как можно больше оттенков неба, которое как раз начинало окрашиваться в цвета заходящегося заката; старался как можно больше свежего воздуха вобрать в свои лёгкие; старался запомнить это приятное ощущение, когда вокруг тебя полным-полно свободного пространства, в котором ты чувствуешь себя свободным и окрылённым. Он с неподдельным интересом рассматривал заведения, открытые по всем улицам их кампуса; изучал витрины магазинов и лица прохожих; постоянно запрокидывал голову назад, позволяя ветру слабо трепать свои лохматые, кудрявые волосы, попутно рассматривая облака на бескрайнем небе. Он даже почти забыл об экси, о Гнезде, о Рико и его нездоровом внимании к своей персоне. О себе. Но суровая реальность решила напомнить замечтавшемуся мальчику о себе. К сожалению, он всё ещё был в университете Эдгара Аллана и всё ещё был нападающим Воронов, вторым по счёту после Рико, и всё ещё являлся звездой своего учебного заведения. Сложив все эти факты в одно единое целое, не должно быть чем-то удивительным, что в скором времени к ним подошла группа подростков. – Простите, вы же Кевин Дэй и Рико Морияма, да? – неуверенно обратился к ним молодой парень, взволнованно переминаясь с ноги на ногу. Рико смерил его холодным, презрительным взглядом, кажется, даже не собираясь тратить на него своё время, злясь, что тот в принципе посмел вторгнуться в их пространство, в то время как Кевин тут же пришёл себя и натянул на лицо привычную улыбку. – Да, ты прав. Парнишка задрал голову, всматриваясь в лицо Кевина, а после просиял, засовывая руку в карман, чтобы выудить оттуда телефон и маркер. Он протянул Дэю свой девайс, и нападающий увидел, что его чехол, хоть на вид и был простым и прозрачным, на обратной стороне имел специальный отсек для фотографий, куда была вложена их с Рико фото, сделанное пару лет назад на одном из чемпионатов, где они оба ярко улыбаются в камеру. Кевина замутило. – Можно автограф? – чуть не с мольбой в голос обратился к нему фанат, а Кевин покосился на Рико. Тот не сдвинулся ни на шаг с того момента, как они остановились, и не издал ни звука, лишь яростно прожигая взглядом парня. Дэй сглотнул. – Конечно, – ответил он, стараясь не поддаться мимолётной панике, а после парой взмахов маркера оставил на пластике свою роспись. – Рико? – наконец обернулся к нему Кевин. И пусть в голосе слышалось спокойствие и почти что дружелюбие, глаза отражали панику, отчаяние и что-то на грани унизительной мольбы. Морияма перевёл на него свой тёмный взгляд. Не сказав ни слова, он оставил на чехле свою роспись, куда более крупную и заметную, а после вернул Дэю смартфон. На секунду Кевину почудилось, что Морияма сейчас разобьёт телефон об асфальт. – Спасибо! Может ещё фото... – Нам уже пора, у нас скоро тренировка, – оборвал его Рико. Его глаза были тёмными, как непроглядная тьма, царящая в их комнате по ночам, что заставило Кевина поёжиться от этого воспоминания. Он до сих пор чувствует руки Рико на своих предплечьях. – О, да, конечно, извините, – тут же сдаётся парень и пропускает двоих спортсменов вперёд. Рико не ждёт, когда Кевин придёт в себя, и идёт дальше, выглядя теперь напряжённым и почти излучая ярость, в то время как Кевин приходит в себя спустя несколько секунд, тут же спешно нагоняя своего спутника. Теперь они идут в напряжённой тишине, и чувство возвышенности бесследно пропадает, оставляя после себя кислый привкус страха и разочарования. По возвращении обратно в Гнездо, Кевину пришлось очень несладко. И последующие месяцы тоже.***
Наступила зима. И пусть Кевин не был прямым свидетелем смены времён года, он каким-то четвёртым чувством ощущал, как менялась вокруг атмосфера и как всё вокруг застывало, подобно природе в декабре. С приближением зимнего банкета обстановка становилась хуже. С каждым днём Рико становился всё темнее и темнее, вымещая свою непонятно откуда взявшуюся злость на других сокомандниках. Кевин решил, что это гормоны. Или очередное его сезонное обострение. Но всё оказалось намного, намного хуже, когда на очередной их тренировке тренер объявил о неожиданном поединке Рико против Кевина. Один на один. Это было чем-то, что выходило за рамки их обычной тренировки, это было