Серые будни и симпатичный незнакомец

Пыль из-под колёс проезжающих мимо машин летела в глаза и нос, вызывая очередь чихов. Подросток смахнул выступившие от раздражения слёзы стертым рукавом легкой куртки и свернул с обочины, пока ненароком грязью из лужи не обдало. Под замызганными кроссовками похрустывал песок и редкая сухая трава. Начало осени. Двухэтажные дома вокруг не отличались оригинальностью: серые и однообразные. Наискучнейшие. Тусклые. Унылые. И настроение парня нынче не отличалось от их облика. Разве может быть радостно и беззаботно, когда тебя только такие виды и окружают? Только сладкие конфетки и классная музыка разбавляют эту тоску. Но телефон сел, а мелочи на вкусности в карманах не нашлось, поэтому Т/И сейчас с грустью разглядывал незамысловатый район небольшого родного городишки. В школе снова не ладилось. Прокля́тая учеба и прокля́тые одноклассники. Ладно если бы он просто не очень хорошо учился, а рядом всегда были веселые и верные друзья, готовые поддержать, но ведь он вообще почти никаких не заимел. Тяжело завести знакомства, когда все уже поделились на группки, больше никого не принимая, а Т/И приходилось постоянно стоять в стороне, дожидаясь пока единственная подруга, у которой, кажется, не всё в порядке с головой, наконец-то оторвется от других и вспомнит про него. Иначе как можно объяснить постоянные вечеринки с наркотиками и нового парня каждый месяц. Эта придурочная никогда не думает о последствиях, а подросток просто закатывает глаза на её очередной выкидон. Но как бы много знакомых не было у Люси, она всегда возвращается к нему, искренне радуется каждой встрече и ноет о совершенно незначительных проблемах. А Т/И выслушивает, просто потому, что, если девушка уйдёт, рядом никого не останется, и ещё потому, что ей тоже можно выговориться, что она тоже, не перебивая, будет слушать любую чушь с открытым от удивления ртом, и тоже не осудит за самый ебанутый поступок. У Люси нет планов на будущее, она вовсю наслаждается настоящим, закидываясь порошком и таблетками и запивая адскую смесь алкоголем. Она считает, что пока способна всё это переварить, переживать ей не о чем. На вопрос парня, где она собирается брать деньги на наркоту, она загадочно хихикает и отвечает, что способна и у трассы поработать. Т/И не понимает, шутка ли это. Своё будущее подростка очень заботит. Хочется сделать его если не ярким, то хотя бы комфортным, убрать из жизни всю эту серость и тоску. Хочется знать, что дома тебя кто-то ждёт, а не игнорирует твой приход, не отрываясь от разговора по телефону с намечающимся отчимом. Хочется поговорить с кем-то, не дожидаясь, пока она отойдет от трипа. Хочется, в конце концов, получить чью-то любовь и ласку. Но в свои семнадцать юноша ни разу не заводил отношений, и представление о том, что это такое, имеет только из собственных наблюдений. Но отношений как у мамы не хотелось: наивно ждать и надеяться, когда сидевший мужчина, кроме того, как пожрать и выпить, придёт в дом и останется навсегда, окружая её заботой и нежностью, обеспечивая и помогая материально. Люси тоже не подаёт хороший пример, тут и говорить нечего, раз все её отношения заканчиваются изменой и всегда с разной стороны. Хочется чего-то по-человечески нормального, самого обычного и приятного, когда человек готов поддержать в трудную минуту, принять все твои недостатки, радоваться твоим удачам и защитить от всех невзгод этого ужасного мира. В общем, хочется просто быть любимым. Ну и любить в ответ, конечно же, тоже. Но, чтобы получить хорошего человека, нужно и самому таким быть. Не то, чтобы Т/И считает себя эгоистом, наглым или отвратительным, но до идеала ему всё равно ещё далеко. А ему верх совершенства и не нужен. Такая же простая девчонка, миленькая, общие