Любовь… Одно слово, и столько смысла. У каждого человека с ним связаны самые разные впечатления и ассоциации. Это чувство очень нежное, приятное, неуловимое и всем знакомое. Для кого-то это обыденность, для других – вся жизнь.
Описать любовь во всех её качествах, признаках и проявлениях невозможно. Такой список можно дописывать бесконечно, но он всегда будет далёк от завершённости, поскольку каждое конкретное проявление любви само по себе уникально и неповторимо.
Один великий философ по имени Платон считал, что мы любим, чтобы вновь стать целыми. Он писал о симпосии, на котором автор комедийных пьес Аристофан рассказал интересную историю: «Когда-то давно люди были существами с 4 руками, 4 ногами и 2 лицами. Однажды они разозлили богов, и Зевс разделил их на две части. С тех пор половинки ищут друг друга, чтобы вновь почувствовать себя целыми.»
Любовь в произведениях Платона — это явление идеальное, которое делает любящего человека гениальным, так как без конца он открывает в любимом человеке то, что скрыто от других, нелюбящих. Итак, следуя Платону, можно сделать вывод, что чувство любви — это чувство идеальное, которым человек наделяется свыше, с помощью бога Эрота.
Бог любви в диалогах Платона предстает вечным стремлением к красоте, благу, а любовь — это всегда любовь к благу и бессмертию, проявление бессмертия в смертном существе.
Античность оставила нам большое количество произведений о любви. Аристотель же настаивает на том, что в дружелюбии проявляется уравненность. Эпикур говорит о любви только как о любовных удовольствиях. У Лукреция же о любви говорится как о низкой чувственности. Августин говорит о любви как о мистической способности познания: «мы познаём в той мере, в какой любим». Вслед за Августином Б.Паскаль рассматривал любовь как движущую силу, приводящую человека к познанию Бога, а «логику сердца» - как основу истины. Любовь к Богу должна сопровождаться ненавистью к себе. Христос искупил грех человека. Для Р.Декарта и Б. Спинозы место любви - в сфере страстей. И.Кант и Г.Ф.Гегель не уделяли любви как таковой специального внимания. Основные положения европейской философии любви воспроизводятся Гегелем в рассуждении об основе семьи. Любовь для Фейербаха – это именно чувственное, страстное отношение, в котором мужчина и женщина дополняют друг друга. По В.С. Соловьёву, любовь – это отношение полного и постоянного обмена, утверждения себя в другом. Смысл любви – в преодолении эгоизма.
Почему же мы любим?
Потому что хотим душевной близости. Человек желает обрести родственную душу, кого-то, кто принял бы нас со всеми нашими недостатками, и в ком мы сами могли бы найти отдушину.
И в моей жизни был этот человек.
Это что-то, вроде, просвета в твоей тёмной комнате, где ты торчишь каждый божий день и не можешь найти лампочку, чтобы хоть как-то в этой мгле можно было что-то увидеть. Она— та самая лампочка, что зажглась в этой чертовой комнате, та самая которая вытащила, в буквальном смысле, из чёрной дыры которую я собственноручно сделал сам. Та самая, которая напомнила мне мою значимость в этом мире. Та самая, дарящая улыбку и тепло, которого так не хватало порой. Та, что помогла и осталась рядом несмотря на то, что я —смертельно болен.
Мне было семнадцать, когда я лёг в больницу. До этого просто посещая её, а затем уже полностью переезжая туда. Жизнь бывает несправедлива по отношению к людям, которые ничего плохого никому не сделали. Так же и со мной. Разве меня кто-то спрашивал, хочу я болеть? Самое интересное, что все в моей семье родились здоровыми. И только мне пришлось отдуваться за какого-то там предка. Так посчастливилось, что именно я стал его наследником и вынужден проторчать в этих стенах, возможно, всю жизнь.
Что говоря о моём заболевании—кистозный фиброз.
Вам что-то говорит об этом название?
Если да, то вам должно быть известно об этой тяжелой болезни, что передаётся наследственно, при котором некоторые железы вырабатывают патологически вязкие выделения, вызывающие поражение и закупоривание тканей и органов, особенно легких и желудочно-кишечного тракта.
