Воспоминания

Прошло всего несколько часов с тех пор, как напарникам удалось активировать берёзу. Нечаев устал от мудрёных научных терминов, поэтому всячески пытался заполнить своё сознание разными недавними воспоминаниями. Когда ХРАЗ молол очередную, по мнению майора, научную херню, он вновь задумался о недавних событиях. — Товарищ майор? — спросил ХРАЗ, выползая из красной звезды. — Я заметил у вас гормональный сбой. — Да конечно, от твоих сказок научных не только встанет… — съязвил Нечаев и захлопнул дверь, усаживаясь рядом с автоматом по выдаче оружия. — Это не сказки, товарищ майор, а факты. Наука. — Да мне вообще поебать, что такое фотосинтез. — Почему вы вспомнили только об этом термине? — Потому что только его я запомнил. — усмехнулся Сергей. Он вновь закрыл глаза и представил в мыслях один привлекательный плакат. Точнее, плакат был совершенно обычным, но то, что на нём было нарисовано не совсем обычным. Почему-то вместо красивой дамы с пышными формами и в купальнике в сознании Нечаева образовалось недавнее тело ХРАЗА. Сергей встрепенулся и помахал перед глазами правой рукой, а потом сжал левый кулак и, видимо, немного смутился этим. То, что произошло в комнате отдыха на предприятии должно было остаться в прошлом, но почему-то данная ситуация лишь привлекало сознание Нечаева. Маленькие проводки неприятно кольнули пальцы, и майор всё же разжал кулак и внимательно уставился на ХРАЗА. Тот молчал, но военный-то понимал, что сейчас его перчатка придумает что-то, что заставит майора смутиться сильнее. — То есть, товарищ майор, вы признали, что я принадлежу вам, и не станете меня выбрасывать при первой же возможности? — аккуратно, будто издалека, опасаясь реакции своего носителя, спросил ХРАнитель Знаний. — Блять, ну… Можно считать и так. Наверное… — Товарищ майор, вы подумали над моими словами? — Над какими именно? — Когда я сказал, что мне хочется находиться с вами. — Ну подумал, и что дальше? — Вы согласны с этим утверждением? Нечаев вопросительно поднял бровь и поднёс ХРАЗа поближе к лицу, и начал размышлять: почему он должен соглашаться с тем, к чему не имеет никакого участия? — Ты, наверное, имеешь ввиду, что хочу ли я, чтобы ты был со мной? — Верно. — Бля… — тихо и устало протянул майор, шлёпнув ладонью себя по лицу. — Я никогда не думал, что буду краснеть перед ебучей перчаткой. Напарники прекрасно работали друг с другом и знали, что готовы на некоторые жертвы ради друг друга. Нечаев может проглотить пару матерных слов, а ХРАЗ пообещал майору особо «не засорять не шибко большой мозг» мужчины информацией. Конечно, они говорили об этом ещё в самом предприятии, но минута спокойствия выдалась лишь сейчас, чтобы спокойно обсудить насущные проблемы. Из мыслей Нечаева вывело чувство легкого тока на своих губах. Он глупо похлопал глазами, а потом удивлённо уставился на то, как проводки ХРАЗа исследуют довольно пухлые губы майора. Не в силах от изумления проронить и слова, Сергей просто промычал и проводки дёрнулись. Возможно, ХРАЗ не ожидал такой реакции, отчего ток ударил сильнее по мягкой коже и мужчина вздрогнул. — Ты чё творишь блять?! — забрыкался майор, оттягивая от себя непослушные провода. — Я тебе сейчас эти хуйни твои электрические отрежу нахер! — Извините, товарищ майор, мы с вами наблюдали эту картину на одном из плакатов. Это называется поцелуй, верно? — роботизированный голос сказал это с насмешкой, присущей только человеку и Нечаев задумался: а на самом ли деле этот сбой не повлиял на программу ХРАЗа? — Пошёл ты… Знаешь куда?! Ты что себе позволяешь, я, вообще-то, не робосек! — Знаете, чисто теоретически, товарищ майор, я не робот. — А перчатка, что блять, человек? — покраснел от злости Нечаев и сжал правый кулак. ХРАЗ погрузился в звезду и замолчал… — Эй, слышь! Ты чё затих, я с тобой говорю, ссыкло! Как только жареным запахло — съебался?! *** — Харитон, ты прекрасно знаешь, что это за человек. — Сеченов прошёлся вдоль кабинета, присматривая за своим близким другом. — Чего же ты добиваешься, Сергей? — спросил учёный и покрутил ручку в руках. Взгляд его был прикован к телу на кушетке. Это был Нечаев. — Его тело не выдержит ещё одной такой операции. Он