интересы и, в принципе, достаточно. Т/И полагает, что вполне заслуживает этого. Но ничего подобного не намечается и в помине. Не потому, что юноша стесняшка-очаровашка, просто девушек подобных ещё не встречал. Или не хотел замечать. В классе к кому-то присматриваться даже не собирается, просить о помощи Люси всё равно что рыть себе яму, а самому знакомиться… тоже такое себе. Мало ли кто попадётся? Надо для начала учёбу хотя бы подтянуть. Харизмой не вышел, так хоть умом может выделиться получится. Но один вид учебников, формул или конспектов вызывает головокружение и тошноту, да такую, что парень сам не замечает, как уже оказывается спящим в постели. Чудеса. Да и какой смысл стараться хорошо учиться, если ты не знаешь, как тебе это поможет в будущем. Т/И без понятия, кем хочет стать. Никакая профессия не вызывает любопытства или интереса. Хочется просто всю жизнь ничего не делать и при этом получать неплохие деньги. В общем, будущее кажется мрачным и туманным, ждёт отношений парень потому, что считает, якобы девушка будет способна его смотивировать на собственные улучшения. А пока можно спокойно проебывать уроки и ждать, когда случиться то самое чудо, ведь сам подросток ничего делать не собирается. Чудо случилось. Вышло из ближайшего минимаркета в черных брюках и синей толстовке, поверх которой отлично сидела легкая куртка. Из под капюшона блеснули голубые глаза и чуть ли не сразу вперились в юношу, невольно заставив вздрогнуть. Незнакомец обаятельно улыбнулся, неспеша доставая из кармана сигареты и прикуривая одну. Едкий дым окружил привлекательное лицо мужчины, который вдруг совершенно неожиданно направился в сторону школьника. С каждым шагом Т/И чувствовал, как усиливается желание поскорее отсюда свалить, но желание остаться и узнать что будет дальше победило в этой абсолютно неравной схватке. Парень сверлил его напряжённым взглядом и сглотнул, когда в нос ударил запах табака и легкого одеколона. — Конфетку? — человек протянул лежащую в ладони сладость. Подросток в удивлении поднял брови, когда увидел на знакомой красочной обёртке название, всегда вызывающее скопление слюны во рту. — Мне мама не разрешает у незнакомцев конфетки брать, — съехидничал мальчишка, отворачиваясь. Мужчина хрипло рассмеялся. — Это же твои любимые. — С чего вы взяли? — Т/И одарил его опасливым взглядом, насторожившись. Волоски на шее встали дыбом. — Интуиция. Напряженное молчание. Стоит поскорее уходить. — Не нужно мне ничего. Я тороплюсь, — он сделал несколько шагов назад. — Подожди-подожди! Возьми всю упаковку, если хочешь. Я их только что купил, — незнакомец вдруг засуетился. — Да не хочу я, что вы привязались?! — подросток резко отступил так, чтобы у мужчины не было возможности его схватить, и быстрым шагом собрался уходить. — Ладно-ладно, не хочешь конфет, может хотя бы поговорим? — О чем? Я похож на наивного ребёночка, готового выложить всё о своей жизни первому встречному? — Т/И в раздражении обернулся, небрежно раскинув руки в стороны. — Почему бы и нет? Просто поделиться проблемами с незнакомцем. Вдруг помогу чем, совет дам? — Нужен мне твой совет, — недовольно пробубнил парень. — И нет у меня никаких проблем. — Неужели? — мягко кольнул мужчина. Юноша устало выдохнул. Ему уже надоедает эта странная ситуация. — Отстаньте от меня, а? Че пристали? Человек поник. Т/И присмотрелся. Красивый. Такие всегда с кучей народа вокруг. Что ему от простого школьника то надо? Догадки, конечно, приходили. Маньяк? Вполне. Маньяк-педофил? Ещё вероятнее. Но что... мешает просто поговорить? Будет отговорка для школы, якобы какой-то сумасшедший докопался. И свидетели есть. Т/И лукаво усмехнулся. — А давай, поговорим. Незнакомец оживился, и на симпатичном лице расцвела искренняя