My little slave for today //vol2//

— Многоуважаемый звукорежиссёр, соизвольте уже перестать пить своё пиво и сделать нам гитару погромче. — Да сделал я, сделал! Не трогайте моё пиво, это святое! — Послышалось недовольное из-за микшера. По огромному пустому залу, пока что не освещённому многочисленными софитами и стробоскопами, прокатилась объёмная волна гортанного хохота, сопровождающаяся фразочками в поддержку несчастного звукорежиссёра. Невысокая красноволосая девушка, вертящая в руках микрофонную стойку, снисходительно хмыкнула, оборачиваясь на копошащихся сзади музыкантов. У кого-то передатчик на пояс не цеплялся, у кого-то снова какие-то проблемы с усилителем, все как обычно. Разве что барабанщицы не было на месте. — А у нас наша прекрасная барабанщица на саундчеке появляться не планирует? — Ухмыльнулась она, подходя к возящемуся с педалями гитаристу. — Она была, ушла минут десять назад, по-моему. По крайней мере, если мне не изменяет память, я её видел где-то неподалёку. — Понятно… И вот как нам понять, что с барабанами всё нормально? У нас за них никто не шарит особо… Искать значит надо. Подождав внезапно исчезнувшую барабанщицу минут пять, в надежде, что та всё-таки вернётся, терпение закончилось и Швец, оставив музыкантов украшать микрофонную стойку цветами, ушла за кулисы на поиски. В тёмном коридоре всё ещё были слышны какие-то голоса со сцены, резкие громкие звуки, когда гитарист опять забывал отключить звук, подключая гитару к комбоусилителю. На стенах висели афиши с другими артистами, выступавшими тут когда-то. Мимо пробежала пара техников, тащащих на сцену какую-то тяжелую аппаратуру. И снова абсолютно пустой коридор, будто во всём здании, и другой его части, предназначенной для ещё какого-то клуба или бара, никого не было. Проверка первых пяти комнат вдоль по коридору, не увенчалась успехом: первые две оказались запертыми, в остальных хранились какие-то старые декорации, пыльные доски, трубы и прочий строительный мусор, который по неизвестным причинам оставили там. Далее шла развилка. Справа оказался ещё какой-та зал с огромной барной стойкой, стеной, почти целиком и полностью состоящей из бутылок алкоголя, и маленькой сценой. Испугавшись нескольких пилонов, стоящих на ней, девушка быстро убежала обратно, понимая, что наткнулась на какой-то стрип-бар. Слева был ещё один коридор, в конце которых была дверь на улицу к площадке, на которой стоял их гастрольный автобус. Так и не найдя барабанщицу, и по совместительству свою любимую девушку, с которой они чуть не проспали саундчек в гостинице, нигде, вспомнилось последнее не проверенное место — гримёрка. Успев потеряться в бесконечных коридорах и двух этажах, она кое как вышла обратно на сцену, уже даже обидевшись на светловолосую за то, что ушла куда-то в закат, даже не предупредив. Сейчас же вместе с Александрой со сцены пропали и все остальные, даже звукорежиссёр со своим пивом. Уже начиная пугаться такого внезапного исчезновения всей команды, Швец заглянула в телеграмм, надеясь обнаружить там объяснение, желательно в письменной форме. В телеграмме ничего не нашлось, зато почему-то нашлась записка, лежащая на колонке, на которой мелким аккуратным почерком объясняли, что что-то сломалось и надо срочно бежать в DNS за новым жестким диском, и в музыкальный магазин за медиаторами. Ничего нового, перед выступлениями всё идёт по одному месту, хорошо, что не за пять минут до начала. — Так, а Сашка то где? — Сама у себя спросила Алёна, одиноко расхаживая по сцене. Вспомнив о том, что ещё нужно проверить гримёрку, голубоглазая устало вздохнула и поплелась обратно. Гримёрка, к счастью, находилась не так далеко, и до неё не нужно было тащиться минут пятнадцать. Уже поклявшись себе, что, если светловолосая не найдётся там, дома её будет ждать весьма жестокое наказание, девушка почти с ноги распахнула дверь, одёргивая и поправляя задравшуюся плиссированную юбку, чуть ниже середины бедра. Небольшая комната, как и все остальные встретила тишиной. Ни за столом, ни за диваном, ни где-либо ещё барабанщицы не было. Устало выдохнув, красноволосая упала на мягкую поверхность, кладя в рот небольшой бутерброд из райдера. Ой, получит кто-то сегодня дома. Но получит девушка дома, а ей она нужна сейчас. Обижаться можно будет потом, сейчас необходимо найти пропажу и посадить её на цепь около сцены, чтоб больше не терялась. Решив, что просто так сидеть глупо, да и макияж надо бы поправить, она лениво поднялась и потащилась обратно в коридор. Туалеты в здании были отменными. Как минимум, разбитые унитазы в углах не валялись, как в каком-то другом городе. Всю стену слева закрывали огромные зеркала от раковин до потолка, справа пара кабинок, и все это поверх красивой