Личить её также не приятно, как и само описание заболевания.
Что самое печальное... Моё лечение проходило без каких либо изменений. Не знаю почему, но мой организм не воспринимал их, а со днём ухудшался. Врачи же конечно продолжали бороться с этим, больше назначая для этого лечения. Один из главных симптомов—это дикий, наздрывный кашель. С этим было трудно справляться, порой начинал задыхаться от него, не в силах глотнуть воздуха.
И так каждый день, в одном ритме жизни, протекала у меня в моём новом доме. Здесь я сдружился со своими врачами, котороые с первого моего приезда относились ко мне радушно и с пониманием. Завёл знакомых, таких же страдающих, только со своей историей болезни.
И именно здесь я встретил
её.
В один из дней пришли анализы, с известием, который ничуть не утешал. Как и было. Без изменений. Лечение совсем не помогает и врачи вовсе не знали что делать с этим, со мной. Мама была очень расстроена и разбита, вымаливала их придумать ещё что нибудь. Лим Хёнсук—мой личный врач, которую поставили следить за моим здоровьем в больнице. Она пообещала предпринять что-то, а пока попросила выполнять все обязанные процедуры которые мне были прописаны. Чего я не делал, с отговоркой тому, что мой конец неизбежен. Мама просила так не говорить, но я то знаю правду. И смысл мне скрывать этого, ведь ясно дали понять, что эта история с логичным ею завершением.
Я осознал это, с самого начала. Только мама не может и не хочет этого принимать. И понятно почему. Какого ей, родить, рости своего ребёнка, а потом взять и отдать в руки смерти? Разве для этого она столько лет создавала жизнь для него, пахала как конь, любила? Чтобы всё закончилось этим?
Это лишь приносило боль нам обоим.
В какой-то момент я перестал бороться, чего хотел делать изначально. Но даже это я делал не для себя, а для матери, которая молится каждую ночь за меня и мало ест. В один момент, просто, опустил руки, и дал времени теч, как оно и должно. Ведь в природе так и происходит. Животные живут, одни болеют и спокойно умирают, ничего не драматизируя из этого.
Эта всего лишь жизнь.
Но смерть всё равно пугает. Нам ничего не известно о ней. Мы спрашиваем: а что там, после? Одни ответят: чувство покоя, или же всеми популярный Рай, так же его обратная сторона Ад. Люди находят своё утишение ему. Лично я отношусь к другой стороне этой гипотезы. Есть и те, что уверяют о темноте иного мира, что человек после просто перестаёт существовать. И во многом это имеет тоже свой смысл. Мы не можем быть уверены что там, что нас ждёт. Даже всему что пишут в интернете не стоит верить или воспринимать всерьёз. Точного научного ответа нет. Мы узнаем это сами, когда придёт время.
В один вечер, я сидел на своём любимом месте, на крыше больницы, куда я захожу посидеть и уединиться со своими мыслями перед сном. Здесь получается по особенному расслабиться. Крыша — имеет особую способность в этом месте. Здесь просто хорошо. Тихо и спокойно, никого нет, хороший вид, большое умиротворение и свежий воздух. Только вот, оно всё равно не даёт дышать. Хочется вдохнуть полной грудью, а не ходить пожизненно с трубками в носу, единственный главным источником твоего дыхания.
Я злился. Злился, что всё через что я должен проходить каждый день, жить и постоянно лечиться в больнице, которая уже до чертиков раздражает. Пичкать себе тележками таблеток, каких только разных видов, вечная ингаляция. И испытывать на себе ещё каких то кругов ада, чтобы всё подошло к одному концу? А ведь просто хочется дышать.
И тут появляется она. Девочка со светло каштановыми волосами, большими карими глазами, что завораживают стоит только посмотреть в них. Её природный запах был пропитан лекарствами, но всё же чувствовался что-то древесно медовое. Что говоря об ещё одной заслуге природной красоты, так это чего стоит только улыбка, которой она буквально ослепляла мрачную и прохладную ночь, делая это ярче луны и солнца.