улыбка. Подросток продолжил: — Как звать? Новоиспечённый собеседник сморщился, сжав протянутую мальчиком руку. Т/И не без удовольствия заметил, какие у мужчины красивые пальцы и какая гладкая на ладони кожа. — Питер, но... произноси моё имя как можно реже, пожалуйста. Он реально странный. — Э-э, ладно. — А ты... — Зови меня своим ночным кошмаром, — юноша дерзко улыбнулся, обнажая жалкие клычки. Питер сглотнул, словно повёлся на хиленькую шутейку, и усмехнулся. Это заставило парня захихикать. — Ну, ладно. Как скажешь, — мужчина вытащила изо рта окурок, кинув его под ноги. — Пройдёмся? Подросток кивнул, бросив последний взгляд на минимаркет, который вскоре запомнит как место, куда близко не подойдет даже под дулом пистолета. Они неспеша шли по городу, окружённые скучающей природой и зданиями. Сосны сыпали под ноги зелёные иглы и шишки. Небо с каждой минутой становилось темнее, а потоки ветра холоднее. Т/И плотнее кутался в тонкую куртку, стараясь прикрыть шею и ключицы. Нового знакомого капризы природы, кажется, совсем не пугали. Напряжённое молчание вращалось рядом, не торопясь покидать их. Т/И и не думал первым начинать разговор. Ему это, в конце концов, надо? Питер нервно сжимал в зубах новую сигарету и теребил в руках зажигалку, постоянно кидая на юношу нечитаемые взгляды, которые того до ужаса раздражали. "Скажи уже что-нибудь, а" — Так... как дела? Парень подавился слюной, ошарашенно смотря на мужчину. Серьёзно? А почему бы и нет? Так даже интереснее. — Прекрасно. На днях похоронил вторую маму, ну ту, которая была в отношениях с первой, которая ещё трахалась со своим братом, которого недавно выпустили за тройное изнасилование и убийство продавца мороженого и двух его дочек. После похорон папа съебался с каким-то толстосумом в Таиланд, даже догадываюсь зачем, бросив на меня свою полоумную сестру и двух котов-геев. Всё это время подросток не сводил с Питера испытующего взгляда, ожидая реакции, но тот просто внимательно вслушивался в каждое слово так, словно Т/И пересказывал ему сюжет одного из самых интересных фильмов в мире. Мальчишка не смог сдержать усмешку. — И чем ты хочешь мне помочь? Какой совет дашь? — съязвил, доставая из бокового кармана полупустого рюкзака мелочь. Может хотя бы на небольшую пачку сухариков хватит? Питер насмешливым взглядом окинул жалкие остатки сбережений. — История интересная. А что до совета, то для начала — не врать. Т/И нахмурился. — Ты просил проблему — вот тебе проблема, а если думаешь, что я реально буду про свою жизнь первому попавшемуся челу рассказывать, то ты — конченный идиот. Иди попытай счастья с кем-нибудь другим, мудила, — и снова развернулся. чтобы поскорее уйти, но мужчина не дал сделать и шагу в сторону, схватив того за воротник. — Какого!? — Ладно-ладно, извини! Я не хотел от тебя ничего требовать! Давай куплю тебе что-нибудь? Ты же голоден, да? — в панике проговорил Питер, отпуская парня. Тот перестал брыкаться, но всё ещё недовольно бубнил себе под нос проклятия. Стоило бы уже уйти, но желание оставить этого ебанутого с пустыми руками остановило его. Пусть теперь расплачивается. — Купишь мне всё, что я попрошу. Если откажешь — я иду домой. Новый знакомый широко улыбнулся, кажется, очень обрадовавшись. Он реально пиздец странный. Они зашли в ближайший минимаркет, уже другой. Т/И, с жадностью складывал в тележку разнообразные продукты, в основном сладости и вредную еду, разъезжая на ней по дряхлой плитке магазина. Питер, глядя на это, тихо посмеивался в кулак, однако всё равно не без сомнения осматривал выбранные товары. — Ты будешь это всё с собой носить? — спросил он, добавляя в тележку пачку сигарет. — Нет, это ты будешь это всё носить. Мужчина нахмурился, но ничего не сказал. Подросток усмехнулся, засовывая