***
— Меня отправил к вам Старфейс, — вместо приветствия сказал Дэниэл и сел на мягко спружинивший диван в ординаторской госпиталя Брэдбери. — Да, Стивен звонил, — безупречно нейтральным тоном отозвалась Люсиана Эстевес, и Дэниэл глянул на неё искоса. Стивен?.. Встретил ответный взгляд поверх очков, по-врачебному благожелательный. Что же, ничего удивительного не было в том, что доктор Эстевес знала заместителя руководителя Либры достаточно близко, чтобы звать его по имени: проклятый Стивен Старфейс ни за что не выпустил бы из своих загребущих рук такое перспективное место, как госпиталь Брэдбери, и таких перспективных людей, как персонал госпиталя. — Но Стивен не предупредил меня, насчёт чего вам требуется консультация, лейтенант Лоу, — продолжила Люсиана Эстевес, сделав вид, что не заметила неловкой паузы, на несколько мгновений повисшей между ними. — Надеюсь, с вашим здоровьем всё в порядке? — Не жалуюсь, — сухо обронил Дэниэл, пропустив мимо ушей ещё одно «Стивен». — Мы расследуем дело о гибели молодых мужчин. Уже десять жертв. На телах нет никаких повреждений, но при вскрытии обнаруживается, чтобы у всех них сожжены лёгкие и сердца. У меня есть с собой фотографии, — он потянулся за пазуху тренча, где лежал конверт из плотной бумаги. …крупные хлопья серого пепла и чёрная ноздреватая спёкшаяся масса в грудной клетке; запаха сгоревшего мяса фотографии, конечно, не передавали, но… — Будет необходимо, организую вам визит в участок, к нашему судмедэксперту, — добавил он. — Если Старфейс отправил меня к вам, возможно, это эпидемия. — Не эпидемия, — Люсиана Эстевес качнула головой и положила фотографии на низкий столик, подвинула к нему одним плавным движением. — У всех них ожоги на языке и в горле, и на губах мазки сажи, верно? — Верно, — насторожённо проговорил Дэниэл. — Так вы знаете, что это такое? Она вздохнула и опустила взгляд на руки, сложенные на коленях, Дэниэл невольно проследил за траекторией её глаз — тонкие пальцы, аккуратные ногти без следа лака, ни одного украшения, даже самого тонкого колечка. — Огненные элементали из Иномирья, — сказала она. — Они принимают женский облик и ищут любви. А когда находят, убивают одним-единственным поцелуем. Их интересуют сердца… …сердца-угольки, хрупкие чёрные комочки без капли влаги и жизни, прикипевшие к рёбрам и распадающиеся в мелкое крошево при самом легчайшем нажатии. — Иногда стоит держаться подальше от порождений Бездны. Она смотрела ему прямо в лицо, невозможное порождение Бездны, и глаза у неё, только сейчас заметил Дэниэл, были синие — обычного человеческого оттенка. — Иногда, — повторил он, не то согласившись, не то возразив. — Вы можете подать официальную жалобу представителям Той Стороны, они свяжутся с главой племени огненных элементалей. Элементали малочисленны и скорее всего уже насытились, на несколько лет полученной энергии им хватит. Смерти прекратятся, но только на время. Такова их природа. — Спасибо, — буркнул Дэниэл, сгребая фотографии со стола и как попало запихивая их в конверт. Вот философских лекций о природе существ из Иномирья ему не хватало для полного счастья! Ясно было, что дело придётся закрыть: любые официальные жалобы на обитателей Той Стороны застревали в густой бюрократической паутине, и ему очень повезло бы, если бы эту жалобу успели рассмотреть до того, как он соберётся выйти на заслуженную пенсию или, что вероятнее, умрёт. От пули в перестрелке с городскими бандами, от обломка разрушенного здания, упавшего на голову во время очередной новоиерусалимской неразберихи, от выброса ядовитых газов из Бездны, от присланной в участок бомбы, от какой-нибудь злобной иномирской заразы или от банального рака лёгких. Иномирью с вечностью впереди было некуда торопиться. В отличие от него. — Но пока будьте осторожнее, не целуйте огненных элементалей, лейтенант Лоу, — на прощание сказала ему Люсиана Эстевес, перед этим негромко шикнув на выглянувшую из-за угла девчонку-копию: «Позже, позже». Дэниэл в ответ хмыкнул: насмешкой или комплиментом считать намёк, что он во вкусе — во всех смыслах — порождений Бездны, он не решил.***