тёмно-серой плитки. Решив особо не заморачиваться, девушка только подправила тон и нанесла лёгкий слой матовой бардовой помады на губы, остальное с утра не особо повредилось. Рука дёрнулась, и она случайно мазнула мимо них, оставив полосу на подбородке. Тяжело вздохнув, голубоглазая нагнулась к раковине, моча пальцы под водой и стирая это недоразумение. Нежданно негаданно на талию легла пара чьих-то рук, аккуратно поглаживая и сжимая, опускаясь ниже. Швец испуганно вскинула голову, встречаясь в отражении с парой хитрых карих глаз. — Блять! Зачем так пугать то?! — Вскрикнула она, дрыгая ногой, пиная буквально выросшую из-под земли Сашу. — А зачем так пугаться? — Промурлыкала она, кладя голову возлюбленной на плечо, всё не убирая гуляющие по телу руки. — Пиздец, ты куда исчезла? Я уже думала тебя звукач вместе с пивом съел. — Успокоившись, хмыкнула Алёна, вытирая руки о футболку. — Да так, сюрприз сделать хотела, пришлось отлучиться. А я нужна была? — У нас чек сейчас как бы. — Я всё давно настроила, не беспокойся. Думаю, то, что я приготовила, тебе понравится больше, чем бесконечный грохот снейров. Руки лёгкими прикосновениями перебрались ниже, поглаживая бёдра, чуть задирая подол юбки. Красноволосая шумно сглотнула, сжимая края столешницы и пряча смущённый взгляд в коротких волосах. Погуляв по внутренней стороне бедра, слушая участившееся дыхание и редкие горячие выдохи, руки забрались ещё выше, верхней частью правой ладони невесомо прикасаясь к нижнему белью. — М-мы на работе вообще-то. — Сбивчиво прошептала младшая, чуть двигая ногой в попытке скинуть с неё чужую конечность. — В тот раз, если ты не забыла, формально мы тоже были на работе. Я тебя просила не позорить меня хотя-бы во время разговоров, что же ты сделала? Ещё несколько раз так уверенно мне обещала, что сделаешь всё, что я попрошу. Помнишь? Продержись сегодня один день и я вся твоя. Запихаешь потом что угодно и куда угодно. Я, конечно, не подозреваю, что еще может придумать твой извращенный мозг, но после того эксперимента, с этим справлюсь, в этом я уверена. — Время пришло. Только с твоего личного позволения запихать в тебя что угодно и куда угодно. Голубоглазая, уже пару раз прокляв себя за те обещания, что она дала скорее на эмоциях, поджала губы, уже понимая, какой ужас её ждёт. В прошлый раз девушка чуть не довела её до стыдливой полусмерти своими влажными фантазиями, воплотившимися в жизнь. Сейчас же ещё концерт будет, везде коллеги, охранники, слушатели и ещё какие-то люди. Хотя, в тот день её это не остановило, девушка героически всё вытерпела, теперь надо расплачиваться, а то как-то нечестно даже. — И что же ты так хочешь запихать в этот раз? — Дрожащим голосом промямлила она, покрываясь мурашками из-за щипка у самого верха бедра. — Так быстро? — Удивилась светловолосая, поднимая одну руку выше, проводя двумя пальцами по ещё сухой ткани белья. — Не, ещё рано. Пока не перестанешь противиться и смущаться, не скажу. Не хочу сделать тебе больно. Покраснев из-за такой милой фразы в конце, голубоглазая опёрлась руками о столешницу, потому что колени задрожали и подогнулись. Ладони, ещё немного погладив ляшки, плавно переместились на ягодицы, сжимая изнеженную кожу. Прижавшись к возлюбленной вплотную, почти касаясь бедрами ягодиц, старшая уткнулась носом в распушившиеся волосы, перемещая левую руку на часто вздымающуюся грудь. Когда девушка снизу задышала на порядок громче, она снова спустилась ниже, пытаясь пролезть под футболку, заправленную за пояс юбки. — Блять, вот почему ты любишь одеваться так, чтобы невозможно было потрогать? Мне уже кажется, что ты специально. Футболку резко вырвали из-под пояса, оставляя её свободно висеть. Вторая рука оторвалась от своего занятия, поднимаясь вверх по рёбрам, останавливаясь на ткани обычного чёрного бюстгалтера, сжимая небольшую грудь пока что через него. С губ младшей сорвался первый еле слышный стон, больше похожий на обычный выдох, когда руки пролезли и под него, жадно стискивая содержимое. Красноволосая больно закусила губу, когда пальцы, едва касаясь подушечками, прошлись по затвердевшим соскам. Их коллег в здании сейчас не было, но издавать особо громкие звуки как-то не хотелось, всё-таки людное место, техники ещё не ушли. Да и кто их знает, может они и правда только в DNS забегут и сразу же вернутся, не став по некой традиции заскакивать в какой-нибудь бар или алкогольный магазин по дороге. — Чего же ты сдерживаешься? Неужели стыдно? Когда я старалась не стонать перед другими людьми, тебе было очень весело, что изменилось? Голубоглазая не нашла, что ответить. Конечно, намного легче смотреть, как стесняется и краснеет другой человек. А когда то же самое происходит с тобой, становится