Она была похожа на то солнышко, такое мягкое, светлое и тёплое. Чище души мне ещё не приходилось встречать. Мелодичный но в тоже время звонкий голос, украшал её образ.
Её появление можно было описать, как из-за пасмурных тёмных туч, неожиданно выглядывает солнце. Так и она, спустилась этим солнышком на крышу и украсила их встречу своей лучезарной улыбкой, а одними глазами разносила тепло, приятно согревающее.
Так мы и познакомились на крыше больницы в октябрь месяц, болтая и рассказывая о своей проведённой недели. Эта девчонка улыбаясь говорила о своих мечтах и планах на будущее, когда она вылечится. Но кто бы мне сказал тогда, что без этой улыбки мне будет категорично трудно обходиться. Что я беспамятно влюблюсь, как какой-то глупый мальчишка, который будет зависем от своего обьекта воздыхания.
После мы часто приходили на крышу и беседовали абсолютно обо всём, говорили о себе, своих увлечениях, мыслях. Потом она узнала, что я не личусь как это положенно, уговорила меня что это нужно и я должен, чтобы скорее поправиться. Не обращая на то, как пафосно я реагировал на это, всё равно каким-то образом у неё получилось и я возобновил лечение, чем удивил и врачей, которые знали о моём отношении ко всему здесь.
Мы нашли в друг друге недостающие нам качества, хоть и во мнении и многом мы точно расходились. Но это не мешало нам и нашему общению, больше дополняя друг друга.
По проведённому времени вместе я понял, кто из нас луна, а кто солнце. Я—луна, нечто холодное и тёмное, потому что в своих мыслях я вижу только темноту. Она—солнце, яркое и греющее атмосферу, в мыслях где нет ни единого намёка на серость и грусть. Девочка с уникальным мышлением, удивляла своими способностями жизнерадостной и ищущей позитивный настрой во всём. Просто покарила сердце.
Прошло несколько месяцев, а мы так тесно сблизились, и не скажешь, что мы знакомы не всю жизнь. Она украсила мою жизнь в болнице, к которой я до этого относился со всем отвращением. Вытворяя разные шалости, по типу, збежать из палаты во время когда должны находиться там, чтобы посмотреть на новорождённых детей на другом этаже. Это она показала мне это место, говоря что часто приходит сюда, потому что ей нравится смотреть на них, крохотных и беспомощных. Также поделилась со мной, что в будущем хочет завести три ребёнка, ведь она обожает детей.
Это ещё в список её странностей. Но всё равно слишком удивительная и невинная для этого мира. Сколько же в ней доброты, просто представить невозможно. Не смотря на то, где она находится, она продолжает оставаться собой, словно ничем и не болеет вовсе.
Спросите, а чем она болеет?
Она не говорила мне, отмахивалась что это не нужно знать, что ничего серьёзного нет. Я не стал донимать и выуживать из неё то, что она не хочет по видимости всем рассказывать. Хоть было и любопытно, чем это солнечное создание может болеть.
С каждым днём я понимал, что влюбляюсь всё больше и больше, и ничего поделать с этим не могу. Она украла моё сердце. До этого я дышал и зависел от трубок с которыми должен ходить всегда, а теперь завишу
ей. Она стала тем самым воздух без которого я задыхаюсь. Тем самым наркотиком. И не капельницы и ингаляторы меня держали, а она.
И в один из дней я заметил и в ней изменения по отношению ко мне. Её кротких взглядов в мою сторону, или же залипает когда я не вижу, а потом резко отводит глаза когда поворачиваюсь к ней. «Такая милая». Как я ликовал в душе от мысли, что это было взаимно. Просто до космоса, это не передать словами, как я был счастлив в последнии два месяца.
И вот теперь настало время признания. Не было ни какого желания скрывать и я решился на первый шаг. Я выбрал место для признания.
Наше любимое место.
А то есть крышу, органзовал встречу и выжидал время. Время прошло быстро, я ещё раз собрался с мыслями и прочистил горло от хрипоты, перед тем как она пришла. Молча стоим и пялимся в глаза друг друга, как под гипнозом. Думаю, что мы так и стояли пока мы не заговорили в один голос.
