Дочь Тома Реддла

Знаете, есть такое чувство, оно называется безысходность. Это такое чувство, когда хочется бороться с неизбежностью, ты вкладываешь в это все силы и нервы, но вдруг твой мозг тебе выдаёт: «Это же безысходность, что бы ты не делал, результат не изменится!» и потом это ломает тебя, ты понимаешь, что ничто не можешь сделать, чтобы изменить условия ситуации. Это сбивает с ритма жизни и ты начинаешь путаться в себе, в своих поступках, в своих действиях, в людях, а главное, что ты начинаешь путаться в своей жизни. Становится трудно делать что-либо, потому что ты не знаешь как, ты запутался, ты боишься: «а если я сделаю только хуже?» и ты перестаешь стараться, перестаешь действовать, перестаешь бороться и вот ты почти смирился с этим чувством безысходности, но что-то внутри тебя кричит: «не сдавайся!» и ты действительно хочешь что-то поменять, что-то изменить, но ты уже настолько запутался, что боишься что-то предпринять и вот как раз в этот момент безысходность полностью тебя заглатывает и ты ждёшь конца, с которым как тебе кажется, боролся ещё совсем недавно, но сдался, лишь когда эта безысходность тебя захватила, ты думаешь: «почему же я раньше ничего не изменил?», но уже слишком поздно, ты чувствуешь, что опоздал и это вновь ломает тебя, а больнее всего ощущать, что ты больше ничего не сможешь предпринять. Ты понимаешь, что ты виноват, но не хочешь этого признавать и поэтому начинаешь винить других, те в свою очередь от тебя отворачиваются и ты остаёшься один. Это озлобляет тебя и только потом ты осознаешь, что во всем виноват только ты, пытаешься всё это исправить, но тебя все оставили. Ты один. И снова нет выхода. Вот оно, это чувство безысходности. Оно повторяется каждый раз, когда ты всё забрасывешь. И безысходность снова тебя наполняет, хочется кричать о своей боли, но не кому, никто не будет тебя слушать, ты всех обидел, ты никому не нужен. Вот она — безысходность, во всей своей ужасной красе. Уж кто-кто, а Северус очень хорошо знал это чувство. Он этим чувством практически всю жизнь жил. После последнего собрания Пожирателей прошло около двух недель и сегодня уже тридцать первое января. Снейп каждый прожитый день в своем календаре зачёркивал, он пытался как-то изменить ситуацию ведь безысходность ещё не поглотила его. Он просто жил своей жизнью, вёл уроки зельеварения, вёл уроки с мисс Грейнджер. В это же время он старался представить, что ждёт их пятнадцатого марта и думал что же сможет сделать с этим. В его голове уже было несколько вариантов, но самых ярких было три. Первый — это вариант Люциуса, просто сослаться на то, что Грейнджер умная. Второй вариант заключался в том, чтобы сбежать вместе с Гермионой и изобрести зелье или заклинание, которое будет блокировать местонахождение человека носящего Чёрную метку и боль тоже. И третий вариант был бы самым опасным: просто помочь Поттеру победить Тёмного Лорда. Но всё же Снейпу больше нравился первый. Сам Северус стал замечать, что стал ещё больше заглядываться на мисс Грейнджер чем обычно. Когда она варила зелья, записывала что-то в тетрадь, сидела в Большом зале, когда сосредотачивалась на невербальных заклинаниях, а ещё труднее ей было в беспалочковой магии. Всё это время Северус наблюдал за ней и любовался ею. Наслаждался её обществом. И каждый раз удивлялся: какая же она красивая и умная. В мире очень мало девушек которые обладают и природной красотой и острым умом. Но Северус комплексовал из-за себя. Он был далеко не красавчиком. А вдруг Гермионе нравятся не только умные, но и красивые мужчины? Снейп действительно комплексовал из-за этого. Отбросив эти мысли в самый дальний ящик своего разума, он продолжил заполнять отчёт о работе учителей за первое полугодие. Добравшись до фамилии «Кэрроу», он поставил плохую оценку, тем самым занизил их зарплату в конце года. Гаденько ухмыльнувшись, он