как-то страшно. Саша же, так и не дождавшись ответа, внезапно сжала оба соска, оттягивая и выкручивая их. Тут младшая сдержаться не смогла и звонко вскрикнула, вжимаясь в возлюбленную. Та довольно ухмыльнулась и прильнула губами к шее, посасывая участок кожи, после ведя от него мокрую дорожку языком по изгибу вверх. — Как думаешь, что интересного я придумала на этот раз? — Томно прошептала она на ухо, кусая его мочку. — Страшно как-то об этом думать… — Прохрипела Алёна, начиная мелко трястись, когда по краю ушной раковины медленно и дразняще пополз кончик языка. Саша гаденько хмыкнула, резко разворачивая возлюбленную к себе лицом, прижимая её спиной к краю столешницы. Голубоглазая даже не успела вдохнуть, как язык нагло протиснулся уже меж губ, пробегаясь по ряду верхних зубов. Осталось только упереться руками в чужие плечи, чтобы не согнуться напополам под таким напором. Помада смазалась и снова вышла за контуры, когда девушка, почти задохнувшись из-за затянувшегося поцелуя, отстранилась, мазнув по ним своими. Решив не оставлять перед выступлением свои любимые отметины на шее, старшая вновь переместила руки на бедра, круговыми движениями поглаживая и легко целуя ключицы. Когда самой уже стало слишком невмоготу терпеть, она подхватила возлюбленную под ягодицы и потащила к кабинкам. Красноволосая, взвизгнув из-за резкой смены положения, вцепилась трясущимися руками в пушистые волосы своей спутницы, пытаясь не заваливаться и не падать назад. Также внезапно как подняли, ее вновь опустили на пол, прижимая спиной к стенке просторной кабинки. — У м-меня мит гриты с-сейчас будут. — Пробормотала голубоглазая, вспомнив о своих слушателях, которые должны будут прийти минут через десять. — Значит в твоих интересах перестать стесняться и отдаться мне. Тогда задерживать не буду. — Девушка снова провела тыльной стороной указательного пальца по ляшке, дразня. — Я же вижу, что хочешь, но сама себя останавливаешь. Швец расставила ноги пошире, принимая более устойчивую позу, дабы не свалиться на кафельный пол. Естественно останавливает, она на работе перед слушателями и коллегами, а ее пытаются совратить и отвлечь от крайне важных дел. Но как бы она не старалась не поддаваться, сопротивляться действиям Саши как обычно не получилось и внизу живота скопилось предательское тепло, заставляющее колени трястись, ладони потеть, а клитор наливаться кровью. Мозг воспалялся и доверчиво отдавал контроль над ситуацией в чужие руки, ползающие по телу везде, где можно и где нельзя. Саша, вновь просунув руку под юбку, проскользнув между стиснутых бедер, провела тыльной стороной пальца по нижнему белью, чувствуя, несколько сильно оно успело промокнуть за эти десять минут. — Умница. — Прошептала она, касаясь носом раскрасневшейся щеки возлюбленной, отрывисто выдыхая той в губы. Сама до ужаса перевозбудившись, светловолосая прильнула к чуть припухшим губам в прощальном поцелуе, сжимая в руках ткань черной футболки. В следующую секунду старшая упала перед Алёной на колени, жадно глядя на нее снизу вверх. Голубоглазая вжалась в стену, еще сильнее стискивая бедра, неловко краснея из-за короткой юбки, на которую снизу открывался прекрасный вид. Саша сразу же нетерпеливо залезла под нее, стаскивая прилипшие к телу от жара и влаги трусы, опуская их на пол. Швец даже ахнуть не успела, как возлюбленная обхватила ее ноги, сжимая в ладонях дрожащие колени, выгнулась в спине, чтобы быть на одном уровне, и нырнула под юбку, проводя носом между влажных половых губ. Не видя лица старшей из-за подола, прикрывающего его, красноволосая блаженно закатила глаза и отрывисто вдохнула раскаленный воздух через рот, откидывая голову назад. Пальцы чуть раздвинули губы, обнажая узкое колечко мышц, из которого сочилась вязкая прозрачная жидкость. Интересуясь сейчас немного другим, светловолосая медленно обвела его языком и забралась под капюшончик нежной плоти, обводя кончиком раскрасневшуюся, возбуждённую горошину клитора. Язык быстро и беспорядочно задвигался, то надавливая на чувствительный бугорок, то настойчиво вторгаясь во влагалище, проходясь по складкам, смешивая смазку со слюной. Младшая, дико стыдясь своих горячих выдохов и протяжных стонов, возбуждалась из-за этого ещё сильнее, царапая плитку на стене ногтями. Когда отголоски здравого смысла окончательно покинули её, она самостоятельно начала насаживаться на напряженный язык, почти садясь возлюбленной на лицо. Ту это только раззадорило. Она сильнее вжалась в разгорячённую промежность, перемещая руки на ягодицы, чуть надавливая, направляя к себе. Очень не вовремя со стороны входа послышался звук открытия двери и чьи-то шаги. Обе до смерти перепугались, одновременно вздрогнув. Красноволосая больно