Счастливый лепесток глицинии

      Эри аккуратно вытерла тряпкой пыль на книжной полке, устало выдыхая. Слабость никуда не делась, тело болело и ныло, а голова включала режим карусели каждый раз, стоило начать активно ходить по комнате. И хотя все кости благодаря Исцеляющей Девочке срослись, а на теле остались лишь ссадины и синяки, она чувствовала себя дерьмово. Сон напрочь сбился. Кошмары одолевали один за другим, и в каждом она видела саму себя. Подобно темной стороне, она была до невозможности грубой, критичной, указывала на всякие мелочи. Эри изводила сама себя. А все из-за этого напыщенного индюка. То ли его взрыв, то ли тройка ударов головой о стену, до крови, так или иначе, вызвали сбой. Теперь причуда работала против неё. И как это исправить не знала ни сама Эри, ни Исцеляющая Девочка. Последнюю же очень огорчало то, что она не в силах помочь.       Чтоб его собаки покусали, чёртов Бакуго. Куморо выдохнула вновь, оглядывая тяжёлые стопки книг на столе. Все это предстояло вернуть на полки, расставив в грамотном порядке.       На уроки её не пускали, на тренировки и бои — тем более. А потому ничего не оставалось, кроме как рисовать, сидя в постели, скучающе расхаживать по комнате, перебирать вещи или планировать перестановку. В прошлый раз она чудом остановила себя, чтобы не передвинуть кровать ближе к окну.       Эри смахнула с лица мешающую прядь фиолетовых волос, что выбилась из неряшливого пучка, взяла в руки толстую книгу, содержащую в себе все части какого-то фэнтези-романа, и стала бережно стирать с обложки пыль. В дверь деликатно постучали. Куморо застыла на месте. Если это Мико… Сайто совершенно не понравится то, что она шуршит по комнате вместо того, чтобы соблюдать строгий постельный режим, а потому начнёт ворчать, подобно матери Куморо. А эта схожесть с матерью девушку до невозможности раздражала. Эри немного ссутулилась, опуская плечи, и пошла открывать.       — Мико, ты заходила пару часов назад, я все ещё жива, тебе не о чем беспокоиться, можешь идти к себе, а по пути передай своему дорогому Бакуго, что он конченный мудила и может смело идти на х…       Голос был не строгим, а раздраженным. Заботливая Мико действительно иногда перебарщивала, забегая к ней чуть ли не каждый час или два, чтобы задать однотипные вопросы о самочувствии. Эри открыла дверь, а когда подняла глаза, осеклась на полуслове. Глупо моргнула. Перед ней стояла совсем не Мико, и даже не Бакуго, удостоившийся статуса последнего мудака. Это был всего лишь Шото Тодороки, держащий в руке большой картонный стаканчик с белой пластиковой крышкой, и привычно смотрел на неё сквозь свою чёлку. Оглядел её с ног до головы, отмечая стройные длинные ноги в пижамных шортах, хрупкие плечи и ключицы, выглядывающие из-за ворота футболки. Заставил себя посмотреть на её лицо, прекратив блуждать по телу. Эри была бледной, уставшей. Куморо внимательно всматривалась в его глаза, потому что те показались ей какими-то странными. Да и в принципе парень казался ей каким-то не таким. Подсознательно девушка ощущала что-то необъяснимое. Какую-то огромную, непонятную ей эмоцию, которая была настолько сильна в нем и бурлила, что вот-вот бы вырвалась наружу ядерным взрывом. Продолжая на него смотреть, Эри на сразу поняла, что даже не поздоровалась.       — Если это так важно, я могу ему передать, — ухмыльнулся Тодороки, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он про заносчивого блондина.       — Привет, Шото, — произнесла, наконец.       — Привет, Эри.       Куморо легко улыбнулась, а после отошла, пропуская его в комнату. Шото вошёл, оглядывая разложенные на столе книги.       — Это не похоже на строгий постельный режим. — С укором произнёс парень, провожая её взглядом.       — Не начинай, — недовольно бросила Эри, двигаясь мимо него. Шото усмехнулся. Картинка перед глазами лихо крутанулась, и ей пришлось вцепиться в его плечо, чтобы не упасть. Тодороки среагировал быстро, подхватывая её под локоть. — Всё в порядке, небольшая карусель, — с усмешкой в голосе произнесла Эри, зажмурившись, а после вновь открывая глаза, чтобы успокоить эту свистопляску. Мотнула головой. — Дрянное головокружение…       — Ты практически не спишь. — Звучало строго, но продолжать нравоучения он не стал. — Это тебе, — и протянул ей горячий стаканчик. Эри аккуратно взяла его, касаясь пальцами его холодной руки. — Чай с мятой и мёдом.       — Спасибо. — Куморо улыбнулась, делая осторожный глоток. Прошла все-таки к столу, дабы продолжить свою возню с книгами.       В такие моменты Шото присаживался на край её кровати, и они заводили какую-нибудь тему для разговора. Шутили, обсуждали, спорили. Но сейчас что-то было не так. Тодороки молчал. Эри обернулась. Он стоял, засунув руки в карманы, поджимал губы и бегал глазами туда-сюда. Как будто не мог решиться на какое-то действие или фразу. И словно бы специально не смотрел ей в глаза.       — Шото, все хорошо? — Эри повернулась к нему всем корпусом. — У тебя все в порядке?       — Да, — ответ был слишком резким и быстрым. — Всё… Всё нормально.       Тодороки понимал, что единственный человек во всей академии, которому он может открыться и довериться — Эри. Но глядя на неё сейчас и понимая, что чувствует себя подруга не то, чтобы хорошо, ему не хотелось грузить её. Он просто надеялся, что, может быть, если он просто будет с ней рядом, то хаос в голове и в душе прекратится. А вот Куморо не собиралась отступать, потому как замечала больше остальных. Он не хотел рассказывать сам, и девушка не стала допытывать. Только молча кивнула.       — Что ты делаешь? — голос его был с лёгкой хрипотцой.       — Решила перебрать книги. Лежать в кровати слишком скучно.       — Я помогу.       И подошёл к ней. Схема была проста: Эри вытирала с обложек пыль, а Шото расставлял книжки по полкам, потому что сама девушка бы просто не дотянулась в силу маленького роста. Куморо не могла так просто принять это его «всё нормально», потому что чувствовала, что это ложь. Но и как вывести его на разговор тоже не понимала.       — Я видела, твой отец был на трибунах. Что он сказал насчет фестиваля? Ему понравилось?       Сама того не понимая, попала в самое яблочко. Шото замер с книгой в руке, сжал челюсти. Отец… Он вспомнил, как упрямо доказывал ему, что Бакуго переборщил и нарушил правила, просто не стал останавливаться, фактически добивая Эри каждым следующим взрывом. Яростно спорил с ним, пытаясь доказать, что Куморо вовсе не слабая, а её причуда уникальна и важна, как и остальные. Но отец не хотел и слушать, считая эту девчонку никчёмной. А после вдруг переключился, подозревая сына в романе с этой девушкой, и ехидная улыбка медленно стала началом нравоучений и нового скандала. И в тот момент младший Тодороки не знал, что злило его больше — столь мерзкие высказывания про Эри или очередная порция гнилой мотивации быть самым крутым и лучшим, под стать столь известному отцу.       Девушка с фиолетовым волосами смотрела на него, не понимая, что не так было в ее вопросе. Шото сжимал в руках книгу до белеющих костяшек и хруста в переплёте. Кажется, она нащупала нужную точку. Тодороки трясло всем телом, мелко, словно бы от перенапряжения. Эта эмоция, что преследовала его, была слишком едкой и сильной и вот-вот разорвала бы его на куски. Его состояние начинало её пугать.       — Шото?       — Ни хрена ему не понравилось, — процедил парень сквозь зубы, а голос его показался дрожащим. Кажется, впервые за все это время сдержанность покинула его. — Как и всегда. — Он опустил взгляд на свои руки и разжал их, позволяя книге шлепнуться на стол. Запрокинул голову к потолку, сглатывая вязкую слюну. — Лучше бы он вообще здесь не появлялся. Никакого толка в этом не было. Пришёл, посветил красивой мордой, да ушёл…       — Эй, — тихо позвала Куморо, касаясь его плеча. Шото опустил голову, глядя на неё. На секундочку ей показалось, что она видит накатывающие на глаза слезы под его чёлкой, и спустя мгновение, когда одна из них скатилась по щеке, Эри поняла, что это в действительности так. — Шото, — его имя было произнесено ею ласково и тепло, даже обеспокоенно. Парень не отворачивался от неё, не отводил взгляда. Лишь до боли сжимал челюсти.       — Я его ненавижу.       Куморо схватила его за руку и повела в сторону кровати. Парень сел на край, а девушка остановилась перед ним, аккуратно поправила его чёлку и обхватила руками лицо, стирая большими пальцами первые и такие стыдные для него слезинки.       — Вы снова поругались?       — Мы всегда ругаемся. — Тодороки шмыгнул носом, прикрыл глаза и сильнее прижался щекой к её ладони. — Он считает, что я должен быть лучшим во всем, потому что я его сын. Все знают его как одного из тройки сильнейших героев, а я знаю его как чёртового ублюдка. Он не любит ничего и никого кроме себя. Ему важен лишь чёртов статус, привилегии и репутация. А больше ничего. Он довёл свою жену до срыва. Из-за него мама оказалась в больнице, а этот мудак там даже ни разу не появился. Если бы не он, с мамой все было бы хорошо… Она была бы здорова…       Эри, совершенно не зная, что сказать в знак поддержки, лишь погладила его по щекам. Шото смотрел на неё, испытывая лишь одно непреодолимое желание. Коснулся руками задней поверхности её бедра, а после подхватил и резко усадил на свои колени, обнимая тонкую талию и прижимая девушку к себе как можно ближе. Куморо опешила, даже не успев сообразить, что произошло. Тодороки уткнулся носом в её ключицу, прикрывая глаза. Всеобъемлющее спокойствие, нежность, а ещё аромат лаванды и мяты, исходящие от неё, окутывали все вокруг. Эри гладила его по голове. Молча. Сейчас не нужно было лишних слов. Банальная поддержка.       Шото ещё много говорил. Рассказывал, злился, перескакивал с воспоминания на воспоминание. Отец был для него врагом номер один. И когда силы иссякли, а слезы высохли, парень замолчал, продолжая прижимать её к себе. В первые секунды, только оказавшись на его коленях, Эри, признаться честно, даже испугалась. А сейчас же понимала, что его объятия были ей очень приятны. Настолько, что полудохлые насекомые в животе, называемые бабочками, пытались распрямить обожженные крылья, чтобы затрепетать. Ей нравилось, когда он обнимал её. Очень нравилось. От него чувствовалась сила, воля, решительность. Непонятно, кто из них огорчился бы больше, отстранившись — Шото или Эри.       Он сделал это первый. Сел ровно, глядя ей в глаза со стыдом и виной. Она ведь не жилетка, чтобы плакаться… Зачем тогда каждый раз забивать ей голову этим?       Эри ласково улыбнулась, а после потянулась и едва ощутимо поцеловала его в лоб. Руки Шото сжали её талию ещё крепче.       — Послушай, то, что твой отец хочет видеть тебя лучшим, обычное желание любого родителя. Но важно понимать, что это его желание. Или прихоть. И ты не обязан исполнять его или соответствовать каким-то его ожиданиям. Он хотел стать лучшим — он им стал, и конечно, ему хочется, чтобы сын шел по его стопам. Но ты — не он, у тебя свои цели и желания. Я думаю, он просто этого не понимает…       — Он все равно мудак.       Эри не выдержала и засмеялась.       — Тут я бессильна. — Усмехнулась, глядя на него. Шото ухмыльнулся. Повисла небольшая пауза.       — Он посчитал тебя слабой, потому что ты не смогла справиться с Бакуго. Слепой идиот, просто отказался заметить, что Бакуго и не думал останавливаться, просто добивая тебя. — Почему он вдруг заговорил об этом, Шото не понял. — Я не считаю тебя слабой. Твоя причуда очень интересная, я не встречал ещё таких… Я имею в виду… Кто бы что плохое не говорил про тебя — они ошибаются. Ты очень хорошая, Эри. Тёплая, красивая, сильная… — Куморо смущенно улыбнулась, а после немного поникла.       — Но… моя причуда и правда была бесполезна. Тогда, да и сейчас. Что я могу? Ковыряться в мозгах людей, узнавать все тайны и кошмары? Я не смогла заставить его покинуть арену… Так что, твой отец прав. Моя причуда не поможет в боях и поединках.       — Но это не значит, что она бесполезна. — Эри лишь пожала плечами. Тодороки задумался на минуту, а после произнес: — может быть, ты просто не овладела ею в полной мере?       — Что ты имеешь в виду? — Куморо нахмурилась.       — Может быть, чтение мыслей и управление разумом не единственное, что ты можешь… А что, если твоя причуда заключается не в телепатии, а в силе мысли? Это ведь не только чтение мыслей.       — Вот это ты завелся, конечно.       Девушка с фиолетовыми волосами звонко рассмеялась. Шото только улыбнулся. Вернула ему взгляд, фиолетовые глаза поблескивали в тусклом свете от веселья. Тодороки внимательно смотрел в них. Почему её глаза казались всем такими жуткими, он понимал, но сам же считал их очень красивыми. Особенно красиво они выглядели при ярком дневном свете или на солнышке.       — Я серьезно.       Шото убрал одну руку с её талии, заправил ей за ухо выбившийся локон, но убирать руку не стал. Коснулся её щеки, поглаживая нежную кожу подушечкой большого пальца. Эри смотрела ему в глаза, не двигаясь. Тодороки проскользнул взглядом по её лицу, словно очерчивая контур, и остановился на её губах. Посмотрел ей в глаза, как будто спрашивая. Она едва ли заметно кивнула.       Шото примкнул к её губам, обхватив её лицо двумя руками. Целовал трепетно, жадно, и в то же время нежно. Просто не хотел отрываться от её губ и не мог. Они были сладкие после чая. Она сразу привлекла внимание своим характером и сарказмом, потом крепко зацепила своей причудой, вынуждая наблюдать за ней практически всегда.       Эри положила руки на его грудь, но не отталкивала. Они целовались и целовались в тусклом свете настольной лампы, которая с трудом освещала комнату. За окнами стемнело. Шото и тут отстранился первый, замечая припухшие, истерзанные его поцелуями, губы девушки. И вновь потянулся, на этот раз, целуя коротко. Эри тихо засмеялась. И его взгляд вдруг соскользнул за ее спину и уставился на подоконник, где стоял горшочек с фиалкой, что подарил ей тогда Мидория.       — Меня бесит этот цветок. — Произнес, переводя на нее взгляд, но почему-то не ощутил, что сказал что-то лишнее.       — Потому что его принес Мидория? — парень отвел глаза, избегая ответа. — Шото, это ревность.       — Нет.       — Хм, тогда, думаю, мне стоит позвать завтра Изуку. Он говорил, у него много комиксов.       Тодороки молчал. Лишь сильнее сжал руками ее талию, давая понять, что эта идея ему не нравится. Эри вновь расхохоталась.       — Ты издеваешься надо мной? — в его голосе не было злости или обиды, скорее проскальзывающее веселье. Девушка обняла его за шею, склонила голову и улыбнулась, понимая, что поймала его с поличным. — Я говорил, что помогу с книгами… В итоге ты помогла мне.       — Брось. — Отмахнулась Куморо.       Шото крепко сжал её бедра и поднялся на ноги, только после аккуратно опуская её на пол.       Вернулись к тому, с чего начинали. Эри вытирала с обложек пыль, а после села пить чай. Шото расставлял книги на полках, следуя её указаниям.       Поставив последнюю книгу, он обернулся. Эри свернулась клубочком на кресле, одной рукой подпирая голову, а второй держа пустой стаканчик. Моргала медленно, начиная засыпать. Он вытащил стаканчик из её рук, отчего девушка тут же встрепенулась. А после очень аккуратно поднял её на руки.       — Что ты…       — Тебе надо поспать. Ты очень устала.       Спорить не было сил. Опустил на кровать, накрывая пледом. Стал собирать в кучу карандаши на тумбочке, складывать в пенал.       — Я все равно не смогу поспать. — Она буквально клевала носом, но продолжала издеваться над самой собой, пытаясь отогнать сонливость, что была сильнее ее.       — Сможешь.       Не размышляя, прошёл к постели и лёг рядом с ней. Эри вскинула брови, усмехаясь.       — Будешь защищать меня от кошмаров?       — Типа того.       Куморо вновь усмехнулась. А после повернулась на бок, прижимаясь к нему, как котёнок. Шото прижался щекой к её макушке, обнимая её за талию одной рукой. Эри выдохнула, закрывая глаза.       И открыла их буквально через какое-то мгновение. Оглянулась и села на постели, понимая, что она в комнате одна. Несколько секунд не могла понять, что происходит, а когда вновь услышала голос, сжала челюсти.       — Сынок Старателя, значит, — насмешливо донеслось откуда-то со стороны. Ее темное «я» выплыло из тени. — Твоя мама будет очень рада узнать, что ты поймала такую крупную рыбку!       Гадкий смех разнесся по комнате, искажаясь и отдавая эхом. Эри зажмурилась, зарылась пальцами в волосы, безостановочно нашептывая «уходи, уходи, уходи».       — Нет! — холодные руки обхватили ее запястья, заставляя раскрыть глаза. Безумный взгляд темно-фиолетовых глаз блуждал по ее лицу, а губы растягивались в поистине дьявольской улыбке. — Я всегда буду рядом с тобой! — она заливалась смехом, а лицо ее искажалось и плыло в ужасной гримасе. Эри чувствовала, как начинают дрожать плечи от страха и полного непонимания, что ей делать. Это ловушка ее разума, и как из нее выбраться — она не понимала. — Чтобы напомнить, насколько ты ничтожна…       — Эри!       Девушка судорожно вдохнула и открыла глаза. Холодный пот стекал по лбу, волосы прилипли к шее. Ее била крупная дрожь, дыхание сбилось, стало частым и отрывистым. Фиолетовые глаза судорожно оглядели комнату, но в ней никого не было. Это кошмар. Очередной кошмар. Она прикрыла глаза и шумно выдохнула. Перевернулась на бок, сильнее прижимаясь к груди Тодороки.       — Это просто страшный сон, — прошептал, выше натягивая на нее одеяло. Девушка буквально вжалась в него, сжимая в кулачке ткань его футболки. — Все хорошо. Это просто кошмар.       Прижался губами к ее лбу, поглаживая ее по спине. Она отгоняла от себя сон, как могла, только бы не возвращаться в эту ужасную комнату, но под утро все-таки заснула. Шото проснулся утром, оставил легкий поцелуй на щеке и аккуратно выбрался из ее объятий. Тихо открыл дверь, вышел в коридор, а когда обернулся, заметил блондинку. Кажется, она собиралась проведать Эри и сейчас стояла, глядя на него широко раскрытыми от удивления глазами. Шото выглядел сонным и помятым, что совершенно не наталкивало на мысль, что он тоже заскакивал к ней на пару минут.       — Эм… — Мико пыталась подобрать слова.       — Она спит, — спокойно ответил Тодороки, начиная двигаться по коридору в сторону своей комнаты.       — Понятно, — глупо моргнула, провожая его взглядом. А после уставилась на дверь комнаты Эри, нахмурив брови. Он… ночевал у нее? От этой мысли брови медленно взлетели вверх, а губы растянулись в хитрой улыбке. Мико вновь повернулась, наблюдая за тем, как удаляется по коридору Шото, и усмехнулась. Хотела зайти к подруге, чтобы обсудить очередной странный сон, но решила, что не будет ее беспокоить и вернулась к себе.       Прикрыла дверь и уткнулась в нее лбом. Слова отца так и не выходили из ее головы, хотя она старательно прогоняла их. Так была благодарна Кацуки, что он был с ней рядом практически всегда, не давая утонуть в собственных мыслях. Но всегда наступает момент, когда ты остаешься наедине с собой. Блондинка шумно выдохнула и оттолкнулась от двери. Подошла к шкафу, вытащила один из томов манги и плюхнулась на кровать, открывая его. Может чтение поможет отвлечься?       Нет.       