чем-то, что предвещало что-то зловещее, наполняя Кевина страхом и неожиданной тяжестью. Он собрал все свои силы, чтобы взглянуть украдкой на Морияму, но тот, казалось, не был удивлён словами Тэцудзи. Но что заставило его маску непроницаемого спокойствия раскрошиться, так это появление Ичиро на поле. Тот шёл в сторону спортсменов неспешно, так, словно гулял по своим владениям, и он ни разу не взглянул на своего младшего брата. За ним следовали два телохранителя, облачённые во всё чёрное, и Кевину стало не по себе. Он почти физически ощущал, что сейчас происходит что-то, что навлечёт на них огромную беду. Раздор в их команде. В горле встал ком. Трое якудза остановились около Тэцудзи, Ичиро и тренер перекинулись парой слов на безупречном японском, а после старший Морияма последовал на трибуны и занял там место в первом ряду, перекинув правую ногу через левую. Кевин не понимал, о чём они вели диалог, но взгляд Рико, устремлённый на него, заставил Дэя поёжиться и немного сжаться. Он понимал, что это предупреждение. Их игра была жёсткой и быстрой, но Кевин потратил, казалось, все свои силы на то, чтобы поддаваться своему капитану наиболее незаметно. Он анализировал всё, что происходило на поле, рассчитывал силу каждого своего удара и свою скорость, показывая свои безупречные навыки актёрского мастерства, которому он обучился спустя долгие годы, проведённые под постоянным прицелом камер. Рико выиграл. Кевин чувствовал, как дрожит. Всё его тело сейчас пылало, словно его бросили на раскалённую сковороду, а лёгкие горели адским пламенем. Он всеми своими оставшимися силами заставил себя не повалиться на пол сразу же, как их время вышло. Счёт был 23:22 в пользу Рико, и Кевин чувствовал очень-очень тусклое удовлетворение. Однако, Морияма, выглядевший не менее измотанным, чем Кевин, был мрачнее тучи. Только сейчас Кевин заметил, что Ичиро и след простыл на стадионе. И пусть официально Рико и выиграл этот поединок, это его не удовлетворило. Он осознавал, что Кевин играл не в полную силу, он чувствовал это, чёрт возьми. Он всегда знал, когда Кевин ему лжёт, и в этот раз он также доверился своим ощущениям. Как только их отпустили с поля, они спустились в раздевалку, где Рико, наконец, перестал сдерживаться. Он толкнул Кевина так сильно, что тот врезался в шкафчики позади себя, задыхаясь от столь неожиданного удара. В глазах вмиг темнеет, а после его лицо обжигает, и он ощущает, что Рико ударил его. Во рту тут же возникает удушливый вкус крови. – Лучше! – почти истерично кричит Рико и дёргает Кевина за волосы, заставляя распахнуть глаза и взглянуть на него, – Они считают, что ты ЛУЧШЕ МЕНЯ! В глазах Рико полное безумие, оно захлёстывает его с головой, ярость бурлит расплавленной магмой по его венам, а Кевину страшно. Ему так страшно, что он не может пошевелиться, только замирает на своём месте, на трясущихся ногах, и цепляется за руку Рико в своих волосах, пытаясь выбраться. Он вполне уверен, что сейчас Морияма способен на что-то более ужасное, чем просто обычные побои. Слова доходят до него долго, словно он находится где-то на огромной глубине, под толщей воды, не способный выбраться оттуда. Голова взрывается сотнями фейерверков, но смысл, хоть и с опозданием, всё же доходит. Так вот почему Рико был таким хмурым. Вот почему в Гнезде царила чересчур гнетущая атмосфера. КРЭ. Они считали, что Кевин лучше. Что он достиг бы куда большего, чем то, что у него есть под покровительством Мориямы. Вот к чему был этот поединок. Кевина словно окатывает холодной водой. Он открывает рот, пытаясь вдохнуть, потому что неосознанно задержал дыхание, но Рико это не устраивает. Он бьёт коленом подых, и всё перед глазами плывёт. Неожиданно хватка в волосах ослабевает, и Кевин падает на холодный бетонный пол, занося руки над своей головой в попытке обеспечить себе хоть какую-то защиту. Сейчас вокруг них никого нет, а это значит, что его мольбы точно никто не услышит. Это убивает всякую надежду внутри него на хороший исход. Он слышит очень отдалённо шорох одежды, а после его левую руку пронзает боль. Теперь она оказывается прижата ногой Рико к полу, и Кевина захватывает волна паники. Когда-то давно Морияма уже обещал