* * *
Ночь была тёмной, пугающей, и на улице не было совершенно ни души. Шестой шёл по улице совсем один, засунув руки в карманы своей толстовки. На его плече висела сумка, такая же чёрная, как и его худи. Он был полностью погружён в свои мысли, и, проходя мимо очередного дома, он на мгновение остановился, чтобы посмотреть, что происходит за окном. В доме сейчас находилась милая молодая парочка. Юноша в русыми волосами держал в руках листы бумаги, где было что-то написано от руки. Он поднёс эти листы к юной девушке и, улыбаясь, смотрел на неё, выжидая реакцию. Блондинка читала содержимое этих листов и с каждой секундой в её глазах читалось столько блеска, её улыбка становилась всё шире, а на лице выступал сильный румянец. Юная дама посмотрела на юношу и бросилась к нему в объятия. — Не могу поверить, что ты написал это сам!,- восхищённым тоном проговорила блондинка, вздыхая,- ты прирождённый поэт! Я так тебя люблю! — Ох, да не стоит...,- шатен немного засмущался такому высокому комплименту,- я просто делаю это от души. Но я рад, что тебе понравилось... Девушка вновь улыбнулась и поцеловала парня в щёку, кладя листы со стихотворениями на ближайший стол. Всё это время Шестой стоял возле их окна и наблюдал за этой прелестной картиной совершенно без каких-либо эмоций. Его выражение лица было безразличным, холодным и даже отталкивающим, но при этом в его сознании вновь происходило нечто странное. И снова он услышал это странное слово: "люблю". Отойдя от окна на пару шагов, Злоумышленник вновь задумался. Он снял свой капюшон, обнажив разлохматившиеся чёрные волосы, и почесал свой затылок. Теперь, кажется, у него было какое-то представление об этой "любви". Наверное, это означает делать что-то для кого-то от души. Души у Шестого, конечно, не было, но ему вспомнились несколько странных моментов из его долгой жизни. На протяжении многих, очень многих столетий Злоумышленник знал кого-то, кто заставлял всё в сознании мужчины переворачиваться с ног на голову. Он вызывал у Шестого восхищение, неоспоримое совершенно ничем. Часто, когда он был рядом, альтернативу просто хотелось упасть на колени и стоять так перед ним до конца своих дней, если он есть. И этой персоной был Гавриил... самый прекрасный архангел, который только мог бы существовать. Разумеется, Шестой знал о его настоящей природе. И это восхищало его вдвое больше, и поэтому каждый раз, когда лже-ангел что-то говорил ему, хвалил его или просто был рядом, мужчина чувствовал очень странное тепло в груди. Это было так странно, необычно, неестественно, и оттого до безумства пугающим. Шестой чувствовал себя неправильным, когда осознавал, что вновь ощутил это. Ему казалось, что он — неправильный альтернатив, дефектный, раковая опухоль для самого Гавриила, от которой можно и нужно избавиться при любой возможности. Даже сам факт того, что неизвестность природы этого чувства пугала альтернатива, означал его дефектность. Из-за этих мыслей мужчина стал ощущать пустоту внутри, которая стремительно пожирала его. Он схватился за голову и провёл по своему бледному лицу рукой, осуждая себя за одни только эти мысли. Шестой отошёл от дома и свернул в ближайшую подворотню, сев там на корточки и взявшись за свою грязную и потрёпанную временем сумку. Последняя бутылка из-под вина была пустой, а выкинуть её мужчина не удосужился. Альтернатив лишь разочарованно вздохнул. Злоумышленник пытался отвлечься мыслями об увиденном в доме молодой пары. Он вспоминал то, как парень, написав, для своей девушки стихотворение, вручил его ей, будучи полностью уверенным в себе и счастливым. Чем больше мужчина думал об этом, тем сильнее ему хотелось провернуть что-то подобное, но со своим боссом, Гавриилом... он боялся, но ему очень хотелось это сделать, даже если его за это убьют. Это явно того стоит.* * *
Шестой встал и вновь направился к дому тех молодых людей. Ему нужно было лишь взять у них бумагу и ручку. Окно в зале их дома было открыто, что давало Злоумышленнику возможность безо всякого труда к ним пробраться. В этот момент в помещении уже было темно и тихо: значит, они спали. Надев обратно свой капюшон, альтернатив стал осматриваться вокруг и искать что-то похожее на чистые листы бумаги и ручку. Он рылся по всем ящикам, осмотрел каждый шкаф, стараясь быть максимально тихим, и, наконец, нашёл то, что искал у них на кухне. В этой комнате царил страшный беспорядок и вещи лежали в совсем хаотичном порядке. На столе можно было увидеть как остатки еды, так и многочисленные стаканы, бутылки с недопитым алкоголем, расчёски, наушники и много самых разных предметов, непонятно как здесь оказавшихся. Было