***
20 марта 2023 г. в 15:32
Снова Тюя слышит крик матери из соседней комнаты. Что они на этот раз не поделили? Накахара тихо встаёт с пола, задевая ногой разбросанные по комнате пачки чипсов и фантики от конфет — в последнее время другой пищи у рыжего не было.
Как обычно, как и каждый ëбанный день, Тюя пойдёт их мирить. Почему этим занимается шестнадцатилетний ребёнок? Почему же, почему всё не может быть так, как в нормальных семьях?
На полпути к родительской комнате Накахара чувствует подступающие к горлу слëзы. Вот они уже льются из глаз прозрачными дорожками. В такие моменты Чуя ненавидел себя ровно за то, что не мог помирить родителей, за то, что не может сдержать эту чёртову жидкость, капающую из глаз, за слегка порезанные вены и получасовое стояние на крыше.
Причин было много, но ко всем ним был ключик. Главное только поднять тело с паркета. Именно в такие моменты начинает слегка приятно болеть голова и коленки и сводить ноги или руку.
Вскоре Накахаре удаётся выйти в коридор, и он быстро обувает кеды, выбегая из дома, громко хлопая входной дверью. Пускай родители говорят друг другу что хотят, пускай разводятся, да пускай вообще сдадут его в детдом. Как-нибудь Тюя выкрутится, по ходу течения он выходил и из более сложных ситуаций. Сейчас ему должно быть хорошо.
Главное просто успокоиться, и всё станет лучше.
Вот и знакомая детская площадка. Уже родной синий домик, чья пластмасса потеплела от полуденного солнца — этим летним вечером Накахара планировал загладить все свои эмоции.
Кеды скользят по металлу лесенки, и вот Тюя протискивается на начало металлической горки, обрамлённой красным пластиком. Именно в такой позе Накахара сидел здесь тогда, когда познакомился с Дадзаем. Ноги согнуты в коленках, и вот рыжий уже рассматривает свои шрамы на голенях. Сейчас он точно не будет отдирать пластырь, честно. Конечно, через пару секунд скомканная бумажка валяется на покрытии площадки.
Вокруг было очень мало людей, а сама площадка вовсе пустовала… что ж, пора звать Осаму.
Тонкие пальцы с колечком на мизинце и непонятно откуда взявшимися шрамами достают из кармана телефон и сигарету.
— Дадзай? Приходи. И захвати с собой колонку.
И вот через несколько минут Накахара слышит тяжкое дыхание шатена, вскоре почувствовав нежные объятия последнего.
— Опять куришь? Я бы выхватил и кинул, но твои электронки безумно дорогие.
— Да, это буквально единственное, что позволяет мне расслабиться, — голос Тюи был тихим, будто он очень сильно устал.
— Так, у меня есть идея… Мои тоже поссорились, поэтому времени у нас дохуя, — из шоппера Осаму достаёт колонку и толкает Накахару в спину, скатывая того с горки.
— Куда мы?
— К памятнику… я забыл, как его зовут.
— Я понял тебя, — лëгкая улыбка, после чего Чуя убирает сигарету в карман и с неким подобием смеха бежит за Дадзаем.
Внезапно Осаму останавливается.
— Всё хорошо? — не дождавшись ответа, он аккуратно целует Накахару в губы, после чего сразу же продолжает бежать куда-то, держа Тюю за руку.
Так они делают далеко не в первый раз, ведь их родители ссорятся так часто и никто не может их успокоить. А ведь родственники Накахары были очень даже хорошими людьми, и рыжий искренне их любил, по ночам рыдая от того, что не может жить нормальной жизнью. А вот у Осаму всё было далеко не так радужно — в семье не любили даже ребёнка. Будто единственный, кто был рад рождению Дадзая — Тюя.
Родители последнего знали об отношениях детей, а вот сородичи первого ни за что и никогда не должны были узнать об этом. Пускай они и дальше остаются в неведении. А если что, то и Осаму, и Накахара, будут просто плыть по течению, может и натолкнутся на что-то хорошее.
И вот они уже у памятника. Рядом, на тёплых плитках, сидят какие-то парочки, а над рекой, в открытом пространстве над площадью, пылает яркой краской закат. Этот день должен оставить след в памяти рыжего. И вот Осаму устраивается на граните, располагая Тюю между своих ног. Колонка подаёт сигнал о подключении к устройству, и вот из неё льются звуки какой-то песни. Это Цой. Сегодня ведь пятнадцатое августа.
А ведь этот день действительно запомнился Накахаре как одно из самых красивых воспоминаний о подростковом периоде. Жаль, что этот момент больше никак не повторить.