Яблочко и яблонька

Все в Вонголе знали, что Внешний Советник обожает свою единственную дочь. Не все в Вонголе знали о том, что это не просто слепая отцовская любовь. Поэтому, когда Тимотео спросил, как бы между делом, не хочет ли Емитсу составить предварительный брачный договор с одной из союзных Семей для Тсуны, он услышал… — Отдать мою дочь? В другую Семью? Ни за что, босс! Она — гений, который озолотит Вонголу, не используя силу и Пламя. — В самом деле? — разумно засомневался Ноно. Емитсу закивал: — Вы только послушайте, босс, что она учудила, будучи четырёхлетним ребёнком… В то время Савада после тяжёлого ранения был отправлен в добровольно-принудительный отпуск, к семье. Тимотео знал, что надо напоминать подчинённым, ради чего они сражались и рисковали умереть. Это был его принцип, так что Емитсу никуда не делся — отложил все дела на помощников и полетел в Японию, где блудного мужа встретила очень счастливая Нана. В конце концов, Савада тоже остался доволен, водя свою семью то на пикники, то в парк, то в походы, то в ресторан… И счастье его омрачало только немного странное поведение дочери. — Этот билет дорогой, — бурчала девочка под нос, — я могла бы спрятаться за мамой и прокатиться бесплатно. — Еда здесь неоправданно дорогая! Мама готовит вкуснее и дешевле, — сообщила она отцу в ресторане. Емитсу почувствовал, как непроизвольно дёрнулся глаз. Бурчание родной дочки смутно напомнило иллюзиониста, недавно примкнувшего к Занзасу. Не говоря уже о том, что в четыре сложно ожидать от ребёнка сказанное всерьёз «неоправданно дорогая». И вообще, разве в этом возрасте она должна была уметь выговаривать все эти сложные звуки? — Маме тоже иногда нужно отдохнуть, — привёл аргумент мужчина. Тсуна закатила глаза и пробормотала под нос что-то вроде: «Какая глупая трата денег». Но съела всё, что лежало в тарелке. — Послушай, дорогая, — осторожно начал Емитсу вечером, — тебе не кажется, что наша дочь как-то слишком… как бы это сказать? Сосредоточена на деньгах? Нана приложила ладошку к щеке — жест, который её муж очень любил, находя трогательным и нежным — и сказала: — Думаю, здесь есть немного моей вины. Она просила какую-то игрушку, как у мальчика в её группе, но я отказала. Тсуна прямо-таки зациклилась на этих тонфа, а это всё-таки не для девочки. Но когда я попыталась объяснить, почему не могу её купить, Тсуна успокоилась только тогда, когда я сказала, что это дорого для нас. — И это… нормально? — с сомнением уточнил мужчина. — Детские игры, — улыбнулась безмятежно Нана. — Скоро она всё забудет, и это пройдёт. Скажи мне лучше, ты скучал по мне, дорогой?.. Емитсу отвлёкся от разговора, решив отпустить ситуацию, а зря. Несколько дней спустя, когда Нана ушла по магазинам за продуктами, в доме раздался звонок. Воспитатели из детского сада Тсуны очень хотели видеть её родителей, и как можно скорее. Причину говорить отказались. Перепуганный Емитсу поспешил туда, решив ничего не сообщать Нане. По правде говоря, в его голове вертелись совсем ужасные картины, в которых весь садик, включая его маленькую дочку, взяли в заложники, чтобы добраться до него, а звонок — всего лишь предлог. За объёмной курткой у него прятался пистолет, под джинсами с широкими штанинами — нож, в крайнем случае, он готов был задействовать Пламя даже среди гражданских. Реальность оказалась куда неожиданнее его наивных представлений. — Это возмутительно! — на повышенных тонах говорила одна из старших воспитательниц, пока мрачная Тсуна сидела рядом с Емитсу. На столе перед ними лежала горка детских сокровищ — монетки, игрушки, жвачки и конфеты, а также несколько бумажных купюр, довольно крупных для ребёнка её возраста. И тонфа. Определённо сделанная под ребёнка, но настоящее оружие, а не игрушка. — Прошу прощения, но, честно говоря, не понимаю причину, по которой вы так возмущены. Насколько я понимаю, в драке Тсуна не участвовала. — Неудивительно, что у Тсунаёши такие проблемы в воспитании! — тут же прилетело и Емитсу. — Вы, как её отец, даже не понимаете всю серьёзность ситуации. Она спровоцировала эту драку! Сначала заставила за печенье и конфеты других приносить ей безделушки, которыми интересуются дети, найденные ими на улице, потом стала продавать эти безделушки другим или обменивать на что-то более ценное, а после подкупила других мальчиков, чтобы они отобрали у Хибари-куна его вещь. Тсуна мрачно посмотрела на воспитательницу: — Хибари сам отказался