в рот любимую конфету. Как быстро всё наладилось. Они вышли с двумя тяжёлыми пакетами, которые нёс в руках Питер. Рядом с ехидной улыбкой шатался школьник. — Ты теперь сделаешь всё, что я попрошу, чтобы погулять со мной? Знакомый кинул на него хмурый взгляд, но всё равно тихо хмыкнул. — В пределах разумного. Пока ты не придумал чего-нибудь ещё, предлагаю остановиться и перекусить. Ноги уже давно устали, а живот скручивало от голода. Они шли всё дальше от знакомых мест, хотя пейзаж всё равно не менялся. — Давай. Питер привёл его к расписанному нецензурными словечками забору, за которым расстилалась давно забытая всеми стройка. Разбросанные кирпичи, поломанные балки и разбитые стекла на окнах. — Аккуратнее... Подросток с азартом прыгал по недоделанным лестницам, забираясь выше. Давно он в подобных местечках не был. Скинув с плеч рюкзак и усевшись на холодный бетон, школьник вздрогнул и сильнее укутался в куртку. Ветер здесь куда злее, чем внизу. Мужчина не спеша поднялся следом. Т/И, не оборачиваясь, попросил: — Достань что-нибудь. Питер пошуршал в пакетах и протянул парню упаковку чипсов и жестяную баночку. Мальчишка в удивлении поднял брови. — Алкашка? Ты засунул? — Ага, — знакомый взял для себя вторую банку и присел рядом так, чтоб их плечи и бёдра соприкасались. Юноша не счёл нужным отодвигаться, чувствуя исходящее от чужого тела приятное тепло. Т/И тихо похрустывал чипсами, время от времени делая осторожные глотки. Парню редко перепадал алкоголь, поэтому его вполне могло развезти и от одной банки, а терять самоконтроль рядом с этим странным человеком не хотелось. Питер прикурил сигарету, иногда отвлекаясь на пиво. Едкий дым смешивался с летящей по ветру пылью, проплывая мимо мальчишеского лица. Т/И морщился, но ничего не говорил. Почему-то стало хорошо. Как дома, когда в редкие дни мама наконец обращает на него внимание. Она суетится у плиты или кухонной тумбы в своём стареньком, но чистом клеточном фартуке. Если подойти поближе, то она не отмахнется и можно будет почувствовать исходящий от женщины запах сигарет вперемешку с лавандой. Обычно мама готовит гречку или перловку, от которой школьника тошнит. Но он всё равно очень радуется и по-детски волнуется. Бывают дни, когда мама решает поговорить с ним, спросит как дела в школе или с кем он дружит. Т/И знает, что ей до него нет дела и что она ничего не запомнит, но всё равно с энтузиазмом рассказывает о проведённом дне в самых ярких красках, на которые только способен. Мама с равнодушной улыбкой кивает и постоянно бросает взгляды на телефон, ожидая звонка от любимого, но юноша не обращает на это внимания, не обижается и продолжает. Когда ещё она поговорит с ним? Такие моменты можно назвать счастливыми. Или когда они с Люси проходятся по всем этим местам, громко смеясь с глупой шутки. Люси не под кайфом, она получает удовольствие от проведённого времени с другом, а не от наркотика. Т/И это знает и улыбается ещё шире. Она рассказывает ему о самых незначительных вещах: о том, как ужасен её новый парень и какой классный другой, как она ходила в новый магазин, где ей нахамил консультант за вульгарный внешний вид, а она послала его на три буквы и ещё дальше, или какой охрененный топ она успела заграбастать по скидке. А Т/И это нравится. В конце концов, такими и должны быть разговоры между друзьями — глупыми и странными. Прямо как человек, сидящий сейчас рядом. Теперь он не кажется опасным, наоборот почему-то вызывая насмешливую улыбку одним своим видом. Конечно, юноша не собирается терять бдительность, но усталость давно уже взяла над ней верх, и время от времени подросток кидает на мужчину любопытные взгляды. Под глазами прижились синяки, голубые радужки безразлично смотрели вдаль, острый язык