То время.
—Мне нужно тебе кое что сказать.
—Мне нужно тебе кое что сказать.
Слились в одном голосе сказали оба. Удивлённо вскидывая брови они стояли как истуканы. Обоим стало неловко.
—Что ты хотела сказать? —первым нарушил их слишком неловкую атмосферу парень, давая девушке сказать первой.
Та нервно царапает кожу на своей руке приходя в волнении, но быстро собирается и выдыхая она поднимает уверенный сосредоточеный взгляд на парня, от чего тот озадаченно смотрит на необычное поведение собеседницы.
—Ким Тэхён, ты мне нравишься.</i>
Настоящее время.
Она сделала это и призналась первой, сделав меня в этот момент самым счастливым человеком на свете. В этот момент я забыл про чёрную сторону себя, о том что я смертельно болен, забыл обо всех и всём.
Она и её признание, её медово сладким голоском, проигровались в голове миллион раз, пытаясь убедиться реальность это или сон. Но нет. Это самая настоящая чертова реальнасть.
«Я нравлюсь ей!»,«да, я нравлюсь ей!»,«Я ей нравлюсь!» —всё о чём я думал в ту самую секунду, перед тем как расплыться в улыбке, обнажающей все свои ровные зубы. Я был счастлив.
С тех пор мы ходили на свидания, а так получалось что она всегда приглашала первой, не давая шанса сделать это мне. Но я не был против, хоть и считал правельным делать это парню.
Прекрасное и волшебное время было для нас двоих, поуши влюблёнными семнадцателетними подростками.
Можно многое говорить о том какими эти были чувства, эмоции что нас переполняли. В буквальном смысле мы были пропитаны друг другом, за такое короткое время успевшие привязаться, так сильно, что даже прощаться перед сном стало огромным трудом.
В какой то день я осознал, что настолько сильно люблю её, я не могу запросто умереть, просто не могу. Представление того, если не смогу увидеть её, рвало сердце из нутри, душило и вгоняло в тоску. А что самое ужасное, как может быть больно ей. Поэтому я не стал говорить о том, что моё лечение не даёт результатов и в следствии этого, я просто буду потихоньку умирать, пока болезнь не сожрёт меня. И как бы плохо это не было,
я смирился.
Больше всего я не хочу чтобы она страдала и плакала из за меня и этой тупой болезни. Я знаю, что сделаю только хуже если умолчу это от неё, но пусть пока она больше улыбается—её улыбка дарит ещё пару минут жизни.
Я был готов подарить ей весь этот мир, если бы не моё положение. Такая как она заслуживает чтобы её любили. Ведь таких людей не много, ярких и добрых, с неординарным мышление, и, большим сердцем. Сердцем, которое так не хочется разбивать..
Судьба всегда играла в свои игры.
Сама устанавливала и меняла правила. И возможно мы думали, что будет так, если размышлять по логике, но всё резко обрывалось и судьба меняет ход этой самой игры.
Даже в самый неожиданный момент.
Всё случилось, того, чего не ожидая. Всё закончилось, чего не предвидя.
Шах и мат.
Судьба меняет маршрут. И тем кого она должна была удалить из этой игры под названием «жизнь», она выбрала её.
Вечер февраля, шёл небольшой снег, прогулка, свидание... Мы дурачились и много смеялись, валялись на снегу, делали снежных ангелочков, играли в снежки, катались на льду застывшего пруда под светом уличных фанарей, что предавали романтичности в атмосферу. Всё было похоже на сказку, мы счастливо проводили время, в моменты становясь детьми. Только вот всё время мешали трубки через которые я дышал, но всё же не стал на этом зацикливаться, хотя я мог её снять, только вот дышать я нормально буду через раз, поэтому решил оставить так.
После катания уставшие поползли к мосту и уселись на его широкую поверхность бордюра. Переводя дыхание мы любовались небом, видом что представлен был нам. Разговаривали о красоте и мыслях которые появлялись в этот момент в голове.
Но никто из нас не догадовался, чем закончится это. Каков будет завершение нашего, по виду невинного свидания.
