***
Воскресное утро не радовало жителей Лондона погодными изысками. Ник уже полчаса сидел за столом, и, глядя на накрапывающий за окном дождь, машинально размешивал чайной ложкой остывающий кофе. На душе было до странного муторно. Не оставляло противное, ноющее чувство, будто он что-то забыл. Что-то важное и значимое начисто выветрилось из памяти. «Рановато склероз развился» — мрачно усмехнулся парень, делая мелкий глоток чуть теплой жидкости. Разбитость, оставшаяся после бессонной ночи, еще больше портила настроение, мешая сосредоточиться. Откинувшись на спинку стула, он вольготно закинул руки за голову, прикрыл глаза и снова напряг память. «Важно! Важно!» — стучало сердце. Но что именно «важно», Ник не понимал, сколько ни пытался. В конце-концов, юный маг махнул рукой на свои предчувствия. «Раз забыл, значит, не столь важно это было», — сказал он себе. Пытаясь отвлечься и заглушить странную тревогу, юноша встал из-за стола и подошел к книжной полке. Протянул руку к одному из фолиантов и замер, так и не взяв книгу в руки. «Вроде отец приходил… говорил что-то… может, приснилось? Да, наверное… что ему делать в моей комнате среди ночи?» Вздохнув, Ник на мгновение прикрыл глаза, пытаясь совладать с собой. «Так и свихнуться недолго» — подумал он. Круто развернувшись, юный склеротик стремительным шагом вышел из комнаты, направившись в женское крыло родной академии. Ник почти бежал к той единственной, кто мог унять все его тревоги. Одним касанием, взглядом, объятием Милли могла успокоить мятущуюся душу темного. Рядом с этой улыбчивой рыжей ведьмочкой было тепло и уютно, а все проблемы казались пустяками. Постучавшись в апартаменты любимой, Ник на мгновение устало прикрыл глаза. Как ни пытался он убедить себя, что все нормально, чувство тревоги выматывало и причиняло почти физическую боль. Дверь распахнулась, и на пороге нарисовалась Кэс. Рыжие косички юной ведьмочки воинственно топорщились. — Я думала, хоть два дня от тебя отдохну, — буркнула она, хмурясь. — ты чего тут потерял? — И тебе привет, — ухмыльнулся темный — Мил дома? — В комнате, реферат дописывает… — растерянно пробормотала рыжая бестия. Ник кивнул и, громко топая, направился в комнату любимой, проигнорировав брошенное в спину: «А что случилось-то?!» Рефераты — отдельный круг ада для студиозов. Особенно если «пятьдесят страниц от руки, красивым почерком и обязательно гусиным пером». Ник поморщился, вспомнив о том, как сегодня сам корпел над тем же рефератом до пяти утра, проклиная все на свете. И почему-то очень важно было закончить возиться с рефератом до воскресенья. Почему до воскресенья, если сдавать только завтра? Парень недоуменно хмыкнул и, пожав плечами, постучал в дверь. — Незаперто! Темный вошел в комнату и улыбнулся: — Привет, звездочка. — А ты чего здесь? — нахмурилась Милли, вставая из-за стола. «Да твою ж… они с Кэс что, сговорились, что ли?!» — раздраженно подумал Ник, сцепив ладони в замок. — А где я, по-твоему, должен быть? — с напускным безразличием поинтересовался он. Подушечка большого пальца левой руки гладила подушечку большого пальца правой, выдавая нервозность парня. Милли подошла к любимому вплотную и, положив руки на его напряженные плечи, ласково спросила: — Ник, какое сегодня число? — Третье. — А месяц? — Ап-прель, — с легкой заминкой ответил маг и тотчас хлопнул себя по лбу, простонав: — Чё-о-орт! Вот что все это время смутно терзало память и душу. Хотелось провалиться сквозь землю от простого осознания: он забыл о мамином дне рождения! Вот почему отец заходил к нему в такую рань! В памяти разом всплыли все самые цветистые и неприличные ругательства. Ник запрокинул голову и с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. — Твою