укусила кожу на руке, дабы как-то приглушить звуки. Ноги из-за движения заскользили по полу, и она медленно съехала по стене вниз, снова непроизвольно насаживаясь на замедлившийся язык. Старшая, стараясь придержать девушку над собой, чтобы под ее весом шея не хрустнула, выглянула из-под юбки, стараясь разглядеть в отверстии между дверцей и полом вошедшего. Судя по обуви, это была менеджерка, зашедшая помыть руки. Чуть расслабившись, светловолосая вернула язык на место медленно и аккуратно проводя им по всей длине. Швец глубоко вздохнула, стараясь даже это делать беззвучно. Распахнув глаза, она перевела замыленный взгляд на дверь, замечая, что щеколда на ней открыта. До смерти перепугавшись, голубоглазая вцепилась одной рукой в волосы возлюбленной, отрывая ее голову от свой промежности. Та, недовольно поджала губы, одним взглядом спрашивая, что случилось. Младшая кивнула на дверь, всё не убирая руку ото рта. Девушка же не заметила ничего такого и только хитро ухмыльнулся, возвращаясь в исходное положение. Швец возмущенно замахала руками, призывая её хоть что-то сделать, всё-таки максимально застыдить и прилюдно опозорить — разные вещи. Менеджерка тем временем высушила руки и, чуть постояв на одном месте, двинулась в сторону кабинок, направляясь как раз к первой. Красноволосая даже не успела вскрикнуть, как дверь отворилась и перед глазами возникла женская фигура. Так стыдно ей не было, наверное, никогда. Она, до ужаса красная и распалённая, еле стоит на своих до ужаса трясущихся ногах, зажимая между ними голову своей возлюбленной, которая, совсем не сопротивляясь, водит языком по самому сокровенному месту, иногда похабно причмокивая, благо это было хоть немного прикрыто юбкой. — Блять, до конца жизни бы не отмылась потом… — Подумала про себя Алёна, представив самые худшие последствия, молясь, чтобы девушка побыстрее ушла. Та, словно услышав эти мысли, осмотрела свое отражение в просторном зеркале и наконец-то вышла. Только послышался хлопок двери, голубоглазая глубоко, шумно вздохнула, убирая покусанную руку ото рта. Наружу вырвался надрывный хрип, вобравший в себя всю тяжесть сдерживаемых стонов. — Я же п-просила закрыть две-ерь. — Проскулила она, когда язык внизу снова задвигался. — Она бы всё равно не зашла. У меня всё под контролем. Не став интересоваться, каким образом девушка это контролирует, младшая снова схватила ту за волосы, подаваясь тазом вперёд. Саша горячо выдохнула, утыкаясь носом во влажную плоть, не обращая внимания на каплю смазки, потёкшую по щеке. Красноволосая снова часто-часто задышала, простанывая на каждом выдохе, ёрзая на чужом лице. Поняв, что сейчас всё и закончится, старшая, в последний раз обсосав клитор, резко поднялась, нависая над возлюбленной. Та недовольно замычала, хватаясь за чужие плечи, дабы не поехать вниз снова. — Не-не-не, так не интересно. Я же поиздеваться даже не успею. — Ухмыльнулась светловолосая, проводя пальцем по приоткрытым губам, размазывая помаду ещё больше. — Ну что, хочешь узнать, что же я для тебя откопала? Младшая закивала, расфокусированным взглядом, цепляясь то за потемневшие глаза напротив, то за губы, то за слишком яркую лампу над головой. Девушка отстранилась и потянулась к крючку на стенке, на котором висело чёрное худи, в котором она сегодня и пришла. Только сейчас заметив его, красноволосая предвкушающе сглотнула, пытаясь рассмотреть хоть что-то. — Ну, как тебе? — Томно прошептала Саша, выуживая из кармана неведомый страшный девайс. На указательном пальце раскачивалась длинная, тонкая силиконовая нить с нанизанными на неё шестью шариками из того же материала. Даже не поняв, что это и для чего, голубоглазая растерянно уставилась на девушку, без слов спрашивая, что это и для чего. — Они ещё и вибрировать умеют. — Расплылась в довольной ухмылке Саша. — Но сегодня без этого, потому что я чет не разобралась, как это работает. — Э-это к-куда…? И з-зачем? — Всё не в силах отойти от почти накрывшего тело оргазма, заикалась Швец. — Куда угодно, как ты и сказала. Ой, у тебя же мит гриты сейчас будут. Нам следует поторопиться. — Глянув на наручные часы хмыкнула старшая. — Повернись ко мне попой. Голубоглазая снова тяжело сглотнула, пытаясь обуздать непослушные ноги. Из-за одного взгляда на шарики, размером чуть больше крупной ягоды черешни, колени снова затряслись, а во рту скопилась вязкая слюна. Кое как развернувшись и оперевшись руками о стенку, она несколько испуганно зажмурилась, ощущая, как на ягодицы снова опустились тёплые ладони. — И г-где ты это вообще нашла? — Секрет. Там ещё много интересных вещиц. А у нас ещё тур впереди, так что всё опробовать успеем. Входа во влагалище коснулось что-то гладкое и сухое, пугающее своей шарообразной, а