Право раскрутить карабин

      Глупость. От неё вяжет во рту, сводит скулы от приторного вкуса и кривятся губы, в попытке выплеснуть наружу скопившееся отвращение. Голова наклоняется в бок, но смещение угла обзора не помогает. Глаза видят то же самое, отношение к происходящему не меняется. С пальцев срывается пара резких щелчков – жалкая попытка избавиться от жгущей ладони энергии. Не получается. Слишком сильно раздражение. Оно тревожит в душе безумие, спускает с поводка демонов, будит ярость. Эта женщина играет в опасную игру. Для неё было бы лучше голыми руками обнимать Аматерасу, чем вести себя подобным образом.       «Я ведь мать…» – Кощунственное заявление для той, кто бросил своё дитя, для той, кто предпочёл ответственности слабость любви к мужчине. Хуже только поехавшая мамаша Акасуне, с ней вообще никто не сравниться. Но как же бесят суждения этой женщины. Вязкие, категоричные, хлёсткие. Интересно, это врождённая ущербность мышления или плод коноховского воспитания?       В конце концов ему надоедает этот фарс. Куноичи следует увидеть настоящее чудовище, а то слишком много болтает о том, с чем не встречалась.       Мукуро делает один шаг меньше чем за мгновение. Особый навык приближения, созданный в незапамятные времена охотниками – идеальный способ подкрасться к жертве. Тонкие бледные пальцы охватывают нежную шею, перекрывая дыхание. На периферии мелькает мысль, что стоит заняться руками, ведь после длительной миссии они чересчур огрубели, прекрасно ощущается контраст в сравнении с ухоженной женской кожей. Непростительно. А вдруг задание под прикрытием? Нельзя так бездарно себя выдавать.       Ногти впиваются в податливую плоть, выпуская наружу алую жидкость. Парень радостно хихикает, осматривая свою работу, а потом поднимает взгляд и впивается им в чёрный глаз напротив. Мужчина только и успел, что опустить руку на рукоять меча. Ями в душе капризно хныкает, разочарованно протягивая: «Меееедлеееенноооо». Действительно, даже шиноби божественного уровня слишком неповоротливый для любовника самой смерти. В прямом сражении Мукуро ему не ровня, но для того, чтобы одолеть, нужно начать битву, чего парень не допустит. Молодой Учиха не настолько благороден – отдавать ведущую роль не станет.       Вся его поза – одна большая насмешка. Желая ещё больше позлить этих двоих, парень наклоняется к шее женщины и осторожно слизывает капли крови.       – Иронично. Вас нарекли сильнейшими, а мне не понадобиться даже секунды чтобы убить одного, второй проживёт лишь на мгновение дольше. Задушить. Сломать шею. Вспороть глотку. Столько привлекательных вариантов. – Мукуро щурится словно довольный кот. Ему невероятно приятно видеть их растерянность, чувствовать страх и обнажать чувства. Ещё приятнее было бы убить…но нельзя. Нельзя… Он не присвоит себе жизни, принадлежащие Сараде. Жизни, принадлежащие Учиха. Он обещал. Он не нарушает обещаний. Но припугнуть ведь можно!       – Нравится находиться рядом с настоящим чудовищем, Сакура-сан?       Ярость уступает место озорству. И почему ему приходится зачинать мозги людям, которые в два раза старше его самого?