Ее белая рубашка

             Это не стоило того. Нельзя было срываться. Мия корила себя за прокол и ошибку, но, вспоминая, каково ей было без этой расслабленности, она понимала, что не всегда ее душит именно зависимость. Чем меньше она нуждалсь в этой приятной эйфории, тем больше утопала в самой себе. Ведь чем меньше она травила себя, тем лучше себя чувствовал ее мозг. Тем больше он мог думать, обрабатывать, вспоминать, рассуждать. И все это не пииводило к счастливому концу. Все это заставляло ее травить себя больше, чтобы просто не иметь возможности думать и оставаться наедине с собой.        Ривз нащупала под матрасом пакет, где лежала совсем маленькая емкость. Но ей бы хватило. Пока. Девушка налила в пакет жидкости и, даже не думая, закрыла этим пакетом как нос, так и рот, панически вдыхая токсины. Первые пять минут рецепторы жгло, но все еще не торкало...раньше и двух минут хватало. Однако она бы не остановилась, пока не достигла бы того, что заставит ее на полчаса чувствовать себя лучше....       И вот наконец. Казалось, слизистая уже полностью сожжена, но на это было так плевать, когда все тело становится таким легким, а мысли разбиваются в пух и прах. Единственный непрятный момент—сердце, бьющее в висках. Но и на это было насрать. Было так хорошо, что не хотелось выходить из этого состояния никогда...       Но выйти пришлось уже через полчаса, когда голова начала гудеть, а мышцы глаза дергаться. Перед глазами все плыло и цвело разными красками, в ушах звенело цикличными колебаниями, а по всему телу словно бегали тысячи жуков. Они будто не могли найти себе места, вгрызались под кожу, щекотали тело где-то изнутри, откуда их достать было невозможно. Ривз стала переворачиваться с бока на бок, не в силах найти себе места, как и эти жалкие жуки. Но стоило только скрипнуть двери, Мия убрала все, что лежало на кровати за один миг и попыталась сделать вид, что спит. —Мия-я, чего ты тут валяешься опять? У нас так-то вечером пробежку не отменяли. Давай, а то я не хочу завтра одна сидеть, пока ты будешь драить конюшню       Саша кинула в нее чистую одежду и ушла, оставляя ее наедине с жуками и головной болью. Пойти заниматься спортом в таком состоянии не казалось лучшей идеей ее жизни, но и уборка тоже не была кандидатом на премию, так что ей пришлось пересилить себя и выйти на улицу...       Какой этой сука был круг..? Почему ж так тяжело? Легкие болят до ужаса, голова словно пытается сломаться надвое, а ощущение ползающих по ней мразей никуда не делось. Кто бы что там ни подумал, но бежать дальше было превыше ее сил, так что она, хоть и нехотя, но приняла решение сойти с дорожки и опереться на дерево в попытках хотя бы перевести дух. И, наверное, ничего бы не было, если бы она не бегала сейчас. Было бы хорошо, но только с "если бы". —Мия, ты чего?—словно находясь где-то под водой, буркнул Кирштайн, уходя со строя и пытаясь понять ее состояние. —Я...не знаю...может давление поднялось—невнятно пробубнила она, не желая даже поднимать на него красных глаз. —А ну посмотри на меня—шикнул он, прикасаясь к ее щеке.       Она тут же хлопнула его по ладони и тяжело выдохнула. —Не лезь. Ты знаешь...что я это не люблю —Может лучше скажешь капитану? Уверен, он не станет заставлять, если тебе так плохо —Жан, я сама разберусь!—вдруг взъелась Мия, не понимая, почему так раздражается. —Ладно-ладно, чего ты кричишь? Но давай я все-таки помогу тебе —Не нужно мне помогать—четко выделяя каждое слово, пробормотала она.       Кирштайн поднял руки и обиженно фыркнул на нее, снова присоединяясь к строю. Сердце уже кололо, а дыхание даже после минуты пребывания в спокойствии не восстанавливалось. Стоило бы послушаться Жана и отпроситься у капрала, но Ривз бы загнобила себя, пропусти она эту тренировку вновь просто из-за того, что ей плохо. Ноги же не оторвало...хотя сердце остановиться было только радо...       