Фотосессия

- Какой контраст! Какая фактура!       Фотограф носился между Курогане и Фаем с ворохом чёрно-белых тряпок и не замолкал ни на минуту. Курогане морщился от восторженных визгов, но помалкивал – деньги им были нужны. А вот тощая зараза с удовольствием закопался в шмотки и уже азартно размахивал чем-то, больше всего похожее на сеточку с кружевами. Если долбанный маг сунется к Курогане с ЭТИМ, то ИМ же его и задушат. Лично Курогане и задушит. Сразу. Насмерть. И чёрт с ними с деньгами.       Фай развлекался, наблюдая за тем, как все плотнее сжимается челюсть ниндзя. Как бы собственные зубы не перекусил. С Куро-самы станется. Не хватало его криков, но пока Фай никуда не спешил и рассчитывал ещё добиться более живой реакции. А пока... а пока он позволил затолкать себя за какую-то ширму и нарядить.       Как ни странно, но одежда нужного размера у фотографа и его помощников все же нашлась. Курогане позволял себя вертеть, пока никто не подкрадывался к нему с сеточками и кружевами. Хотя и без этого счастья тесная, жесткая одежда ему не нравилась. Зато нравился цвет – весь костюм был чёрным, лишь кое-где белела тонкая отделка. Курогане осторожно согнул ногу в колене и убедился, что тонкие и дьявольски тесные брюки не собираются трещать по швам. Сапоги для верховой езды с заметным каблуком прибавили ещё роста, но, к счастью, оказались довольно устойчивыми. Длинный сюртук неуловимо напоминал заснеженную страну принцессы Эсмеральды, но, к счастью, мишуры на нём было поменьше. Курогане даже смирился с белоснежным шейным платком из блестящего шёлка. А потом из-за ширмы вышел придурочный маг.       Фаю нравился готический костюм, обтягивающий фигуру. В нем было довольно удобно и совсем не жарко, несмотря на многочисленные софиты. Маг широко улыбнулся и вышел в студию. Первым он увидел Курогане и невольно втянул воздух. Японцу не хватало только плаща с кровавым подбоем и длинных клыков для полноты образа. И хорошо, что их не было. Фай не был уверен, что не подставил бы шею тут же. Костюм подчёркивал широкие плечи, сильные, но по-восточному изящные руки и гибкую талию. Ноги в сапогах казались бесконечными, а штаны самого Фая вдруг стали преступно узкими. Откуда в бывшем убийце вдруг вылез аристократизм, Фай не смог бы ответить и под пытками, но факт оставался фактом. Фотограф захлёбывался слюной, повисая на руках Курогане, и, кажется, полностью разделял мнение Фая.       Тощая зараза всегда умел нарядиться и выглядеть так, что к нему стекались все местные красотки, восторженно охая. Сейчас они бы, запрокинув белоснежные руки ко лбам, штабелями бы красиво сложились у стройных ног. Раньше Курогане никогда не видел бестолкового мага в чёрном, и был вынужден признать, что этот цвет безумно шел тощей орясине. Он выглядел... трогательно. Буквально. В чёрном он казался ещё бледнее и тоньше, а синие глаза вдруг приобрели глубину и какой-то мученический флёр.       Взвизгнувший откуда-то снизу фотограф, вереща и тараторя даже больше придурка-блондина, подлетел к заморышу, схватил за руку и, ни на секунду не умолкая, потянул к подиуму с кривоногой кушеткой, обитой багровым бархатом. Через секунду слегка растерянный маг, был уложен на ней в картинной позе, а сам Курогане зачем-то нависал над ним. - На шею, на шею ему смотри! - не унимался фотограф, порхая вокруг с огромным монструозным фотоаппаратом. – О! Эти красные глаза! Позловещей! Ещё!       Курогане представил, как сожмет шею самого фотографа, и тот забился в экстазе, выстанывая что-то про романтичную жуть. Курогане спиной почувствовал, что чёртов маг сейчас начнет гнусно хихикать, и предупреждающе скосил глаза вниз. «Прекрасный принц» не хихикал. Он таращился расширенными зрачками на Курогане, бледный до полупрозрачности, и сжимал тонкими пальцами пенящийся воротник так, что вся шея была на виду. Такая же белая, как чёртово кружево, даже синеватые жилки просвечивали насквозь. Золото волос разметалось по чёрному шёлку сюртука, отчего казалось самым ярким пятном в комнате, а сам маг внезапно показался хрупким и почти сломленным. Курагане машинально подхватил его под плечи, пока тот не сломался и... был оглушен новым всплеском восторженных визгов. Спине вдруг стало жарко.       Курогане резко повернул защёлку, запираясь в гримёрке, из которой только что вышвырнул фотографа-энтузиаста, и едва не стек по двери на пол. Облегчение накатило мягкой, но неумолимой волной. Маг почти в таком же состоянии скрючился на стуле, облокотившись о столик с огромным зеркалом и кучей лампочек по периметру. Курогане криво усмехнулся и ослабил надоевший платок. - Погоди. Куро-сама, - вдруг тихо попросил тощий придурок. И было что-то такое в его голосе, отчего Курогане послушался. И почти разозлился на себя. - Сам погоди, - огрызнулся он, удобнее налегая плечами на дверь.       Маг бледно улыбнулся и поднялся со стула. - Хорошо.       Курогане тяжело сглотнул и вдруг передумал. - А теперь можешь это снять, - кивнул бледную шею, на которой как раз и не было ни платка, ни галстука.       Маг потянулся бледными пальцами к и так расстегнутому воротнику и вынул из петли ещё одну пуговицу. - Твоя очередь, Куро-чан, - прошептал он.       Курогане послушно снял платок с шеи, не отрывая взгляда от синих глаз. Теперь почему-то ему совсем не хотелось избавиться от дурацкого костюма как можно быстрее.