Cats and Dogs/ Кошки и собаки

Всхлипы были достаточно тихими, чтобы их не услышал любой, со слабым слухом. Было ли это чудом или просто глупой удачей, АНБУ Неко услышал. Он обнаружил, что стоит перед мусорным контейнером, втиснутым в узкое пространство позади Якинику К. Он наклонил голову, пытаясь определить источник шума сквозь пелену истощения чакры. Гончая-тайчжоу была не в лучшей форме, когда они расстались у ворот. Ах, вот оно снова. Не обращая внимания на тяжелую усталость, отягощавшую конечности, Нэко поднял крышку и наклонился к мусорному контейнеру. Всхлипы были глубоко спрятаны и приглушены. Он рылся в выброшенных сумках и сломанных предметах, пока у него не задрожали пальцы. Его живот пульсировал, теплый и липкий под полевой повязкой. Должно быть, разошлись швы. Он сделал мысленную пометку заскочить в больницу, прежде чем отправиться домой. Его младший брат всегда волновался, когда он возвращался раненым. Шорох и скулеж привлекли его внимание к черному мешку для мусора. Он разорвал его, когда его зрение начало расплываться. Тошнотворный хруст заставил его кровь застыть в жилах. Щенки и стекло. Он расстегнул молнию на своей серой бронежилетной куртке военно-морского флота. Дрожащими руками он осторожно вытащил крошечные тельца из предназначенной им могилы. Один. Два. Три. Крошечные коричневые пушистые комочки свернулись на его руках в перчатках, скуля и ища влажными носами. ” Все в порядке, я не причиню вам вреда». Неко натянул маску, и Итачи Учиха уставился на маленькие жизни, которые он так бережно держал. Те же самые руки убили всего несколько часов назад. Большие глаза смотрели на него снизу вверх, доверчивые и уязвимые. Его перчатки потемнели от крови щенков. Они были ранены, ему нужно было помочь им. «Я позабочусь о вас, не волнуйся». Как можно осторожнее Итачи засунул маленьких щенков в свою бронежилет и застегнул его, чтобы они не замерзли. В конце октября наступили холодные ночи. Его дыхание оставляло облачко с каждым выдохом. Его руки были скрещены на туловище, надежно удерживая щенков, когда они тыкались лапами и обнюхивали его грудь. Он запрыгнул на мусорный контейнер, а затем на крышу Якинику Q. Солнце взошло над горизонтом, когда он пересекал Коноху. Каждый прыжок вызывал испуганное тявканье из-под его бронежилета. «Подожди, это всего лишь немного дальше». Он потер рукой бугорок на жилете, чтобы успокоить себя так же, как и щенков. «Мы почти на месте». Комплекс Инузука был намного меньше, чем район Учиха. Итачи всегда думал, что это больше похоже на земли Нара, с раскинувшимися лесами для оленей, которых они так старательно выращивали. Только у Инузуки были акры лугов, которые использовались для обучения их верных четвероногих товарищей. Он знал о ветеринарной клинике Инузуки еще с тех времен, когда был генином, работая на землях в миссиях D-ранга. Обычно там кто-то был, даже в неурочное время. Итачи приземлился на крышу и спрыгнул на огороженный задний двор. На траве валялись игрушки для бездомных собак и кости. Щенки заскулили под его бронежилетом. Он заглянул внутрь, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Одна, две, три пары темных глаз уставились на него в ответ. «Вы в порядке, страшные прыжки закончены». Придерживая маленькие тельца одной рукой, Итачи постучал в заднюю дверь. Он покачивался на носках, пока ждал, борясь с растущей усталостью одной лишь силой воли. Их миссия на месяц превысила график, и на прошлой неделе у них закончились пайки. Шиноби, даже первого класса АНБУ, мог так долго держаться только на солдатских таблетках и адреналине. После нескольких минут молчания и щенячьего скулежа, Итачи постучал снова. «Иду! Я иду!» Грохот изнутри заставил его рефлекторно отступить назад, его свободная рука зависла над кобурой с оружием. Задняя дверь распахнулась перед измотанным чунином примерно его возраста. «…Хана-сан?» «, Итачи?! Это ты?» На мгновение они уставились друг на друга. Хана Инузука училась в его классе в Академии до того, как он окончил ее. Последнее, что он слышал, она сделала генина в тот же год, когда его повысили до чунина. «Я сожалею, что разбудил вас так рано, Хана-сан». Первозданная жесткость ее бронежилета выдавала его непригодность. Скорее всего, она была недавно повышена в звании до чунина после последней серии экзаменов. Итачи неглубоко поклонился, не желая тревожить щенков в своем жилете. «Я не спала». Куноичи запротестовала с уверенностью, которая противоречила затуманенному взгляду ее глаз. Она окинула его изможденную фигуру одним быстрым взглядом, в замешательстве сдвинув брови, пока один из щенков не тявкнул. Перемена произошла мгновенно. Ее спина выпрямилась, взгляд стал сосредоточенным и решительным. Она отступила в сторону, жестом приглашая его войти. «Сюда, Итачи». Хана провела его через несколько задних комнат, отгороженных занавесками. «Пожалуйста, обратите внимание на уровень шума. Несколько пациентов восстанавливаются после операции». Из-за перегородок раздавался храп Нинкена, тихое рычание и тявканье. Звучало как приятные сны, Итачи почти