не продолговатой формой. Чуть поводив первым шариком между половых губ, вымазав его в вязкой жидкости, светловолосая чуть надавила и погрузила его и между малых губ, дразня и не входя им внутрь. Красноволосая нетерпеливо задёргалась и расставила ноги пошире, ластясь ягодицами к руке. Та, ещё немного подразнив, надавила сильнее, с усилием проталкивая один внутрь. Девушка прогнулась в спине, обхватывая шарик мышцами, полностью внимая ощущениям руки́ на спине, тяжёлого дыхания на шее и нового потока влаги, сочившегося где-то снизу. Когда первый наконец-то оказался внутри, красноволосая тяжело выдохнула, дергаясь из-за пальца, проталкивающего его дальше. Вся эластичная, тонкая нить с вереницей оставшихся пяти шариков, повисла снизу, медленно раскачиваясь между трясущихся ног. — Надеюсь, для всех шести хватит места. — Прошептала Саша, поднося ко входу второй. Младшая снова напряглась и забыла, как дышать, когда он столкнулся с первым, растягивая чувствительную плоть, протискиваясь сквозь нее дальше. Выделившаяся смазка позволяла им двигаться внутри вверх-вниз, создавая трение при малейшем движении бёдрами. — Может так лучше оставить? — Оставив оставшиеся два шарика болтаться снизу, пробормотала светловолосая, довольно прищуриваясь, оценивая сие произведение искусства. Алёна, переводя затуманенный взгляд то в потолок, то на стену, вяло промычала что-то, прижимаясь щекой к холодной стене. — Хотя, на сцене, наверное, палевно будет… Оставшиеся два шарика внезапно оказались внутри, заставляя голубоглазую вскрикнуть и напрячься, чуть не ударившись затылком о подбородок стоящей сзади Саши. — В-выпадут. — Прохрипела она, осторожно пробуя шевелиться. — А ты сожми их стенками посильнее, и не выпадут. — Припоминая ей её же фразу, ухмыльнулась светловолосая. Внезапно нить натянулась, и шестой шарик с влажным чпоком снова оказался на свободе пачкая длинные пальцы смазкой, оставшейся на нём. — Ты их и без этого хорошо держишь, смотри, как хорошо сидят. В доказательство собственных слов Саша снова потянула за нить, вытягивая наружу ещё один, потом ещё и ещё. Младшая с силой зажмурилась, двигая бёдрами в сторону руки. — Ладно, тебе же идти надо… — Пробормотала светловолосая, довольно улыбаясь, преспокойно загоняя шарики обратно. Поправив задранную юбку и вернув всё на место, стараясь придать девочке непринуждённый вид, она развернула её к себе лицом, смеющимся взглядом разглядывая раскрасневшиеся щёчки. — Прошу, мадам. — Протянув руку, прощебетала она, предлагая красноволосой уже выйти из кабинки. Та, не успев сделать и пары шагов, сорвалась на рваный стон, сгибаясь напополам. Где-то внизу смешивались два противоположных ощущения; то странная лёгкость колко пронизывала тело, когда шарики смещались и двигались из-за движений, то приятная тяжесть мелкими горячими струйками стекалась вниз, раз за разом пуская по телу волны мурашек. — Я д-даже до сцены не дойду… — Натужно прокряхтела красноволосая, старательно сжимая все мышцы в теле ниже пояса. Хуже движения этих шариков где-то внутри будет только их падение на пол в каком-нибудь людном и оживлённом месте. — Ну я же в тот раз практически через весь город с этой штукой страшной прошла. Так что не притворяйся, сейчас привыкнешь и нормально будет. Или ты у нас слишком чувствительная для таких вещей? Младшая свирепо стиснула зубы, не жалуя над собой своих же издёвок. Это Сашку подобные слова обычно смущают, так, что на неё смотреть одно удовольствие, а она её же приём против неё и настраивает. Ну уж нет, вот она сейчас специально ей на зло возьмёт и встанет, чтоб неповадно было подшучивать над её беспомощным возбуждённым положением. Тем более у неё встречи с поклонниками сейчас, а она не какая-нибудь слабачка, чтоб из-за игр её пассии пропускать всё, при чем ей же на радость. Преисполнившись воодушевляющими мыслями, требующими поставить девушку на место, Алёна судорожно выдохнула и всё-таки распрямилась, делая уверенный широкий шаг. Но свои возможности она явно переоценила и сразу же со сдавленным скулежом согнулась обратно, стараясь управлять и без того напряженными мышцами влагалища. Сзади послышался только довольный смешок, и может быть специально для того, чтоб окончательно не терять планку и не позориться, дверь туалета снова открылась. — Блять, вот вы где. — На пороге снова стояла менеджерка, явно недовольная внезапной пропажей со сцены абсолютно всех, включая даже звукорежиссёра. — Я вас искала уже даже в жопе у дьявола, по-моему. Пошли уже, артистка, тебя там уже очередь из народа ждёт. А… у вас всё нормально? Вы помогаете друг другу или… на что ещё это похоже? Столь странное использование кабинки на двоих и правда было мало на что похоже, и возможно девушка даже