Черт его знает, как она доползла до душа, но главное, что она это сделала. Стоит делать это с меньшим фанатизмом. И впрямь перебарщивает. Делай она это так же, как раньше, все было бы не так плохо. Ее отпустило бы до тренировки. Паршиво, что опять сдалась. Это омерзительное оправдание: "Не сорвусь сегодня, так сорвусь завтра" убивало ее уже далеко не первый раз. И очень часто она жутко злилась на себя за это. Но до этого момента никогда еще эта злость не разрывала изнутри. Как сука можно было продержаться три месяца и снова..? Да ладно это...Зачем? Что она пытается заглушить этим? Боль-то никуда не уходила. Усталость только прибавлялась. Единственное, что заглушало это состояние—понимание происходящего, вследствие чего Ривз могла сказать или сделать совершенно не то, что хочет. Как сегодня...кричать на человека, который волнуется насчет твоего состояния, с первых секунд—низшая форма развития мозга. Мия молилась, чтобы он не затаил обиду и понял, что она как всегда вспылила и выдала совсем не то, что нужно. Она молилась, обливаясь ледяной водой. Молилась, одеваясь. Молилась, входя в столовую. Перестала, увидев его взгляд. Стоило ему только завидеть ее, как он тут же всполошился и приблизился, казалось, слишким грубо хватая ее за локоть и уводя подальше от любопытных глаз. По тому, как он себя вел, можно было сказать, что он либо злится, либо в ярости. —Че это было? —Я не хотела на тебя кричать, извини —Срать я хотел на те крики. Ты какого черта продолжила тренировку, хотя сама сказала мне, что тебе плохо?        Мия опешила и пару секунд только хлопала глазами, не зная, как оправдаться. В итоге лишь цокнула и насупилась, словно виноват был он. —И что это значит? —Это значит, что я не хочу тебе врать, но и правду говорить не буду       Кирштайн приподнял брови и вопросительно уставился на нее, ничего не понимая. —Ты же соврала про давление —Да. Как я уже сказала, правды говорить не буду. Иди вообще ешь —Почему иди? Пошли —Нет, я не хочу       Жан тяжело сглотнул ком, подступивший к горлу, и приподнял ее голову, заставляя смотреть в глаза. —Что случилось? Который день ты уже не ешь? —Я утром ела, не преувеличивай —Видел я, что ты там ела. Кусок хлеба да вода. Настолько кризисные времена прошли, у нас есть еда —Я просто не хочу. Серьезно, я не голодна —Ясно...потом поговорим—помотал головой Жан, зная, что всяко заставит ее говорить правду...       Парень усадил ее на кровать и сел напротив на корточки, накрывая ее руки своими. —Что с тобой?—слегка грозно пробубнил он, глядя в глубокие глаза. —А что со мной? Все так же, как было раньше —Нет. Я думал, что ты потерянная из-за обиды на тот спор, а оказалось, что ни черта не так —Что значит потерянная? У меня все хорошо, правда. Что вообще может идти не так, если даже ты со мной? —И я тоже не понимаю, но что-то явно не так. Меня очень интересует, какого дьявола ни Конни, ни Саша не замечают в тебе перемен, но ты выглядишь очень встревоженной. Знаешь, как было раньше? Ты была решительной, уверенной, импульсивной и грубой. Сейчас же из всего это осталась только грубость. Ты как будто не понимаешь, что происходит вокруг тебя и внутри. Как будто совершенно не понимаешь саму себя. Я не знаю, что случилось, но если ты будешь молчать, то это может сделать тебе еще хуже       Мия пробежалась по нему взглядом и пару раз пыталась сформулировать мысль, но это оказалось бесполезным занятием, когда он так настойчиво сжимал ее руки. —Все...нормально       Кирштайн вспылил, но сдеражлся от слишком резких слов и только резко поднялся, открывая окно. Он порылся в карманах, достал сигарету и зажег ее, заставляя Мию в шоке наблюдать за тем, как он курит в поисках успокоительного. —Ты...куришь..? —А...да, извини, я похоже не предупреждал тебя. Ты же не против? —Нет, но это же вредно       Жан усмехнулся и хотел было что-то сказать, но одернул себя и нахмурился. Ему, кажется, очень понравилось то, что пришло на ум, однако по какой-то причине он не стал заикаться об этом. —Вредно, да только это уже зависимость. Кто-кто, но ты же меня поймешь, не так ли?—как-то двусмысленно пробормотал он, улыбаясь. —Что..? Ты о чем?