Диссонанс

-На чьей ты стороне? Тяжёлый и пронзительный взгляд из-под каски сверлил фигуру, сидящую напротив него на деревянном стуле. Его голос, громкий, способный поднять боевой дух целой армии, сейчас заходился в лающей интонации, заставляя нутро пленника сжиматься сильнее. Пускай враг боится, пускай трепещет и изнемогает. С предателями по-другому нельзя. Человек, чьи запястья сейчас были крепко связанны за спиной, тихо дышал и старался не издавать лишнего шума, боясь нарушить столь хрупкое спокойствие - это была их первая передышка за прошедший час. Он уже не чувствовал пальцев рук, ног, а его плечи, находившиеся в одном положении уже большое количество времени, сводило тянущей, покалывающей судорогой. Он осторожно сморгнул влагу с густых ресниц, когда его единственный тёмно-карий глаз с нескрываемым страхом посмотрел на своего товарища по команде, выискивая у того признаки здравомыслия. -Дж-... Джейн? - прохрипел мужчина, поддаваясь кашлю, - Кхм, пре-... Кхм-кхм... Прекрати это! Говорить было трудно - из-за отсутствия окон и вентиляции, спёртый воздух в маленькой комнате сильно нагрелся, делая запах крови и пота ощутимее, острее. Духота съедала пространство, давя на виски и накрывая собой, как одеялом, даже пол камеры, испачканный засохшими бордово-красными пятнами. Джейн усмехнулся - когда-то и его пытали в таких же. Несмотря на темноту, холодный свет от ламп, льющийся из открытого дверного проёма, подчёркивал напряжённые мышцы на сжатой челюсти Солдата, расхаживающего вокруг него с дробовиком в руках. Он не удостоил другого мужчину ответом, остановившись перед его стулом лишь для того, чтобы выждать подходящего момента. Победа была близко, и он это знал - нужно было совсем немного надавить, приложить ещё каплю усилий, чтобы наконец-то сломить волю противника, сделав её своим трофеем. -Слушай... Удар. Внезапный выпад выбил из лёгких трясущегося Тавиша последний воздух, заставляя его сжаться и поморщиться от очередной вспышки боли. Верёвка впивалась в раскрасневшуюся кожу на его теле, проходясь жёсткими волокнами по онемевшим суставам, и, как наждачка, царапала плоть. -Кто ты? -Я... - он попытался сфокусировать взгляд на своих ботинках, держа голову опущенной, - кхм- твой кхм-кхм... Я - твой друг. Мы с тобой в одной команде. Ты-... -Враньё! - зарычал Солдат, хватая пленника за плечо, - Я тебя не знаю! Ты на него не похож, лживая личинка. Слышишь меня? Мужчина на стуле опустил голову ещё ниже и задрожал, то ли от напряжения, то ли от жары - атмосфера накалилась до предела. Он был на грани отчаяния, прикладывая кучу усилий лишь для того, чтобы не выдать степень своего истощения. Вместо этого он бессвязно шептал проклятия, повторял то, что говорил ранее, больше не осмеливаясь поднять свой взгляд. -Скажи сейчас, кто ты, если тебе всё ещё дорога твоя жалкая жизнь. Независимо от того, насколько они оба устали, звук соприкосновения ботинок с бетоном, мерно, ровно, будто в определённом ритме, продолжал разноситься по помещению и возвращаться обратно, не давая ушам привыкнуть к тишине. -Джейн, послушай- Кха-а... Это же я! Ты точно кхм-... ты точно знаешь, что я тебе не враг. -Ты врёшь. Солдат всё время порывался взглянуть на него без опаски или подозрения, но каждый раз одёргивал себя, скрывая свою растущую неуверенность. Его пальцы сильно сжимались в кулаках, заложенных за широкую спину - он прекрасно знал, какой эффект у других людей может вызвать вид его безупречной осанки, поднятого подбородка и отработанной походки. Он был настроен подавить, подчинить этого человека во что бы то ни стало... Даже если для этого придётся прибегнуть к крайним мерам. -Мне-... -...