Гори, пламя моё!

Охотники. Глава охраны объекта «Гора Гленн». Люди и фавны, которым я мог задать парочку вопросов. Правда, все они направили на меня оружие… Со спины исходят несколько всполохов огня. Это прелюдия перед огромной струёй пламени, что с жутким рёвом проносится по пещере и расплавляет камень в мгновение ока. Сердце не успевает сделать удар, как я оказываюсь около главы охраны и бью кулаком в его живот. Мужчина словно попадает под выстрел из пушки. Мой не самый большой кулак для него подобен огромному ядру. С грохотом глава охраны объекта впечатывается в стену, создавая в ней углубление, в котором и остаётся. Некоторая часть Охотников атакует меня. Никто ничего не успел понять. Но у них срабатывает рефлекс на угрозу. Я приседаю, выпятив одну ногу в бок, и, всё так же ускоряя себя с помощью пламени, делаю полный оборот. Пока кружусь, с конечности срывается огненная плеть, которая сбивает с ног борцов с монстрами. Резко отпрыгиваю с помощью струй пламени в сторону. Некоторые из Охотников начали пальбу из положения лёжа. За секунду создаю вокруг себя огненную сферу, которую резко расширяю. Она вновь сбивает с ног успевших подняться личностей и вместе с теми, кто до сих пор валяется, отправляет в полёт до ближайшей стены. Делаю словно бы один единственный медленный шаг, но каким-то чудом для Охотников возникаю возле главы охраны объекта. Вырываю из плена стены мужчину, у которого идёт струйка крови из рта. Разворачиваю его спиной к борцам с монстрами, чтобы закрыться от них его телом в случае повторной атаки. — Ты дал команду на подрыв поезда? — резко тряхнув Охотника, довольно грубым тоном спрашиваю у него. — Нет… — говорит он очень тихо, но я могу разобрать слова. — Я бы не посмел… — Тогда кто это сделал? Мерло Индастриз? На уме было несколько вариантов того, кто мог устроить подрыв, но больше всего я думал на главу охраны объекта, ибо он так неожиданно перетасовал распорядок студентов и отправил сразу несколько групп на защиту поезда вне их очереди, и на научно-исследовательскую корпорацию «Мерло Индастриз», которая вполне могла диверсией попытаться скрыть следы своих экспериментов. Чем меньше людей знает о произошедшем, тем лучше для учёных. Но сейчас… Глядя на главу охраны и горстку Охотников под его руководством… Не похожи они были на тех, кто готов убить не только множество людей, фавнов, но и своих нынешних и будущих коллег. Больше напоминали побитую псину, которую недавно совсем неожиданно выкинул из дома любимый хозяин. Да, они сами в шоке от произошедшего… Полностью потеряны от всех этих смертей. Значит, остаётся только научно-исследовательская корпорация? — Мерло Индастриз… не могла этого сделать. Ключи от подрыва были доступны только директору… — главе охраны было сложно произнести последнюю часть фразы. Он сам не верил в то, что собирается сказать, но, похоже, других вариантов действительно не было. Мужчина просто из-за занимаемой должности обязан знать много секретов. В том числе и о тех, кто, благодаря своей власти, мог взорвать целый поезд, полный людей. — Бикона. — Что? — поднялся на ноги один из Охотников. — Что ты такое говоришь, Брук?! Озпин не мог этого сделать! Он самый достойный из нас! — Часть Гримм… — глава охраны повернул голову в сторону Охотника. — Мне пришло сообщение, что часть Гримм, почуяв под землёй людей, направилась с горы Гленн в сторону Вейла… За первым рейсом пошло всего ничего. Но каждый раз их число увеличивалось! Во время последнего рейса больше половины оставшихся на поверхности горы Гленн монстров сорвалась за группой эвакуации… Ты прав. Озпин — самый достойный из нас. Для сохранения как можно большего числа людей в Вейле, он решил пожертвовать нами. Директор Бикона сделал сложный выбор, подорвав поезд… Услышав слова Охотника, я отпустил его и сделал шаг назад. С трудом верилось, что подрыв мог сделать Озпин, который считается чуть ли не за величайшего героя королевства Вейл. Он был бы им, если бы не существовал прошлый король этой страны. Лишь его подвиги смогли затмить Озпина… Героя… Герои бывают разные. Одни жертвуют собой ради спасения других, а некоторые, наоборот, подставляют людей, чтобы сохранить жизни, как они считают, ещё большему числу разумных… Охотники и глава охраны не спешили на меня нападать, хотя у них была прекрасная возможность для этого. Особенно у последнего. Он находился ко мне ближе всех, когда я задумался. Не зря сравнил эту горстку людей и фавнов с выброшенной из любимого дома псиной. Охотники оказались потеряны. Спасали свои жизни больше по привычке, чем делали это осмысленно, не понимая вообще зачем. Но… что с ними случилось? Вид у всех крайне побитый и измотанный. — Почему вы здесь? Изначально