Не забудь о пальце на курке.

Бип-бип-бип… Пеппино не знал, когда сыр с маринадом смешались с кровью и внутренностями, но запах пороха и тиканье в ушах заставляли его тело двигаться с бешеной, но отработанной точностью. Это был он или они. Бип-бип-бип… Тела разрывались в клочья от точности его пальца на спусковом крючке. Он наблюдал, как его собственное лицо расплавилось от свинца, горячая кровь брызнула со щелчком, а солдаты позади него едва поспевали за ним, когда вокруг них бушевал адский огонь. Взрыв потряс всю землю у его ног, но Пеппино сохранил свою позу только благодаря многомесячным тренировкам. Вокруг него были разбросаны отрубленные конечности. Бип-бип-бип… Ему хотелось спрятаться или забиться в маленькую нору, пока пули не остановят свой полёт. Но он не мог, у него были солдаты, которых нужно было защитить, спасти. Он не осмелится просто оставить их на растерзание, хоть и сам трусливо спасал свою собственную шкуру. Их смерти навсегда останутся на нём. Бип-бип-бип… Другой солдат с его лицом прыгнул на него с маниакальным ликованием, а Пеппино в свою очередь инстинктивно наполнил его голову свинцом. Он наблюдал, как умирает сам, в то время как неумолимое тиканье счетчика кричало ему не останавливаться, раздавливая изуродованные останки ногами. Колебаться было в его духе. Бип-бип-бип… Его руки каждый раз дрожали между выстрелами, но ни разу не дрогнули, когда он нажимал на спусковой крючок. Только когда в поле зрения появилась дверь выхода, которая будто бы не принадлежала этой зоне, его зрение начало расплываться. Он не знал, почему эти врата остались стоять в этой зоне с боевыми действиями, но тихий голос в его голове упорно твердил ему, что это их единственное спасение. Бип-бип-бип… Он почувствовал, как вес на его руках ослабел, когда он рванулся к выходу, резко швырнув своё тело куда-то вниз, совершенно не заботясь о приземлении. Его тело ударилось о холодный каменный пол, а писк наконец прекратился. Пыль заменила напалм в его легких, он задыхался и давился, кишки сильно скручивало, внезапная волна тошноты захлестнула его. Сердце бешено колотилось у него в груди, его расплывающееся зрение было усеяно серебристыми пятнами, когда жалкие звуки его сопения и хныканья присоединились к какофонии страданий. Сейчас ему нужно было встать. Он не мог сам остаться здесь, а своих оставить умирать. Его конечности отказались повиноваться, они дрожали, как лист на осеннем ветру, прежде чем рухнуть под ним, оставив его скомканным на твердой каменной кладке. Он не мог пошевелиться, его тело отказывалось двигаться, дыхание вырывалось из груди с трудом, он отчаянно нуждался в кислороде, который изо всех сил пытался получить. Парализованный, беспомощный и бесполезный. Они погибли из-за него. Звук торопливых шагов почти прорвался сквозь внезапную лихорадку и Пеппино резко выпрямился, как собака, выброс адреналина снова заставил его тело напрячься. Эти шаги не были дружелюбными, а наоборот влажными и царапающими, как у дикого животного, хищника, выслеживающего свою жертву. Он был здесь не один. Взгляд метнулся к источнику звуков, глаза встретились с его собственными, когда он снова столкнулся со своим собственным лицом, тающим, каким-то неправильным и улыбающимся, как нетерпеливый хищник. Там был еще один, ждавший его прямо снаружи. Повинуясь инстинкту, он направил дуло оружия на свое изуродованное лицо, прежде чем осознал, что хватается за пустой воздух. У НЕГО НЕ БЫЛО ПИСТОЛЕТА, У НЕГО НЕ БЫЛО ПИСТОЛЕТА, У НЕГО НЕ БЫЛО ПИСТОЛЕТА, У НЕГО НЕ БЫЛО ПИСТОЛЕТА- Слишком поглощенный ужасом от того, что он оставил оружие позади, мужчина и не думал шевелиться, в то время как ужасная копия его самого быстро сокращала дистанцию между ними. Было уже слишком поздно, к тому времени, как он понял, что ему следовало в этот момент бежать. Мягкие руки крепко схватили его за плечи. Зажмурив глаза, Пеппино издал сдавленный всхлип, готовясь к боли, к тому, что горячий свинец проделает дыры в его теле, он сжался в тугой комок. Вместо этого он почувствовал, как что-то мягкое обвилось вокруг его дрожащего тела, затягиваясь, когда что-то большое прижалось к нему. Всхлип вырвался из его горла, сбитый с толку и встревоженный неожиданными ощущениями, но не в силах заставить себя открыть глаза. Неужели вместо этого его собираются сжать до смерти? Форма пытки, чтобы заставить его выболтать информацию, которую он поклялся унести с собой в могилу? Мягкие веревки никогда не сжимались сильнее, чем он мог выдержать, просто надежно удерживая его, прежде чем большая фигура, вдавленная в него, начала вибрировать, с грохотом ударяясь о его тело. Дыхание сбилось в замешательстве, Пеппино не понимал, что происходит, что с ним делают, но… Это было успокаивающе, тело Пеппино расслабилось, когда вибрации прошли по его спине, расслабляя напряженные мышцы. Напряжение в его фигуре спало, когда Пеппино почувствовал, как волна изнеможения захлестывает его, прислонившись к податливой фигуре. Тяжесть чего-то твердого, обернутого вокруг него, приземлила его, дыхание замедлилось, когда панические мысли ускользнули, и он, наконец, открыл свои глаза. О, это был его собственный клон, с которым он сражался на предыдущем этаже, и которого он замечал следящим за ним с тех пор. Оно крепко обхватило его своими длинными неуклюжими руками и мурлыкало. Пеппино знал, что ему следовало бы испугаться, крепко заключенному в объятия нечеловеческого двойника, который не так давно пытался убить его, но паническая часть его мозга, казалось, отключилась, приглушив любую реакцию страха. Сверхъестественный облик существа совсем не беспокоил его, хоть оно и наблюдало за ним, вывалив глаз из глазницы. По какой-то неизвестной причине это помогло ему, успокоило его, заземлило его после всего того ада, который он только что пережил заново. Он не знал почему, но он был очень благодарен тому, что он решил пощадить его во время их второй встречи, даже после того, как он избил его. “...спасибо тебе”. Фальшивка радостно булькнула, нежно потёрлась мордочкой о его макушку и возобновила свое мурлыканье. Может быть, Пеппино мог бы остаться здесь еще ненадолго, прежде чем, наконец, встретиться лицом к лицу с тем ублюдком, который заставил его пройти через этот ад, воспользоваться этим маленьким милосердием. Его тело больше не было молодым, сейчас оно ныло от стресса и напряжения, умоляя вздремнуть. Не повредило бы и уступить. Пеппино закрыл глаза, прежде чем прислониться к нему еще сильнее, мурлыканье становилось все сильнее, когда он позволил постадреналиновому истощению овладеть им.