Fly with me

Какёин часто был не в силах оставаться в курсе всех событий. Что уж, чаще всего, тот терялся в счете дней и не мог отличить прошедшую неделю от новой. После того, как тот пришел в сознание, спустя год после боя с Дио, его дни, казалось, были идентичны друг другу. Проснулся он в той же больничной палате, заметив, что открыть глаза ему даётся с огромным трудом из за яркого света люминесцентных ламп. Медсестра сверялась с данными на весьма сомнительном планшете, который не вызывал явного доверия у Нориаки. Но юноша ничего не предпринял лишь по той причине, что у него вовсе не хватало сил на какую либо активность. Несмотря на это, женщина задавала различные вопросы о его самочувствии, на которые Какёин вынуждено отвечал. Но привычный ему ответ всегда оставался неизменным. –Все в порядке. – сказал он. Его притворная уверенность сопровождалась натянутыми уголками губ. И тут Нориаки задумался, действительно ли его все устраивает? Спустя час после пробуждения, юноше подали завтрак, хотя он физически не способен есть, ибо от его желудка ничего не осталось. Тем не менее, когда то у него получится есть твердую пищу, но на данный момент это совершенно бесполезно пробовать. Затем пришел его лечащий врач, что бы провести медицинский осмотр. Он ненавидел эти "Экзамены" больше всего на всем свете. Для оказания помощи Нориаки, потребовалось присутствие нескольких медсестер, поскольку все то, что находилось ниже пояса, юноша не ощущал. Какёин скорее ожидал, что будет сильно ранен или убит, и все же настоящая реальность скоро удушила его. Он полгал, что сразу после атаки Дио, он был между жизнью и смертью. Его врач отметил, что сочетание физической и психологической травмы будет перенести в разы сложнее. Нориаки мысленно цокнул. Будто бы он до этого понятия не имел, с чем ему прийдется столкнуться. Мужчина отметил в своём планшете очередной пунктик о лечении подростка. И боже, Какёин ненавидел этот чертов список. Но, больше всего забавляло то, что не все дни были плохими. Потому что у него был Джотаро. Со всеми этими пристальными взглядами и случайными прикосновениями, им не потребовалось много времени, что бы осознать, что их чувства давно выходят за рамки дружбы. Как только они прибыли в Египет, стало ясно, что юная любовь пустила корни, и так скоро расцвела. Они признались в своих, еще растущих, чувствах и приняли решение, что если им удастся пережить это путешествие, то они продолжат отношения. Если бы кто то сказал Какёину, что он встретит любовь всей своей жизни, он бы назвал этого человека лжецом. Ведь может кто то любить его всецело, если не способен видеть Иерофанта? Разве кто то может полюбить кого то такого, как он, сдержанного и гордого? Однако, Джотаро снова и снова доказывал ему, что он ошибался. Джотаро всегда появлялся в час дня, и ни секундой позже. Какёин находил это милым, что несмотря на все самообладание Джотаро, его щеки покрылись пунцовым оттенком, а на лбу выступили капельки пота. Он всегда был на месте – это было очевидно для тех, кто действительно любил Джотаро. Парень рассказывал о своих лекциях, которые частенько посещал в Токийском университете. Джотаро часто говорил о профессорах, которыми неподдельно восхищался, и о том, что несмотря на все отвращение к групповым работам, он вкладывался на все 100 процентов. Никто из них не был удивлен, что путешествие смирило Куджо. Он все еще держался на расстоянии, но, безусловно был более внимательным. «Как мило» – подумал Какёин. Как приятно наблюдать за тем, как растет человек, которого ты любишь. Пробежавшись по различным темам – музыка, спорт, местные новости –Низкого тембра его голоса было достаточно, что бы Какёин чувствовал себя в безопасности. Словно убаюкивая, против его желания. Нориаки даже сам не заметил, как погрузился в сон. Джотаро разбудил его за час до окончания посещений. Следом, после ужина, Какёин сомкнул веки и принялся прослушивать кассеты, которые принес Куджо. Кассетный проигрыватель и коллекция самих кассет были презентом Джозефа, но поскольку он был слишком занят устранением всех недоразумений, связанных с Дио, он решил обратиться с помощью к своему внуку. Коллекция была отлично собрана, как подметил юноша. Ни одна из песен не была скучной. Некоторые из них он узнал, после прослушивания радио в путешествии. Это навевало ностальгию, и в какой то мере тёплые воспоминания. Несмотря на постоянный риск наткнуться на опасность, он мог перечислить кучу беззаботных моментов, связанных с фальшивым пением товарищей. Юноша хотел