Смена тактики

      Наконец Хамфри, торжествующе прошипев, справился с пуговицами на брюках министра и с тщательной аккуратностью вытащил его член из боксеров. Джим ожидал поддразниваний, возможно, нескольких язвительных комментариев — просто чтобы добавить немного остроты, но Хамфри лишь склонил голову и тут же взял в рот.       Джим вскрикнул. В тесноте салона автомобиля его голос прозвучал гулким эхом, и он машинально накрыл губы ладонью. Хоть они и находились за много миль от правительственных зданий, вдали от людей, всё равно это казалось какой-то секретной миссией. Кроме того, чувствовать язык Хамфри, прикасавшийся к нему, было настолько приятно... Джим чуть не всерьёз испугался, что наделает достаточно шума, и услышат даже в Эдинбурге.       Джим давно приметил едва уловимую, колкую, почти хрупкую красоту своего постоянного секретаря. Сейчас, когда рот Хамфри обхватывал его член, она стала ещё выразительней: Хамфри весь состоял из резких черт и ещё более резких теней — благородная линия носа, частый трепет ресниц, непристойный блеск слюны на верхней губе... Джим был невероятно рад, что в конце концов набрался смелости и предложил; счастлив, что Хамфри с нерешительностью согласился — при условии, что они предадутся сему занятию вдали от какой-либо цивилизации.       Осторожно — о, с какой осторожностью — Джим протянул вторую руку и положил её Хамфри на макушку. Его прикосновение вызвало совершенно неожиданный стон, за которым последовал возмущённый взгляд. Как если бы Хамфри на самом деле не планировал получать в их ситуации удовольствие и теперь был невероятно раздражён тем, что приходится.       — Вот и хорошо, — пробормотал Джим в ладонь и осмелился на большее.       Он провёл рукой по волосам Хамфри в невесомой ласке, потом запустил пальцы в его густые седеющие пряди. Они удивили Джима мягкостью, словно он предполагал наткнуться на скрытые лезвия, ранящие его, как и всё остальное в Хамфри.       — Ты так мне нравишься, знаешь?..       За это Джим получил ещё один взгляд, но в этот раз в лучшем случае полусердитый. Он крепче ухватился за волосы Хамфри, чтобы наклонить его голову ниже; глаза секретаря закрылись, и он издал ещё один беспомощный стон. Как будто он тоже одержим этим, как будто он хотел этого так же долго.       Почему-то, подумалось ошеломлённому министру, он никогда всерьёз не надеялся, что дойдёт до этого. Они всё время враждовали, подставляли друг друга при каждой возможности, ненавидели… Джим понятия не имел, как же получилось, что вот он сидит сейчас в машине, у чёрта на куличках, запустив пальцы в волосы Хамфри, наполовину засунув член ему в горло. Жизнь полна сюрпризов?..       Это последнее, что промелькнуло у Джима в мыслях — губы Хамфри опустились к основанию его члена. Жизнь полна сюрпризов, и иногда, против всех инстинктов, самый неподходящий человек становится для тебя самым важным. Любопытная философская проблема, над которой Джиму ещё суждено обстоятельно поломать голову. Но пока что он кончает в рот своему постоянному секретарю, а тот собственнически и властно сжимает его бедро.