умрёт, нервная система попросту не справится с нагрузкой. — Так сделай так, чтобы он не умер! — хлопнул по столу Сеченов и гневно уставился на коллегу. — Я, прежде всего, учёный. Мне, конечно, интересно наблюдать за тем, как протезы и постоянная переработка памяти губит нервную систему, но это ценный экземпляр. — Харитон, тебе же плевать на него! — А тебе? Дмитрий немного расслабился в лице и поправил галстук. — Я спасу его единожды, дальше сам. — Непременно. Дверь захлопнулась. Профессор Захаров открыл процедурный кабинет и подошёл к своему постоянному пациенту. Забавно, что Харитон знал абсолютно всё про Нечаева, в то время, как оный про него самого ничего. В целом, Захарова это устраивало. Меньше проблем. Больше всего его удивлял тот факт, что майор выживает после каждого боя. Он не знает о всех планах своего коллеги Сеченого, но почему-то уверен в том, что Нечаев в его руках лишь рядовой солдатик, который если умрёт, то с лёгкостью заменится на нового. — Хм, а это что? — по приказу нельзя было трогать Сергея, пока тот находится в специальной полимерной жидкости для ускорения работы нервной системы, но Захаров не мог это упустить. Любая пылинка могла помешать процессу регулирования памяти, поэтому профессор аккуратно коснулся губ майора и вытянул у него изо рта непонятную железную цепку. — Интересно, как это оказалось у тебя во рту, Серёжа. — приулыбнулся Захаров и позволил себе ещё раз провести по губам спящего. Личная жизнь особо не задавалась у профессора, оно и понятно: работа. Он частенько беседовал с пациентами, пока они находятся в «полимерном» мире, но Нечаев — особый случай. Каждый раз новая травма. На этот раз Сеченов не сообщил ничего о предыдущем деле майора. Харитон прикрыл глаза и сел на табуретку рядом. — Надеюсь, что время придёт и мы с тобой встретимся вживую. *** — ХРАЗ, ёбаный пирог, проснись! — Я не спал, Серёжа. И оба они замолчали. Если на лице Нечаева читалось удивление, смешанное с брезгливостью, то проводки начали брыкаться из стороны в сторону. — Вернее… Я приношу свои извинения, товарищ майор! — Ну пиздец… Забыли короче… Ну это, ты когда своими этими… Щупальцами начал током бить, я почувствовал, что ранее такое было. Но не могу вспомнить с кем и когда… Но ощущения те же. — …Именно поэтому этого делать не стоило… — томно прозвучал ХРАЗ и провода успокоились. — Товарищ майор. — Да заткнись ты, дай сказать… — он почесал затылок и вздохнул. — …В общем, почему-то это ощущение было приятным воспоминанием в моей башке. Я такое раньше, по мере вспоминания прошлого, не чувствовал. — Вероятно, это был поцелуй от какого-то близкого человека. — Хм… Возможно. Но раз это… Приятным оказалось, то… Ох блять, я никогда нахуй не думал, что буду говорить это горстке проводам. ХРАЗ, послушай. Пускай это прозвучит ужасно, может, наигранно, но знай: из нас получилась отличная команда и мне в самом деле не хотелось бы лишаться тебя. Я хочу, чтобы ты принадлежал мне. Нечаев сам не верил, что сказал это. ХРАЗ чувствовал резкий скачок адреналина в крови майора и издал непонятный звук, отдалённо напоминающий смех. — Товарищ майор, вы хотите сказать, что любите меня? — Да блять, нет! Ты всё перевернул… Я не люблю тебя, просто, ну… Ну блять, ебись оно в три коня, не знаю я, как объяснить свои чувства! — И не нужно, я в состоянии сам проверить ваши жизненные показатели. Вы, возможно, считаете, что мне можно доверять и хотите тем самым сблизиться со мной, но не в романтических отношениях? — Я не робосек! — На самом деле всё исправимо… — Чё?! — Шутка. В любом из исходов я останусь с вами. Товарищ майор, знайте: я сделаю всё, чтобы ваша жизнь была как можно длиннее, а конечности целы. Нервная система в хорошем состоянии, а тело… — ХРАЗ замолчал и вновь потянулся проводками к губам Нечаева. Похоже, тот просто смирился с этой участью и зажмурился. «Принадлежало мне, и только мне», подумал ХРАЗ и прислонился к губам Нечаева. Где-то в сознании обоим хотелось ощутить этот поцелуй с человеком. Если Нечаев пытался представить человека, как своего любимого, то ХРАЗ представлял Захарова и Нечаева. Как жаль, что в последний раз в человеческом обличии не удалось это сделать.