Идеальный

      Дерек сидел на диване и смотрел в стену, сжимая в руках бокал с виски. Он не помнил, как его взял. Перед глазами стояло мертвенно-бледное лицо Стайлза с кровавыми потеками, дрожащие синие губы и молящий о помощи олений взгляд.       – Прости меня, - одними губами произнёс Дом в пустоту.       Из ванной комнаты вышли Питер с Айзеком. Саб был бледным. Как только они зашли в комнату Питера, его вырвало от стресса. Питер сел на диван рядом с племянником, велел Айзеку лечь и положил его голову на свои колени. Дом взял плед со спинки, укрыл саба и зарылся пальцами в его, местами мокрые, кудри.       Никто из них не знает, сколько длилось их молчание, каждый был в своих мыслях, но ясно было одно – вертелись они вокруг одного события. Питер боялся за племянника. Он был вспыльчив, хоть и тщательно старался контролировать свои эмоции. В порыве гнева мог понаделать глупостей, а сейчас, Питер уверен, молодой Дом просто сгорал от ярости. Да, безусловно, ему было жалко этого юного саба, который продался ради матери жестокому Дому-мудаку, но так и не смог спасти и теперь оказался в ловушке. Но саб был ему чужим, а вот племяш – самый дорогой и единственный важный член семьи, и мысли Питера витали именно вокруг него. Он решил максимально возможно не выпускать Дерека из виду, чтобы тот не наделал глупостей.       Айзек, положив голову на ноги Дома, тонкими пальчиками вырисовывал узоры на коленке старшего, закрыл глаза и пытался забыться под руками и теплом Питера. Он мало что видел из произошедшего возле фонтана, Питер практически сразу прижал его к себе, но увиденного и услышанного за короткий промежуток ему было достаточно, чтобы всё понять. Айзек как никто понимал, через что проходит парень. Когда ему было семнадцать, отец Айзека проиграл его в покер старому забулдыге. У того и член то стоял только по праздникам, но виноват был Айзек – значит, не слишком хорош, раз не может возбудить и доставить удовольствие своему Дому. Это сейчас он понимает, что его вины не было, но тогда он верил, что это действительно так, что он плохой, что заслуживается все эти наказания, что он никчемный и должен благодарить своего Дома за то, что он его такого испорченного терпит. Пребывание в постоянном саб-дропе породило панические атаки, а наказания-избиения – кошмары. Через год его Дома убили в пьяной драке, отец отказался от парня, и Айзека отправили в приют. Там не было хуже или лучше, чем у Дома, но кошмаров это место ему прибавило. Зато у него появились друзья, Эрика и Бойд, они старались держаться вместе, спали рядом, "зализывали" раны друг друга. А потом Эрику и Бойда выставили на аукцион, и больше Айзек их не видел. Он снова остался один. Пока в один день пьяный Питер с компанией университетских друзей не завалились в приют. Они отмечали семилетнюю годовщину выпуска и, как объяснили охранникам, просто перепутали адрес и искали бордель. Айзек тогда был на дежурстве по уборке, как раз мыл пол в холле и наблюдал всю эту картину. Он сразу приметил Питера, серые глаза, широкая острая челюсть, идеальная укладка, наглая самодовольная улыбка. Он посмотрел на Айзека, и саб почувствовал всю силу Дома, он как будто одним взглядом подчинил его, не понятно откуда взявшееся, давно потерянное желание быть хорошим для Дома всплыло у саба в груди. Он как будто знал, что может ему доверять, что хочет ему доверять. Под силой взгляда Дома Айзек тогда опустил глаза и голову в явном проявлении подчинения. А уже на следующий день его привели в кабинет директора и сказали, что его купил какой-то Дом, формальности в плане бумажек уже решены, и водитель ожидает Айзека у входа. Саб боялся того, что с ним будет. Но когда задняя дверь машины открылась, и он увидел Питера, ухмыляющегося одним уголком рта, почему-то все его страхи сами собой исчезли. Он на своём месте, там, где и должен быть, и он был уверен, что рядом с этим Домом он будет счастлив. Прошло три года, и Айзек не раз убедился, что был прав тогда.       