Дэю сломать руку, но Кевин надеялся, что до этого никогда не дойдёт. Он вёл себя хорошо на протяжении полугода ради этого. Неужели всё зря? Кевин начинает пытаться вырваться, он испуганно и в панике пытается освободить свою конечность, выкрикивая истеричное: – Рико! И тут же затыкается, когда перед его глазами мелькает клюшка. Клюшка Рико. Он держит её крепко, перекидывает из одной руки в другую, как бы проверяя вес, а в глазах его такая непроглядная тьма и безумие, что Дэй тут же заливается мольбами, хотя сам не верит в то, что сумеет вымолить прощение у своего хозяина: – Рико, я прошу тебя... Пожалуйста! Пожалуйста, не надо! Т-ты же знаешь, я никогда бы... Ты всегда был первым и всегда им будешь, я прошу... Умоляю! Не дела- Его сбивчивая речь напополам с рыданиями обрывается оглушающим криком, исходящим из его собственной груди. Рука сейчас заходится такой нестерпимой болью, что остальное тело не ощущается от слова совершенно, а в голове лишь одно горит яркими красными буквами: «Рука! Она сломана! Она точно сломана!». Он кричит ещё какое-то время, пока Рико наносит всё новые и новые удары по его искалеченной конечности, и лишь мельком Кевин замечает на его лице безумную и ужасающую улыбку, а после он теряет сознание от боли. Его сознание почти радуется внезапной тишине и покою, но счастье это слишком мимолётно, потому что уже в следующую секунду Кевин чувствует, как Рико приводит его в чувство хлёсткими пощёчинами. Дэй моргает пару раз, а после запоздало ощущает нестерпимую боль, затмевающую всё остальное. Он в страхе опускает свой взгляд на повисшую конечность (видимо, Рико за время его пребывания вне своего сознание успел посадить его, оперев спиной о стену), и видит там что-то, только отдалённо напоминающее руку. Месиво. Кровавое месиво, от которого Кевин начинает задыхаться в приступе безудержной истерики. Он прижимает руку к себе, стараясь будто бы исправить её, его правая рука трясётся так, как никогда прежде, в принципе, как и его всего колотит в данную минуту, а Рико лишь смотрит на него с высоты своего роста, окидывает надменным и довольным взглядом, протирая края своей окровавленной клюшки какой-то тряпкой, а после бросает этот окровавленный ошмёток ткани в Кевина. – Перебинтуй, – звучит его строгий и абсолютно лишённый каких-либо эмоций голос, а у Кевина в голове настолько сильно фонит, что он даже не понимает слов капитана, только на каких-то рефлексах прижимает подобие тряпки к своим ранам, хотя это не помогает от слова совсем. Конечность всё ещё истекает кровью, потому что повреждений слишком много, чтобы их можно было перевязать каким-то клочком. Только сейчас Дэй поднимает свой затравленный и полный ужаса взгляд на того, кто сотворил с ним это, натыкаясь на испачканное в крови лицо Рико, и Кевин уверен, что это будет сниться ему в кошмарах всю его оставшуюся жизнь. Тот выглядит совершенно безумно, заляпанный пятнами крови и с таким опасным оружием в руках, что Кевин просто не в силах смотреть на это. Это слишком страшно, слишком нереально, такое просто не может быть правдой. Такой Рико просто не может существовать в реальности. Но знакомые, грубые и не терпящие сопротивления руки возвращают Дэя в реальность, сжимают челюсть Кевина, заставляя повернуться обратно и узреть всё это безумие воочию. Убедиться в его правдивости собственными глазами. Теперь лицо Рико ещё ближе чем раньше, Кевин почти ощущает на своей коже сдавленное дыхание капитана, и слёзы застилают весь обзор, вскоре невольно скатываясь по окровавленным руками Мориямы щекам. – Я научу тебя хорошим манерам, – обманчиво спокойно шипит на него Рико, но в голосе всё равно не удаётся скрыть ярость, граничащую с безумием. Он второй своей свободной рукой хватается за окровавленную конечность и с заметным наслаждением сжимает её, а Кевин, кричащий почти на гране срыва своих голосовых связок, ожидает услышать характерный хруст. Он вырывается, пытается избежать боли, но никто ему этого не позволяет. Рико рукой, ранее сжимавшей челюсть теперь уже бывшего нападающего, странно и подозрительно нежно оглаживает щёку Кевина, стирая слёзы, попутно смешанные с кровью, заставляя Дэя опрометчиво поддаться на