ревновал. Почти. Забота о щенках была на первом месте. Прошло почти четыре года с тех пор, как он в последний раз заходил в один из смотровых кабинетов клиники, но они выглядели относительно одинаково. Черные отпечатки лап зигзагообразно тянулись по коричневым стенам, как будто нинкен с грязными ногами вливал чакру в штукатурку. Хана оставила дверь приоткрытой и натянула пару одноразовых латексных перчаток. Она положила мягкую ткань на смотровой стол. «Дай мне посмотреть, что ты нашел, Итачи». Она осторожно потянула молнию его бронежилета вниз, чтобы вытащить щенка из запазухи. «О нет, это довольно глубокие раны». Она поднесла щенка к свету, проверяя общий внешний вид и пол. Коричневый, детский пушок, смешанный с белым на морде и животе. Крошечные ушки торчали вперед, маленький хвостик слегка завивался на кончике. «Сибирский хаски, судя по всему, самец, около пяти недель от роду». Нежными руками Хана разложила щенков на смотровом столе вместе. Используя стетоскоп, она проверила их сердцебиение и ощупала маленькие тела в поисках более серьезных травм. «Куромару, могу я попросить тебя о помощи, пожалуйста?» Она крикнула в дверь. Массивный волкодав протиснулся в дверь и задел бок Ханы. Она была всего на несколько дюймов выше его. «Что у тебя есть, Хана?» Он обнюхал одного из щенков. «Они пахнут мусором». «Итачи, это партнер моей матери Куромару. Он тренирует меня, пока мама на заданиях.» «Мы встречались раньше, хотя это было давно». Итачи почтительно склонил голову перед нинкеном. Было нереально видеть его вдали от Цуме Инузуки. Куромару ответил тем же жестом. «Похоже, ты был занят последние несколько лет, Щенок. Ты никогда не казался мне похожим на члена АНБУ.» «Мы все делаем то, что должны, ради Конохи». Пока они разговаривали, Хана открыла ящик стола и достала несколько пинцетов разных размеров. Она разложила их на смотровом столе вместе с подносом, бинтами, иглами размером с шовный материал, медицинской нитью и дезинфицирующим средством. «Пожалуйста, расскажите нам о них все, что сможете». «Я возвращался с задания. Их скулеж привлек мое внимание.» Итачи сжал кулаки, чтобы легкая дрожь в его руках не стала заметной. Истощение, истощение чакры, настигало его тем сильнее, чем больше он пытался подавить это. Сохранять сосредоточенность становилось все труднее. «Я нашел их в мусорном контейнере у Якинику К. Они были завязаны в мешке с битым стеклом. Я немедленно принес их сюда.» Хана издала тихий сдавленный звук в глубине горла. Осторожно держа одного щенка, она потянулась за набором пинцетов среднего размера. «Присядь вон там на скамейку, Итачи, это займет некоторое время». Она толкнула Куромару ногой. «Не могли бы вы, пожалуйста, принести ему коробку сока и банан из учительской? Витаминный заряд поможет его истощению чакры». Итачи сел, его лицо было идеально натренировано, чтобы скрыть легкое удивление. Она так быстро определила состояние его уровней чакры, хотя с таким нюхом и тренировкой он должен был этого ожидать. Ветеринар она или нет, но по сути своей она была медиком. «конечно.» Куромару уткнулся носом в плечо Ханы, проходя мимо. «Куромару наблюдает за моим обучением, когда мама занята клановыми обязанностями. Он очень хорошо осведомлен, я ценю его опыт». Хана погладила первого щенка по спине. «Хорошо, дорогая, пришло время позаботиться о тебе. Заранее приношу извинения, но это будет немного больно». Зажав пинцет между большим и указательным пальцами, она умело и так осторожно, как только могла, начала вытаскивать осколки стекла из детеныша. Болезненные визги и стоны раздавались в обычно тихой смотровой. Мягкие заверения Ханы мало что сделали, чтобы успокоить обезумевшего щенка. Она делала для него все, что могла, пока работала, вытирая кровь и поглаживая маленькие лапки. Она зашила несколько глубоких рваных ран, продезинфицировала и перевязала раны специальной повязкой, затем использовала немного исцеляющей чакры на более глубоких ранах. Куромару вернулся с коробкой сока, двумя бананами, бутылкой мультивитаминов и яблоком как раз в тот момент, когда она закончила с первым пушистым шариком. «Вот, Щенок». Волкодав покачал мешком между зубами, чтобы Итачи взял его. «Обязательно съешь все это». «Спасибо, я вам очень признателен». Итачи отправил в рот несколько витаминных добавок и проглотил, запив соком из коробки. Со вкусом апельсина-не совсем его любимый, но после миссии он казался маленьким кусочком рая. «Это работа медика-заботиться о друзьях». Пронзительный визг вырвался у второго щенка, когда Хана вытащила большой кусок стекла из его задней лапы. Куромару обнюхал щенков, бормоча мягкие заверения, пока новоиспеченный чунин терпеливо удалял осколки стекла. Итачи впился зубами в яблоко, заставляя себя жевать, несмотря на глубокое изнеможение. «Мы не разговаривали почти пять лет». Хана тихонько напевала, оглядываясь назад, перевязывая второго щенка. ” Я никогда не думала, что расстояние отрицает дружбу». Она засунула щенка в маленькую корзинку рядом с первым, оставив их Куромару, который тут их радостно вылизал.