Дерек поставил локти на свои широко разведённые колени, наклонившись корпусом вперёд, и изучал жидкость в своём стакане. В голове не было мыслей, лишь образы сегодняшнего дня. Удар. Связанное беспомощное тело. Ещё удар. Кровь. Стон. Немая мольба в глазах. Безысходность. Он не мог помочь. И это злило. Злило больше, чем всё остальное. Но он устал, и сейчас даже на злость сил не было. Он просто смотрел в стакан, в котором видел цвет таких желанных глаз.       Как бы удивительно это не было, но первым нарушил тишину Айзек:       - Нам нужно возвращаться.       - Ааарррр, - Питер зарычал, откидывая голову назад. -​ Я не хочу...хмык-хмык, - застонал, изображая плач, Дом.       - Сэр, - строго, сказал Айзек, - вам придётся.       - Ну, пожалуйста, можно я останусь здесь?       - Нет, сэр, нельзя. Вы сейчас возьмете себя и меня в руки, встанете и с высокоподнятой головой направитесь в логово к зверям. Возражения не принимаются! - голос саба был твёрдым и не терпящем отлагательств.       - Дерек, ты слышишь это? Я живу с абьюзером! - Питер, изображая ужас, прикрыл рот рукой и широко открыл глаза.       - Спасибо за комплимент, сэр, - саб широко заулыбался.       - Ооооо, сладкий, ты думаешь, что это комплимент? - брови Питера поднялись на лоб.       - От Вас? Конечно да, сэр, - заигрывающе пропел Айзек.       - Хм, так значит! Видимо чья-то маленькая великолепная попка забыла, что такое розги, - Дом шлепнул по торчащей из-под пледа заднице саба.       - Нет, сэр, она прекрасно всё помнит, просто она мазохистка, - саб покрутил бёдрами под рукой Дома.       - Ммм, мальчик хочет поиграть? – приподняв одну бровь, Дом ущипнул саба за бедро.       - Ай, - Айзек взвизгнул и подпрыгнул на диване.       - Хахах, - Дерек не смог сдержать смеха, наблюдая за этими двумя, - прекращайте это, вы такие милые, что меня сейчас стошнит.       - Чтооо? Милые??? Я милый?! Я – состоятельный, богатый, красивый Доминант, я не могу быть «милым», - возмущался Питер, размахивая руками.       - Состоятельный, богатый, красивый и очень-очень-очень «Милый» Доминант, - практически промурлыкал саб, заглядывая Дому в глаза и улыбаясь своей самой дерзкой улыбкой.       - Осторожно, мальчик мой, его я наказать не могу, а вот тебя - всегда пожалуйста, - Питер предупреждающе сощурил глаза, смотря на Айзека, но улыбаться сабу не перестал. Айзек хмыкнул, опустил голову вниз и слегка прикусил Питера за коленку.       - Ауч!!! Ты доигрался, волчонок! Я надену на тебя намордник, – Питер набросился на парня, щипая и щекоча его за бока, Айзек громко и заливисто смеялся и крутился в разные стороны под руками своего Дома.       - Хей, хей, хей, прекращайте, - ​ смеясь, Дерек вскочил с дивана, когда Дом и саб начали заваливаться на него.       - Все, пожалуйста, сэр, хватит…аха…я…хаха ай, я больше не буду, - глаза парня были мокрые от смеха.       - Заканчивайте, нам правда нужно идти, - Дерек не хотел их прерывать, уж слишком и правда они были милыми, но он знал, что, если они не появятся, Талия закопает их трупы в саду под кустом сирени.       - Хм, ладно, - Питер перестал тискать парня и теперь просто гладил его по бокам, - на сегодня тебе повезло, волчонок. Вставай! – Айзек поднялся на ноги. Дом встал следом и принялся разглаживать руками рубашку своего парня. – Но! - Дом обхватил подбородок саба ладонью и приблизил к себе, - даже не надейся, что я забуду твою дерзость, - он наклонился еще ближе к Айзеку и мягко поцеловал его в губы, постепенно углубляя поцелуй.       - Эй, нет, нет, все! Вот этого моя психика точно не вынесет, - Дерек замахал возле них руками.       - Ладно, ладно, - Питер прервал поцелуй. - Готовы? - младший Дом и саб кивнули. - Идем!