касание, подавляя рвущиеся наружу рыдания. Рико притягивает его к себе, наконец отпуская израненную руку, а Дэй опасливо, но так отчаянно жмётся к нему, желая спрятаться от всего этого ужаса где-то. Не важно где, даже в объятиях своего мучителя уже кажется спокойно, что на какое-то мгновение рука тоже перестаёт неистово болеть, только пульсируя глухой болью, которая отдаётся в каждую клеточку его тела. И как бы наивен Кевин не был, он ожидал, что через десяток секунд Рико уже надоест, и он сжимает руку в чужих волосах так сильно, что слёзы по щекам Кевина снова градом катятся вниз, очищая щеки от начавшей подсыхать крови. Морияма дёргает его с такой силой, что на мгновение в голове Дэя проносится мысль о, возможно, вырванном клочке его волос. – Я сделаю так, что ты никогда больше не будешь играть. Никогда не выйдешь на это чёртово поле. Ты со мной навсегда, слышишь? Навсегда останешься лишь моей тенью. Я запру тебя здесь, в Гнезде, рядом с собой. Мы будем в этой клетке с тобой вечно. Ты и я, Король и Королева. Это станет нашим замком и твоей могилой. Рико шепчет всё это лихорадочно, с каждой фразой сжимая мокрые волосы всё сильнее, давя на сломанную психику Кевина с ещё большей силой, и Дэй почти уверен в том, что не выдержит всего этого. Мысль о вечной жизни в Эверморе с Рико почти убивает в нём всё живое. Почти. Морияма отшвыривает его от себя с удвоенной силой, выбивая весь воздух из итак горящих лёгких, руку вновь пронзает болью, но Кевин почти приспособился не замечать её. Он жмурится, а после вскидывает здоровую руку над своей головой, дабы закрыться от предстоящего удара, когда замечает мимолётное движение со стороны Рико. Это забавляет Морияму, заставляя пропустить безумный смешок. Кевин ломается, наверное, так громко и очевидно, что Рико не может не вбить ему в голову самую главную мысль. Он присаживается на корточки перед бьющимся в истерике Кевином, сжимает его щёки в своей руке так сильно, что кончики пальцев белеют, а после самодовольно твердит: – Ты мой, Кевин. Только мой, слышишь? Ты принадлежишь мне. А Дэй не может, просто физически, кажется, не может больше терпеть это, не может находиться рядом с Рико хоть секунду дольше, внутри будто загорается что-то. И это что-то призывает его к борьбе. Оно хочет, чтобы Кевин отвоевал свою свободу. И он делает к этому первый шаг. Его взгляд натыкается на брошенную вблизи него клюшку Рико, давно позабытую. Он своей здоровой рукой тянется к ней, чтобы схватиться за рукоять почти у самого основания, переходящего в непосредственно саму конструкцию с сетью, а после без раздумий ударить Рико по голове. Это, конечно, сознания его не лишает, но даёт время Дэю вырваться из чужой хватки и рвануть к выходу из раздевалки, на ходу мельком замечая, что он разбил Рико губу. Почему-то это отзывается в нём только страхом.***
Кевин забегает в холл, где обычно они с другими Воронами встречают репортёров. Он отчётливо слышит шаги в коридоре и знает, что далеко от разъярённого Рико не убежит, а потому предпочитает спрятаться под столом, находящемся за перегородкой. Об этом маленьком углу мало кто обычно помнит, потому что рабочий стол, отгороженный от остального помещения мало пользуется популярностью в подобных комнатах, и Кевин искренне рассчитывает на то, что Рико, в порыве своей ослепляющей ярости, просто не вспомнит об этом несчастном предмете мебели. Шаги становятся куда громче, когда дверь в холл распахивается. Рико идёт осторожно, не спеша, словно боится спугнуть свою добычу, а у Кевина всё внутри сжимается от страха, и ему приходится зажать себе рукой рот, дабы не издать ни единого звука, способного выдать его местоположение. Неожиданно, звенящую тишину помещения разрывает хриплый, сумасшедший голос Рико, где в звучании проскальзывает ухмылка: – Где же ты, Кевин? Не прячься от меня, я не сделаю тебе больно. Судя по шагам, Рико останавливается посреди помещения, вероятно, осматривая его, чтобы прикинуть, куда могла спрятаться его жертва. – Да, может быть я погорячился немного, но ты ведь знаешь, я не специально, ведь так? Я не виноват, то ты у меня такой глупый и понимаешь только такое обучение. В словах Рико нет ни намёка на злость, только