грязно, так, будто только что эти двое отметили какой-то крупный праздник. Но, что самое важное, на этом же столе лежала испачканная едой школьная тетрадь и стаканчик с карандашами разных цветов. Шестому большего и не нужно было. Мужчина открыл тетрадь, в которой был заполнен только первый лист. Там были написаны всякие пароли, коды и прочие вещи из личной жизни кого-то из этих двоих, которые совершенно не были интересны альтернативу. Он вырвал из середины тетради двойной лист, взял чёрный карандаш, и, отодивнув всё лишнее, сел за стол и принялся пытаться написать что-нибудь. Шестому был понятен концепт поэзии и любой литературы в принципе, но он не знал, как люди приходят к тому, чтобы создать что-то настолько прекрасное. И от этого мужчина чуть занервничал, ведь он боялся сделать что-то не так, даже несмотря на то, что это была его первая попытка написать художественный текст. Злоумышленник лишь думал о том, чтобы написанные им слова понравились Гавриилу. И вот, какое-то время мужчина в чёрной толстовке сидел и пялился на пустой лист, думая об архангеле. Он вспоминал прекрасные черты его идеального бледного лица, его восхитительные золотистые волосы, что волнами ложились на его плечи... а чего только стоили эти величественные крылья, от одного только вида которых хочется упасть в обморок... Шестой вдруг почувствовал, будто слова стали выводиться на этот жалкий лист бумаги. Осознав происходящее, альтернатив старался подбирать самые изысканные, самые заоблачные слова, которые он только знал, чтобы этот стих выглядел, как что-то высокое. И пока он писал его, он вспоминал слова того парня, который говорил, что он делает всё от души, сказку от матери той девочки про принца и принцессу... и все эти ситуации объединяло одно слово, казавшееся ему непонятным на протяжении почти всей ночи: "любовь". Его значение всё ещё не было до конца понятно альтернативу, но в его голове постепенно стала складываться понятная для него картина. И он понял, что это слово было названием того чувства, что он ощущал к Гавриилу. Это осознание было таким внезапным, и, когда он закончил писать своё первое маленькое стихотворение, он оглянулся вокруг и лишь раскрыл рот от удивления и... восхищения самим собой... Перечитав написанное, мужчина улыбнулся. Ему показалось, что это было очень даже хорошо для первого раза. И он надеялся, что лже-архангел отзовётся о его творчестве похожим образом. Шестой всё ещё не мог поверить, что всё-таки сделал это... Положив листок в свою сумку, Злоумышленник поспешил удалиться из чужого дома. Он сегодня не был в настроении лишать кого-то жизни. Всё, о чём он мог думать сегодня, это та самая "любовь", которую он понял лишь спустя множество столетий. Столько лет прошло зря и с чувством ненависти к самому себе, с чувством всепоглощающей пустоты... но теперь, когда альтернатив всё осознал, он был вне себя от радости. Ему уже было плевать, правильно это или нет, свойственны ли какие-либо эмоции альтернативам в принципе или нет. Он был счастлив. И этого осознания было более чем достаточно сейчас. Выйдя из дома через окно, мужчина увидел живописный вид города при рассвете. То, как постепенно на улице становилось светло и небо окрашивалось в оттенки оранжевого и нежно-голубого, просто завораживало дух. Глубоко вдохнув сладкого воздуха, Шестой побежал, куда глаза глядят, улыбаясь так, как он ещё никогда не улыбался за всё своё долгое существование.* * *
Спустя довольно долгое время, Злоумышленнику открылся вид на сад, который снаружи был заросшим всякими колючими кустами. Обстановка вокруг этого сада в целом была очень мрачной и устрашающей. Там совершенно не сияло солнце, в отличие от людского мира. Здесь было совершенно тихо и безжизненно, сами цветы и деревья выглядели тоскливо, серо и уныло, и даже лёгкий ветерок никак их не шевелил. Альтернатива эта картина совершенно не пугала, ведь он шёл именно сюда и с определённой целью. С трудом пробравшись внутрь этого мрачного сада и пару раз уколовшись об эти колючки, мужчина осмотрелся вокруг. Территория сада была обширной и, на самом деле, здесь было довольно красиво, но по-своему. Многочисленные цветы, деревья и кустарники всё ещё были хорошо ухоженными несмотря на то, что солнечным светом здесь и не пахло. Шестому хотелось лечь где-то посреди этого сада и уснуть здесь навсегда... однако это было не то, зачем он сюда пришёл. Некоторое время мужчина в чёрной толстовке побродил по этому саду, восхищённо смотря на самые прекрасные и редкие цветы, что здесь росли. И вдруг он ощутил чью-то холодную руку на своём плече, отчего он вздрогнул и быстро обернулся. За спиной альтернатива стоял