Она то и дело возвращалась назад, понимая что совершенно не читала ее. Убрала книгу, взяла гитару. Но пальцы застыли над струнами. Картинки из сна, как погибает ее мама так и лезли в голову. Ком застрял в горле, а по щеке покатилась слеза. Откинула гитару на кровать и вылетела из комнаты. Терпеть это было невозможно, но она также не понимала, что с этим можно сделать. Могла только глушить эти сны-воспоминания в одном человеке. Открыла дверь. Блондин лежал на кровати, что-то листая в телефоне. Рука закинута за голову, тело расслаблено.       — Мико?! — удивился он, не успев понять, что происходит. Сайто подлетела к нему и уткнулась в его грудь, вдыхая его запах. — В чем дело? — Кацуки приложил ладонь к ее голове и слабо погладил. Почувствовал, как футболка постепенно становиться мокрой. Она плачет? Красные глаза медленно расширились, все еще непонятно смотря на белокурую макушку, что изредка вздрагивала.       Девушка держалась за черную ткань, крепко сжимая ту в своих кулачках. Ничего не хотела говорить. Не сейчас.       Когда слезы прекратились, она подняла на него глаза. Он с беспокойством осмотрел ее. Большими пальцами вытер оставшуюся влагу на щеках и нежно прикоснулся губами ко лбу.       — Расскажешь? — тихо прохрипел он. Мико кивнула и рассказала о том, что ее тревожит. О странных снах, о том, что увидела Эри в ее голове, о разговоре с отцом. Бакуго внимательно слушал ее, не перебивая. Он обнял ее со спины и поцеловал в плечо.       — Я думаю, что придет время и ты узнаешь всю правду, — тихо начал он, после того, как она замолчала. — Твой отец сказал, что все перепробовал? — Мико кивнула. — Прошлого не изменить, Мико… Как бы не было больно, ты ничего не сможешь сделать. — казалось он знает о чем говорит, возможно тоже жалеет о чем-то, — Даже если ты узнаешь правду, ничего не поменяется.       — Ее не вернуть. — отрешенно сказала блондинка, опуская голову. Он лишь оставил еще один поцелуй на ее плече и крепче прижал к своей груди. — Спасибо, не думала, что ты можешь сказать такое. — Она слегка улыбнулась, поворачивая к нему голову.       — Че вякнула?! — сразу включил агрессора. Красные глаза опасно сверкнули. Но мягкие губы тут же коснулись его, сбивая с толку. Она провернулась в кольце его рук и уперлась ладонями ему в грудь. Горячие пальцы сжали талию, пуская импульсы по всему телу. Их языки сплелись в страстном поцелуе. Дыхание участилось, стало жарче. Мико сильнее надавила на него, отстраняясь. Как бы ей не хотелось это заканчивать, но если не сделать это сейчас, может произойти неминуемое. Она пришла сюда отвлечься, но не в таком ключе. Кацуки ухмыльнулся. — Не плачь больше, ты же обещала… — он заправил голубой локон, что выбился из пучка, за ухо и нежно прикоснулся губами к ее щеке.       — Извини… — она положила свою голову на него.       — Я не могу смотреть на твои слезы. — Голос стал жестче. — Сразу хочу прибить их причину.       — Кацу! — Мико стукнула его по плечу и засмеялась. Почувствовала, как он расслабился и обнял ее.       — Останешься? — тихо спросил он, сжимая ее крепче. Девушка кивнула, выпуталась из его объятий и поднялась на ноги. Парень вопросительно выгнул бровь.       — Дай мне свою футболку, в этом будет неудобно спать. — она оттянула свою рубашку и кинула на него взгляд. Бакуго стянул с себя футболку и протянул ей. Взгляд ультрамариновых глаз заскользил по мускулистому телу, отмечая выраженную грудь и кубики пресса. Слова отказывались складываться и она то и дело моргала, пытаясь вырваться из этого плена. Он опять вопросительно взглянул на нее, все еще протягивая вещь. — Мм…можешь одеться обратно? — возможность говорить наконец вернулась, но давалось это с трудом. Блондин пожал плечами и накинул футболку обратно. Поднялся на ноги и подошел к шкафу. Вытащил чистую футболку и вручил Мико. Она схватила ее и скрылась за дверью ванной. Кацуки рассмеялся.