какая-то странная весёлость и что-то похожее на азарт. «Он будто охотится», – проносится в голове Кевина на секунду, и эта мысль заставляет его тяжело сглотнуть. Шорох одежды Рико затихает, а после слышатся осторожные, приближающиеся к укрытию Кевина шаги, и тот понимает, что его обнаружили. Он это осознаёт, но просто не может заставить тело двигаться. Ждёт, пока Рико сам его найдёт. И над головой раздаётся его весёлый голос, заставляющий всё внутри бывшего нападающего содрогнуться: – Выходи, моя Королева. Дэй замирает, даже дыхание задерживает, понимая, как близко к нему подобрался Морияма. В голове всё ещё панически бьётся мысль о том, что Рико может просто ошибиться, но когда прямо перед собой Кевин видит чёрные кроссовки капитана, внутри от страха всё рушится. – Я сказал, выходи, – с неожиданной яростью рычит Рико в один миг оказываясь перед Кевином, в котором тут же просыпаются все инстинкты самосохранения, он бросается в сторону Рико, но не чтобы бороться с ним (он знает, что сейчас их силы далеко не равны), а лишь для того, чтобы пронестись мимо него, за секунду оказываясь на ногах, и помчаться по узкому, тёмному коридору, на ходу и в панике пытаясь вспомнить, куда этот проход его приведёт. Он понимает, что если бы Рико хотел поймать его, он бы давно сделал это, но Морияма сейчас просто играет с ним, заставляет бегать по тёмным лабиринтам, сильнее и сильнее запугивая свою жертву. Кевин вбегает в коморку, похожую на склад инвентаря (сейчас в панике он просто не может вспомнить назначение данного помещения), а после додумывается запереть дверь. Он слышит шаги Рико также громко, как и биение своего сердца, которое отдаётся где-то у него в ушах. Он слышит, как скребёт по полу клюшка, которую Рико тащит за собой, и это не даёт ему сконцентрироваться на продумывании своего дальнейшего плана. В голове только лихорадочно бьётся мысль: «Беги!», но он не может сдвинутся с места, пока в дверь под его плечом не прилетает сильный удар. Его буквально подбрасывает на месте, а голос Рико, наконец, побуждает к действию: – Лучше бы тебе открыть эту дверь по своей воле. Он слышит эту угрозу, ему страшно так, как не было за всю свою жизнь никогда, но он не может заставить руки двигаться, только ноги, как будто живущие своей жизнью, несут его подальше от двери, куда-то в конец помещения, за стеллаж. Он валится на пол, зажимается там в угол, поджимая колени, и понимает, что позволил загнать себя в тупик. Тут нет других выходов, нет окон или вообще хоть каких-нибудь отверстий в стенах, кроме главной двери. Всё, что ему остаётся, это либо сдаться, либо драться. Но Дэй знает, что в этой битве не победит. Он слишком слаб как морально, так и физически. Его раны слишком серьёзны, чтобы противостоять Рико в открытую, и он почти мирится с той мыслью, что сегодня наступит его смерть, когда в нескольких метрах от него с грохотом распахивается дверь. Рико идёт по помещению медленно, его шаги грохотом отдаются в голове Кевина, словно это похоронный марш в его честь. – Кевин? – зовёт его Рико, будто бы давая последний шанс на исправление. Кевин слышит, но не откликается, лишь сильнее сжимает челюсть и прижимает руку к груди, словно это спасёт его от той участи, что ему предстоит. Шаги становятся всё ближе и ближе с каждой секундой, пока не слышится довольное: – Вот я и нашёл тебя. Всё внутри Кевина обрывается, он видит, как из-за угла стеллажа, закрывающего его от всей остальной части комнаты, выглядывает кровавое лицо Рико, по которому растянулась абсолютно безумная улыбка. Его окровавленные разбитой губой зубы придают ему вид дикого хищника. У Кевина даже нет сил сопротивляться. Когда он чувствует на своей шее цепкую хватку, всё, на что ему хватает сил, это вдохнуть как можно глубже (будучи уверенным, что это его последний вздох), и зажмурить глаза, стараясь стереть из памяти кровожадное лицо Рико. Хочется вспомнить что-то приятное перед смертью, и на ум тут же приходит то самое вечернее небо и тёплый, лёгкий ветерок, гуляющий в его волосах. Всё это обращается в темноту, когда его голова касается холодной стены. Небо – то, о чём Кевин всю жизнь мечтал и чем грезил, было последним, что он видел.