Невыносимо хотелось закурить, прямо в палате, чтобы хоть немного перебить намертво прилипший к нему навязчивый запах цветов. Аромат фиалок въелся, наверное, во все его ткани и органы и в окружение тоже, фиалками пахло его дыхание, руки до кончиков пальцев, больничная сорочка, и даже больничная еда отдавала назойливым цветочным привкусом. — Постепенно пройдёт, — мягко пояснила Люсиана Эстевес, когда отодвинула ширму и села рядом с его койкой, хотя он не задавал вопросов. — Стивен успел вовремя, поэтому последствий не останется. И снова — «Стивен»; из её уст это имя звучало неприятнее, чем из чьих-то ещё. — Угу, — Дэниэл скривился: свет из высоких окон общей палаты бил ему в глаза. — Я должен сказать ему спасибо? Если бы не Старфейс и его предложение «посмотреть на подозрительный склад с контрабандой из Иномирья», где оказались какие-то плотоядные растения-метаморфы, Дэниэл вообще не попал бы в ситуацию, когда буквально превращаешься в ходячий цветник, блюёшь и кашляешь лепестками. Синие фиалки ему теперь в кошмарах будут являться. Мерзкие цветы, и запах у них тоже мерзкий. — Не обязательно, — Люсиана Эстевес перебрала листки на своём планшете и что-то пометила. — Я могу сделать это от вашего имени. — Даже не вздумайте, — предупредил Дэниэл, нахмурившись. Но она уже набрала номер из быстрого доступа, и трубку взяли через пару гудков. — Стивен, с лейтенантом Лоу всё будет в порядке, — она улыбнулась так… не похоже на дежурную вежливость, что у него вдруг заскребло внутри, как будто не все побеги вырезали при операции. — Спасибо. Нет, — она скользнула по Дэниэлу взглядом, — не думаю, что он хочет с тобой поговорить. И постарайся не втягивать его в подобные неприятности в следующий раз, если не планируешь после оказаться на соседней койке. Айфон исчез в кармане врачебного халата, а Люсиана Эстевес вернулась к записям, но почти сразу же подняла голову: — Что-то не так? У вас что-то болит? Дэниэл ещё какое-то время сверлил её взглядом и наконец произнёс: — Вы поблагодарили Старфейса сами. За что? Вопрос был на грани, и он тут же за него заслуженно поплатился. — Не каждая женщина может похвастаться, что ей преподносили цветы таким оригинальным способом. — Вы шутите, вы со мной флиртуете, или я от наркоза не отошёл? — бесцеремонно прервал её Дэниэл, чтобы не заострять своё внимание на мысли, кто ей преподносит цветы. — Ну-ка, скажите, через что лежит путь к сердцу мужчины. Если докторская этика вам позволяет. — Путь к сердцу мужчины лежит через разрез грудины, — она сжала губы, синие глаза за стёклами очков блеснули сталью. Пошлая циничность её ответа заставила его закатить глаза. — А путь к сердцу женщины? — То же самое. — Значит, у меня нет ни единого шанса, — подвёл итог Дэниэл. — Если ты не врач, это незаконно. — Теперь вы со мной флиртуете? — приподняла тонкие брови она. — Я думала, что действие наркоза уже прошло. Теперь. Она сказала — «теперь». — Чёрт, — Дэниэл скрипнул зубами. — Хорошо, мы квиты, доктор Эстевес. Люсиана Эстевес протянула ему руку узкой ладонью вверх, и он пожал её, скрепляя их мирный договор. У неё были неожиданно сильные и жёсткие пальцы. Как у любого врача-человека, наверное.***
— Нет, это не драконья оспа, — Люсиана Эстевес стянула перчатки после осмотра и неожиданно устало вздохнула. — Драконья оспа оставляет чешуйки ороговевшей кожи и глубокие трещины в кожном покрове, а не такие рубцы. Как-нибудь пришлите ко мне вашего штатного медика, я проконсультирую его по редким заразным заболеваниям Иномирья. Дэниэл, у которого левую руку до самого локтя покрывали волдыри с кровянистой жидкостью внутри, машинально кивнул; волдыри кое-где уже переродились в болезненные нарывы с зеленоватым гноем, оставлявшие после себя глубокие круглые шрамы, и он опасался за пальцы: суставы ныли горячечным жаром, распухли и с трудом сгибались. — Тогда что это такое? — спохватился он, всё ещё держа руку на весу. Он боролся с собой, чтобы не передёрнуть плечами от пробежавшей между лопаток колючей дрожи, хотя в смотровой не было холодно. — У вас грибок, он не заразен, — Люсиана Эстевес наклонилась чуть ближе к нему, с полминуту внимательно изучала нарывы, поправила очки и заключила: — Да, точно. Из