поправиться как можно скорее, что бы снова встретиться с каждым из них. Несколько месяцев спустя Какёин мог сказать, что Джотаро явно что то задумал, но юноша пока не мог предположить, что это было. Куджо систематически навещал Нориаки, он заканчивал работу над найденной им статьей о Большом барьерном рифе. По окончанию работы, вместо того, что бы собрать свои вещи, парень подошел к кровати Какёина. –М? – Какёин нахмурился. Обычно Джотаро не вел себя так, а сразу шел к делу. Нежели сейчас, он молча стоит и ждет определенной реакции от Нориаки. –Нориаки. Давай устроим свидание. –Свидание? – как, черт возьми, они могли устроить свидание? Согласно плану лечения, юношу должны выписать только через месяц или около того. Но чем больше он размышлял на эту тему, тем быстрее до него дошло. Был февраль. 14 февраля. День святого Валентина, как принято называть эту дату. –Я помогу тебе сесть в инвалидное кресло, не переживай. Какёин моргнул. Джотаро слишком долго задерживал свой взгляд на нем, терпеливо дожидаясь ответа. Но куда они могут пойти? И может ли Джотаро вообще выводить Нориаки из больницы так, что бы его лечащий врач не узнал об этом? –Ладно. Но не забывай о том, что мне достаточно сложно ходить. – почему-то Нориаки был уверен в этом, хотя не выходил из палаты больше месяца. Ибо не было необходимости. Остальные процедуры проходили с помощью медсестер. Джотаро кивнул, помогая Нориаки одеться, а следом перенес юношу в инвалидное кресло, после чего внимательно проверил, что бы все работало исправно. Какёину было любопытно, о каком свидании шла речь? Как только оба убедились, что Нориаки чувствует себя более менее комфортно, они выдвинулись прямо по коридору. Они были на виду у всех, но такое ощущение, что никто из персонала их вовсе не замечал. Но когда те уже стояли у лифта, Джотаро попросил Какёина закрыть глаза. –Зачем? –Это сюрприз. Хотя у юноши были некоторые сомнения, он послушно сомкнул веки. Он услышал, как лифт поднимался с этажа под ними, и почувствовал крошечный толчок, когда Джотаро вкатил Какёина в лифт. Нориаки напрягся, от абсолютного непонимания. Что такого особенного мог приготовить Джотаро? Куда они направляются? Прежде чем Какёин успел что то спросить, он почувствовал, что они едут не вниз а на несколько этажей выше. Джотаро приготовил для них комнату? Это было бы вполне возможно, поскольку на каждом этаже имелось по крайней мере одна комната для совещаний. Однако они остановились. –Мне нужно снова поднять тебя на руки, – сказал Джотаро – Стар Платинум понесет кресло позади нас. Нориаки ненавидел, когда его носили на руках, при том, что до этого момента, это было далеко не частое явление. Но тем не менее, Какёин позволил Джотаро обнять его, и тут же хватка Нориаки на плечах Куджо заметно усилилась. Он не боялся того, что может упасть. Это совсем другое дело, когда его несут, при этом тот совершенно ничего не видит. Чтобы помочь юноше успокоиться, Джотаро на мгновение замер, позволяя Какёину ухватиться так, как он хотел, прежде чем продолжить идти дальше. Мягко покачиваясь в объятиях парня, Нориаки вновь почувствовал, что они поднимаются куда то по лестнице. Единственное место, куда они могли прийти, подумал Какёин, это крыша. Юноша уткнулся лицом в изгиб шеи Куджо, обжигая его своим горячим дыханием. Дверь со скрипом поддалась вперед и что то глухо ударилось о ноги Джотаро – скорее всего, Стар Платинум устанавливал инвалидное кресло. Конечно же, Куджо тут же усадил Какёина туда. –Извини за это. Ты можешь открыть глаза. Глаза Нориаки распахнулись, привыкая к яркому свету. Каким-то образом там оказалось что то вроде палатки с занавесом, что была украшена гирляндами. У основания "палатки" было расстелено одеяло, на котором красовались свечи, стопка маленьких тарелок и тщательно упакованная еда. Какёин почувствовал, как его лицо залилось краской, когда он взглянул на парня. –Джотаро… – голос предательски вздрогнул. – Это прекрасно. Уголки губ Джотаро растянулись в улыбку. – Я хотел порадовать тебя, – просто ответил он. –Где ты все это взял? –Моя мама приготовила еду. Она позвонила врачам, когда узнала, что ты можешь нормально питаться. Она хотела убедиться, что сможет приготовить то, что не вызовет негативных последствий. «Вполне в её духе» – подумал Какёин, улыбаясь своим возникшим мыслям. –А гирлянда? Свет? –Я изучил кое-что об электрике, пока ты спал. Я сначала опробовал это дома, прежде чем соорудить что то подобное. Какёин начал играть с тканью на собственной пижаме. –Когда меня выпишут, я