догадывалась, чем эти двое тут занимались, но какие-никакие рамки приличия всё-таки сдержали мысли в черепной коробке, а язык за зубами. Эти двое вообще любители прятаться по углам и заниматься чем-то странным, уже даже не хочется спрашивать, чем конкретно, всё равно не скажут. На что-то запрещённое не похоже, ну и ладно, странно только, что обе потом подозрительно довольные ходят. Швец натянуто заулыбалась и неловкой, пружинящей и ломаной походкой, будто на плохо гнущихся протезах заковыляла к двери, скалясь так, будто эта странная лыба сделает всю эту картину менее странной. Саша, с ещё более стрёмной улыбочкой бочком поплелась следом, сложив руки за спиной. Решив закрыть глаза на то, что происходящее мягко говоря её напрягает, девушка беспомощно всплеснула руками и побежала за горе-артистами, забыв напомнить им о наушниках и специальных девайсах, крепящихся на поясницу. Швец чуть ли не пулей выскочила на сцену, но в следующую секунду увидев там небольшую толпу людей, тихо пискнула и убежала обратно, врезавшись в барабанщицу, не ожидавшую от девочки такой скорости. — Ну, ну, что встали? — Ворчливо бросила в их сторону менеджерка, подталкивая виновницу сего мероприятия обратно на сцену. Не успев придать лицу непринужденный и спокойный вид, красноволосая всё-таки поплелась вперёд, бросая недовольные взгляды на ухмыляющуюся Сашу. Та бросила ей вслед издевающийся взгляд и отошла к барабанной установке, видимо решив все-таки подготовиться к концерту и настроить высоту инструментов, чтоб не ходить потом с парой синяков на ляшке. Алёна семенящей походкой подскочила к гостям, радостно завизжавших при виде её, всё ещё не убирая с лица неестественную лыбу от уха до уха. Девушки дет шестнадцати-семнадцати что-то рассказывали, лезли обниматься, передавали маленькие подарки и просили сфотографироваться, в прочем как и во всех предыдущих городах. Голубоглазая, казалось, даже не слышала ничего из этого, улавливала только отрывки фраз и просьб и делала всё как обычно, на автомате. Здраво рассуждать и осмысливать уже обыденные действия, сжимая внутри себя несколько давящих на стенки влагалища шариков, было практически невозможно. Оставалось выкручиваться, чтоб не сделать всё ещё хуже и ни дай бог не застонать из-за случайного движения. Так и не двигаясь все эти двадцать минут фотографий, автографов и принятия подарков, Швец наконец-то распрощалась с последней гостьей и поспешила ретироваться обратно в гримёрку, дабы не шокировать и так подозревающих что-то коллег, исподтишка на неё поглядывающих. Буквально пробежав мимо сладко ухмыляющейся Александры, она сильнее стиснула бёдра и уже засеменила к самой последней двери, чувствуя, что в помещении не хватает кислорода. В тесноватой и ещё более душной гримёрке к счастью никого не оказалось, девочка устало свалилась на небольшой диванчик, наконец-то расслабляясь, когда внутри прекратилось движение. Мышцы наконец-то расслабились, шарики перестали двигаться и наконец-то дали спокойно выдохнуть. Смазка, всё ещё ручьём сочащаяся внизу, всё сильнее мочила бельё, что уже начинало приносить дискомфорт, ещё и осознанием того, что закончить эти истязания самостоятельно ей не дадут. — Молодец, боец, стойко держишься. — Саша решила не лишать себя самого интересного и приятного и мягкой кошачьей походкой вошла в комнатку. — Эх, жалко всё-таки, что инструкция на китайском и нельзя сделать всё ещё интереснее. А то как-то совсем скучно, не считаешь? Алёна только поджала губы в ответ на эти нарочито спокойные издевательства. Она чуть ли не девять кругов ада прошла по дороге от гримерки до сцены и обратно, а ей ещё и скучно. Вдобавок ко всему, чужая рука вдруг безцеремонно поползла по бедру и скользнула вниз, одним пальцем отодвигая насквозь промокшие трусы. Младшая попыталась как-то отодвинуться и сжать бёдра, чтобы продолжить наслаждаться своим недолгим отдыхом от стимуляции где-то внизу. Но рука успела прытко проскользнуть между бёдер и схватиться пальцами за нить, слишком резко извлекая последний шарик. — Я думала, ты хочешь, чтобы я сделала тебе приятно. — Нарочито расстроенно прошептала старшая слишком близко с ухом, из-за чего по телу снова побежали мурашки. — Я хотела пару минут отдохнуть от тебя. — Прохрипела младшая в ответ, вжимаясь в спинку дивана. — Что же ты правила своей же игры забываешь? Для тебя отдых сегодня не предусмотрен. Палец протолкнул шарик обратно, всё равно не отпуская нить и не уменьшая степени её натяжения. Старшая прекращать не планировала, эта сладостная пытка могла продолжаться вплоть до самого выступления, и, решив обезопасить себя от этих мучений, Алёна снова подорвалась с места и убежала обратно к сцене, надеясь, что при людях девушка над ней издеваться