—слегка напуганно вымолвила Мия, опасаясь, что о ее зависимостях уже знают —Ну, если у меня это физически, то я вижу, тебе морально необходимо постоянно тренироваться. Это выглядит совсем как зависимость —Не придумывай, я тренируюсь столько же, сколько и вы—с облегчением выдохнула Ривз. —Конечно...думаешь никто не видел, что ты делаешь, когда не можешь заснуть? Не знаю насчет всех, однако я и Конни знаем все прекрасно. Я думаю, Саша тоже вкурсе —Тц...ладно, но это ничего не меняет       Жан, выпустив клуб дыма, потушил сигарету и бросил ее в окно, снова садясь напротив Мии. —Ну так что? Ты будешь рассказывать мне? —Мне нечего рассказывать. Просто прими, что я лишь слегка нестабильна, из-за чего бывают периоды, в которые я не могу нормально ни спать, ни есть —Ладно...гладко стелишь, но со мной такое не пройдет       Кирштайн вновь поднялся, но в этот раз не отошел курить, а навис над ней, притягивая к себе за ворот рубашки. В нос ударило запахом табака, который становился любим в ассоциации с ним. Он пару секунд мучал Ривз бездействием, но вскоре примкнул к ее губам, запуская руку в волосы. Она чуть вздрогнула, но успокоила себя осознанием, что это Жан, а не уличный алкоголик. —Чего же ты так меня боишься?—прошептал он, отстраняясь. —Ничего я не боюсь..! —Да? Тогда я, видимо, знаю больше, чем должен. И честно, хотел бы знать еще больше. Я тебя внимательно слушаю       Мия нахмурилась и отвела взгляд, думая, что больше повлияло на ее поведение. Убийство невинного, попытка изнасилования или возвращение к страшной зависимости?       Кирштайн присел рядом на кровать и, немного подумав, лег на ее колени. Он заинтересованно рассматривал ее личико снизу и все ждал, когда она вымолвит хоть что-то. —Я...ам...не знаю..? Если говорить честно, то случилось много чего, но я не знаю, что из этого повлияло на меня —Так расскажи все       Мия вновь задумалась, поняла, что про зависимость ему знать не нужно, а вот остальное... —Я недавно на работу выходила...там был мужчина, находящийся на грани смерти, но он сильно мучался. Там даже не тело было, скорее, его остатки. Он молил о помощи, а я...взяла и пристрелила его...я подумала, что он уже не выживет, но вдруг это было не так?       Жан завис, но после, посуетившись, сплел их пальцы в замок и глянул в самую душу темных глаз, стараясь подобрать правильные слова. —Это...было правильно. Я, конечно, понятия не имею о всей твоей работе, но раз он мучался, умирая, то все, что ты могла сделать, ты сделала. Я прекрасно знаю, что, вроде, невинных людей убивать ужасно тяжело. Не окажись когда-то рядом Арлерт, меня бы здесь не было, потому что я струсил и не решился на то, на что решилась ты. Ты вряд ли чувствовала бы себя лучше, если бы так и оставила его медленно умирать. Прелполагаю, что действо было ночью, так что ни о какой экстренной помощи речи идти не может —Я понимаю...но он ведь не заслуживал смерти —Но не ты же довела его до предсмертного состояния. Ты лишь помогла ему упокоиться       Ривз закрыла глаза и попыталась избавиться от появившейся тошноты. —Я понимаю, что выгляжу глупо, говоря, что мне было тяжело его убивать, учитывая, что вы тут все отняли немало жизней, а я с этой одной смириться не могу, но...я не хочу убивать людей —Послушай, скольких бы мы ни убили, нам все равно тяжело это делать. Мы тоже все чувствуем и никогда не получится быть равнодушным к тем, жизнь которых ты сам оборвал. Какими бы непробиваемыми мы ни выглядели, представить сложно, что в этот момент мы чувствуем. Ты такая далеко не одна. Тем более, сложно впервые, и когда этот человек ни в чем не провинился. Просто нужно понимать, что если не убьешь ты, то убьют тебя или твоих соратников. В твоем случае это, конечно, не совсем так, но это шаг к примирению с собой. Я уверен, что ты винишь в этом себя, но...это неправильно. Нужно уметь прощать, тем более самого себя. Иначе ты просто не сможешь воевать дальше. Я думаю, ты прекрасно понимала, на что идешь, переводясь в разведкорпус. Ясное дело, что никто не готов к таким резким переменам в себе, однако пойми, что такова служба. Ты сильная и справишься с этим. Я не сомневаюсь в этом ни на секунду —Спасибо, но я в этом сомневаюсь... —Зря. Ты не виновата в его смерти. Он бы и так погиб —Да я понимаю! Просто...