На её телефон приходит сообщение, после которого она поднимает на меня большие глаза и говорит, что врач с которой они были как родными, сказала ей что нашли лёгкое для меня и я должен срочно идти обратно в больницу для пересадки. Я ни как не отреагировал, в момент задумавшись и не желая ничего предпринимать. Она возмущённо вскидывала руки в стороны, пытаясь вразумить меня, какой это шанс и они должны срочно бежать. Я молчал. Уперся как баран и молча слезая с бордюра начал сухо говорить о том, что мне это не нужно. Та пуще прежнего взъелась и говорила какой я ненормальным, чем на саму себя была не похожа. Да, она была права, я ненормальный, я не знаю что могу упустить. Но какого было её лицо, когда она поняла, что я был вкурсе о новых лёгких. Уже на днях, меня оповестила Хёнсук, что есть другой способ решение моей проблемы, а то есть пересадка лёгкой. Но так же я знаю её действие, каких то ещё пять лет жизни. Я думал:« а что мне эти пять лет сделают?», ответ находился совсем рядом и ей точно не нравится мой выбор дальнейшего пути.
Это сложно...обьяснить...просто я понимал, что всё равно долго не проживу и есть ли смысл моего этого спасения. Проще уйти сразу. Но она удерживала меня и эти мысли боролись с моей любовью к ней.
Та вскрикивала, но не была грубой, и я не выдержав давления развернулся к ней спиной. Следом продолжались не прекращающего монолога речи, а за тем неожиданное затишье, а потом шум буд-то что-то упало. Я повернулся и перед собой не увидел никого. Я испуганно кинулся к краю моста и увидел бездвиженную
её. Я запаниковал и тут она движется и начинает заливаться смехом.
Она просто пошутила.
Шутка не из смешных, потому что я испугался до посинения, но облегчённо улыбнулся и подхватил её смех. Та частенько прикалывалась надо мной, поэтому я не стал воспринимать очередной розыгрыш всерьёз, правда иногда хотелось чтобы она перестала уже так делать, в моменты, как например сейчас, мне реально было не смешно.
Я пошол обходить мост, чтобы помочь ей встать, но когда вышел на лёд, её там не оказалось. В далеке я разглядел место на котором видел её, теперь провалившийся лёд.
И тут я понял в чём дело.
Ту же секундно я метнулся с места, достигнув дыры я упал на колени перед прорубью и панически стал звать имя.
Ничего.
Сработал рефлекс, как по щелчку я засунул руку в воду и попытался нащупать что-то. Ничего так и не найдя опустил руку ниже. Намокший рукав пальто стал тяжёлым, а в воде управлять своей конечностью было неудобно. На бешенной скорости я снял с себя ненужную вещь с капельницей и сново опустился в прорубь. Разум туманился, а чувство паники росло с неимоверной скоростью. В ледяной воде рука немела, а всё никак не мог её найти. Стало так страшно, дыхание участилось и збивало, а её всё нет. Я не мог понять, как это произошло, ведь недавно вот было всё в порядке. Теперь я как обезумевший, чуть ли не нырял в воду с головой, пока всё таки не нащупал чего-то твёрдого. Ухватываясь я тянул на верх тело на поверхность и смог с горем пополам вытащить на сушу. Ринулся сразу проверять пульс. Пульса нет. В момент я почувствовал, что задыхаюсь. Это просто ужас, «только не она», «только не это». Ели привёл себя в порядок я вспомнил, что надо делать в таком случае.
Искусственное дыхание.
Нет.
Нельзя.
Тем, кто болеет кистозным фиброзом, запрещено контактирывать с людьми, потому что болезнь имеет свойство переносить бактерии воздушным путём и особенно слюнной. Если сделать это, спасая её, то можно заразить и погубив при этом себя. Но если не сделает она умрёт, а скорая приехать не успеет, которую я набрал сразу когда вытащил её. Калеблясь я не решался, но смерть любимой заставляет вступить на этот поступок и я прикосаюсь к губам, которых так всегда хотелось попробовать. Делая несколько раз вдохов и выдыхая в рот любимой я молился, хоть и являясь атеистом, но она всё продолжала бездыханно лежать. Несколько раз сделал массаж сердца, но и это не давала своих результатов.
