Другой конец

…Драка за сферу света с Войдусом продолжалась не долго.Лорд запустил в герольдов и хранительцу тёмную звезду (или как это называется), и всё остановилось… -Хм, и что нам делать? -возмущённо спросил принц. -Ах, даже я не знаю! -воскликнула хранительница. -…я истинный гормиан…-пробурчал Рифф. Огненный погрузился в свои мысли, он вспомнил всех гормити, Пайрона и лорда огня.Затем, он сосредоточился как никогда.Такой силы даканы ещё не видели.Керион начал потихоньку двигаться и схватился за свой посох, тем самым освободив Ао-ки и остальных. -Сфера света! Сияй по новому! -произнесла хранительница и дарканы исчезли. -Мы.победили? -спросил Трек. -Похоже на то.-ответила хранительница. -Хах, это Керион всё сделал! -сказал Рифф. Башня.Герольды сняли свои браслеты.Они не могли поверить в то, что их приключения в Горме закончены, а дарканы повержены. -Вам стоит вернуться в свои королевства.А я останусь в башне, на случай если ещё что-то приключится.-сказала с небольшой грустью хранительница. -Ну чтож, было приятно познакомиться! -сказал Эрон -Пока, Ао-ки! -воскликнули все 4 герольда и скрылись. Ао-ки осталась наедине с башней.Теперь она осталась одна.Она больше не увидит весёлого Эрона, забавного и порой глупого Риффа, вечно спящего Трека, умного и невозмутимого Айкора… Ей стало грустно.Так проходили недели, месяца, годы.Ао-ки впала в депрессию.А позже.покончила с собой повесившись… Через пару лет после смерти Ао-ки, в башню решили явиться уже бывшие герольды, которые не знали о её смерти.По приходу в башню их ждал сюрприз… Башня заросла сорняками и лианами, в некоторых местах потрескались стены, а в самой башне висело мёртвое тело хранительницы… Рифф заревел, т.к любил Ао-ки больше жизни.Он хотел сделать ей предложение, но не успел… Позже, в тайне от друзей он резался, а через год тоже повесился со словами «Милая, я с тобой хоть на край света». Айкор стал серьезным и хладнокровным правителем ледяного царства, Трек-отцом замечательных двойняшек, мамой которых была Сирен, а Эрон стал парнем Финны. Иной конец не нравится никому, даже мне.