Я, кстати, умираю

Первое падение мордой об землю произошло примерно в двенадцать лет, когда начали осуждать за отсутствие отца, потом издёвки над матерью и в конечном итоге разбитые костяшки рук, а также постановка на учёт и мамины слёзы. Неприятно и паршиво было. Кислов вообще не понимал с чего вдруг его на учёт, а этим тварям с говном во рту моральная компенсация. Он бил только за дело. Второе приземление этой же мордой об ту же злощастную землю произошло примерно через три года, лет в пятнадцать, когда впервые попробовал курить. Лёгкие саднили и першило горло, облегчения никакого не чувствовалось, но вскоре лёгкий кайф начал приходить. Да и ведь это круто, на него с обожанием смотрели одноклассницы и это сильно льстило, до поры до времени. Кайф от сигарет спал в тот момент, когда мама узнала об этом, она опять плакала и в очередной раз было неприятно видеть её слёзы, паршиво и мерзко от самого себя. В третий раз принимай родимая земля и так отбитую морду. Алкоголь в шестнадцать. "Это прикольно, выпей, поможет забыться..." - так они говорили и почти не врали. Это нихуя не прикольно, потому что палёный алкоголь самый паршивый первый опыт. Горло драло несчадно и вкус параша отборная. Потом пелена в голове какая-то и запредельное веселье. Оно конечно закончилось, когда его под руки выводили с тусовки просто потому что он в сопли и он избил девушку. Она тоже получила за дело, потому что эта Анджела его конкретно так подбешивала. Она крутила Мелом как хотела: "Ой Мел мне так плохо...", "Мел иди ты, заебал...", "Мел ты такой хороший...". А друга жалко, за друга и девке вдарить можно. Ну он и вдарил, не хило так. Проблем зато потом было, хоть одеяло вяжи из них и ещё на свитер останется. Хреново стало, когда мамины заплаканные глаза увидел. Она не смотрела с разочарованием, а с обычной человеческой грустью, но тем не менее это было даже хуже. Лучше бы она кричала и била, может толк бы был Ни секунды на восстановление лица и в очередной раз соприкосновение с чёртовой землёй, чтоб тебя уебало. Наркотики. И как его угораздило? Да легко, по сути-то. Лёгкие деньги в подростковом возрасте - подарок судьбы. Он думал, что не такой как все, что сможет тихо торговать и никогда в жизни эту хуйню не попробует. Так и было сначала, никто не замечал, а мама улыбалась. Но потом интерес и сверху любопытство привели к первой принятой дозе. Это был лёгкий наркотик, ему тогда ничего более сильного не доверяли. Понравилось ощущение лёгкости, но когда эффект прошёл, то Киса чётко закрепил в сознании, что больше никогда. Ага, как закрепил так и открепил. За первой дозой последовали следующие, за дозами пошёл упадок и так низких оценок, проблемы с агрессией ещё более стали явными, он срывался даже на любимую маму. И опять, опять этот добрый взгляд со слезами и с грустью - Ты можешь хоть раз нормально отреагировать?! Он кричал на маму. До чего докатился, она же ведь всегда поддерживала и помогала, твою мать. - Вань, сынок, почему ты кричишь? - Ударь меня, накричи! Не будь тряпкой, ма! Ну! Она только улыбнулась и погладила по вьющимся волосам. Она всегда улыбалась: грустно, весело и иногда безэмоционально. Пятый раз об землю мордой, когда уже насмерть? Чувства к другу? Ага да, завозим. Кислов всегда был гомофобом, ну потому что не понимает он эти вот шырли мырли и тёрки хуями. Но вот в какой-то момент ему стало просто интересно с Мелом. Он странный до жути, у него зрачки иногда просто точки милипиздрические, когда уходит в свои размышления. Он блять ходит как труп или за Анджелой бегает. Эта швабра кстати, до сих пор бесит. Зазнавшаяся дочка очередного богача. Он всё чаще ходил с ним и ему честно были интересны мысли Меленина. Он мог нести такой берд сивой кобылы, но Киса честно старался вдумываться и что-то говорить в ответ. Он говорил тихо и иногда прерывал речь просто не закончив предложение. Он был интересен и всё, так казалось Кислову. Так казалось до тех пор, пока он не закинулся сильной дозой героина, вот так сразу с приёма лёгких доз на героин, скачок не хилый такой. А всё потому что увидел один, сука, поцелуй. Приревновал. Тошнило тогда жёстко и рвало также. Он смотрел на себя в зеркало и стало страшно от осознания, что он превратился в самую худшую версию себя. Что мама скажет? *** И вот сейчас он сидит ночью около моря. Холодный берег моря. Холодная галька. Холодный ветер. Холодное тело... Стеклянные глаза смотрят на Ваню, а сам Ваня на море. В руках очередная бутылка с тошнотворной палью, но что может быть лучше, когда тебе паршиво. Маме такой сюрприз в виде сына наркомана и наркодилера не сказать вот, что прям зашёл. Она впервые не улыбалась. Он впервые видел разочарование в её глазах. Мама не кричала и не била, она плакала. Она опять,блять, плакала и просила остановиться. А он не пытался? Он пытался! Но только хуже делал, было больно. Она его не понимает. Никто его не понимает, никто не помогает, никто не хочет принять его, даже родная мать. Сзади слышны шаги по гальке. И даже экстрасенсом быть не надо чтобы понять, кто пришёл по его душу. Даже в жизни этого человека он успел всё перевернуть. Киса, ты грёбанный аттракцион. Мел увидел мёртвое тело рядом с Кисловым и его зрачки в миг стали точками. Он бросился вперёд и стал трясти тело девушки, орать, бить по земле. Ваню так бесят крики, он их ненавидит. Всё, что мы ненавидим - есть в нас самих. Он его поцеловал. Сука, врезался своими губами в его на очередной пьяной вечеринке. Он под наркотой, в пьяном угаре, зажал Мела около стены и у всех на виду просто засасывал его как последний пидор. Егор не отвечал, не отталкивал, а просто ждал. Когда "поцелуй" закончился, то всё, что Киса помнит это холодное, как ушат ледяной воды на голову, нет. Он посмотрел на него испепеляющим взглядом и просто отверг. А с влюблённостью-то что делать? - Не ори, заебал Киса смотрит с раздражением на орущего Егора и понимает, что любит именно такого Мела. Живого и настоящего. Тот продолжает орать и плакать, а Ване всё равно. Ему эта девка никогда не нравилась. Он пропускает тот момент, когда ему в челюсть прилетает удар. Валится на гальку и лежит, волна окатывает с головой, вода холодная, а его избивает лучший друг. Не друг уже, но какая уже разница. Губы посинели и как-то боль даже не чувствуется. Как тряпичную куклу просто побили, потом вытащили из воды, посадили обратно на берег. Экое шоу. Мел сел рядом, в его глазах слёзы и он пьёт ту же паль. Самая херовая мысль с очень умным содержанием "Палёное бухло объединяет" проскочила в воспалённом сознании Кислова и он засмеялся. Так, что мороз по коже и не от холода. - За что ты её? Его голос дрожит и это раздражает. Из-за какой-то выскочки так переживать. Бесит. Мел бесит. Труп бесит. Головная боль бесит. Как же всё бесит. - Я, кстати, умираю Никакого ответа на вопрос, простая констатация факта. Ветер не мешает занюхнуть очередную за день дозу хмурого* и блаженно прикрыть глаза. Итогом этой игры в плохого парня с чувствами к другу стал передоз с летальным исходом. Мел даже не дёрнулся, когда тело "друга" завалилось на гальку. Он смотрел на море и думал думал думал Долбоёб...