пошёл дальше по списку. *** Думаю, каждый из вас знаком с таким чувством, как страх. Очень такое интересное и гадкое чувство конечно, но оно является залогом нашего инстинкта самосохранения. Страх, липкий и не приятный, из-за него можно сойти с ума, умереть. Страх, это то, что мешает человеку двигаться в гору, мешает развиваться, когда он тебя окутывает, ты боишься предпринять что-то, ты думаешь, что сделаешь что-то только хуже. Это как с безысходностью, не сделаешь вовремя, не сделаешь никогда. Нужно только побороть этот страх, но на словах это легко, на деле сложнее. И вот ты стараешься бороться со страхом, но он как будто непобедим. Ты либо сдаёшься, либо продолжаешь двигаться дальше. В большинстве случаев, страх побороть невозможно, если у тебя очень сильный страх и ты конкретно его боишься, то он непобедим. Именно с таким страхом столкнулась Гермиона Грейнджер. Гермиона боялась Алекто и Амикуса Кэрроу. Это два ненормальных... Грейнджер их даже людьми назвать не может. Каждый раз, когда эти двое показывались на фронте, гриффиндорка старалась слиться с толпой, чтобы её не заметили. Будучи сильной и храброй девушкой, она впервые оказалась в такой ситуации, как боязнь другого человека. Даже Беллатрису она боится меньше! Если рядом нет друзей и её пытают эти двое, никто не поможет. Кроме одного конкретного человека. Он как будто видит, когда с ней беда и моментально оказывается рядом, помогая, спасая и подставляя крепкое плечо. Этот человек стал для Гермионы родным, он почти всегда рядом, всегда защищает её, понимает как никто, пожалуй даже Гарри и Джинни настолько не понимают её, как он. Это Северус Снейп. Именно он стал опорой и центром её маленькой вселенной. Он стал щитом её хрупкого мира, который отражает все атаки в её сторону. Ей нравится его общество. С ним она на одной волне. С ним всегда интересно вести беседы абсолютно на любые темы, он хорош по всём. Она уверена в том, что любит его, и это не подростковая влюбленность, нет, это что-то более глубокое, это любовь, но вот только проблема в другом. А любит ли профессор её? От этого вопроса Гермионе хотелось выть. Ей очень хотелось, чтобы Северус тоже любил её... Она очень боялась, что по исходу войны, он или она не выживут и Гермиона никогда не испытает счастья взаимной любви, она будет чахнуть без него, хотя, она уже давно знает, что будет делать если он умрет. Она либо спасет его взамен собственной жизни, либо умрет вместе с ним, либо они оба выживут и будут вместе. Других вариантов Гермиона не рассматривала. И не будет рассматривать. Ни в настоящем, ни в будущем, только если не появится вариант ещё лучше. Она любит его, и всё тут! Вынырнув из своих мыслей, Грейнджер зашла в класс Защиты от Тёмных искусств, который в последнее время стал классом просто Тёмных искусств. В самом классе уже сидела половина учеников, сегодня был сдвоенный урок со Слизерином, впрочем как всегда. Сев на последнюю парту своего ряда, Гермиона достала тетрадь и учебник, повторяя пройденный материал. Но зачем? Это всё равно не оценят. Рядом с ней сел Невилл и в класс зашёл профессор Кэрроу. Все ученики встали. Амикус сразу взял в свои руки классный журнал и прошёлся глазами по списку. Потом он открыл книгу на нужной странице и фыркнув, отложил её. — Сегодня мы с вами на практике пройдем заклинание Круциатус, — Амикус гадко ухмыльнулся, посмотрев на мисс Грейнджер. Со взмахом волшебной палочки, он отодвинул парты и стулья. — Думаю, пространства достаточно. Теперь, все чистокровные встанете около двери, — большинство студентов отошли к выходу, а Невилл посмотрел на Гермиону и Финнигана с досадой и отошёл к двери, — полукровки встаньте около шкафа, — пять человек включая Симуса, подошли к шкафу, — и грязнокровка встань у окна. Почти все слизеринцы засмеялись, смотря на одинокую Грейнджер. Гермиона отошла к окну, сдерживая