Положительный результат

— Я бы сказал, что это действительно Регулус Блэк, — мрачно сказал Люциус. — Регулус Блэк с выжженным магическим ядром и стёртой памятью. Возможно, с ложной памятью… И с каким-то сложным проклятьем в ауре. Кто мог сотворить такое? Это же хуже смерти! Снейп пожал плечами: — Мне он не показался несчастным. Он живёт своей жизнью, у него счастливый брак, магглы его уважают. Если бы он помнил о своём утраченном Роде, о магии… Всё было бы куда хуже. Кто бы это ни сотворил — в этом он сжалился над Регулусом. — Хороша жалость! — прошипел Малфой. — И что нам теперь делать с этим, Сев? Снейп пожал плечами. Сиятельный Лорд был по-настоящему выбит из колеи, он крайне редко позволял себе обращаться к зельевару столь… столь доверительно. Северусу было жаль утратившего всё, что составляло основу его личности в волшебном мире, Регулуса Блэка. Но как теперь поступить? Рассказать всё и вернуть в мир магии? Зачем? Ведь Регулус теперь даже не сквиб, он фактически маггл. Он не сможет жить в Родовых домах Блэков, не может пользоваться их счетами в Гринготтсе, не может наследовать… Мерлин, да он даже вход в «Дырявый котёл» разглядеть не способен! — Я не знаю, Люциус, — вздохнул Снейп. — Ты ведь понимаешь, что сейчас Регулус никогда не сможет занять в мире магии положение, соответствующее его происхождению? Такие повреждения необратимы, с ними ничего не смогут сделать ни Сметвик, ни европейские целители… Даже русские с китайцами вряд ли справятся. Выжженное магическое ядро не восстанавливается, это знает любой целитель. И что в этом случае ждёт Регулуса в Магическом мире? И зельевар озвучил всё, о чём только что подумал. Люциус лишь кивнул, признавая справедливость слов Северуса. — Я бы оставил всё как есть, — вздохнул Снейп. — У него всё хорошо, я видел, что его уважают, что у него есть любящая жена… Да, он живёт весьма скромно… по сравнению с тобой, Люциус… но ему хватает. Может, не стоит будить спящего дракона и делать несчастным того, кто вполне счастлив? А если тебя волнует материальный вопрос… организуй ему небольшое наследство от какого-нибудь пятиюродного дядюшки… только боюсь, что он всё наследство отдаст на благотворительность. Во всяком случае, посоветуйся с леди Нарциссой. В конце концов — Регулус её родич. Ей и решать. Люциус снова кивнул и сказал: — В твоих словах есть резон. И да, мне стоит посоветоваться с Нарси. Но меня ещё кое-что беспокоит… Если некто сотворил это с Регулусом — не следит ли он за ним сейчас? И случайно ли Регулус оказался священником церкви в этой маггловской дыре, где живут родственники Гарри Поттера? Случайность это или часть продуманного плана? — И мы оба знаем имя любителя таких хитровымудренных планов, — задумчиво отозвался Снейп. — Думаешь, что это Дамблдор сотворил с Регулусом такое? — спросил Люциус. — Но зачем? — Кто может понять планы Дамблдора кроме самого Дамблдора? — пожал плечами Снейп. — К тому же это вполне в его духе. Дать второй шанс. Хоть и магглом. Да и далеко не каждый маг смог бы сотворить такое. — Да уж. Я бы не смог. Банально не хватило бы сил, — согласился Люциус и слегка поморщился. Признавать, что он чего-то не может, сиятельный Лорд не любил. Но с Северусом всегда был честен. — Думаю, что такое смогли бы сотворить Дамблдор и Волдеморт… Может быть, Сметвик, но он бы магии лишился после такого. Клятва целителя, сам понимаешь… — Сметвик точно отпадает, — решительно сказал Северус. — А кого ещё ты можешь вспомнить навскидку? — Гриндевальд? Мерлин? — Может, перестанешь издеваться? — Кто-нибудь из русских. Из сильных русских. У них есть несколько магов такого уровня, — ответил Люциус. Северус в ответ лишь укоризненно вздохнул. — Ладно, — мрачно сказал Люциус. — Русским это ни к чему. И китайцам. И африканским шаманам. И индейцам. Будем откровенны — всем вышеперечисленным до Магической Британии нет совершенно никакого дела. — То есть у нас снова остаются те, с кого мы начали, — заявил Снейп. — Дамблдор и Тёмный