Я знаю, что ты - не он. Ты не из наших, не из этих чёртовых Синих, ты не из помощников Администратора или кого-то там ещё. Я спрашиваю снова - кто ты такой? Их разговор напоминал ходьбу по заминированному полю - один неверный шаг, и можно было легко оказаться в могиле. Казалось, что Джейна раздражало каждое слово, которое старался произнести Тавиш, превозмогая хрип. Эта был особенный вид злости, тот, который усиливался при попытке отстраниться или избежать удара, тот, который Тавиш никогда не видел со стороны друга. Ситуация быстро стала неуправляемой, Джейн стал неуправляемым, и, что было хуже всего, он не знал, как это прекратить. В его голове постоянно крутились те разговоры перед боями - напускные угрозы, которые выкрикивались в сторону другой команды лишь для того, чтобы раззадорить собственных коллег. Они всегда говорили о других Подрывниках и Солдатах, о тех, кто был по ту сторону поля. Они все были лишь препятствием на пути к их заветной победе. Но как быть теперь, когда невидимая граница пролегла между ними? Покалывание в его мышцах усилилось, когда он резко запрокинул голову и прокричал: -Джейн! У тебя чёртов приступ! Позови Дока, Хэви, Снайпера, да хоть самого Сатану, главное - проверь, что это я! -Ты врёшь. -Хватит это повторять! Кхм-...кха- Это..! Это я, идиот! Саднящее горло не давало ему произнести больше пары фраз - он кричал, стараясь разбудить хоть кого-то на базе. Все силы его друга была направлены только на него, будто он являлся самой большой угрозой, с которой когда-либо сталкивался Солдат. Тавиш действительно не знал, чем это закончиться, но он подозревал, что горький вкус железа, застрявший у него во рту, служил очередным подтверждением того, что ему не удастся пережить эту ночь. -Где ты был вчера? -На миссии, рядом кхм-... со всеми. Лжец. -Какой последний приказ я отдал? -Ты издеваешься? Да, он определённо издевался. -Отвечай! -Не помню, мать твою! Я не помню! Он свирепо посмотрел в лицо Солдату, пытаясь отстоять каждое сказанное слово. Быть может, если Джейн увидит его непоколебимость, то он ему поверит? Вдруг подобное проявление отваги напомнит ему о том, каков настоящий Подрывник? В таком случае у него даже появился бы шанс на спасение... Хотя, в его случае, даже обычное доверие было бы настоящим подарком. -Что случилось с нами в конце прошлого года? В его глазах блеснула надежда, когда он закашлялся и выкрикнул: -Холодный Фронт! Мы-... кхм, мы вдвоём выехали на рассвете, второго декабря... И также быстро, как и появилась, она пропала после того, когда Тавиш поймал этот взгляд - нескрываемая, чистая ярость танцевала в зрачках Джейна, будто он действительно знал, что каждое слово, сказанное в ответ, было ложью. Не было ни капли сострадания, ни сожаления, только злость, придававшая его глазам больше выразительности, делая голубой цвет ярче. Демо замер и на несколько мгновений перестал говорить, потому что он узнал это выражение лица; смутное воспоминание перебило ход его мыслей, мир вокруг него замедлился и не смог помешать осознанию проникнуть в его голову - так смотрят только на тех, кого точно не собираются щадить. -...Я даже запомнил твою любимую шутку кхм-...Ты-... -Заткнись. Холодное дуло оружия было мгновенно приставлено к голове Тавиша, из-за чего его дыхание снова сбилось. Он старался пересилить себя, страх, сковывающий его горло, и вновь заговорить, но единственные звуки, которые он мог издавать, были похожи на отрывистые слова и обрывки предложений: -Ты-... Я-... -Замолчи! - крикнул ему в лицо Солдат, пряча слезящиеся глаза под каской, - Ты меня не одурачишь! Ты не будешь притворяться им! Его руки, заправляющие запасной патрон, дёргались, выдавая дикое напряжение и необъятную тревогу - перед ним сидел не просто человек, а его товарищ, его друг. Точнее тот, кто старался выдать себя за его друга. Тот, кто взял этот облик, очень хорошо вжился в роль, досконально изучив манеру речи, привычки и поведение, прошлое и настоящее Подрывника, и всё ради того, чтобы он поверил - чтобы Джейн ему поверил. -Я не притв- кха- кха...