Смесь разных чувств затмило весь мой здравый разум. На протяжении минут три, а то и больше, я делал искусственное дыхание и массаж сердца, но её глаза так и не содрогнулись. Я кричал, умолял её открыть глаза, но она не слышила. Пелена солёной жидкости накрыло и размывала её лицо, а я всё пытался завести сердце и злобно просил чтобы скорая уже наконец приехала.
Нет.
Как и сказал, судьба здесь командует правила.
Я не успел.
Первая слеза скатилась по левой щеке, а затем другая. Я не мог поверить в произошедшее, лёг на её грудь и закрыл глаза, в надежде проснуться из кошмара и увидеть перед собой лучизарную улыбку любимой.
Открываю и вижу перед собой реальность.
Что же такое любовь? Что мы чувствуем когда теряем любимого человека?
Боль, тоску, злость, растерянность…? Все чувства как будто перемешались, превратившись в один комок, который застрял в груди…
Дыхание перехватывает,и мы не понимаем, что нам делать дальше,без этого человека? Как жить, когда часть тебя, твоей души, сердца ушла… просто опустела,отмерла. Как заполнить пустоту, которая поглотила нас?
Говорят, что время лечит, что все проходит и забывается.…
А разве это так?
Разве можно вылечить хроническое заболевание дорогими лекарствами?
Нет…
Можно только залечить…на какой-то период…
Так происходит и с чувствами…с жизнью…Мы теряем близкого, родного человека. От боли у нас разрывается сердце.От мыслей «взрывается» мозг… Нам кажется, что жизнь не имеет больше смысла. Мы ищем утешение везде, где только это возможно и каждый по- своему. Думаем, что вот-вот, еще чуть-чуть и время все вылечит. И потом все будет как раньше.
Но этого не происходит…
Время залечивает рану, но не лечит…
Потому что, теряя близкого человека, мы становимся уязвимыми…морально и физически. Мы делаем вид, что все хорошо, а внутри нас «бушует ураган». Хочется кричать на весь мир о своей боли, рассказать всем, чтобы стало легче.
Мы злимся на судьбу, спрашивая: «Почему???»… Почему именно к нам судьба сегодня так жестока?…Мы испытываем невыносимую тоску, отчаяние…. Хочется уснуть, крепко, крепко и, проснувшись увидеть, что все сон. И нам это просто приснилось.… Но, вернувшись в реальность, понимаем, что потеряли……
</i>Как же справиться с этой потерей?</i>
Что нужно сделать для того, чтобы время все- таки стало лучшим лекарством. Как залечить рану настолько, чтобы можно было жить дальше, не испытывая боли?
Возможно, мы просто не хотим принимать такую реальность. Хотя понимаем, что нужно жить дальше……
Жить, ради жизни. Любить, ради любви. Игра слов... и сколько смысла.
Возможно, нам нужно перестать быть эгоистами по отношению к себе. Научиться принимать реальность такой, какой она послана нам свыше. Это очень трудно, порой, почти невозможно.Но, если задуматься, на самом деле, мы сильнее, чем мы думаем. Мы просто не хотим этого понимать. В каждом из нас есть сила - духовная сила.
Сила, которая заставляет нас идти дальше и не останавливаться на середине пути, даже если кажется, что жизнь закончена. Подумайте. Какая должна быть эта сила, чтобы не просто ПОМНИТЬ, а жить дальше, храня в душе, в сердце каждое мгновение, проведенное с близким человеком.
Мы потеряли… Больно… Нас разлучила жизнь... Разлучила навсегда. Но мы остались, здесь, в этом Мире…
Зачем?
Ведь каждый из нас задавал себе этот вопрос, а ответа на него так и не находил. Возможно, я смогу ответить на этот вопрос, не знаю…
Мне кажется, что Жизнь должна продолжаться, как бы больно и тяжело не было...и если вы остались здесь – нужно жить! Жить, ради близких людей, жить, ради человека, которого потеряли. Жить и Помнить, хранить каждое мгновение, каждую минуту, проведенную с ним. Сделать что-то, чтобы Память не стала пустым словом. Все, что угодно - написать книгу, посвятить красивые строчки, сочинить музыку, нарисовать картину, “откройте” новую звезду, наконец! Все, о чем бы вы хотели сказать человеку - скажите это... Не словами, а действиями и поступками, в Память об этом человеке.