думал, что эта группа пошла добить выживших. Но теперь этот вариант не сходится. Я задал вопрос главе охраны, но он только склонил голову к земле, чтобы не встретиться со мной взглядом. Вместо него ответил другой Охотник. Точнее, Охотница с грубым прокуренным голосом. — Мы бежим. Бежим от Гримм. Обороны больше нет. Под горой произошла бойня. Наверное, наша группа — единственные выжившие, — под конец своих слов женщина сжала кулак так, что собственными ногтями впилась в ладонь. Очень скоро на землю закапала её кровь. Один из Охотников подошёл к ней и попытался приободрить, положив руку на плечо. Что-то у него вышло. Женщина перестала причинять себе боль. Разжала руку. — Но… как? Я думал, оборона была организована хорошо, — бросив быстрый взгляд в сторону главы охраны, обратился к Охотнице. — Когда гражданские и Охотники узнали, что с поездом приключилась беда, — со стоящими на глазах слезами произнесла женщина, — началось какое-то безумие. Гримм смогли нас смять. — Это моя вина, — произнёс глава охраны, так и не подняв головы. — Это я где-то допустил ошибку. — Ты? Ты, Брук?! — сердито выкрикнул тот самый Охотник, что ранее защищал директора Бикона. — Нет, ты не виноват. Подонок только один. И это Озпин! Выберусь отсюда и въебу ему как следует! Моя ненависть, желание мести, словно только и ждали повторного озвучивания имени того, на ком можно сорваться, а лучше всего и вовсе прибить, чтобы вновь напомнить о себе. Отрицательные чувства во мне стали разгораться с новой силой. Стилеты Бога Тьмы их с удовольствием начали усиливать. Успевшее погаснуть пламя на моей фигуре вновь появилось. Охотникам из-за его жара стало некомфортно. Едва удалось себя сдержать, чтобы не прорычать имя директора Академии Охотников Бикон. Изначально я и не думал двигаться в сторону Вейла, но сейчас… Враг ведь сидит там. — Впереди… там есть обвалы, с которыми и мне очень сложно справиться. За какое время вы думаете дойти до столицы Вейла? — Около суток, — ответил глава охраны, доставая свой свиток. На нём появилась карта подземного железнодорожного туннеля. Похоже, по всему пути были размещены датчики. Они могли фиксировать движение поезда или, например, завалы. Меня не заметили только потому, что я выжигал их своей силой. Либо Охотник был банально занят, чтобы проверять карту. Такое тоже возможно. — Если ты добирался до нас от самого поезда, то расчистил нам часть дороги. А значит, до Вейла, если постараемся, может быть, сможем добраться на несколько часов раньше. — Ясно. Удачи, — сказал я и развернулся к обвалу. В отличие от тех, что встречались ранее на моём пути, было видно, что этот какой-то более хлипкий, не такой обширный. — Стой, что ты собрался делать, малец? — спросил один из Охотников. Не особо старый. По языку тела могу предположить, что закончил он Академию всего несколько лет назад… — Вы будете добираться до Вейла слишком долго. Я сгорю от собственной ненависти раньше, если не выплесну её. Эмоции требуют выхода. — Ты удумал покончить с жизнью, сражаясь с Гримм? — подала голос Охотница, с которой я ранее беседовал. Во время своих слов она встала и медленно начала ко мне подходить, смотря мне в голову и делая небольшие взмахи своей огромной шипастой дубиной. — Мы не можем позволить тебе умереть. У тебя ещё вся жизнь впереди. — Я не собираюсь умирать. Выжгу всех Гримм, поднимусь на верхний уровень города, а там угоню машину, на которой очень быстро доеду до Вейла. — Сумасшедший… — услышал тихий шёпот одного из сидящих на земле Охотников. — Зато не трусливая крыса, как вы! — неожиданно для самого себя сорвался я. — Я Охотник! Охотник, слышите?! Подобные мне не ждут, когда нагрянут Гримм. Они не прячутся от них, забившись в норы! Мы охотимся на них. Убиваем! Мы есть страх Гримм. Их ночной кошмар! — А пацан… — один из Охотников в железном нагруднике и седой козлиной бородкой встал и начал идти ко мне, — дело говорит. Не хочу убегать. Стар я для этого. Всю жизнь мечтал умереть в бою с Гримм. Хоть отомщу за свою команду, погубив этих тварей как можно больше. Да и за пацаном присмотрю. — Я тоже с тобой, маленький жнец, — произнёс мужчина с заметным загаром. — Софи бы меня не простила, если бы я тебя оставил. А ведь мы учились на одном курсе… От знакомого прозвища и имени по мне словно прилетела пощёчина. Но я устоял. Не подал виду, что мне больно слышать имя девушки. — Она погибла как герой, — выдавил из себя. — Знаю, — кивнул загорелый мужчина. — Другого от неё и не ожидалось. — Твой потрепанный плащ… Эта вещь напомнила мне одну девушку с такими же серыми глазами. Откуда он у тебя? — задал вопрос уже другой Охотник. — Они серебряные. Плащ дала мне Саммер. Охотница. — О, ты с ней знаком? — удивился