Джейн! Удар. Звонкая пощёчина заставила его вскрикнуть, оставляя красный след, который расцвёл на правой стороне лица пленника, что, как ни странно, только сильнее подчеркнуло нездоровую бледность его кожи. Даже пойманный, хрипящий и истекающий кровью, самозванец никак не раскалывался. Быть может, он не боялся Солдата? Не ощущал той угрозы, которую он старался вложить в свои слова? Джейн мысленно признал, что этот человек выделялся на фоне других лгунов - его отговорки напоминали паутину, угодив в которую можно было с лёгкостью поверить в любую чушь, которую он скажет. Он искал несостыковки, любые несоответствия, за которые можно было бы ухватиться и раскрыть обман, но пока, чем больше говорил человек перед ним, тем больше он начинал путаться. Даты сходились с его воспоминаниями, все события, рассказанные от его лица, совпадали с действительностью, будто он говорил от лица настоящего Тавиша. Джейн с присущим ему упрямством отгонял все мысли о своей неправоте, предпочитая думать, что ему выпал шанс узнать, как именно выглядит превосходный обманщик, по воле случая угодивший в его руки. Превосходный, но, разумеется, не бессмертный. -Тебе конец, - зарычал он и, подавив собственное всхлипывание, положил указательный палец на курок. Тавиш снова затих. Он сидел прямо перед ним, связанный, ослабленный и избитый. Эта картина заставляла Джейна чувствовать вину за свои действия, за то, что они оба оказались здесь. Он убил бы каждого, кто хоть пальцем тронул бы его друга... но этот человек? Это определённо был не Тавиш. Да, он выглядел также, говорил также, шутил и звал его также, но Джейн его не знал. Он знал лишь то, что его пугает их схожесть - этого незнакомца и Тавиша, его Тавиша. Того, с которым он бился бок о бок с десяток лет, с кем делил кров, еду и победы. Тот, кому он рассказал эти проклятые шутки, тот, с кем он всегда был честен и добр. Он знал, что должен защитить команду, себя и друга... А этот человек? Он - предатель. -Не делай этого, - шептал пленник, - опомнись, Джейн. Это всё приступ. Мы кхм... сходим к Доку, дадим тебе лекарство... Солдат всматривался в его единственный глаз, с точно таким же, как и у Тавиша, тёмно-кофейным отливом радужки. Из уголка небольшой впадинки, прямо под веком, выходила точно такая же маленькая морщинка, которая была отчётливее видна лишь когда он улыбался, абсолютно идентичный чёрный зрачок и немного заломанные назад чёрные ресницы. Ему не нравился этот молящий о пощаде, просящий взгляд - только не от него. -...а я побуду рядом, хорошо? Этот родной незнакомец сводил его с ума. -Джейн, не-... Тавиш не успел договорить - его последнюю фразу заглушил выстрел. Упавшая гильза тут же со звоном ударилась о пол, создавая эхо, звенящее в голове у застывшего в одной позе Солдата. Выходит... на этом всё? Теперь его команда была в безопасности, их база не будет подвержена нападению, он исполнил свой долг, героически предотвратив катастрофу. Предатель был мёртв, а с ним и угроза. Он старался убедить себя в обратном, старался не замечать, что даже после того, как он собственноручно расправился с этим человеком, его беспокойство не отступило. С каждой секундой он испытывал всё меньше и меньше радости из-за смерти врага, потому что несмотря на все его усилия, которые он приложил, проклятая тревога не переставала атаковать его снова и снова. Что же было не так? На самом деле Джейн уже знал ответ на этот вопрос - этот недо-Подрывник, чёртов Шпион, - да кто угодно! - он пошатнул его веру в собственное бесстрашие, потому что он заставил его сомневаться. Его оружие приземлилось рядом со стулом, на котором теперь, развалившись и не двигаясь, сидел обмотанный кусачими верёвками труп. Из-за неестественного поворота головы струйка крови, сочащаяся из его открытого рта, прерывалась на середине щеки и собиралась в густые капли, которые падали на грязный бетон. По комнате разносился такой же строгий, ровный и отчётливый, как марш, ритм: Кап-кап, кап-кап... Пульс Солдата участился. Это не мог быть Тавиш. Это был кто-то другой. Кто-то, кто