обязательно заглажу свою вину перед тобой. Не хочу жить с чувством долга. –Как скажешь. Нориаки кивнул. –Тогда с нетерпением буду ждать этого дня. Но сначала… Джотаро подошел к бумбоксу, который стоял где то в углу палатки, и достал кассету, перевернув её, прежде чем вставить обратно. Когда он вернулся к Нориаки, Куджо протянул тому руку. –Могу я пригласить тебя на этот танец? Словно по сигналу, музыка, изначально исполнявшаяся на фортепиано и барабанах, наполнилась мелодичным вокалом. Какёин был готов поклясться, что слышал эту песню раньше, примерно в первую неделю после пробуждения. Он слышал, как песня играла на посту медсестры, когда его везли сдавать какие то анализы. "Love Space" – музыканта Тацуро Ямаситы. Нориаки даже рассказывал об этом Джратро, но он никак не ожидал, что тому удастся найти кассету. И Какёину так сильно хотелось встать, и двинуться ему навстречу. Они определенно могли танцевать часами напролет, пока не устанут. Он взял Джотаро за руку, не ожидая многого. В конце концов, что он мог сделать? Он ходить толком не может. –Мы поможем тебе. Губы Нориаки приоткрылись, что бы возразить, но рядом с ним возник Стар Платинум, жестикулируя руками то вверх то вниз, словно говоря: "Поднимайся". Ой. Ой. Он медленно кивнул. Он определенно знал, что хотел этого. Стенд кивнул останавливая мощные ладони на ребрах юноши. Тот медленно и осторожно перенес его к Джотаро, который держал его так крепко, сколько собственные силы позволяли. Какёин был окутан любовью. Беззастенчивая, безусловная любовь. Джотаро отнесся к этому спокойно, положив одну руку на плечо юноши, а другой обнял его за талию. Они медленно качались в такт музыки. Какёин прижался к груди парня, слушая, как бьется его сердце, когда эхом раздавался голос вокалиста, поющего о двух влюблённых, неотделимых друг от друга. Он надеялся, что точно так же, как и в песне, они могли бы быть настолько связаны, словно их души были переплетены в одно целое, что бы в дальнейшем никогда не разлучаться, даже если вселенной придет конец. С каждым шагом, Какёин становился все более уверенным в том, что он находится в нужном месте с нужным человеком. Однако по мере того, как они качались в такт музыки, Нориаки чувствовал, что тепло вдоль его спины постепенно исчезало. Вместо этого, тепло исходило изнутри него, просачиваясь сквозь его кожу. –Взгляни на себя, – сказал Джотаро. – Ты всегда находишь способы удивить меня. Какёин не был уверен, о чем он говорит, пока не заметил, что Стар Платинум стоит позади Джотаро. –Я…я не знал— Он взглянул на свои ноги, что стояли на земле. Это внушало уверенность, что он не упадет. — ты потрясающий, Нориаки. Они замерли, хотя сердце юноши продолжало колотиться, словно готовясь пронзить его грудь насквозь. Он поднял взгляд на Джотаро. В выражении его лица, как всегда, серьезном, была какая-то мягкость. В его глазах отражался теплый свет гирлянд, и он прожигал Какёина взглядом так, словно тот был целым миром. Нориаки тихонько ахнул, когда Джотаро прижал его крепче, положив одну из своих рук ему на затылок. –Все в порядке, – тихо сказал Куджо. – Ты всегда можешь выпустить все свои эмоции наружу. Впервые с тех пор, как он проснулся после длительного сна, Какёин заплакал. Словно оплакивал потерянный год. Он плакал от боли и горя. Он плакал от страха за будущее и от того, что он был вынужден изменить свой образ жизни.

Будущее было наполнено таким количеством неизвестностей а так же неопределенностей, что Нориаки не осознавал, с чего начать новую жизнь после длительного путешествия. И все это время, пока юноша невольно дрожал, Джотаро крепко прижимал его к себе, он не был намерен отпускать Нориаки. Когда он окончательно растаял в чужих объятиях, Какёин понял, что был не прав. Есть то, в чем он был точно уверен – его Джотаро.

–Мне жаль, – сказал Какёин, вытирая лицо тыльной стороной ладоней. – Я испортил наше первое свидание. –Нет, Нориаки… Джотаро достал из кармана платок, протягивая его юноше. Этот жест ему мгновенно напомнил их первую встречу. Хоть это и было искаженно влиянием Дио, Какёин улыбнулся, зная, что они прошли долгий путь. Взяв его, Нориаки принялся вытирать слезы со своих покрасневших щек. –Спасибо тебе, Джотаро. За все. Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал для меня в Египте, и сейчас… – Нориаки тихонько шмыгнул – Надеюсь, ты не ждешь многого от меня. – сказал Какёин, почти смеясь. Уголки губ Джотаро растянулись во что то больше похожее на улыбку. Они приняли решение, продолжать наслаждаться вечером.