изредка проходился по обветренным губам. Школьник невольно облизнул свои, чувствуя привкус пива. — Может, всё-таки хочешь что-нибудь рассказать? — Т/И вздрогнул, когда вдруг Питер заговорил. — Сам рассказывай. Я послушаю. Знакомый хмыкнул. — Хорошо. Но пообещай, что потом тоже поделишься всем, что у тебя на душе. Парень кивнул. Ага, как же. Расскажет подчистую. — Есть человек, который мне очень нравится. Даже не так — я люблю его. Но до сегодняшнего дня он и не знал о моём существовании. Мне приходилось как-то жить с этими чувствами, и вскоре они решили сыграть со мной очень ужасную шутку. Мне нужно было знать об этом человеке всё: с того как его зовут, до того что он ел сегодня на завтрак. И я им поддался. Следить за ним не составило труда, ведь он не видит ничего дальше своего носа. Мне очень стыдно за это, но только так я и мог как-то участвовать в его жизни. Школьник скривился. — Фу, блять. Ты реально псих. А просто признаться ему? Ему? Он чё, гей? Мужчина невесело улыбнулся. — Не всё так легко, дорогой. Был ряд сложностей: начиная с того, что он несовершеннолетний, до того, что тоже парень. Разве ты бы признался, зная, что шансы на взаимность настолько низкие? Т/И ответил не задумавшись: — Да, но только девчонке. Мужику признаваться всё равно, что головой в осиное гнездо лезть. Мне же потом проходу не дадут. Так он действительно ещё и педофил? Питер засмеялся. — Ты прав, — выдохнул в воздух струю дыма. — Сегодня я наконец представился ему. — Молодец какой. И чё он? — Подумал что я сумасшедший. — Это как же ты должен был представиться? — Просто подошёл к нему. — И? Что сказал то? — Предложил его любимую конфетку. Подросток хотел уже было захохотать, вспоминая, что мужчина познакомился с ним также, но в последний момент остановился и шокировано посмотрел на Питера. — А? Знакомый выпустил новую струю дыма и улыбнулся, обнажая ряд острых зубов. Т/И машинально содрогнулся, ещё не до конца осознавая ситуацию. По коже вдруг пробежал холодок, и далеко не от ветра. — Конфетку, говорю, предложил. Вот эту, — и высунул из кармана сладость в знакомой обёртке. Парня от их вида затошнило. Надо бы уже уходить, засиделся он. — Это всё здóрово, конечно, но темнеет как-то. Пойду я, — резво поднялся с насиженного места. Питер будто предвидел его реакцию и успел удержать школьника за воротник и прижать к себе спиной. Снова. Только теперь он не выглядит как смущенный и неуверенный в себе человек. — Ты ведь осознавал, по какому тонкому лезвию ходишь, соглашаясь составить компанию незнакомцу. Хотя твоей жизни всегда не хватало адреналина, поэтому я могу тебя понять. Поздно ты метаться стал, когда до главного осталось совсем немного. — Отпусти, придурок! — юноша в панике брыкался. Сейчас тут не было никого, кто мог помочь. Ногтями удалось зацепить щеку намечающегося насильника и оставить на ней расцветающий красный след. Мужчина скривился, крепко сжав руки вокруг талии парня. Т/И хотел снова закричать, но уже в разы сильнее, когда Питер рукой зажал ему рот и наклонился ближе, принюхиваясь. — Раньше я мог чувствовать это только вдыхая запах твоей одежды, белья, личных вещей. Вся твоя комната пропитана этим прекрасным ароматом. И каждый раз, когда я там появлялся, не мог сдержать себя в руках. Внизу всё сразу твердело, пару раз мне удавалось даже передёрнуть у тебя на кровати, — его голос звучал возбуждённо и ласково, но с каждым словом школьник чувствовал, как страх завладевает телом. Тонкие ручейки слез стали скатываться по щекам, обжигая кожу, руки и ноги болели всё сильнее, грубыми движениями пытаясь дотянуться до мужчины, горло саднило от бесполезных хрипов, которые отсюда всё равно никто не услышит. Смысл слов Питера почти не доходил до обессиленного мальчишки. Он сейчас