это не делает лучше. Я не могу смириться с тем, что я собственными руками погубила трех невинных людей —Трех..? Всмысле?       Мия замолкла на пару секунд, но, проглотив ком в горле, снова заговорила: —Мои родители тоже относятся к этому...успей я набрать нужную сумму раньше, отец был бы жив, а если бы я не ушла на службу или хотя бы навещала бы маму, то...она бы скорее всего осталась вживых. Но я...не хочу, чтобы ты сейчас жалел меня. Я вообще не хотела никому это рассказывать...извини —За что..? Прекрати, это уже самоуничижение и бред. Ты не можешь спасти всех, а тем более ты не виновата в их смерти. Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с этим, но смерть—это естественно, мы не можем предотвратить все —Все не можем, но я и не старалась сделать хоть что-то, понимаешь? Только представь, я буду медленно умирать у тебя на глазах, а ты просто уйдешь. Разве ты не будешь чувствовать вину? —Насколько я знаю, обстоятельство их смерти были иными. Ты понятия не имела, что происходит с твоей матерью, как ты могла помочь ей? —Я уже сказала, что если бы я постаралась и приехала, то все могло бы обойтись —Этого уже не случилось. Ты в этом не виновата. Отпусти и смирись, если ты так и продолжишь, то это может кончиться плачевно —Я не могу! Неужели ты не понимаешь? Да даже если бы я не винила себя в их смерти, то мне было бы плохо хотя бы от того, что я не была рядом, когда они умирали! —Почему? —Что? —Почему винишь себя во всем? —Потому что я не сделала ничего, чтобы быть достойной того, что у меня есть, так я еще и подвергаю это опасности или вовсе смерти. Я всего этого не заслужила и не имею права давать этому гибнуть или страдать       Жан молча уставился на нее, ничего не понимая. —Всмысле...не заслужила..? Почему ты должна это заслужить..? —А как еще? Ничего в этом мире не дается просто так       Парень тяжело вздохнул и поднялся. Он было хотел притянуть ее к себе за талию, однако одернул себя и лишь обнял за плечи, гладя волосы. —Я искренне не понимаю, как ты до сих пор осталась жива, виня себя вообще во всем...Ты не должна делать что-то и стараться, чтобы заслужить людей и их чувства. По крайней мере, тебе не нужно делать этого со мной...я тебя очень люблю независимо от того, что ты делаешь. Я люблю тебя, а не твои поступки. Они лишь заставляют меня привязываться к тебе сильнее. Хотя бы пока...мг..? Ты чего это?—почувствовав ритмичную дрожь, пробормотал парень.       Ривз тихо всхлипывала, сама не понимая почему. Может ее так растрогал этот спокойный шепот, а может снова накатили эмоции из-за разговоров о столь ослабляющих ее вещах. Она все пыталась успокоиться, но почему-то получалось слабо, когда чувствовалось его тепло и никакого осуждения ее эмоций. —Тш-ш...все наладится...просто нужно больше спать и кушать—улыбнулся он, так четко ощущая ее состояния. —Почему...ты говоришь, что любишь..?—вдруг и совсем тихо пробормотала девушка. —Как это? Потому что люблю —За что?        Жан по-доброму усмехнулся, уловив мысль, и задумался, заправляя ее волосы за ухо. —Хотя бы за то, что ты—это ты. Слушай, тебе на самом деле не нужно делать что-то сверхъестественное, чтобы я тебя любил. Тебе вообще не нужно ничего делать для этого. Ну, только если любить меня в ответ. Обещаю, пока я жив, я буду любить тебя и защищать, несмотря на то, в какой жизненной ситуации мы находимся. А ну...глянь на меня—приподнимая ее голову, пробормотал Жан.        Он аккуратно стер слезы с ее лица и поцеловал в нос, довольно улыбнувшись. —Не пора ли тебе спать? —Думаешь, я засну?—все всхлипывая, но уже без слез, выдала Мия. —Чтож...давай я буду твоим снотворным. Кажется, в прошлый раз ты неплохо так поспала. Оставим остальные проблемы на потом. Иди-ка сюда        Жан устроился в полулежачем состоянии поудобнее и, укладывая ее к себе на грудь, стал лепетать то ли сказку, то ли историю из жизни...это не так важно, когда его голос, словно гипноз, разносится полушепотом по комнате, заставляя ее забывать обо всем и, наконец, засыпать сладким сном, видя грезы....