И как бы не было больно, живите... Не нужно жалеть.Не нужно плакать. Просто сделайте шаг вперёд...Один маленький шаг - навстречу жизни... Посмотрите вокруг... Улыбнитесь,даже сквозь слезы. Я знаю, это очень трудно... Но все таки попробуйте...
Как это сделал я.
***
Время шло с большой скоростью, всё дальше вперёд от прошлого, от
неё. С этим временем притихла и вся боль, которая окутала меня своим одеялом. Тоска по любимой искказилось на моём здоровье, всё стало ещё хуже. Чувствовал себя щенком потерявший хозяина, словно из жизни отобрали что-то важное, что-то ценное, что-то чем я жил на самом деле.
Операцию так и не сделали... Я отказался. Чувство, что не хочу оставаться в этом мире на долго, разлука с
ней убивала и истощала моё тело. Мама билась в истерике пока я бездушно смотрел в окно, говоря мне о том, что я наделал, что всё испортил, в первую очередь испортил жизнь себе, и ей. А Хёнсук боялась хоть что-то сказать, видя и понимая в каком состоянии я прибывал, не зная как помочь. Единственное, ч то они могли сделать для меня, чего я хотел и желал, прекратить бороться с моей болезнью, оставить в покое и перестать уже страдать, дать ей спокойно съесть меня.
Мама была категорично против, как я только не просил, не уговаривал, та истерила, плакала, что так нельзя. Но в конце концов она перестала бороться, опустила руки, как того я и просил, хоть и чувствует что делает неправильно. Знаю, что ей больно, будет тяжело, но мой ответ так и остался неизменным.
Помню, она спросила как то раз, в последний раз.
«Ты правда хочешь этого? Этого ты желаешь?»
Она смотрела с долькой надежды в глазах, хоть и видела каким было измученно моё состояние, пошатавшееся когда-то морально, я прекратил лечиться от слово совсем. Понимала какой будет ответ, мама только нежно притянула к себе и крепко-крепко обняла, но была осторожна, боялась навредить этим слабое тело. Я чувствовал, как она плачет мне в плечо, как слёзы касаются поверхности хожи, невольно я тоже пустил слезу.
Месец, затем другой. Полу не живой я перебирал ногами, которые вели уже к знакомому месту. Добираясь до него я встал и постоял так какое то время, а потом сказал...
«Здравствуй.»
На против себя красовалась фотография девушки, с той самой солнечной улыбкой, от которой сворачивает и скручивает живот. Я медленно положил цветочки на землю и присел рядом. Свежий и тёплый летний ветер играл с моими волосами, раздувая их куда-то в бок. Попытался вдохнуть его, получалось с трудом, но я наполнил лёгкие кислородом. Молча смотря на картинку своей любимой, я невольно вспомнил все моменты проведённые с ней. Столько всего произошло за такой короткий срок: больница, стресс, любовь и её смерть, тоска, истощение...Кому может так повезти?
Вспомнил всё о чём она мечтала, с какой нежностью в голосе та говорила о своих планах на эту жизнь после больницы. Первым делом в её списке было: вылечиться, закончить хорошо школу, поступить в институт, найти хорошую работу, создать семью, детей, жить с любимым долго и счастливо...Она верила в лучшее, в мыслях даже не мелькало ничего плохого.
Таким была она человеком, светлым, чистым и сердцем, и душой. Я так хотел, чтобы всё о чём она мечтала, все желания сбылись. Поэтому я дал ей обещание тогда, исполнить их все. Я хотел вылечиться и быть с ней, создать семью, как того она хотела. Я тоже хотел, я видел будущее, где мы играем со своими детьми, а они будут бегать возле нас, мы читаем им разные истории перед сном...