Бездны периодически заносит споры. Я пропишу вам противогрибковые и специальную мазь, — она взялась за планшет, заправила за ухо выпавшую прядку и начала записывать. — Препараты можете купить в любой городской аптеке, а мазь я выдам из запасника госпиталя. И, конечно же, возьмите больничный. А рубцы почти полностью сойдут, если будете соблюдать мои рекомендации. — Я об этом не спрашивал, — Дэниэл принялся разворачивать обратно закатанный рукав рубашки. — Но я об этом подумала, — парировала невозможная женщина. — Дайте я застегну вам манжету, — и прежде чем он успел возмутиться и отдёрнуть руку, уже продевала первую пуговицу в петлю. От случайного прикосновения её пальцев по воспалённой нагретой коже разошлись волны прохлады, и это было приятно. В чём Дэниэл, конечно, ни за что бы ей не признался. Мазь он сразу же откупорил и принюхался: с доктора Эстевес, пожалуй, сталось бы подсунуть ему мазь с запахом фиалок, не по злобе, просто так, по случайному совпадению, — но пахла желтоватая жирная масса в тёмном стеклянном флаконе чем-то пряным и древесным, и совсем немного — болотом. — Что это за запах? — Аир, должно быть, — пожала плечами она, чуть потянув носом воздух. — Для иномирских лекарств часто используются натуральные ингредиенты, и мы здесь доверяем опыту наших коллег с Той Стороны. Неприятный? — Да. Не знаю. Нет. Она улыбнулась ему: — Выздоравливайте. Через неделю подойдите на осмотр, но, надеюсь, потом мы с вами увидимся не скоро, лейтенант Лоу. «И я надеюсь», — не стал говорить Дэниэл. Попадать в больницы, а особенно — в госпиталь Брэдбери, ему не доставляло никакого удовольствия, хорошо хоть сегодня Люсиана Эстевес ни разу не назвала Старфейса Стивеном в его присутствии, да и вообще о нём не вспоминала. Вывести запах аира с одежды и постельного белья, на которые однажды попала мазь, оказалось нелёгким и в конце концов безнадёжным делом. Дэниэл потратил кучу денег на прачечную, перестирывая вещи по три раза, и злился ещё неделю после того, как рубцы от нарывов побледнели и почти сгладились. А может, ему на самом деле мерещилось, потому что слабый, едва ощутимый аромат так и не исчез из его квартиры и его вещей совсем. Даже курение не помогало.***
Он понял, что пропал, когда случайно заметил на витрине ювелирного салона серебряный кулон с синим камнем и подумал, что к глазам той женщины этот кулон подошёл бы идеально. Проклятый Старфейс и его проклятые советы!.. Ну, наверное, могло быть хуже, — но лучше, наверное, всё-таки быть не могло. Когда-то давно Дэниэл принял решение остаться в этом городе и с тех пор каждый день принимал решения, одно за другим, подгоняемый неумолимым временем, напоминающим, что этого самого времени у него немного; должно быть, оттого он и недолюбливал больницы. Недолюбливал, пока не произошло вот это. Так что сразу же после дежурства он взял в любимой китайской забегаловке лапши, только две коробочки вместо обычной одной, а ещё паровых булочек и сладких рисовых шариков, и приехал в госпиталь Брэдбери. Всё равно, что скажет по этому поводу Маркус. Всё равно, что подумают остальные, кем бы они ни были. — Лейтенант Лоу, у вас что-то случилось? — окликнула его Люсиана Эстевес, стоило ему переступить порог в холл госпиталя, и подошла. Если ему не показалось, она шла быстрее, чем всегда. Она торопилась, и взгляд, которым его окинули, был явно встревоженным. — Да, случилось. Вы мне нравитесь, — он протянул ей коробочку с лапшой, старательно игнорируя мельтешащих в холле мелких клонов доктора Эстевес, которые, наверное, откликнулись на её беспокойство. — Острая с устричным соусом, я узнавал, вы любите. И не зовите больше Старфейса Стивеном, я не хочу. Она оторопело вздохнула: — Лейтенант Лоу… — Я Дэниэл, — сказал он. — Взамен я прошу кофе. Где у вас кофе? — В ординаторской кофемашина, — Люсиана так и застыла на месте и, когда он шагнул ближе, вскинула голову: он был выше ростом. Она снова смотрела ему прямо в лицо, и сегодня синие глаза что-то искали в его глазах, но Дэниэлу нечего было скрывать: он сказал то, что думал, как привык. Пахло от неё туманами Великого Ничто и аиром. С ним бывают духи, Дэниэл тоже узнавал.