Лорд. — Теоретически ещё остаётся Николя Фламель, — педантично поправил Малфой. — Старик вроде как жив. Ты же сам говорил, что год назад читал его статью в этом русском журнале… как его… — «За передовую магию!», — ответил Северус. — Это была точно статья Фламеля. Я немало его трудов прочитал, так что могу сказать точно. И журнал солидный. Его Русский Отдел Тайн выпускает. Называется так странно ещё… НИИЧАВО. — Кстати, а ты что, знаешь русский? — удивился Малфой. — Не-не, — открестился Снейп. — Просто они иностранным подписчикам высылают журнал с артефактом-переводчиком. Очень удобно. Правда, дороговато, но твоими стараниями могу себе позволить. — Ну… — протянул Люциус. — Если Фламель сотрудничает с русскими… да ещё с их Отделом Тайн… Это страшно. Страшно представить, до чего они смогут додуматься, объединившись. — Даже если так, — отозвался Северус, — у них нет причины трогать Регулуса Блэка. Блэки, хоть и безбашенные, чётко понимали, с кем никогда не стоит ссориться. А лично Регулус просто не мог сотворить нечто настолько непоправимое. — Сев, тебе не кажется, что ты просто зациклен на Дамблдоре и Тёмном Лорде? Фламель та ещё тёмная лошадка, и он может затеять убийственную интригу просто для развлечения. Слишком долго живёт, заскучал старик… К тому же Дамблдор частенько позиционирует себя как ученика Фламеля. Северус тряхнул головой, словно отгоняя наваждение: — Не знаю, может быть, ты и прав. Но эти двое слишком большое влияние оказали на мою жизнь. Они, можно сказать, превратили её в руины. В последние годы я жил просто по инерции, Люциус. И если бы в моей жизни не появился Гарри… Малфой сочувствующе кивнул. Некоторое время оба молчали, а потом Северус сказал: — И всё-таки, что мы будем делать дальше? — Я посоветуюсь с Нарциссой относительно Рега, — решительно сказал Малфой. — Хотелось бы показать его хотя бы Сметвику — узнаем, так ли уж всё необратимо. Если уж он Людо Бэгмэна сумел восстановить после того жуткого инцидента на матче в Шотландии… — Это когда в Бэгмэна попали бладжер, аж три проклятья и он с метлы с высоты сорока метров сверзился? — уточнил Снейп. — Да, внешне работа хорошая… но вот с головой у Бэгмэна нелады. — Это не просто хорошая работа целителя, — серьёзно сказал Люциус. — Сметвик Бэгмэна в прямом смысле из кусочков собрал. Как маггловский паззл. А с головой у него и до этого проблемы были, не сомневайся. Да и вообще — кто из профессиональных квиддичистов с головой дружит? — Не уходи от темы, — прервал его Снейп. — Значит, ты советуешься с Нарциссой, мы находим возможность показать Регулуса Сметвику… И если ему удастся вернуть парню магию и память, то?.. — Думаю, что мы узнаем, кто играет в такие игры. — Или окажемся в Мунго со стёртой памятью. Это не шутки, Люц. — Сам понял, — огрызнулся сиятельный Лорд. — Поэтому сейчас мы должны быть вдвойне осторожны, чтобы не подставить себя… — …и Гарри, — продолжил Снейп. — Кстати, у него хорошие отношения со священником. Может, стоит его посвятить во всё это? — Не думаю, — покачал головой Малфой. — Он тогда тоже окажется под ударом, если что. И, в отличие от нас, он беззащитен. Да, Гарри очень разумный ребёнок и у него впечатляющий потенциал. И заклятия он осваивает на диво легко. Впрочем, Джеймс тоже это делал играючи. Но от козней одного старого пи… педагога это его не уберегло. — В молодости все делают ошибки, Люциус, — отрезал Снейп. — На себя посмотри. — Как и ты, — проворчал Малфой. — Я сумел сохранить свою семью. И деньги Малфоев, которые наживались поколениями. — Справедливо, — согласился Снейп и опустил голову. — Извини, — вздохнул Люциус. — Я позволил себе лишнего. — Ничего. Мы сейчас в одной лодке. И мне важно спасти тех, кого можно спасти. Регулус был одним из немногих в школе, кто хорошо ко мне относился. Он не заслужил такого. Больше того, вся эта игра ведётся в непосредственной близости от Гарри. И мне это не нравится. — Мне тоже, — вздохнул Люциус. — И всё-таки стоит посоветоваться с Нарси.