Охотник. — Она кое-чему обучила меня. — Произносить пылкие речи? — усмехнулся борец с Гримм. А затем продолжил, не дожидаясь моего ответа: — Забей. Я тоже тебе помогу. — Что ты имел в виду под «выжечь всех Гримм»? — на ноги поднялся и глава охраны. — Сделаешь это огнём… или ты вернул себе ту способность? Я понял, что глава охраны намекает на силу глаз. Ответил ему кивком. А чтобы было понятнее, чуть ослабил контроль над серебряными глазами. Саммер была права. Глаза прекрасно работают на любых эмоциях. А из-за того, что ненависть меня переполняет, мне едва удаётся их сейчас сдерживать. Сила хочет вырваться наружу. Я не шутил про то, что могу сгореть от собственных эмоций… Но даже так… Я, наоборот, с упорством барана продолжаю накручивать себя ещё больше. Чем больше эмоций, тем лучше. Не буду опустошенным при использовании серебряных глаз. Всё им не выжечь. Да и злость действительно даёт мне на данный момент силу. Только несколько секунд спустя, когда со мной возжелали пойти все Охотники, я понял, что как-то незаметно для себя использовал на них Проявление. Но почему они, например, не стали замотивированными продолжить свой путь далее, а пошли именно со мной? Ладно, разберусь с этим позже… Один из Охотников начал избавляться от завалов. Другие через секунду стали ему помогать. Я почувствовал, что скоро всё же смогу применить силу серебряных глаз.

(***)

Охотники на защитных стенах столицы Вейла готовились отбить нападение Гримм. Монстры уже несколько часов кружились вокруг них. Их становилось всё больше и больше… Но Охотники были готовы к Гримм. — Фиксирую странное поведение Гримм, — отчитался один из защитников Вейла. — Что случилось? — с напряжённым видом спросил заместитель самого главного Охотника на стенах, уже готовясь сделать доклад своему непосредственному начальнику, а потом и вовсе самому Озпину. На всякий случай. — Гримм с кем-то вступили в схватку. — Бедолаги, — отозвался один из борцов с монстрами, покачав головой от досады. Он, как и многие другие, думал, что от людей или фавнов уже ничего не осталось. Такая толпа Гримм, сколь бы большим не был отряд, их разорвёт за секунды. — Эдриан… — Охотник не успел сообщить важную весть заместителю. Из-за яркой вспышки на горизонте он от боли прикрыл глаза. Так поступили и многие другие люди и фавны на стенах. Лишь небольшое количество борцов с тёмными тварями увидела, как Гримм исчезают, словно они рисунки на песке, которых смывает волна. Проморгавшись, Охотники заметили мчавшиеся в их сторону на большой скорости броневики. Судя по количеству оружия, машины были военного образца. Того самого оружия, что направлено в сторону защитников стен Вейла… — Твою мать! — успел выругаться заместитель, как автомобили совершили первый почти что синхронный залп, буквально уничтожая кусок стены, на которой разместилось больше всего борцов с монстрами. Приподнявшись с земли, Эдриан мутным взглядом смог увидеть, что на защитной стене, с которой его выбросило из-за взрыва, идёт сражение. Это последнее, что успел отметить Охотник. В следующую секунду ему в лицо прилетела не очень большая пятка. Через минуту Озпин получит сообщение, что стены оказались атакованы, что есть жертвы среди Охотников. Но напавшими, к его удивлению, окажутся не Гримм. Одна из камер зафиксирует пылающую фигуру подростка, рядом с которым будут сражаться глава охраны объекта «Гора Гленн» и ещё несколько десятков других Охотников, которых директор Академии Бикон ранее «списал» для блага всего Вейла. — Есть информация, где они сейчас? — спросил Айронвуд, директор Академии Охотников Атлас и глава вооруженных сил этого королевства, что решил задержаться у него после переговоров о поставке Праха, узнав о неожиданном провале их совместного проекта. — Я могу взять своих людей и перехватить Охотников-предателей. — Силы обороны Вейла и все Охотники в городе ищут их, — произнёс Озпин, по лицу которого было совсем непонятно, что он сейчас испытывает. — Но они будто провалились сквозь землю. — Озпин, — обратилась к нему Глинда Гудвич, помощница директора Бикона. — Это вполне может быть, — она приблизила изображение с камеры и указала на одного из Охотников стеком. — Он со своей командой часто брал задание на зачистку подземных ходов столицы. — Какая у них цель? Куда вся эта группа могла направиться? — спросил один из членов Совета, главного правящего органа Вейла, который пришёл к Озпину лично, чтобы обсудить трагедию и то, как её преподнести обществу. — Ко мне. Точнее, за мной, — ответил директор Академии Бикон, подняв взгляд. — Они идут сюда. Глинда, начни эвакуацию студентов! Охотникам нужно явиться в Бикон. Мы не можем позволить себе потерять сегодня ещё один маяк человечества!