продать мне её добровольно. — Вот видите! — всплеснула руками воспитательница. — Она создала на территории нашего учреждения настоящую банду! Емитсу, искренне старавшийся не заржать, попытался снизить накал страстей: — Послушайте, вы же понимаете, что это всего лишь ребёнок? Ей четыре. — Именно! А что случится, когда она подрастёт? В следующий раз она подобьёт детей напасть на воспитателей? К тому же, что мы скажем Хибари-сан? Это уважаемая респектабельная семья Намимори, одни из основателей города!.. «Не то что вы», — так и читалось между строк. Емитсу, конечно, мог бы решить этот вопрос, и с Хибари уж договориться ему была бы не проблема, но он уже сделал для себя нужные выводы. — Что ж, я всё понял. В вашем учреждении совершенно нет индивидуального подхода к детям. Вы не учитываете их склонности и потребности, а заботитесь лишь о собственной репутации. Ваш садик не подходит для нашей талантливой дочери. Мы немедленно заберём документы. Кажется, впервые с момента его возвращения Тсуна посмотрела на Емитсу, как на героя. Или отца, способного решить её проблемы. Мужчина мимолётно коснулся груди, почувствовав, что раздувается от гордости. Заполучить признание дочери было непросто. Тем не менее, домой девочка шла расстроенной. — Я плохо сделала, да, пап? — Вовсе нет, — рассеянно ответил мужчина. — Это был очень хороший план для твоего возраста. Ты просто не учла некоторых нюансов. Просто не стоит открывать бизнес там, где его могут прикрыть власти, если среди них у тебя нет своих людей. Вот если бы тебя прикрывала кто-то из воспитательниц… — Емитсу осёкся, вспомнив, с кем разговаривает. Тсуна смотрела на него сияющими глазами. Правда, мужчина не был уверен: это из-за его ума или перспективы заработать больше. — И что же тогда делать, если у тебя нет своих людей среди власти? — Начать бизнес среди людей попроще. Там, конечно, тоже будут свои сложности, но разборки между… кхм… бизнесменами совсем не то же самое, что пытаться бороться с властью. — Поняла, — кивнула девочка. — Эм… детка, — заволновался Емитсу, — давай мы оставим это от мамы в секрете, хорошо? И весь твой возможный бизнес? Я что-нибудь придумаю с новым садиком, а ты, если проблемы возникнут, будешь звонить сразу мне. Идёт? — Отлично, папочка! — засияла Тсунаёши. — Сколько ты возьмёшь с меня за прикрытие? Ты же понимаешь, что я твоя дочь, и мои деньги будут идти в семью?.. «Моя девочка», — умилился Емитсу. И действительно выполнил своё обещание, прикрывая дочь даже из далёкой Италии. Надо сказать, что училась Тсунаёши быстро и попадалась редко, так что, когда мужчина проверял, как там идут дела, с удивлением качал головой: полгорода в должниках, самые неожиданные для подростка связи и школьная банда, противостоявшая Дисциплинарному комитету Хибари. Официально Тсуна даже не имела к ним отношения, но на деле была организатором и главным бухгалтером, выбивая из администрации финансирование, предназначавшееся Хибари. Емитсу только качал головой — судьба была действительно шутницей, раз годы спустя свела непримиримых соперников вместе. И хотя Емитсу подарил дочке на двенадцатилетие пистолет, научив стрелять (просто на всякий случай, а то ему не по себе становилось от затей Тсуны), видимо, тонфа Хибари девочка хотела получить в качестве трофея. И судя по последнему разговору, она ни перед чем не собиралась останавливаться. Емитсу закончил рассказ. — Звучит немного неправдоподобно, — вздохнул Тимотео. — Но я готов поверить тебе. В конце концов, вряд ли бы ты стал так глупо мне врать. — Всё — чистая правда, босс! Моя Тсуночка справилась со всем сама в Намимори, а что будет, если позволить ей развернуться?.. — на лице Внешнего Советника сияла придурковатая улыбка отца, свято убеждённого в гениальности собственного ребёнка. — Тогда стоит найти ей хорошего учителя. Как насчёт Мамона? Уверен, этот опыт будет ей полезен. Да и Пламенем научит управлять, раз уж ты занят. — Прекрасная идея, Девятый! …Двое мужчин ещё не знали, что Рокудо Мукуро рассматривал письмо от таинственного покровителя, неведомым образом вытащившего его из тюрьмы, чтобы тот разобрался с одним его врагом. — Ку-фу-фу, значит, хочешь его морально уничтожить, оставив в живых после унизительного поражения? Хм. Тонфа в качестве подтверждения успешно выполненного заказа? Не думаю, что это будет сложно. Всего-то школьник… Для нашего загадочного благодетеля — не жалко. Рокудо Мукуро выдвигался в Намимори.