хотел победить, желая ему зла, но никак не его друг... Верно? Это был тот, кто убил бы его, если бы имел такую возможность... Верно? Он бы сразу узнал Тавиша, ведь двойник был совершенно не похож на него... Верно? Это был тот, кто заслуживал смерти. ... Верно? Он рухнул на колени следом за дробовиком, впиваясь короткими ногтями в кожу головы под каской. Было ли это ошибкой? Стрелять или опустить оружие - это был выбор, или вынужденная мера? а те удары? Человек, что принёс с собой угрозу, но говорил как самый верный союзник - был ли он предателем? Сомнения, определённо, были самыми жестокими мучителями. Время ещё никогда не ощущалось для него так нереально - слившиеся воедино часы, проведённые в непрекращающейся борьбе с врагом, с собой, стали отдаваться эхом в его голове, порождая боль. Новые вопросы не переставали всплывать из глубины сознания, ложиться на старые и гореть, как кнопка тревоги, большими красными буквами, прямо перед глазами Солдата. Облака из вины заволокли ясность его ума, не позволяя почувствовать столь знакомый триумф от поражения противника... ...потому что это был вовсе не враг. С кем же он сражался? Кто знал, как долго на самом деле они здесь находились? Сколько сил они потратили, воюя в этой маленькой комнате за доверие друг друга? Он зажмурил глаза, стараясь унять отдышку. Падение маленьких густых капель не прекращалось и, казалось, это только усиливало его тревогу. Он чувствовал, что ещё немного, и его разорвёт изнутри, прямо как снарядом от ракетницы, прилетавшим в него всякий раз, когда он отвлекался на поле боя. Он будто снова оказался там - его руки были в крови, рядом с ним валялись патроны и очередной раненный союзник. Не раненый, а убитый. Убитый им. Каска отчего-то стала невыносимо давящей и неудобной, но даже так, Джейн не осмелился её снять - он всё ещё старался спастись от нарастающего шума, который всё больше и больше своим звучанием напоминал победный марш. Даже в потоке безразборной какофонии звуков он старался вслушиваться в них, чтобы различить лишь один голос. Неуловимая, почти призрачная надежда поселилась глубоко внутри его головы, призывая его не сдаваться. С каждой секундой он был всё слабее и уязвимее, стараясь найти хоть какое-то подтверждение разумности своих действий - он ждал, что к нему придёт всего один, конкретный человек. Джейн не знал, как долго он сможет продержаться в таком состоянии, но ему было необходимо убедиться в том, что он был не один. Гул вокруг него быстро становился невыносимым, он перестал иметь ритм и превратился во что-то огромное, но невидимое, в то, что вот-вот его раздавит. Солдат чувствовал, как бесформенная туча накрыла его с головой, утяжеляя каждый мускул в его теле. Он стиснул зубы и приготовился к худшему - он был уверен в том, что умрёт. Прямо здесь, среди пыли и крови, запутавшись в собственной неуверенности. Казалось, что всё повторялось: отрывистые вдохи, шум, дрожь, холодный пот... Он был на грани, теряя равновесие, уже заглядывая в черноту образовавшейся под ним пропасти... ...как вдруг всё стихло. Отсутствие каких-либо последствий шума, которых он ожидал всего секунду назад, заставило его отвлечься от своего учащённого дыхания. Туман перед глазами развеялся, оставив после себя только несколько точек, на которых Джейн не мог сфокусировать зрение. Его ступор из-за внезапной тишины длился всего пару минут, но как только он убедился в том, что звук прекратился, он не без труда дотянулся до дробовика, обхватив его обеими руками. Оглядываясь в попытке понять, реальность это или галлюцинация, он выяснил нечто неожиданное - он был один. Совсем один. В голове Джейна пронеслась наивная мысль о том, что всё это был лишь сон. Видение. Яркий образ, который нарисовало его воображение, а не кошмар наяву, который он сотворил собственными руками. Он отказывался верить в то, что ошибся, что поступил безрассудно и навредил близкому другу, но