тот, за кем он сюда пришёл. Гавриил, собственной персоной... на секунду Злоумышленник словно бы забыл, как дышать и вдруг очень занервничал, но всё же не мог оторвать взгляда от ангела, что выглядел так прекрасно даже здесь, в столь тёмном, зловещем, но одновременно с этим и завораживающем месте. Блондин смотрел на низкорослого мужчину не самым довольным взглядом, словно бы тот сильно его потревожил. Архангел, хмурясь, спросил Шестого: — Что мы здесь забыли, извольте спросить? Альтернатив сглотнул и какое-то время просто смотрел в сторону, пытаясь подобрать хоть какие-то слова, ибо эта ситуация с каждой секундой становилась всё более неловкой. — Я... э-э.. просто пришёл Вас проведать, хе-хе..,- кое-как мужчина выдавил из себя относительно внятное предложение. Его голос дрожал и сам он звучал очень неловко. — Просто так ничего не бывает,- холодно и уверенно ответил ему ложный ангел. Его голос звучал очень мощно и в нём чувствовалось даже какое-то раздражение из-за присутствия альтернатива на его территории,- говори сразу, зачем пришёл. Зажмурив глаза, Злоумышленник стал думать, как бы не сделать какую-нибудь глупость прямо сейчас. Вдруг он вспомнил того парня, что вручал стихи своей девушке. Он вспомнил, каким счастливым он был, и одна только мысль об этом придала мужчине немного уверенности в себе. Облегчённо вдохнув, Шестой наконец стал говорить менее взволнованно: — У меня есть для Вас небольшой подарок. Я его делал.. гм.. от души. Гавриил приподнял бровь. Мысленно он усмехнулся таким пафосным речам низкого мужчины: "Душа? У тебя? Ну-ну." Однако в его взгляде было и любопытство. Ангелу было интересно, что этот тип может ему преподнести, раз уж он оценивал этот подарок так высоко. Открыв свою сумку, брюнет достал оттуда тот самый лист бумаги, на котором было написано стихотворение. К счастью, бумага никак не помялась, и даже от этого альтернатив чувствовал какую-то гордость. На его бледном лице появилась лёгкая улыбка и он с абсолютной уверенностью вручил этот листок архангелу. Блондин же, взяв бумагу в руки, перевернул её несколько раз и с непонимающим взглядом посмотрел на Злоумышленника. — И что это за клочок бумаги?,- спросил он снисходительным тоном,- зачем он мне пригодился? — Прочтите, что на этом клочке написано!,- с улыбкой ответил ему альтернатив. На передней стороне листа было написано пара четверостиший. Прежде, чем начать их читать, Гавриил на секунду посмотрел на Шестого, который стоял рядом с ангелом с уверенной и ожидающей улыбкой на лице. На бумаге кривым, но читаемым почерком были написаны следующие слова: "Изумлённо смотря вверх, Я вижу крылья необычайной красоты. Не сказать об их красоте – грех, Ведь они – свет для любой черноты. От величия твоего слёзы льются ручьём. Хотелось бы открыть сердце своё, Но я могу лишь стоять под дождём И думать о том, как душа моя, внезапно, поёт." Прочитав это стихотворение, Гавриил какое-то время стоял совсем неподвижно, не произнося ни единого слова. Это были самые обычные слова, написанные на листе школьной тетради, но в них было что-то, что тронуло ангела до глубины души. Его выражение лица смягчилось и он выглядел восхищённым, удивлённым тому, что его создания способны на нечто подобное... Шестой всё это время стоял и ждал хоть какой-то реакции, и, заметив молчание блондина, осторожно спросил: — Вам понравилось..? Лже-ангел посмотрел на Шестого и несколько секунд молчал. На его лице сейчас выступал лёгкий, едва ли заметный румянец. — Ты... ты сам это написал?,- спросил Гавриил, полностью ошеломлённый тем, что он сейчас прочитал,- Где ты этому научился? Мужчина ухмыльнулся такой реакции, выглядевшей необычно от архангела, и он ответил следующее: — Я же сказал Вам, я сделал это от души. Не знаю, конечно, есть ли она у меня на самом деле, но, видимо, какие-то задатки имеются, хе-хе. Гавриил вдруг понял, что сейчас выглядел не так, как положено, и попытался вернуть себе своё серьёзное, гордое лицо, пускай уже и не было смысла скрывать свои чувства: — Что ж, это похвально. Посмею предположить, что ты перенял это у людей. Всё же это очень даже неплохо для первого раза, Шестой. Продолжай в том же духе. И после этих слов Гавриил погладил альтернатива по голове, предварительно сняв с него капюшон. Злоумышленник был очень рад, что ангелу понравилось то, во что он вложил чувства, которые в нём бушевали столетиями. Ему большего не нужно было в этот прекрасный момент, и он сам, внезапно, слегка покраснел. Вот, что значит любить кого-то. Наконец, ответ на этот странный вопрос был найден. И это было лучшее, что могло случиться с Шестым за всё его многовековое существование.