будет бить его? А потом убьёт? А как же мама? Как же Люси? Словно прочитав его мысли, знакомый ответил: — Тебе не за чем так бояться, я не сделаю ничего ужасного. В конце концов, я же люблю тебя. Холодный ветер тут же обжёг кожу на шее, которую обнажил Питер, сдёрнув с парня куртку. Больно приникнув к ней губами, он оставил яркий бордовый след от укуса, налившийся кровью. Подросток всхлипнул. Ледяные руки проникли под кофту, царапая и сминая соски. Мужчине происходящее очевидно доставляло несравнимое удовольствие, потому что Т/И без труда определил, какая именно часть тела знакомого упирается ему в зад. Как же всё это ему не нравится. Питер пошёл дальше, дотягиваясь до ширинки школьника. Мальчишка изо всех сил брыкался, не давая возможности цепким пальцам ухватиться за замок, когда мужчина вдруг в раздражении прижал хрупкое тело к холодной бетонной стене. Двигать конечностями стало тяжело, не говоря уже о том, чтобы освободиться и сбежать. — Перестань, — знакомый всё же не без труда и ссадин сумел расстегнуть потертые джинсы и проникнуть под тонкую ткань трусов, обхватывая член. Никакого кайфа, одно отвращение и легкая боль. Пока что легкая. Питер холодными обветренными пальцами растирал горячую кожу, только раздражая её. Не разглядев на лице жертвы его упрямых действий никаких признаков удовольствия, мужчина грубо стянул с подростка всю нижнюю часть одежды до колен, прижимаясь ближе. В ход было решено ввести что-то гораздо крупнее. Сквозь шорох ткани школьник расслышал звук уже другой расстегивающейся ширинки. Т/И стало трясти от ужаса, когда сзади отчетливо почувствовался чужой половой орган, настойчиво трущийся о нежную кожу ягодиц. — Извини, у нас не так много времени, чтобы тратить его на подготовку. Но не переживай, у меня ещё будет возможность насладиться этим телом. В конце концов, это же не последняя наша встреча. Первый толчок наградил тело жгучим ассорти боли. Парень содрогнулся и взвыл, однако вопль заглушила рука, всё ещё крепко прижатая ко рту. Слезы, сопли и слюни смешивались в противную жидкость, размазываясь по мальчишескому лицу и потной от возбуждения ладони, но Питер не обращал на подобную мелочь никакого внимания, полностью погружённый в процесс. Сверля обессиленное тело плотоядным взглядом, он уже не заботился об удовольствии последнего, сосредоточившись лишь на себе и рисках того, что их всё же могут обнаружить. В таких местах частенько можно на кого-то наткнуться, и им действительно повезло что на момент прибытия тут никого не было. Стоит поторопиться. Грубые точки один за другим вгоняли знакомого в состояние эйфории и необъяснимого восторга. Мечта наконец дотронуться до предмета страстной любви исполнилась, и сейчас Питер с дьявольским наслаждением пользовался ею. Конечно, стоило бы добавить приятности и Т/И, в конце концов, это его первый раз, но мужчина слишком долго терпел. Малыш простит ему эту шалость, он уверен. Юноша измученно цеплялся ногтями за бетон, который всё это время был перед взором. Мысли плыли в голове, словно он только что сильно ударился. Питер убрал руку, схватив ею подбородок подростка и заставив его повернуть голову. Поцелуй получился смазанным в силу того, что мальчишка всё ещё не оставлял попыток хотя бы избежать бóльших посягательств, но мужчина всё равно настойчиво и жадно облизывал искусанные губы. Т/И сморщился от отвращения, закрыв глаза. Больше знакомый не закрывал ему рот, хотя это было и не к чему. Школьник чувствовал, как горит горло, и понимал, что не сможет сейчас не то что закричать, но и просто прошептать пару слов без жгучей боли. Пот крупными каплями стекал по щекам, смешиваясь со слезами и скатываясь вниз, падая на грязную землю. Ноги уже не держали, грозясь не удержать тело в стоячем