слёзы. Сейчас возможно она живёт последние минуты своей жизни. От грустных размышлений её отвлёк голос Кэрроу. — Полукровки и грязнокровки встаньте около окна в ряд. А чистокровные по двое на одного человека напротив вас, — начал Амикус. — Заклинание Круциатус, кто расскажет об этом заклинивании? Может вы мисс Грейнджер? Гермиона сглотнула и приняла гордую осанку. — Заклинание Круциатус — это заклятие боли, оно может причинять боль как и всему организму, так и его отдельной части, что очень опасно для жизни или работы некоторых органов, которые подверглись причинению боли. — Гермиона нервно теребила юбку и понимала, все сказанные ею слова, возможно обернуться против неё. — Отлично, пять баллов Гриффиндору! — усмехнулся Кэрроу. — А теперь, приступим к практике. Все чистокровные ребята, возьмите в свои руки палочки и наставьте их на противостоящих вам людей. Произнесите «круцио» и как можно сильнее наслаждайтесь криками и болью жертвы, без радости в этот момент, у вас ничего не получится. Приготовились, начали! По всему классу стали разносится крики студентов. Гермиона с помощью беспалочковой магии отражала почти все заклятья, летящие в неё и гриффинлорцев. Слизеринцы, увидевшие силы грязнокровной гриффиндорки и из интереса переключились на неё. Теперь почти все представители змеиного факультета нападали на Грейнджер. Она не смогла отбить всё и упала на пол крича от боли, она скребла ногтями по полу от болевых ощущений. Из-за собственного крика становилось трудно дышать. Вдруг Драко и Блейз растолкали всех слизеринцев защищая Гермиону. Вскоре к ним подключился и Тео с Пэнси. — В сторону, предатели крови! — профессор Кэрроу связал заклинанием Пэнси, Нотта, а вслед за ними и Малфоя с Забини. Но вскоре пожиратель заметил, что некоторые чистокровные гриффиндорцы не нападают на грязнокроку и полукровок. Он тоже послал в них круциатусы и те пали на пол, корчась от боли. Симус Финниган бросился заслонять Гермиону собой, но его отбросило каким-то заклинанием. В следующую минуту его вырубили. Крики Гермионы переходили на хрип. Бедная девушка уже начинала скулить. Слёзы текли из глаз рекой, она проклинала каждого слизеринца, который пытал её и её друзей. Внезапно ей стало жарко и холодно одновременно. Лоб быстро вспотел, но всё равно было холодно. Некоторые слизеринцы перестали её пытать, состояние Гермионы говорило само за себя. Эти уроды хоть и ненавидели её, но кровь на руки брать не захотели. Боль значительно уменьшилась, но Грейнджер всё равно было плохо. Будучи лёжа на полу, она видела как глаза Невилла уже начинают закрываться, а глаза Симуса уже закрыты. Её вдруг обуреваи гнев и ярость. Но она ничего не могла сделать, она слишком слаба. Грейнджер понимала, если сейчас не соберётся, в этой жизни больше не соберётся весь оставшийся седьмой курс факультета Гриффиндор. Сжав ладони в кулаки, сморщила лицо. Новая порция слёз потекла из её чистых карих глаз. «Экспекто Патронум!» — весь мозг Гермионы просто взорвался. Она была готова умереть, только бы не испытывать эту боль снова. Под действием заклятия Круциатус вызвать патронус с помощью невербальной беспалочковой магии смертельно опасно. Вспомнив самое счастливое воспоминание, она смогла вызвать свою серебристую выдру и послать её к Северусу Снейпу. Все ученики в шоке посмотрели на гриффиндорку и обмерли. Перед ними пролетел патронус. Дельфи Реддл шокировано уставилась на Гермиону. «Патронус при таких условиях может вызывать только мой отец и Снейп! Как получилось у неё? Это возможно, только если у людей есть родственная связь... Но этого не может быть!» — все мысли Дельфи были заняты размышлениями о только что произошедшем. — «Она очень похожа на отца, на собраниях Пожирателей Смерти её не убили, что же она скрывает от всех нас?» Из размышлений её вывел Амикус Кэрроу который стал кидать в Гермиону свои круциатусы. Та