***

На следующий день в школе Марк вёл себя как обычно, только спросил на одной из перемен: — Скажи, а ты сегодня ничем не занят? — Занят, — ответил я. — Но пара часов после школы у меня есть. Ты всё ещё хочешь пригласить меня в гости? — Ну, да, — ответил Марк. — Ты же вроде как обещал… Да? И когда это, интересно? Или Марк решил ковать железо, пока горячо? Впрочем, если уж наши планы совпадают, почему бы и не согласиться? Тем более что в капюшоне моего худи мирно дремал умудрившийся свернуться в компактный клубок Санчо. Так что разговор нам предстоит интересный, если что. — Хорошо, — согласился я. — Я зайду к тебе после школы, спасибо за приглашение. — Здорово! — искренне обрадовался Марк. Интересно, это он от недостатка общения или, как Тёмный Лорд, радуется, что наконец-то заманил к себе в сети беззащитную жертву? Правда, жертва не очень беззащитная… но пусть это будет сюрпризом, ведь без сюрпризов наша жизнь скучна и уныла. Уроки прошли в штатном режиме, кстати, миссис Чизвик сегодня впервые была без парика… и это ей шло. Стрижка, правда, была коротковата, моя покойная бабушка именовала подобные «Дуня после тифа», но миссис Чизвик она шла, делая лицо более молодым, приятным и открытым. Соответственно и настроение женщины улучшилось, и ко мне она почти не придиралась, что не могло не радовать. Дадли остался на тренировку, а мы с Марком отправились к нему домой. Не знаю, менял ли что-либо отец Марка в бывшем доме Полкиссов или просто купил его со всей обстановкой. Скорее всего, последнее. Внутри дом был обставлен современно, с некоторой претензией на роскошь, причём в подборе мебели и кухонной техники явно чувствовалась женская рука. А вот свою комнату Марк явно обставлял сам — ни в жизнь не поверю, что неженка Пирс жил в такой спартанской обстановке. Кровать, книжные полки, встроенный шкаф для одежды, письменный стол и второй столик для компьютера, пара стульев и ковёр на полу. Всё. Ни тебе плакатов на стенах, ни скейта в углу, ни коллекционных фигурок на книжных полках, ни валяющихся повсюду комиксов. Я уж не говорю о забытых упаковках из-под чипсов и пустых бутылках из-под газировки. Нет уж. Воля ваша, а нормальный ребёнок так жить не может. Порядок практически солдатский. Кровать заправлена чуть ли не по линейке, на ковре и книжных полках ни пылинки, ни соринки, учебники на столе аккуратными стопками, ручки в специальной подставочке, тетради в папках. Единственное яркое пятно — диски с играми, тоже аккуратно вставленные в специальную полочку на компьютерном столе. И всё, что характерно, в сдержанных, бежево-зелёных тонах с редкими вкраплениями серебристого. Святые угодники, неужели всё-таки воскресший Волди? И тут я ещё раз оглядел стены комнаты. Никаких плакатов, только обои с приятным бежево-зелёным геометрическим узором. А ведь любой нормальный подросток ни за что не удержался бы от того, чтобы украсить стены плакатом любимой группы или не менее любимого киногероя. Да ещё и не одним… Нет, вру, один плакат всё-таки был. Точнее, это был не плакат, а рисунок. Рисунок был прикреплён прямо над рабочим столом и изобразил величественный замок, словно встающий из вод ночного озера. Между прочим, знакомый любому, кто хоть раз смотрел киносагу о Гарри Поттере замок. Хогвартс, возвышающийся над водами Чёрного озера. Хорошо так было нарисовано, с душой… Интересно, кто художник? Впрочем, зачем гадать? Какие мне ещё нужны доказательства? Ой, что-то я не готов к противостоянию… Дорогие гости, а не надоели ли вам хозяева? — Хорошая у тебя комната, — сказал я. — Но я тут вспомнил, что тётя меня кое о чём просила… Так что я пойду, пожалуй, ладно? И я стал двигаться к двери. — Гарри, подожди, пожалуйста! — в голосе Марка прозвучало отчаяние. — Нам надо поговорить! Просто поговорить, это важно! — Да в чём дело-то? — удивился я, продолжая потихоньку перемещаться к двери. Вот сейчас я поверну ручку, и… — Ты узнал Хогвартс? — неожиданно спросил Марк. — Ты всё-таки о нём знаешь? — Какой-такой Хогвартс-Шмогвартс? — удивился. — А, ты про этот рисунок? Сам рисовал? Ты фэнтези увлекаешься? — Гарри, перестань. Я ведь вижу, что ты узнал замок, изображённый на рисунке. Не надо это скрывать. Я — такой же, как ты. Правда, в этой жизни я планировал поступить в Дурмстранг… но пришлось вернуться в Англию раньше. — Что значит — в этой жизни? — спросил я, уже понимая, что