мать! — тихо и отчаянно сорвалось с губ. — Сейчас у нас час дня, значит в Утехе… — начала Милли. — Девять вечера, — безнадежно констатировал темный, нервно растирая ладони. — Если поторопимся и перенесемся сразу в кабак тетушки Тики, то еще успеем! Бодрый голос Милли, полный решимости, подействовал на юного мага отрезвляюще. Тряхнув головой, он рывком прижал к себе ведьмочку и, уткнувшись носом в рыжий каскад волос, выдохнул: — За десять минут соберешься, звездочка? — За пять, если щас не задушишь! — хихикнула та в ответ. Ник усмехнулся, и, нехотя разжав объятия, демонстративно отступил на шаг назад. — С пустыми руками пойдешь? — ехидно уточнила ведьмочка. В зеленых глазах мага мелькнуло замешательство, которое он тотчас попытался скрыть за наглой ухмылкой: — Лучший подарок — это я! — Ты не подарок, — фыркнула в ответ Милли, — ты — сюрприз! Кошмар черномагический! Ник шало развел руками и совершенно по-мальчишески улыбнулся. «Какой уж есть» — читалось в веселом блеске зеленых глаз. — Балбес! — беззлобно буркнула Милли — иди хоть букет наколдуй, что ли! Ник шутливо козырнул и вымелся из комнаты, давая возможность любимой привести себя в порядок.***
В кабаке было по обыкновению шумно и пахло свежим хлебом, жареным мясом и пряностями. Завсегдатаи то и дело поднимали кружки с вином «во славу светлой жрицы», поздравляли и желали счастья, долголетия, богатства. — Спасибо, добрые люди, — вежливо кивала Крисания, изображая на губах подобие улыбки. — Да придут они! Придут! — чуть слышно шепнул Рейстлин, заметив, что жена с надеждой косится на двери. — А вдруг нет? — в тон ему спросила Крисания. — Милли наверняка еще с докладом возится, вот и опаздывают, — заверил супругу Маджере, ободряюще сжав ее пальцы в своей прохладной ладони. В этот миг двери таверны резко распахнулись, заставляя посетителей замолчать и обернуться. На пороге стоял молодой брюнет в черной шелковой рубашке, черных брюках и щегольских ботинках того же цвета. В одной руке юноша держал огромный букет белых роз, а второй собственнически обнимал за талию смущенную рыжеволосую девушку в длинном платье цвета весенней травы. — Молодой Маджере… Молодой Маджере… сын… — тотчас разнеслось по толпе нестройным гулом. Не обращая внимания на посетителей кабака, Ник кивком поздоровался с дядюшкой и тетушкой и направился к матери. — Извини, что припозднился, — виновато сказал он, поднеся руку Крисании к своим губам. — Искал самый красивый букет, какой только есть на свете. — И как? — язвительно поинтересовался Рейстлин.— нашел? — Рейст! — шикнула Крисания, мягко высвобождая руку. — Вроде нашел, — весело фыркнул парень. Окинув посетителей кабака насмешливым взглядом, юный маг медленно опустился на одно колено и протянул букет растерявшейся жрице, благоговейно прошептав: — С днем рождения, мама! «Прости, что пришел так поздно. Я исправлюсь, мам, правда» — читалось в этом чуть слышном шепоте. Чуть помедлив, именинница взяла букет в руки, уткнулась носом в белый бутон и расплылась в счастливой улыбке: — Сынок, не стоило. То, что вы с Милли здесь — лучший подарок! Ник поднялся с колен и сверкнул шальной улыбкой в сторону замеревшей чуть поодаль Милли: — Звездочка, ты слышала? Духи можешь не дарить! — Вот ведь охальник, а?! — шутливо возмутилась Тика, чем вызвала приступ всеобщего хохота. Через полчаса, когда все подарки были вручены, счастливая Крисания сидела за столом и счастливо улыбалась, держа за руки мужа и сына. Ник обнял Милли свободной рукой и, взглянув на маму, ощутил как все внутри сжимается от бесконечной щекочущей нежности. «Какое счастье, когда есть люди, для которых твое присутствие — лучший подарок!» — подумал он и, улыбнувшись, запечатлел на руке матери бережный поцелуй.