Но теперь я понимаю, что этого никогда не произойдёт, а жить всё равно надо. Я бросил лечение, но не перестал жить. По началу было трудно и тяжело, ведь дальше я должен пройти какой-то путь один,
без неё. Солнце, что до этого осветило мне дорогу, погасло. Оно стало мне пьяно улыбаться, словно говорит, что не может помочь мне, согреть моё сердце.
Я не винил никого. Всё произошло, как было по сценарию судьбы.
И сейчас, сидя на земле, у могилы своей любимой, что подарила мне эти незабываемые чувства, уже сухим и умирающим я лёг на сырую землю и смотрел в высь.
—Помнишь, что ты мне сказала, когды мы впервые встретились,—хрипло проговорил я, всматриваясь в голубое небо, что засеивало облаками, засланяя собой и солнце. Сглотнув ком в горле от нахлынувших воспоминаний продолжил—«Небо и земля — долговечны. Небо и земля долговечны потому, что они существуют не для себя. Вот почему они могут быть долговечны.» —задумчиво протянул я, на какое-то время затих, словно представил этот момент, где мы сидели на крыше и наблюдали за переливающимся небом. —Эта фраза запомнилась мне. В тот вечер, первое что ты сказала мне тогда, вернее зачитала. Это был отрывок из какой-то книги, а может легенды.. «Небо, – с наслаждением подумал старина Бейли, – никогда не повторяется: каждый день, каждую ночь оно разное.», «Небо… оно прекрасно. Несмотря ни на что небо кристально чистое. Как будто ничего не случилось. Всегда наступит «сегодня». Не знаю, почему, но такие вещи сводят меня с ума.» И теперь я смотрю на него и думаю... Что глядя на небо я вижу одну звезду, она горит так ярко, что напоминает мне тебя, ты такая же красивая и я рад, что ты моя.
Ослепляя себя под лучами солнца я напомнил себе все те моменты проведённые в больнице. И думал, что если бы не кистозный фиброз, возможно мы никогда и не встретились бы. Не знаю хорошо это, или плохо.
Будь мы здоровыми и обычыми семнадцатилетними подростками, мы бы встретились тогда?
Бескончаемо задавал себе эти вопросы.
Если бы наша встреча произошла в других обстоятельствах, познакомились бы мы? Возможно мы всё ещё были вместе. И прямо сейчас. Гуляли бы за ручку под цветущей сакурой, влюблённо улыбаться и прикасаться друг друга, ничего не страшась, ни ограничений, ни дистанций, быть свободными от этого мира, встречать рассвет и закат солнца. Разве многого мы просили?
Прикрывая глаза я полежал так пару минут, сдерживая пылающую грусть от воспоминаний, а потом лёг на бок и положил свою ладонь рядом, немного поглаживая поверхность.
Моря разных чувств, самых разных: от счастливых, до печальных. Кто бы мог знать тогда когда думал, что буду первым кто уйдёт, а получилось что она. И сново первая. Сново не спрашивала никого, как тогда, раньше.
Как и говорил ранее, что я не верю в другую жизнь иного мира, бога и тому подобное. Но верить в то, что это место и правду существует и моя любимая сейчас там, живёт спокойно и не очём не заботится, смотрит с неба на землю и дарит нам тепло, в обличии самой яркой звезды,
наблюдая за мной. И не всем, кто толкует про небо, суждено туда попасть. Никакая острота ума человеческого не бывает так велика, чтобы могла проникнуть в небеса.
Она угасла, но не в моём сердце. Всегда, любимый голос, любимая улыбка будет греть меня, пока свеча жизни не потухнет.
—Я люблю тебя, Ким Солли.
***
Проходит год, с тех пор как не стало Ким Тэхёна. Нет. Он не умер. Он взлетел в небеса, к своей любимой, к солнцу и звёздам. Теперь он, когда то печальным и мрачным, стал ярким и светлым, греет этой теплотой, что таилась в его сердце—весь мир.
А что случилось? У него кончился воздух?
— У него кончилось небо.
Сейчас он стал этим самым небом, даря миру разные краски, а она в нём солнце, что будет освещать.
Смерть героев подобна закату солнца. (Карл Маркс)