всё указывало на то, что так оно и было. Стул, верёвки, стойкий запах крови - он был виновен. Он старался вспомнить, в чём же была причина его подозрений, почему он вообще усомнился в верности Тавиша. Откуда появились все эти мысли, чувство приближающейся опасности, если он даже не помнил, что именно говорил ему Подрывник? Он прекрасно понимал, что всё это как-то связанно с лёгкой нервозностью, которая была его постоянным спутником на протяжение последних лет, сопровождая его, как аккомпанемент тихой симфонии, даже в дни перемирия, но... что изменилось? Почему он внезапно утратил над ней контроль? Как бы он ни старался, все его попытки найти ответ не увенчались успехом - он не понимал, когда и как это началось, его раздражало то, что он не мог найти ответы на столь риторические вопросы. Стук сердца всё ещё отчётливо слышался в его голове, когда, затаив дыхание, он прислушался, внезапно уловив глухой звук приближающихся шагов. -Вот он! Док, сюда! Кто-то встал в проходе, опираясь о стену чтобы отдышаться, и он уже знал, кто именно. Солдату не нужно было оборачиваться, чтобы узнать этот голос. Пожалуй, гораздо важнее было то, что его обладатель был... жив? Джейн чувствовал, что ему нужно было посмотреть, убедиться в этом, проверить, не играет ли его больной мозг в свои жестокие игры, но он не мог пошевелиться. Его слишком пугал ответ, который он мог получить. -Не двигайся, помощь уже в пути! - громко протараторил ему в спину Тавиш, - Док! Скорее, мы внизу! Вслед за Подрывником вбежал врач, поднимая полами своего белоснежного плаща пыль - он тоже выглядел нервно. В его руках, немного скрипящих из-за трения латексных перчаток, был крепко зажат медицинский чемодан, с красным обшарпанным крестом на боку. Быстро поправив очки, он отошёл в сторону, впустив в помещение ещё одного человека - Пулемётчика. -Солдат, брось оружие. Несмотря на спокойный тон, его слова прозвучали строго, так, будто они не подразумевали возражений или пререканий, но мужчина, к которому он обращался, не сдвинулся с места. Приказ повис в воздухе, будто навязчивая тень угрозы, которая затаилась в отрывистых движениях, сжатых кулаках и прищуренном взгляде Хэви. Джейну всегда казалось, что в те моменты, когда его товарищам угрожает опасность, они оба выглядели одинаково свирепо. -Я сказал тебе бросить оружие. Вновь завладевшая пространством тишина заставила всех присутствующих напрячься, ожидая худшего исхода. Сквозь молчание прорывалось лишь негромкое постукивание стеклянных пузырьков и неразборчивое шипение Медика, заправляющего в шприц прозрачную жидкость. В его движениях, казалось, теперь уже не было прежней нервозности: его руки крепко держали инструменты, не позволяя им трястись или выскальзывать из пальцев, когда он вымерял верную дозировку лекарства. На вид он был отстранён и пугающе спокоен, будто не замечал никого, кто находился с ним в комнате. Сделав медленный вдох, Солдат, всё ещё стоя на коленях, слегка повернул голову в сторону и спросил: -Почему ты жив? Вопрос прозвучал так внезапно, что его можно было бы сравнить лишь со вспышкой молнии на тёмном грозовом небе. Он будто обращался к пустоте, не ожидая в ответ ничего, кроме тянущегося молчания, но он знал, что был услышан. Он говорил лишь с одним человеком - с тем, кто по какой-то причине прятался за спинами его товарищей и пудрил им мозги. Тавиш, до этого наблюдавший за их короткой словесной борьбой, опешил - он, скорее, ожидал, что Солдат вновь попытается обвинить его в шпионаже или диверсии, накинется и будет требовать объяснений, а по итогу он просто... спросил об этом. Было ли это порывом искреннего беспокойства? Помнил ли Джейн о том, что намеренно не стал отключать систему возрождения, потому что до последнего не терял надежду? Подрывник знал, что он это делал из-за паранойи, из-за страха, что на самом деле Солдату не нужна была его смерть. Всё, что его друг сейчас говорил, было лишь