На паре

— Остановись сейчас же, — шептала Эйлиан сквозь зубы, — это не время и не место. Учись. — Я эту тему так обсосала, что получше мисс Чарминг расскажу. Обсосала. Такое сексуальное слово, да? — Медведица улыбнулась, гладя подругу по волосам, — А знаешь, что ещё сексуальное? — Ну давай, скажи, что это я. Ещё раз, — бубнит та, не отрывая взгляд от тетради. — Зад мисс Чарминг в этой её юбке. Глянь-глянь! Красота… Панда поднимает взгляд, краем глаза оценив таки чудесный видок, но в момент ошарашенно глянула на Сильвию. — Ты охерела?! — Я хочу привлечь твоё внимание, милая. Слушай, скажи, а ты видела те видео, что я тебе отправила? Черт, там такие нежные и страстные движения, а в конце!.. — Морено! — оскалилась та снова, — Закрой. Пасть. Если ты не прекратишь говорить такое, у меня встанет. А если у меня встанет, я выебу тебя на этой блядской парте! И та снова принялась писать. Пассивно-агрессивно писать. Казалось бы, сработало. Медведица в момент замолкла, от неё и писку слышно не было. Наконец-то. Тишина. — Если ты… — дрожащий голосом начала она, — Если ты ещё хоть раз заговоришь со мной ТАК, то встанет у меня. Брэтт застыла, дописав предложение, после чего кинула взгляд на девушку. И застыла вновь. Красная до кончиков ушей Сильвия прикрывала рот, смотря куда-то в никуда, как повернулась к Эйлиан. Ей это было совершенно не свойственно. Это вводило в ступор. — Блять, Сильвия… — процедила та сквозь зубы и прикрыла руками лицо. — Ты… — выдала медведица, нервно сглотнув. — Да. Благодаря тебе, спасибо, — Та выглядела озлобленно. – М-мисс Чарминг! — девушка встала из-за парты, — Эйлиан поплохело, могу я отвести её в мед пункт? Вся аудитория обернулась на голос. Сильвия редко звучала неуверенно… — Поплохело? — Переспросила преподавательница, хлопая глазами. — Да. Её тошнит и голова кружится, но она боится попросить… — Ты что творишь? — Шептала панда, прикрывая рот руками. — Боже. Правый… Конечно, можете идти, — женщина поправила юбку и села, — Вас двоих я отпускаю. У вас и без того автомат. Сильвия, проследи за ней, ладно? — Да, можете не волноваться. Давай, в темпе. Собрать вещи у тех не заняло и минуты. Прижимая сумку к животу Эйлиан, артистично умирая, вышла из кабинета, треснув Морено по плечу. — Ты идиотка?! Я писала лекцию, что за фигню ты творишь? А если бы кто-то увидел?! Но та не ответила. Она лишь взяла подругу под руку, ведя её в сторону женской раздевалки. В душевой было относительно свежо. Пахло мятой, гибискусом и, самую малость, сигаретами. Замок защелкнулся, сумки попадали на пол. Тишину разрывали, разве что, шорох ткани и горячее дыхание. — Что ты делаешь? Сильвия, Н-не трогай там! — Ну я же это сделала? Мне и отвечать. Да и ты говорила, что уже готова. Что думаешь? — Я думаю, это плохая затея! А если нас кто-то услышит? Об этом ты не подумала?! — А ты будь тише. И никто не услышит, — та спустилась ниже, на колени, оглаживая сетчатые колготки на бёдрах любимой, постепенно поднимая руки наверх. Эйлиан прижалась спиной к стене и зажала рот руками, стараясь не издать ни писка. И тут, когда с панды осторожно спустили колготки и бельё, чёрно-белый тоже превратился в красно-красный. Она прижалась затылком к стене и зажмурила глаза, мелко подрагивая. Нежная ладонь уже проходилась по плоти, прямо под юбкой, будто бы намеренно трогая как-то иначе. По-другому… — Чёрт, очень сухо. М-мне неприятно, погоди, — девушка кладёт руку на русые волосы, — Надо что-то придумать. У меня в сумке есть крем для рук, можно его взять. — Дай мне секунду, я всё сделаю, — под тканью пропадает морда Сильвии. До Эйлиан доходит лишь тогда, когда горячий и шершавый язык она чувствует прямо на головке, сжимая белые волосы медведицы. — Не надо… Прекрати, только не языком, боже… — удивительно, что она всё ещё стояла на своих дрожащих ногах. Эйлиан выгибалась в спине, тихо мычала, прикусывая губу до крови, пока по щекам бежали горячие капли слез. От удовольствия. — Стой! Стой! Не делай это так быстро о-отстранись! Я же сейчас… Уже! — девушка открыла рот в немом стоне, уводя взгляд в сторону. Сильвия почти успела выпрыгнуть из-под ткани, молниеносно задирая её. Щека девушки то отмоется, а вот юбку пачкать не следовало. Повисла тишина. Почти гробовая. Эйлиан медленно сползла на корточки по стене и уткнулась головой в плечо своей дамы сердца, часто дыша. — У меня родители уехали до послезавтра, — начала Морено, хитро улыбаясь, — Хочешь, устроим ночевку сегодня? Будет весело, даю слово. — Сучка… — улыбается та в ответ, кратко целует медведицу и поднимает взгляд. Хищный, будто вот-вот сожрёт. — Я приду.