не будет. Хоть бег и был похож больше на рваные и неловкие прыжки, когда она пыталась сильнее стиснуть бёдра и напряженными мышцами остановить движение внутри себя, до сцены она кое как добралась, чуть не упав пару раз по пути. В зале уже собирались люди, тишина давно исчезла, эхо из-за многочисленных голосов пропало, ещё минут двадцать может быть и нужно будет выходить. — Эй, увидят же. — Одернул красноволосую проходящий мимо гитарист, настроивший педали и сбежавший подальше от криков, адресованных ему, за кулисы. Швец дёрнулась и отошла подальше, дабы люди в другом конце зала не заметили, хоть черная одежда в темноте была не особо заметна. — А всё-таки жалко, что я далеко от тебя сижу. — Скоро выходить на сцену, но всё равно было понятно, что барабанщица снова стоит рядом сейчас не для того, чтобы быть готовой к выходу. Наверное, рядом с техниками, музыкантами и менеджерами и зрителями издеваться и лезть вниз было слишком рисково и страшно, светловолосая просто положила руку на ягодицу, незаметно проникнув под юбку, поглаживая тонкую кожу. Младшей осталось только смиренно вздохнуть и до боли сжать кулаки. Наверное, Саша, разгуливая по секс-шопу и выискивая подходящий девайс, наткнулась не на тот, ибо желанного результата в силу обстоятельств и места их нахождения воссоздать абсолютно все влажные фантазии не дало. Швец хоть и не поменяла серьёзную и сосредоточенную мордашку на обычную и стояла столбом перед микрофонной стойкой, сжимая её руками. Если обычно она расхаживала по сцене, сейчас практически все два часа концерта она стояла как вкопанная, даже когда кидала бутылки с водой в толпу, даже когда гитаристы и слегка недовольная барабанщица подошли и встали рядом на поклон, чем ещё больше вывела девушка на эмоции. Люди такого прикола не поняли, но голубоглазая, после провальной попытки сделать пару шагов в сторону на особо эмоциональном моменте, решила, что лучше уж она будет стоять на месте и нормально петь, а не сбиваться и стонать через ноту. — Плохую вещицу ты нашла. Неинтересную. — Хмыкнула красноволосая, когда шумная толпа и объективы камер остались позади, а коллеги удалились в гримерку. — Пизда кому-то сегодня будет… — Процедила Саша, уже думая о том, в какой позе и в каком месте сегодня будет наказывать возлюбленную, хоть наказывать было и не за что. — Ну-ну. Но всё равно не интересно. Поплатится она, наверное, потом за свои издевательства. В прочем, это будет потом, тем более расплата будет приятной, побесить старшую лишним не будет. Осталось только потерпеть какое-то время, закончить со всеми делами на площадке, и они наконец-то попадут в их двухместный номер в отеле, где наконец-то смогут уединиться. Барабанщица нехотя убежала обратно на сцену, возиться с аппаратурой и оставленным там телефоном, оставив возлюбленную одну во вновь опустевшем коридоре. В гримёрке сейчас наверняка давка после концерта, хочется где-то расслабиться и отдышаться, где-то, где сейчас вообще никого нет. Нетерпеливо сглотнув и дернув бёдрами, девочка направилась в сторону туалета, только сейчас заметив то, что в коридоре подозрительно темно и освещают его только софиты над сценой. С одной стороны как-то романтично и атмосферно, а с другой жутко и неприятно. После грома инструментов на сцене в ушах до сих пор звенело, как будто всю голову объял слабый вакуум, притуплявший окружающие звуки. Наверное, из-за него она и не услышала шагов позади себя, направлявшихся явно к ней на большой скорости. Дверь оставалась в паре метров впереди, когда в оголённые предплечья вцепились чьи-то руки и, с силой развернув, прижали к стене. Голубоглазая отчего-то зажмурилась и сдавленно пискнула, окончательно сбив этим дыхание, оборвавшееся из-за сместившихся внутри шариков. Даже с закрытыми глазами было понятно, что руки слишком большие и грубые, даже у её гитаристов не такие, не говоря уже о Сашке. Сердце пропустило удар, а перед глазами в следующую секунду возник высокий, коренастый силуэт техника, которого она видела недавно около сцены. Надо было сразу говорить о странных взглядах на неё с его стороны, а не делать вид, что это не достаточно серьёзная проблема. — Отпусти. — Выпалила она на эмоциях, пробуя вырваться из крепкой хватки. — Ты че делаешь? — А на что это похоже? — Силуэт отвратно облизнулся, хоть в темноте практически ничего не было видно. — Эй, отстань! Незнакомец в ответ на ярое сопротивление только сильнее прижал к стене, оставляя на коже красные следы от ладоней. На оголённом плече сомкнулись отвратительные покусанные губы, вызвавшие только рвотные позывы и новую волну страха. Движение внутри уже не беспокоило, даже не чувствовалось особо, всё возбуждение исчезло и уступило место отвращению и страху, даже не