закричала с новой силой и закрыла глаза, повернув голову на бок. Она потеряла сознание. Её самым счастливым воспоминанием был танец с Северусом. *** Снейп сидел за своим столом и заполнял бланки в таблице зарплат и активности учителей. Дописав заработную плату Минервы Макгонагалл, он отдал бумаги сове и отправил в министерство Магии. Северус протёр глаза и сонно зевнул. Прикрыв глаза он задумался. Вдруг перед ним образовался патронус в виде выдры. Его лицо побледнело. Это патронус мисс Грейнджер. Он быстро вытащил из ящика стола расписание её уроков. Сейчас у неё ЗоТИ! Северус сорвался с места и побежал в класс Защиты от Тёмных Искусств, даже позабыв, что может трансгрессировать на территории всего Хогвартса. Его мысли занимали самые ужасные представления о пытках. В горле встал ком. А что если... она не смогла справится? Её обычно яркий патронус, стал таким блёклым. Добежав до класса ЗоТИ всего за несколько минут, он буквально влетел в него и с кулака заехал Амикусу в нос. Послышался очень громкий хруст и болевой крик. Его замах был настолько сильным, что Кэрроу отлетел. Далее он разогнал толпу слизеринцев и отправил их всех в подземелья. Невербально он развязал Драко, Теодора, Пэнси и Блейза, он велел им доставить Долгопупса и других пострадавших в лазарет. Сам же он взял Гермиону на руки и понес в свой кабинет в подземельях. Краем глаза он заметил, что Кэрроу поднялся на ноги и наставил на него палочку. Снейп просто выбил её у него из рук и отправил в него модифицированную Сектумсемпру, которая приносит серьёзные ранения, но человек не умирает. Снейп нёсся по коридорам подземелий с вопросом: «что же они сделали с тобой, моя девочка?» — в уголках глаз Северуса начала скапливаться влага. Часто проморгавшись, он вошёл в свой кабинет, а через него в личные покои. Положив Гермиону на свою кровать, он стал отправлять в неё успокаивающие и восстанавливающие заклинания, зельевар вливал ей в рот укрепляющие зелья. Лицо Гермионы было очень бледным, под глазами были синие круги, на лбу выступал пот, жилка на виске билась со скоростью света, но пульс! Пульс был смертельно ниже нормы! Она начинала тихонечко умирать. Снейп встал на колени у изголовья кровати и взял в свои руки лицо Гермионы. — Очнись, прошу тебя, — молил Северус, — я не смогу без тебя. Но чуда не происходило. Он отошёл от неё и ушёл в свою лабораторию. Переворошив там всё, он вернулся с очень сильным и мощным восстанавливающим зельем. Это зелье было очень мощным антидотом против всех заклятий, которые приносят боль. Он влил гриффиндорке в рот всё содержимое колбы и стал наблюдать за процессом, не опуская руки с шеи, нащупывая пульс. Через некоторое время, синие круги под глазами начали исчезать, пульс приходил в норму, дыхание восстановилось. Но тело дрожало, ей холодно. Как только он это понял, он разжёг камин и наложил на комнату согревающие чары. Немного успокоившись, директор снова сел у изголовья кровати и положил голову рядом с головой Гермионы. Вскоре он уснул около девушки. Ему снова снился сон, в котором он сидел под деревом, крона этого дерева создавала приятную тень. На его груди лежала голова какой-то девушки, её кудрявые каштановые волосы красиво развевались из-за лёгкого ветерка. В руках у неё была книга. Неподалёку от них, играли и бегали две девочки, а рядом сидел маленький мальчик и играл с листиками. — Мама! Смотри! — две девочки подбежали к девушке и показали божью коровку, которая ползала на листике дерева. Северус почему-то улыбнулся и посмотрел на двух девочек. Они очень похожи на мисс Грейнджер, заметил Снейп. А вот мальчик на него. Это завело его в тупик. — Мама, а когда я вырасту, я поеду в Хогвартс? — спросила девочка помладше. — Конечно поедешь, милая, — с лёгким смехом ответила девушка и сильнее прижалась к нему. Снейп снова почувствовал себя спокойно и умиротворённо.