передо мной стоит личинка Тёмного Лорда. Таких совпадений просто не бывает. — Не верю, что ты не догадался, — вздохнул Марк. — Ладно, пойдём по длинному пути. Что ты знаешь о своих родителях? О том, как они погибли? Поговорить хочешь? Ладно, поговорим. Жизнь у нас такая, что я прямо-таки Сам Себе Психолог. Ну, и разным Тёмным Лордам, внезапно оказавшимся в пределах досягаемости заодно. — Почти ничего, к своему стыду, — ответил я. — Знаю, что была война в Магическом мире, и что их убил какой-то бандит или террорист. Родители погибли от его руки, а меня он убить не сумел. И меня отправили к сестре матери и её мужу. Мне тогда год был. Так что я родителей не помню. Только ощущения. Марк опустил глаза: — С тобой… с тобой плохо обращались? — А как должны были обращаться с маленьким волшебником обычные люди, ничего не знающие о волшебстве? Я был для них опасен. Отсюда и… отношение. Но сейчас всё наладилось. После… — После чего? — быстро и как-то жадно переспросил Марк. — После того, как я умер, — отрезал я. — Я кое-что узнал. И кое-что понял. А потом меня вернули. — К-кто? — с заметным трепетом в голосе спросил Марк. — А кто такое может, как ты думаешь? Доктор Дулитл? — ехидно спросил я. — Ну да… — кивнул Марк. — Ты же потомок Певереллов… Последний из Рода. Она спасает тебя. — Он, — поправил я. — Ты… ты видел? — в глазах Марка зажглось болезненное восхищение. — Только слышал. Мне хватило. — Вот, значит, как… — пробормотал Марк. А получи фашист гранату. Я ведь даже и не приврал ничего. Почти. Кроме самого главного. Что я совсем не Гарри. Но, уж извините, в этом я не собираюсь признаваться никому. Тем более что фенотипически, физиологически и магически я именно что Гарри Поттер. А начинку своей головы, как Портос — свои тылы, я не собираюсь показывать никому. И вообще, пора уже начинать наезжать, а то мой оппонент чегой-то расслабился. Нехорошо… — А ты с какой целью интересуешься, Том? — жёстко спросил я. — Позлорадствовать хочешь? Марка аж перекосило: — Ты… ты понял? — Не бином Ньютона, — отрезал я. — Кое-что о тебе я всё-таки знаю. — Но если ты ничего не помнишь? Откуда? — Оттуда, — мрачно сказал я. — Ты — крестраж Тома Риддла, он же Лорд Волдеморт, который каким-то образом захватил тело этого ребёнка. А душу? Изгнал? Маггла не жалко? Да? А сюда ты явился уже по мою душу? — Нет… — прошептал Марк. — Просто… — Сложно, — отрезал я. — Объясни. А то я Санчо на тебя напущу. — Кого? — спросил Марк с испугом в голосе. И тут моя агрессия словно сдулась. Я вдруг увидел перед собой совсем не Тёмного Лорда, а растерянного десятилетнего мальчишку, который выглядел так, словно готов был разреветься. И он не собирался на меня нападать. — Кого? — растерянно повторил Марк. — Какого Санчо? «Санчо, покажись», — мысленно попросил я, и мой паучок во всей красе вылез из капюшона и устроился на моём плече… по правде сказать, моего плеча ему было маловато, но он умудрился умоститься. — Вот это Санчо, — мило улыбаясь, пояснил я. — Он жутко коварный и ядовитый. «Да, я такой», — поднял передние лапки мой паучок, явно красуясь. Растерянность в глазах Марка сменилась детским восторгом: — Какой красивый! Откуда он у тебя? Он же явно волшебный! — Вырос, — ответил я. — Видимо, моя магия так на него воздействовала. Он просто жил со мной в чулане не один год. — В чулане? — удивился Марк. — Неважно. — отмахнулся я. — Так вот, Том… Зачем ты здесь? Что ты замышляешь? Марк отчаянно замотал головой: — Ничего! То есть, ничего плохого! Я не желаю тебе зла, клянусь! То есть, я готов дать Непреложный обет! Я здесь совсем не из-за тебя! И вообще, я хочу всё исправить! То есть… всё, что можно, ну ты понял? «Он не хочет зла», — подтвердил Санчо, а ему я был склонен доверять куда больше, чем личинке Тёмного Лорда. И что делать? Впрочем, кажется, Смерти нужен был вменяемый Тёмный Лорд — а этот вроде как вменяемый. Отчего бы не попробовать ему помочь, коли так, и жить дальше спокойно? Как говорится: леди с фаэтона — пони легче. — Не понял, — честно ответил я. — Но я готов тебя выслушать. Что же с тобой такое произошло после той ночи на Хэллоуин, когда я стал сиротой? — Я расскажу, — ответил Марк. — Только это будет долгий рассказ. И… и всё началось гораздо раньше, Гарри. Гибель твоих родителей стала уже пятым актом. Я вдохнул. Выдохнул. И сказал очень спокойно: — Тогда расскажи мне всё, Том. Прошу тебя.