тому, что на сцене. — Помогите! — Отрывисто крикнула Алёна, не особо успешно ударив мужчину рукой по лицу. Тому рот ей затыкать было нечем, вместо этого он только двинул коленом той куда-то в пах, отобрав возможность кричать и даже дышать на пару секунд. — Зачем тебе помогать, если ты течешь? — Хмыкнул он, поглаживая место удара пальцами. Больше всего в жизни сейчас хотелось, чтобы та, из-за кого она течёт, сейчас услышала крики и спасла её от ужасной участи. Рука, к счастью, вернулась на прежнее место, не став лезть и проверять уровень влажности дальше. Боль где-то внизу всё никак не отступала, не давая кричать и ровно дышать, оставалось только надеяться на чудо свыше, в которое не особо верилось, как бы ни хотелось. И на удивление чудо пришло, может быть и услышав тот крик, и одним сильным движением откинуло неудавшегося насильника в сторону, одним движением руки. — Ты ахуел, блядота? — Сзади стояла как никогда злая Саша, буквально испепеляя мужчину горящими глазами. — Лишние зубы есть или че? Нахуй пошел отсюда, ещё раз мне на глаза попадёшься, гриф вот этой вот гитары у тебя в жопе окажется. В руках у барабанщицы и правда была гитара, непонятно как попавшая к ней. Насильник забормотал что-то невнятное и поспешил ретироваться, видимо и правда испугавшись угроз с грифом, пугающим торчащими в разные стороны струнами. Швец почему-то на шею к своей спасительнице не бросилась, плакать или истерить после пережитого ужаса не стала, просто круглыми глазами глядела вслед удаляющемуся силуэту. Даже светловолосая, казалось, испугалась больше, даже гитару, явно не свою, положила на пол, подскочив к не двигающейся возлюбленной. — Эй? Всё нормально? Он ничего не успел сделать? Алёна наконец-то отмерла и перевела на обеспокоенную девушку блестящие глаза, не моргая и почти не дыша. Когда старшая уже хотела звать помощь, при чем психологическую, она вдруг сорвалась с места и, схватив девушку за плечи, потянула её в сторону туалета. — Блять, вытащи это из меня уже, я до отеля не доживу. Влетев в комнату, красноволосая, немедля уселась на столешницу между двумя раковинами. Призывно раскинув ноги в стороны, она нетерпеливо замычала, призывая девушку подойти, а не стоять на месте и тупо разглядывать. До приезда в отель она дожить вряд-ли сможет, а если старшая сейчас будет тупить и ничего не сделает, придётся выносить её из этого здания вперёд ногами. — А… ты уверена? — Блять, хватит спрашивать, сделай уже что-нибудь! — Девушка стояла близко, даже длины не особо длинных рук хватило, чтобы притянуть её ближе. Нетерпеливый и натянутый голос младшей говорил только о том, что, если она сейчас и правда ничего не сделает, на неё либо обидятся, либо просто заставят. Не то, чтобы заставлять было нужно, просто обычно после домогательств и почти удавшихся попыток изнасилования так спокойно и уверенно выебать не просят. Понадеявшись на то, что, если уж Швец просит, значит после этого нападения у неё как минимум всё хорошо, светловолосая всё ещё медленно и осторожно задрала и без того короткую юбку к пояснице, постепенно начиная забываться из-за вида насквозь промокших трусиков. Голубоглазая нетерпеливо заёрзала, не желая ждать, когда их с неё снимут или хотя-бы отодвинут в сторону. Теперь неловко стало уже Саше: дверь прямо справа от них, их наверняка сейчас пойдёт искать, а они тут, понимаешь, уединиться решили. Терять время на прелюдии, которых и не нужно было, она снова забралась под юбку, старательно водя по измученному комку нервов языком. Хоть младшая и старалась сдерживать стоны и поскуливания, выходило это плохо, особенно когда светловолосая нащупала снизу силиконовую нить и потянула на себя, с влажным чпоком извлекая первый шарик. Будь они у себя в квартире или в каком-нибудь более отдалённом от людей месте, громкость была бы раз в пять больше. Изголодавшись по желанным и колышущим душу, и не только, прикосновениям, красноволосая ещё и умудрялась давить девушке на затылок, принуждая быть грубее и резче, из-за чего та от неожиданности тянула нить на себя рывками. Долго двигать постепенно немеющим языком не пришлось, когда малость бесполезный девайс оказался снаружи, оставляя во влагалище уже забытое чувство лёгкости и пустоты, мышцы быстрее обычного сократились и выбили из задыхающейся девочки самый громкий за сегодня стон, перед тем как сковать горло спазмами. Ноги без особых усилий повисли в воздухе, держась только за счет сжавшихся мышц, от чего Швец завалилась назад и слабо ударилась головой о зеркало на стене. — Блять… по-моему мы… извращенки… — Прохрипела Алёна, чуть отойдя от особенно сильного сегодня оргазма. — М-да, по-моему, эта хуйня действительно какая-то скучная. А то, что мы извращенки, я уже не отрицаю.