положении, но Питер не позволял парню упасть, крепко держа его за талию. Скорость толчков вдруг в разы увеличилась. Мальчишка содрогался от каждого, про себя молясь, чтобы это поскорее закончилось. Ему повезло. Знакомый со стоном сделал последний и, до синяков сжав пальцы одной руки на худых бедрах, излился внутрь. Горячее дыхание снова обожгло кожу, когда мужчина положил свою голову парню на плечо, стараясь отдышаться. Не отпуская ещё не пришедшего в себя подростка, он снова натянул на него нижнюю одежду, не заботясь об оставшихся выделениях. Куртку, лежавшую на толстой бетонной плите, он накинул ему на плечи и аккуратно посадил школьника туда же. Всё ещё часто дыша, он произнес: — Мне жаль так оставлять тебя, даже не проводив, но кое-кто срочно ждёт меня. Конечно, я бы с удовольствием забил на него, но, видишь ли, это очень важно, — он говорил так, будто Т/И было до его проблем какое-то дело. — Надеюсь, ты не сильно расстроишься. В следующий раз, обещаю, я всё объясню тебе и уделю должное внимание. Извини ещё раз, — он присел на корточки, крепко обнимая юношу, прежде чем спуститься по лестнице вниз. Не дойдя до забора, мужчина оглянулся, заставив подростка вздрогнуть, и послал тому воздушный поцелуй. Холодный ветер ущипнул разгоряченную кожу шеи, на которой красовался яркий засос. Т/И сжался, всё ещё мелко дрожа. Горячие слёзы снова обожгли щёки. Нужно срочно уходить, вдруг он вернётся. Медленно и с трудом передвигая ногами, парень шатался по улицам, постоянно в страхе оглядываясь. Забыв на стройке рюкзак, он побоялся возвращаться, страшась, что любвеобильный насильник может ждать его там, несмотря на то, что тот ушёл перед ним. Между ног нещадно зудело, напоминая о недавних событиях, воспоминания о которых вызывали рвотный рефлекс. Горло саднило, на руках остались мелкие ссадины и царапины, полученные в ходе неравной борьбы. Он беззвучно плакал, не заботясь о реакции окружающих. Они всё равно ничего не поймут и ни во что не поверят. Вдруг в ушах зазвенел знакомый голос. Не тот, который теперь способен напугать с первых звуков, а тот, который был способен успокоить в самых ужасных ситуациях. Люси шла уверенной походкой, покачивая бедрами и заливисто смеясь в трубку. Каблуки сапожек размеренно стучали по сухому асфальту, заставляя немногочисленных прохожих оборачиваться вслед. Короткая для такой погоды юбка обтягивала стройные ноги, не давая ветру показать лишнее. Хотя Т/И уверен, все, кто хотел, уже давно разглядели. Сдержав порыв подбежать к ней, мальчишка хотел было развернуться и скрыться за ближайшим домом, но как назло глаза девушки сами нашли его. Она тут же отключилась, даже не попрощавшись с собеседником, и резво подбежала к парню. — Т/И, привет! Я думала ты сегодня в школе, договаривались же по очереди... — она умолкла, разглядев покрасневшие глаза друга. Юноша нечасто плакал перед ней. — Что случилось? Опять мама? Или ты поругался с кем-то? Т/И?... Подросток кусал губы, пытаясь не разреветься. Светлые локоны подруги аккуратно обрамляли симпатичную мордашку, яркий макияж, пирсинг. До боли родное лицо сейчас вызывало только мучительный стыд. Он не может рассказать ей. Только не об этом. Девушка, догадавшись, что ответа не дождется, притянула парня к себе. Не сильно отличаясь ростом, она спокойно прижалась щекой к его, не разжимая объятий. Т/И не выдержал. Громкий скулёж сорвался с губ. Мальчишка сжал ткань её куртки на спине, утыкаясь в плечо. Горькие слёзы вновь обожгли кожу, напоминая о пережитом ужасе. Люси молча стояла рядом, мягко поглаживая друга. Питер ещё вернётся. Он пообещал. А что может сделать Т/И, он придумает потом, позже. Сейчас ему нужно... — Домой, — подросток тихо всхлипывал, всё ещё держась за подругу, — пойдём домой, Люси.