попыткой вернуть себе осознанность, разобраться со всем происходящим. Он действительно хотел верить в то, что в здравом уме Джейн никогда бы не нажал на курок. Поняв, что у него нет подходящих слов, чтобы полностью успокоить или убедить в чём-то Солдата, он решил сказать то, с чем большинство присутствующих, по крайней мере, будет согласно: -Джейн... Ты должен сложить оружие. Пока он говорил, из-за широкой спины Пулемётчика выступил Медик, держа в руках поблёскивающий на свету шприц. На его лице заиграла лёгкая ухмылка, когда он увидел, что Солдат всё ещё стоял на коленях к ним спиной - так он был идеальной жертвой для внезапной атаки. Медленно, шаг за шагом, он начал приближаться к Джейну, по дороге постукивая пальцем по стенкам пластикового укола: -Всё хорошо, Herr Солдат, - начал он, - всё пройдёт быстро. Я предполагаю, что это не все... неприятности, с которыми вы успели столкнуться... Тавиш обеспокоенно смотрел, как мужчина на коленях поёрзал на месте, но не встал. Он будто молчаливо осуждал их, выражая презрение в своей позе, замедленном дыхании и "случайном", брошенном только на Тавиша, взгляде через плечо. Он сидел там, на окровавленном полу, продолжая слушать приближающегося Доктора, не предпринимая никаких попыток к бегству или сопротивлению. Как будто он уже знал, что одержит верх. -В нашей работе есть много... побочных эффектов... такое бывает, но важно суметь это предотвратить. Проявление расстройств - это лишь вопрос времени. Я могу помочь, просто позволь-... -Доктор, назад, - выставив перед ним руку, Пулемётчик преградил Медику путь, - Он что-то задумал. Ох уж эта складная речь, спокойный тон - всё это Джейн не раз слышал, но лишь тогда, когда его хотели усмирить, отвлечь. Сделать так, чтобы он ослабил бдительность, растерялся и проиграл. Был ли это тот же случай? Фальшивое дружелюбие, которое он мог распознать в голосе Доктора, совсем не добавляло ему спокойствия. Короткий смешок сорвался с его губ, когда Хэви что-то пробормотал про план - может, он тоже был предателем? Что если они все собрались здесь лишь ради того, чтобы убить его? А команда? Что стало с его настоящими товарищами? -Джейн, пожалуйста, просто брось это. Не отзываясь на все просьбы, Солдат резко встал с колен и опустил затвор дробовика, вызвав удивлённый вздох у Медика. Кто же из них был прав? Если тот кого он пытал был жив, значит, это был никто иной, как Тавиш, но... что если это всё ещё был другой человек? Джейн отказывался верить в допущение просчёта, ведь он всё ещё видел перед собой незнакомца, чужака, который старался его обмануть. Самым удивительным для него был тот факт, что остальные его защищали - быть может, они были с ним заодно? Всё это было частью их задумки? До того, как эти люди решили его схватить, не было никаких вещественных доказательств их виновности... но теперь? Теперь он точно знал, что все они были для него опасны. Почему они были так похожи на его друзей? Почему его подсознание кричало ему сдаться, когда нужно было рваться в бой? Джейн выбирал: он не собирался отступать, даже если бы это означало бросить вызов смерти, но эти лица... все они были такими знакомыми. Могла ли здесь быть какая-то ошибка? Голос в его голове шептал, что он - защитник, и не должен задаваться такими вопросами, потому что за ним стояли его друзья. Они верили в него и в его силы, и так было всегда. Джейн привык быть впереди, полагаться на их помощь, знать, что за его спиной стоят профессионалы, готовые прикрыть его в любой момент. Но как быть теперь? Где он вообще собирался всех их искать? Было множество вопросов, ответы на которые он пока не находил, но даже так, несмотря на панику, он, наконец, принял решение - он будет действовать так, как ему велит долг. Ведь если собственная команда идёт против него... -Джейн, что ты творишь?! ...то ему остаётся задать себе лишь один вопрос:... --Нет! Хэви-... держите его! На чьей же он стороне?